В плеяде блестящих полководцев Великой Отечественной войны — Маршалов Советского Союза Г.К.Жукова, А.М.Василевского, К.К.Рокоссовского, И.С.Конева
и других есть военачальник, который внес решающий вклад в разработку важнейших победоносных операций РККА, — это генерал армии Алексей Иннокентьевич Антонов. Безусловно, победа в Великой Отечественной войне достигнута умением и мужеством миллионов прославленных и безымянных командиров и бойцов.
Однако роль стратега Антонова в победах Советского Союза над немецко-фашистской Германией и милитаристской Японией нельзя приуменьшить: он обладал уникальными качествами видеть картину военных кампаний в целом, глубоко понимать замыслы противника, строить планы по их срыву, достижению победы над врагом — талантом офицера Генерального штаба.
Необходимое предисловие
Написать статью о кавалере ордена «Победа» генерале армии Антонове я планировал еще несколько лет назад. Собрал материал… Большинство публикаций носили сугубо биографический, описательный характер. Излагать еще раз биографию военачальника не было смысла. Ситуация изменилась в этом году. Во‑первых, этот номер журнала посвящен 80‑летию освобождения Беларуси от немецко‑фашистских захватчиков и его ключевому событию — стратегической наступательной операции «Багратион», автором замысла которой был Алексей Иннокентьевич. Во‑вторых, выяснилось, что в фондах
Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны хранится копия личного дела генерала. И мне посчастливилось познакомиться с этим ценнейшим документом.
Толчком же к работе стала оценка операции «Багратион», прозвучавшая в ходе
майской военно‑ исторической конференции на факультете Генерального штаба Вооруженных Сил Военной академии Республики Беларусь: «Крупнейшая операция в истории войн по оперативно-стратегическим целям, масштабу театра военных действий, количеству сил и средств противоборствующих сторон». В этой операции Красная Армия наголову разбила немецко‑фашистские войска группы армий «Центр», освободила
Беларусь, значительную часть Польши, большую часть Литвы, часть Латвии, подошла к границам Восточной Пруссии. Белорусская наступательная операция стала образцом военно‑стратегического планирования.
Вслед за «Багратионом» последовали Восточно‑Прусская, Висло‑Одерская,
Восточно‑Померанская, Венская, Берлинская, Пражская операции, разгром Квантунской армии Японии. Алексей Иннокентьевич стал автором еще одной — мирной «операции»: послевоенной демобилизации более восьми миллионов воинов старших возрастов из армии и флота. Он спланировал расформирование десяти фронтов, предложил новую географию 15 военных
округов в СССР, заложил организационные основы армии, которая с февраля 1946 года стала именоваться Советской. В середине 50‑х годов прошлого века генерал армии Антонов формировал Объединенные вооруженные силы восьми стран Организации Варшавского договора…
«Яркий талант штабиста, уверенно чувствующего себя в условиях быстро меняющейся ситуации» — так еще в 1935‑м охарактеризовал Алексея Иннокентьевича нарком обороны Маршал Советского Союза Климент Ефремович Ворошилов. Напрашивался резонный вопрос: как обычный
гродненский мальчик вырос до титана, гения военно‑стратегической мысли? Ответ содержится в биографии военачальника.
Детство и юность
Алексей Антонов родился 15 сентября 1896 года в Гродно в семье капитана
царской армии, потомственного офицера. Отец, Иннокентий Алексеевич, служил в артиллерии, был командиром батареи. Артиллеристы всегда были особой кастой — их отличало хорошее знание математики и других точных наук. Мать, Терезия Ксаверьевна, была домохозяйкой, но в 1914 году занималась, как сказали бы сейчас, репетиторством. Родители Алексея были дворянами, что накладывало свой отпечаток на стиль воспитания сына и старшей дочери, Людмилы. Начальные знания грамоты, арифметики Алёша получил еще в раннем детстве. Кроме того, полька Терезия Ксаверьевна разговаривала с детьми на двух языках — русском и польском.
В 1904 году Иннокентия Алексеевича перевели в Острог Волынской губернии. Там Алексей поступил в гимназию. Биографы указывают, что мальчик рос болезненным, нервным и стеснительным. Поэтому отец много внимания уделял физическому воспитанию сына, закаливанию, обучил верховой езде. Капитан Антонов часто брал сына в полевые лагеря, прививал ему любовь к фотографии и шахматам. В 1908 году отец мальчика умер, семья жила на его пенсию.
Несколько слов об острожской гимназии. Ее основал и содержал местный меценат, поэтому качество преподавания в ней было отменным. С началом Первой мировой войны Острог оказался в зоне боевых действий, и семья
Антоновых перебралась в Петроград. Алексей продолжил учебу в Первой классической гимназии. Юноше на удивление везло с учебными заведениями и педагогами. К примеру, среди его наставников были Александр Малеин — известный знаток древних языков, Владимир Гиппиус — поэт Серебряного
века, Владимир Смирнов — математик, будущий академик, Василий Ян — писатель, автор романов «Чингисхан» и «Батый».
В марте 1915 года умерла Терезия Ксаверьевна. Алексей успешно окончил восемь классов гимназии, правда, без оплаты за обучение как неимущий сын офицера. Тогда же юноша поступил на физико-математический факультет Императорского Петроградского университета — ведущий учебно‑научный центр Российской империи. Но проучился недолго, нужда вынудила оставить университет. В октябре 1915 года Алексей устроился браковщиком на кирпичный завод Полякова в деревне Славянка под Петроградом, проработал там почти год. Браковщик кирпича — это контролер, который не только проверяет качество готовой продукции, но и ведет ее учет, анализирует характерные дефекты. Отличное знание математики позволило юноше справиться с этой работой, вырабатывало у него внимательность к деталям, терпение и выдержку в монотонном труде.
Начало военной карьеры
В сентябре 1916 года открылась новая страница в жизни Алексея — его призвали в армию и направили на ускоренные курсы прапорщиков в Павловское военное училище. Туда принимали юношей, имеющих аттестат полного курса кадетских корпусов или других средних учебных заведений. Юнкерам преподавались основы тактики, военной истории, артиллерии, фортификации, военной топографии, военной администрации, механики, химии, а также французский и немецкий языки. Училище славилось строгой дисциплиной и считалось образцовым. О качестве подготовки юнкеров‑«павлонов», как именовали их в армии, свидетельствуют цифры: к 1913 году четверть офицеров Генерального штаба были из «павлонов».
В канун 1917 года прапорщика Антонова направили для прохождения военной службы в элитный лейб‑гвардии Егерский полк. К слову, к концу XIX века гвардейское офицерство состояло в основном из дворян. Это назначение — свидетельство признания происхождения молодого офицера и его успехов в учебе.
В личном деле должность прапорщика Антонова указана скупо: младший офицер. Можно предположить, что это была штабная должность, так как спустя полтора года революционные солдаты изберут его на должность помощника полкового адъютанта — офицера для поручений, руководителя полковой канцелярии, заведующего делопроизводством.
Нельзя обойти стороной личность командира лейб‑гвардии Егерского полка полковника Александра Грекова. Он служил в полку с 1899 года. В 1907–1909 годах — старший адъютант штаба 3‑й гренадерской дивизии, затем 1‑й гвардейской дивизии, с 1910 года — помощник старшего адъютанта штаба войск гвардии и Петербургского военного округа. С 1908 года он читал лекции по тактике и военной истории в военных училищах. Полковник Греков был награжден орденом Св. Георгия 4‑й степени «за то, что в боях с 7 по 18 февраля 1915 г. в долине реки Ломницы составил план операции, принимал деятельное участие в ее выполнении… Результатом этих боев было овладение позициями противника с пленением 25 офицеров, 2541 нижних чинов, двух орудий и пяти пулеметов». Под его командованием полк отличился в боях на Юго‑Западном фронте летом 1917‑го. У таких боевых офицеров, как полковник Греков, учился фронтовым премудростям прапорщик Антонов.
В тот же период, летом 1917 года, в бою с немецкими частями под Станиславовом (сейчас — Ивано‑Франковск, Украина) он получил осколочное ранение в голову, был эвакуирован в Петроград, награжден первой боевой наградой — орденом Св. Анны 4‑й степени «За храбрость». В мае 1918 года прапорщик Антонов был демобилизован из армии. Надо было зарабатывать на кусок хлеба, и он был принят статистиком в продкомитет Петрограда. И вновь его выручили отличная математическая подготовка и аккуратность в работе. В том же году он поступил в элитный Петроградский лесной институт, носивший
до революции наименование «Императорский». В программу обучения входили физика, климатология, химия, минералогия, ботаника, зоология, статистика, политэкономия, лесоустройство, геодезия, черчение, математика, немецкий язык и др. Выпускнику присваивалось звание инженера. Институт имел устройство по типу кадетских корпусов и представлял собой батальон,
разбитый на так называемые лесные роты. В числе педагогов мы вновь видим звезд первой величины: Леонида Иванова – основателя научной школы по экофизиологии растений, Георгия Морозова – основателя российской школы лесоведения, Ивана Бородина – академика, основателя Русского ботанического общества.
Проучиться в институте Алексею Антонову довелось меньше года. 11 апреля
1919 года его вновь призвали на военную службу, теперь — в Красную Армию, в качестве помощника начальника штаба направили в 1‑ю Московскую рабочую дивизию.
Во время боев дивизия понесла большие потери и была расформирована. Алексей Антонов стал помощником начальника штаба по оперчасти 3‑й бригады 15‑й Инзенской стрелковой дивизии, которая успешно действовала против Добровольческой армии генерала Деникина. В ноябре 1920 года он принял участие в обороне Каховского плацдарма и форсировании Сивашского залива, после чего 15‑я дивизия стала именоваться Сивашской. Некоторые биографы утверждают, что именно Алексей Антонов спланировал Сивашскую
операцию. В те беспощадные годы Алексей Антонов сделал запись в дневнике: «Никогда не теряться, быть всегда военным с мужественной душой, расчетливым умом».
По итогам Гражданской войны Алексей Антонов был награжден Почетным оружием РВС Республики. Он продолжил службу в штабе 3‑й бригады 15‑й Сивашской дивизии. В 1920 году его назначили начальником штаба этой бригады. Офицеру тогда исполнилось всего 24 года. Летом 1922 года он
возглавил оперативную и строевую часть штаба дивизии.
Вывод по итогам аттестации будет реализован летом 1927 года, когда Алексея Антонова назначат помощником начальника штаба 15‑й Сивашской дивизии.
Учиться, учиться и еще раз учиться
Военное дело в межвоенный период развивалось стремительно. На вооружение армий принималось все больше моторизованных средств, скорострельных орудий, новых типов самолетов и кораблей. Эти изменения неизбежно порождали и новые формы применения вооружения, ведения
боевых действий на суше, на море и в воздухе. На рубеже 1920–1930‑х годов военачальник Владимир Триандафиллов работал над созданием бронетанковых войск, размышляли об их роли в современной войне. Один из творцов теории глубокой операции военный теоретик Георгий Иссерсон написал труд «Эволюция оперативного искусства». 32‑летний Алексей Антонов отчетливо понимал: надо учиться.
В августе 1928 года Алексея Антонова зачислили слушателем первого курса командного факультета Военной академии имени М. В. Фрунзе. Среди его педагогов — легендарные военачальники Первой мировой и Гражданской войн. Слушатель Антонов отличался научным подходом к исследованиям в области военной теории, повысил навыки владения иностранными языками.
Весной 1931 года выпускник Антонов был назначен начальником штаба 46‑й
стрелковой дивизии. На новом месте он вел активную работу с комсоставом соединения, проводил командно‑штабные учения. Командующий войсками Украинского военного округа Иона Якир так характеризовал подчиненного: «Талантливый офицер с аналитическим складом ума».
Прошло всего полтора года, и Алексей Антонов вновь сел за парту, теперь — на
оперативном факультете Военной академии имени М. В. Фрунзе.
После окончания академии Алексей Антонов вернулся на должность начальника штаба 46‑й стрелковой дивизии. Далее карьера офицера развивалась стремительно — начальник штаба Могилев‑Ямпольского укрепрайона, затем — начальник 1‑го отдела штаба Харьковского военного округа.
Осенью 1935‑го Алексей Иннокентьевич занимался организацией крупных учений. В них принимали участие танковые, воздушно‑десантные войска, авиация. В общей сложности — 65 тысяч человек и три тысячи боевых машин. По итогам учений полковник Алексей Антонов был отмечен наркомом обороны СССР.
В конце лета 1936 года в Москве открылась Академия Генерального штаба РККА.
В числе 125 ее первых слушателей был и полковник Алексей Антонов. Он учился на знаменитом «маршальском курсе» (среди выпускников — четыре будущих Маршала Советского Союза, шесть генералов армии, восемь генерал‑полковников и адмирал) вместе с Иваном Баграмяном, Александром Василевским, Николаем Ватутиным, Леонидом Говоровым. В Академию Генштаба на преподавательскую работу перевели элиту теоретиков советского военного искусства: М. И. Алафузо, Д. М. Карбышева, Е. А. Шиловского. По воспоминаниям однокурсника Алексея Антонова генерал‑полковника Леонида Сандалова, «на занятиях в группах отрабатывалось умение дать всестороннюю
оценку обстановки, сделать из нее выводы и принять решение на операцию. При этом каждый слушатель неоднократно бывал и в роли разведчика, и в роли оператора, и в роли начальника того или иного рода войск, и, наконец, в роли начальника штаба и командующего армией. Затем руководитель группы утверждал решение одного из слушателей, и на основе этого решения продолжалась дальнейшая разработка темы. Последующие групповые занятия посвящались составлению приказов на операцию и разного рода документов по планированию ее».
Летом 1937‑го Алексей Антонов, как говорят биографы — с подачи Климента Ворошилова, возглавил штаб Московского военного округа, которым командовал Маршал Советского Союза Семён Будённый. Это был очень серьезный рост по службе. Начиналась работа по совершенствованию
танково‑артиллерийского оснащения дивизий, отрабатывалась тактика действий
войск в новом составе. В конце 1938 года в судьбе офицера произошел новый поворот: он стал старшим преподавателем кафедры общей тактики Военной академии имени М. В. Фрунзе. Там он не только обучал будущую элиту армии, но и сам вел научную работу, в частности, анализировал тактику немецких войск в наступлении, эволюцию применения танковых соединений. Через два года Алексей Иннокентьевич — заместитель начальника кафедры, ему присвоили ученое звание доцента.
Фронтовые университеты
Великую Отечественную войну генерал‑майор Антонов встретил в должности заместителя начальника штаба Киевского особого военного округа по организационно‑мобилизационным вопросам, на которую был назначен в марте 1941‑го. Но уже в начале августа его поставили во главе группы, формировавшей управление Южного фронта, штаб которого он возглавил через месяц. 29 сентября линия Южного фронта была прорвана. Немцы вышли к Днепру и рвались к Ростову. Сорокапятилетний начальник штаба фронта разработал Донбасскую оборонительную, затем Ростовскую наступательную операции против 1‑й танковой группы. За эти заслуги генерал‑майор Антонов награжден орденом Красного Знамени. Это было первое большое поражение немцев.
Успех Южного фронта был отмечен наркомом обороны Маршалом Советского Союза Семёном Тимошенко. С июля 1942‑го генерал‑лейтенант Антонов стал «начальником штаба — спасателем фронтов»: до сентября того же года — Северо‑Кавказского, в сентябре — ноябре — Черноморской группы войск Закавказского фронта, до конца 1942 года — Закавказского фронта. На всех участках работы Алексей Иннокентьевич стремился проникнуть в замыслы врага и предлагал способы их срыва. Многое приходилось решать впервые. В штабе по крупицам собирали все новое, что рождалось на поле боя, и внедряли в войсках, отводя особую роль разведке и связи.
Генерал армии Иван Тюленев вспоминал: «В 1942 году в сложнейшей оперативной обстановке, когда советские войска, сдерживая натиск гитлеровских полчищ, не подпускали их к жизненно важным центрам страны,
Алексей Иннокентьевич был назначен начальником штаба Закавказского фронта. На этом ответственном посту он много сделал для того, чтобы не допустить врага к нашим основным нефтяным районам. Не одну бессонную ночь провел он в ту пору над разработкой плана обороны Кавказа.
В это время Алексея Иннокентьевича всегда можно было застать склоненным над картой с измерителем и карандашом в руках. У него был особый, только ему присущий стиль работы. Алексей Иннокентьевич умел выбрать из всех вопросов наиболее важные, сосредоточиться над ними и выработать именно то решение, которое лучше всего отвечало интересам обстановки. Его доклады отличались краткостью и предельной ясностью. Этому он учил и всех своих
подчиненных».
На результаты работы генерала Антонова обратила внимание Ставка Верховного главнокомандования. По рекомендации начальника Генштаба РККА генерал‑полковника Александра Василевского 11 декабря 1942 года Антонов был назначен его первым заместителем и начальником оперативного управления. Алексей Иннокентьевич быстро вошел в курс дел, в качестве «экзамена» в январе — марте 1943 года был направлен на Воронежский, Брянский и Центральный фронты, где решал «кризис наступления в трудных зимних условиях». С задачей справился на отлично.
До генерала Антонова на посту начальника оперативного управления Генштаба
за шесть месяцев сменилось семь человек. Только Алексей Иннокентьевич смог наладить работу этого «мозгового центра». Генерал армии Сергей Штеменко так
описывал отношения, которые сложились между Иосифом Сталиным и Алексеем Антоновым: «У Верховного главнокомандующего Алексей Иннокентьевич пользовался большим авторитетом за знание дела, за мужество, выражавшееся в прямоте и правдивости докладов, в которых ничто не приукрашивалось. Все всегда соответствовало истине, как бы горька она ни была. Видимо, авторитетом Антонов пользовался и за то, что осмеливался, если было нужно, возражать Сталину и уже, во всяком случае, высказывать свое мнение».
С момента назначения в Генштаб РККА ни одна значительная операция не готовилась без участия генерала Антонова. Он лично разработал и первоначальный вариант плана наступления в Беларуси. Итог операции хорошо известен всему миру, а имя генерала армии Алексея Антонова навсегда высечено на скрижалях величайших стратегов.
С февраля 1945‑го и до конца марта 1946 года генерал армии Антонов являлся начальником Генерального штаба РККА, участвовал в работе Ялтинской и Потсдамской конференций. В начале 1950‑х командовал войсками Закавказского военного округа. В мае 1955 года был назначен начальником штаба Объединенных вооруженных сил стран Организации Варшавского
договора и проработал в этой должности до конца жизни.
Генерал армии Антонов был удостоен большого количества наград как СССР, так и иностранных государств. Среди них три ордена Ленина, четыре ордена Красного Знамени, два ордена Суворова I степени, орден Кутузова I степени, орден Отечественной войны I степени. Среди иностранных — ордена и медали Болгарии, Монголии, Польши, США, Франции, Чехословакии, Югославии. Но самая высокая награда — это орден «Победа», врученный 4 июня 1945 года «за планирование боевых операций и координацию действийфронтов».
Эпилог
Очень точно охарактеризовал Алексея Антонова его соратник генерал армии
Сергей Штеменко: «Без преувеличения можно сказать, что Алексей Иннокентьевич был человеком исключительным. Его отличительными чертами являлись прежде всего высокая эрудиция, общая и особенно военная культура, которые проявлялись в широте и глубине подхода ко всем вопросам работы, в речи, поведении, отношении к людям. … Он не терпел верхоглядства, спешки, недоделок и формализма. На поощрения он был скуп, и заслужить их могли лишь люди думающие, инициативные, точные и безукоризненные в работе. Он очень ценил время и тщательно его планировал. Видимо, поэтому речь его отличалась лаконичностью и ясностью мысли. Враг длинных и частых совещаний, он проводил их только в исключительных случаях и всегда коротко».
Сергей Алексеевич, «Ваяр»
Фото из открытых источников
