Порфирьевич не ожидал такой наглости от водовоза. Он присмотрелся лучше, на этого зарвавшегося, без уважительной причины человека, неожиданно для себя он вспомнил дело, давно минувших дней. Это было давно, но Порфирьевич хорошо помнит этот момент. Такое забывается с трудом. Совхоз завершил уборку пропашных культур. Все силы были брошены на вспашку полей. Механизаторы работали в две смены. Трактора работали круглосуточно. В основном в поле трудились ДТ–54 с прицепными плугами. С таким плугом на вспашку огородов в соседнюю станицу не поедешь. Нет у трактора манёвра с таким плугом. Порфирьевич работал вторым номером на Т–74 с навесным плугом. Именно этот трактор и отправляли трактористы на ночную вспашку огородов в соседнюю станицу. Оплата труда механизатора шла жидкой валютой. Вспахав несколько огородов, Порфирьевич обеспечил коллектив согревающим в прохладную осеннюю ночь. Всё прошло без сучка и задоринки. Прибыв в поле Т–74 продолжил работу на совхозном поле. В обеденный перерыв все трактористы собрались на краю поля. У каждого механизатора имелась взятая из дому провизия. Обед в поле на вспашке не вывозили. Тем более ночью. Механизаторы брали провизию из дому. Все выкладывали из своих сумок провизию и начинался обед. Разлили по первой, хорошо пошла. На второй случился конфуз, в ёмкости оказалась вода.
Все посмотрели на Порфирьевича. Хотя каждый понимал, что такой конфуз мог случиться и с ним. Проводить дегустацию при выполнении особо важной работы запрещалось.
В следующей посуде всё было в норме. И все быстро забыли о подделке. Но только не Порфирьевич. Доказать кто ему подсунул воду, за качественно выполненную работу, было невозможно. Хотелось поехать, и затоптать гусеницами трактора все четыре вспаханных огорода. Но причём здесь люди которые честно рассчитались за проделанную работу. Обеденный перерыв закончился трактора зашли в загонки. Порфирьевич навесным плугом начал распахивать края поля. Прицепным плугом это было сделать сложно, слишком большой радиус разворота. С навесным плугом трактор мог развернуться на месте. Распахивать края поля и опоры стоящие на поле, сложная работа. Порфирьевич забыл о мести. Но осадок остался.
Услышав фразу, произнесённую водовозом, Порфирьевич понял, что слишком знакомый голос который в то далёкое время выполнял роль куратора и организатора выполняемых трактором Т–74 работ. Именно этот человек складывал оплату в кабину трактора.
Ошибиться Порфирьевич не мог. Этот командный голос он запомнил на долго.
Хозяин ослика сразу заметил, задумчивый взгляд мотоциклиста. Шестым чувством определил что бури не миновать.
– Попей водички, свежая, холодная только из колодца.
Предложил водовоз, пытаясь снять напряжение.
– Хватит, один раз уже напился, что до сих пор помню.
Сказал Порфирьевич, понимая что устраивать разборки поздно, время ушло. Да и доказать проделки водовоза было невозможно. Взревел мотор мотоцикла и Порфирьевич укатил в поле, где работали комбайны звена Морозова. Ослик торопливо перебирая ножками тащил тяжёлую бочку к работающим в поле комбайнам. Водовоз сидел на облучке и думал, чем он мог обидеть этого уважаемого человека.
