Диего Веласкес – один из самых выдающихся художников в истории искусства. В своих работах он балансировал на грани красоты и уродства, с одинаковым пристрастием изображая и уличных бродяжек и пьяниц, и самых влиятельных людей своего времени. Именно поэтому ему удалось придать особое, практически инфернальное звучание портретам правителей Испании – Габсбургам, которые при всем величии своей державы сами были на грани вырождения из-за кровосмешения. Знаменитые «Менины», портреты инфанты Маргариты, Филиппа IV, Марианны Австрийской и других становятся предметом для переосмысления художников XX-XXI веков, в том числе и Михаила Шемякина. И, конечно, силуэт широкого, практически прямоугольного каркасного платья становится символом сам по себе. Но символом - чего? Попробуем разобраться в специальном материале Шемякин Дизайн.
Мода в портретах: как вписать юбку в композицию и не закрыть фон?
В Испании XVII века в моде было платье, растянутое по бокам. Конструкция, на которой держатся юбки, в Испании называлась вертугаден, во Франции - панье, в России и Германии - фижмы. Причём нам такой фасон более известен как часть пышной, праздничной, даже несколько китчевой эпохи рококо, которая, однако, наступила позже - в XVIII веке. Тогда эти чрезмерно пышные юбки осуждаются моралистами за избыточность ткани и отделки, неудобство для окружающих, да и просто женское тщеславие, которое якобы прямо пропорционально величине платья.
Для искусства живописи юбки таких платьев представляют композиционную проблему: их богатая отделка забирает на себя очень много внимания, а ширина конструкции забирает динамику фигуры, нарушает естественные линии тела, а еще закрывает важные для парадного портрета атрибуты власти, богатства, фамилии. Любопытно взглянуть на женские портреты XVIII века, в которых художники пытаются решить эти проблемы и обыграть громоздкий каркас. Например, в портрете Марии Лещинской кисти Карла Ванлоо (1747) или Елизаветы Петровны кисти Луи Токке (1758) модель для этого располагают полубоком. А на портрете мадам де Помпадур Франсуа Буше (1756) модель располагается сидя, за счет чего объем в юбках кажется плавным и естественным.
Юбка как защитный доспех в работах Веласкеса
Но в Испании XVII века та же самая широкая, тяжелая и неудобная юбка, наоборот, играет роль брони для тела от любого греха. Платья тогда были, как правило, глухие и закрытые, чёрного цвета. В моде – плоская грудь и тонкая талия, которые формируются жесткими корсетами, а верх платья напоминает мужской костюм. Чтобы почувствовать этот эффект, вспомним знаменитые работы Веласкеса: портрет Изабель де Бурбон (1632), Инфанты Маргариты Терезии в серебряном платье (1656), Инфанты Маргариты Терезии в синем платье (1659).
Платье здесь – это крепость: громоздкое, недвижимое, одновременно и защищающее от нападения, и играющее роль тюрьмы. В тюрьму консервативных нравов католической Испании и её строгого этикета закована даже маленькая принцесса, с пятилетнего возраста носящая взрослое придворное платье. Веласкес не пытается спорить с платьем, победить его плоскость и объём; наоборот, он виртуозно берёт их на своё вооружение. Даже стул, на который опирается модель он, задвигает за её «вертугаден». Веласкес буквально выпячивает этот абсолютно неестественный фасон платья, который в сочетании с широким воротником, большими прическами, а в случае с Габсбургами - ещё и с характерной патологией внешности, создаёт особое ощущение ирреальности. Так недвижимые фигуры, отказав себе в человечности, становятся практически застывшими статуями, символами времени, и становятся полем для вдохновения художников современности.
Испанские платья как силуэт
Прямоугольные углы и прямые линии «вертугадена», безусловно, привлекли внимание основоположника кубизма – Пабло Пикассо, который в своих трансформациях вписывает силуэты платьев в резкие авангардные формы своего направления. Трансформации гениальных «Менин» и нескольких «Инфант» Веласкеса становятся диалогом двух великих испанских мастеров. Другим испанцем, кто использует образы Веласкеса, становится Маноло Вальдес. В его скульптурах образы принцессы и её фрейлин из Менин или с женских портретов становятся безымянными силуэтами, узнаваемыми именно благодаря тяжеловестным, не имеющих аналогов в европейской моде фасонам. При этом Вальдес обобщает царственных моделей Веласкеса – сложно отличить инфанту Маргариту от Марианны Австрийской, ведь остаются только полукруглые причёски и широкие юбки. Скульптуры напоминают безликих идолов необычной формы, какие были в истории искусства в древние времена. Вальдес этим показывает вневременность художественных форм и приёмов Веласкеса.
Веласкес и Шемякин
Веласкес также является одним из любимых художников Михаила Шемякина, которого он называет своим учителем. Его влечёт чувство цвета Веласкеса, двойственная природа его эстетики, предельная правдивость и вместе с тем - совершенство художественных средств. Конечно, Шемякин погружается и в историю моделей Веласкеса. В 1986 году в Сан-Франциско Шемякин проводит перформанс, где при большом скоплении зрителей в сопровождении джазового бэнда выполняет свою трансформацию «Менин» – причём выполняет её экспромтом, с небольшой иллюстрации из книги, без предварительных рисунков и исправлений. Платья занимают значимую часть этой трансформации и представлены тяжелой массой цветных линий, практически полотном пересечений, соседствующих с пустотой чёрного листа. Впоследствии Шемякин делает ещё несколько трансформаций Веласкеса в рамках серии «После Пикассо» – продолжая диалог двух испанцев. А также делает и собственные интерпретации – например, в знаменитой работе «Госпожа Смерть» 1995 года. И здесь испанское платье играет роль символа бренности жизни и даже предвестия смерти. Горизонтальные линии фасона обозначаются геометрическими прямоугольниками, а все остальное – корсет с узкой талией, объёмные рукава и плоская юбка – превращаются в скелет. Известно, что инфанта Маргарита, став Маргаритой Терезой Испанской, в замужестве императрицей Священной Римской империи, умерла в возрасте всего лишь 21 года от бронхита после очередной беременности. Её ослабленный организм не выдержал нагрузки родов и болезни одновременно.
Техника пастельных линий по чёрной бумаге усиливает экспрессию фигур, которые балансируют на грани с абстракцией. Работы в такой технике – например, «Метафизическая голова» – одни из самых запоминающихся в творчестве Михаила Шемякина, и также эффектно смотрятся в аксессуарах. Например, в твилли из серии «Метафизическая голова». Платья с широкими юбками на фижмах тоже ещё не раз появляются в творчестве Михаила Шемякина, и о них мы расскажем в следующий раз.
Автор статьи: Елизавета Губанова,
искусствовед, куратор, независимый исследователь,
автор канала «Маслом вниз»