Каркасные платья в «Воображаемом музее Михаила Шемякина»
Михаил Шемякин известен многим не только как художник, но и как автор уникального исследования «Воображаемый музей». Более 60 лет он собирает зрительные образы – репродукции предметов искусства, рекламу и афиши, фотографии и многое другое – и систематизирует их по темам и ассоциациям, формируя авторскую визуальную библиотеку.
Бренд Шемякин Дизайн наследует глубокий интерес Михаила Шемякина к образам разных традиций и культур, и поэтому часто вдохновляется материалами «Воображаемого музея». Современные художники, собранные в исследовании, представляют одежду как объект или символ. Такую вещь невозможно надеть, но она заставляет нас вспоминать, чувствовать и рефлексировать. И если в одной из прошлых статей мы рассуждали, как художники XX века интерпретировали образ Инфанты Маргариты с работ Веласкеса – в этот раз мы посмотрим, как они интерпретируют старинное платье в отрыве от модели. Стоит заметить, что многие из них берут в качестве объекта для трансформации не фижмы, а родственные им кринолины — конструкции, характерные для моды XIX века. За счёт того, что они формируют юбку от пояса до пола, то и поле для фантазий сразу расширяется. Но если мы вспомним, что испанский предок фижм, «вертугаден», служил как раз для ограничения тела, как крепость и клетка одновременно, то смысл представленных ниже произведений становится еще более актуальным.
Железные юбки
Широко известна легенда о Человеке в железной маске, который якобы прожил всю жизнь в тюрьмах, так ни разу и не явив своего лица. Но можно ли сказать, что и женщины десятилетиями были узниками своих тяжелых, ограничивающих движение и опасных для жизни юбок? Или же это действительно был их доспех против нападок морали того времени? Об этом рассуждает пакистанская художница Наиза Хан (род. 1968) в своей серии «Кожа, которую она носит». Первой идеей было соединить пуленепробиваемый жилет и нижнее белье, а затем в ход пошли шипы, молнии, корсеты и юбки. Они имеют современный фасон, где-то даже «облепляют» фигуру, одновременно и заигрывая, и отталкивая. «Между враждой и любовью» – так описывает впечатление от серии сама художница.
Лестницы в кринолине
Литовский художник Альгис Гришкявичюс (род. 1954) использует для своей скульптуры в виде каркасного платья дерево. По сравнению с железом этот материал гораздо более лёгкий, тёплый, близкий к человеку. Может быть поэтому его объект завораживает количеством деталей и неожиданными включениями – такими, как, например, маленькие лестницы, которые тянутся вдоль юбок. Исследователи отмечают, что в конструкциях Гришкявичюса визуально есть что-то от изобретений Леонардо да Винчи: явная инженерная составляющая, причудливые механизмы, множество назначений для одного предмета, использование дерева, близость к природным формам. Но вместе с тем скульптуры Гришкявичюса – абсолютно не практичны. Это скорее фантазии, а конструкции призваны не выполнять новую функцию, а будто бы обнажать внутренность чего-то привычного.
Кстати, интересный факт: долгое время Альгис Гришкявичюс работал художником в театре. Может быть, существуют параллели между деревянным каркасом и закулисной декорацией. Это отчасти даже роднит его с Михаилом Шемякиным, который тоже обращается к костюму прежде всего как к театральному атрибуту.
Стекло: хрупкое и жесткое
На одном из листов «Воображаемого музея» Михаил Шемякин помещает две работы. Слева – афиша выставки Сильвии Левенсон (род. 1957). Эта художница известна своей работой со стеклом. Она постоянно экспериментирует с разными техниками производства стекла и сочетает его с другими материалами; она также играет как с привычными формами стеклянных сосудов (флакончики, плитка, украшения), так и создает из стекла предметы, тем самым наделяя их новым смыслом. Значительную часть её творчества занимает мода из стекла – сумки, «туфельки Золушки» и конечно же платья. Причем в данном примере стекло видится прозрачной поверхностью, лёгкой, похожей на пластик, сквозь которую мы видим колючую проволоку. Это связано с тем, что многие работы Сильвии Левенсон являются отсылками к её воспоминаниям о жизни во время «Грязной войны» в Аргентине – времени массовых репрессий 1970-1980-х годов. Таким образом, платье показывает тяжелый опыт, который скрыт за женственным и изящным видом. Может быть, это – непосильная ноша, а может быть – символ того, как можно и нужно продолжать жить дальше.
Цветы, сады и юбки
Впрочем, даже такая мрачная работа – прекрасный пример, как что-то разрушительное и трагическое в процессе творчества может превращаться в нечто созидательное и гуманистическое. Это – одна из функций искусства, которая отражена в этом листе «Воображаемого музея». Михаил Шемякин, оставаясь прежде всего художником с собственным взглядом, фокусируется здесь исключительно на визуальных сравнениях. И справа представляет лист с собственным рисунком.
Форма платья напоминает фижмы XVIII века, а линии каркаса – те, что использованы в театральных платьях к перформансу Шемякина «Посольство Петра Великого» (о секретах этих платьев мы писали здесь). Но всё меняет надпись, сделанная на эскизе рукой художника: «Фигура для парка», и короткий комментарий «Плющ» рядом с железными обручами платья. То есть это платье – настоящий садово-парковый элемент! Можно представить, как тонкие растения обвивают эту юбку и создают занимательную фигуру, которая в самом деле могла бы появиться на петровской ассамблее где-нибудь в Летнем саду.
Традиция украшения себя цветами на самом деле имеет длинную, богатую и красочную историю. Михаил Шемякин не раз обращается к природе и растениям в своём творчестве, а самым ярким и новейшим примером будет являться, безусловно, серия «Гербарий». Задумывая её, Михаил Шемякин также сразу планировал воплощение своих гербариев из настоящих растений – в предметах одежды. Что и воплотил бренд Шемякин Дизайн в коллекции «Симфония цвета», разработанной совместно с художником.
Автор статьи: Елизавета Губанова,
искусствовед, куратор, независимый исследователь,
автор канала «Маслом вниз»
