Наши дни
— Стой! — Аня понимала, что она проигрывает, и за бойким подростком в чёрной толстовке и шортах ей не угнаться. — Стоооой!
Было жарко, пот лился со лба Анны и щипал глаза, футболка под форменной жилеткой с логотипом торговой сети вся намокла. Жилетку скидывать было некогда, ведь нужно успеть догнать воришку, укравшего два энергетических напитка.
Парень сразу показался Ане подозрительным: на улице жара уже с утра, а он пришёл в супермаркет в толстовке с почти скрывающим лицо капюшоном.
Как назло вокруг никого, потому парень убегает беспрепятственно, никто не помогает задержать его.
В небольшом супермаркете, расположенном во дворе между многоэтажками, охранника нет, потому сотрудники (точнее, сотрудницы) должны следить за порядком сами.
Девочки раскладывали товар, а на кассе работала Аня, когда ушедшая было пожилая женщина решила сделать возврат, хотя сама не сориентировалась с ценниками и взяла не тот товар.
Ситуация привычная, и чаще всего проходит в штатном режиме, но тут покупательница оказалась скандальная. Сотрудники знали её так же, как почти всех постоянных покупателей, и эта женщина редко уходила спокойно, без эксцессов.
Пока Аня была занята разговором с этой женщиной, подозрительный подросток и стащил напиток.
Аня, несмотря на то, что с виду казалась лёгкой и спортивной, выдохлась достаточно быстро. Чёрт! Теперь не только вычтут стоимость украденного из зарплаты, но и оштрафуют!
Буквально на днях был инструктаж, посвящённый ситуациям с воришками, и вот пожалуйста!
Хорошо, что завтра у Ани выходной. Можно уехать последней электричкой на старую дачу, доставшуюся от бабушки и деда, переночевать там и провести весь завтрашний день.
Дачный кооператив, хоть и был расположен почти в часе езды на электричке от Твери, находился под круглосуточной охраной, да и вообще порядок там соблюдался строго.
Аня замедлила бег и остановилась, тяжело дыша. Наклонилась и упёрлась ладонями в колени. Как же это всё её достало! Если сейчас старший продавец хоть слово грубое скажет, она, Аня, уйдёт прямо со смены, пусть справляются, как могут. Всё равно штраф сожрёт всё, что она успела заработать за прошедшие после зарплаты несколько смен.
Через полчаса Аня вышла из магазина с перекинутым через плечо рюкзачком и независимо зашагала по прогретой солнцем улице. Очередная веха её жизни осталась позади.
...Анне Викторовне Павловой, почти полной тёзке знаменитой балерины, недавно исполнилось двадцать четыре года, и балерины из неё точно не вышло бы.
Хоть Аннушка и родилась совсем не склонной к полноте, с узкой костью, была негибкой, нескладной и неловкой. Длинные светлые волосы, пожалуй, красивые, но черты лица слишком резкие, без гармонии. И вечные мелкие веснушки на носу.
Несмотря на её достаточно спокойный, долготерпеливый и покладистый характер, Аню никто не считал милой, и ни у кого не возникало желания её баловать или защищать.
Возможно, кого-то из окружающих мужчин вдохновил бы тот факт, что скромная и работящая Аня до сих пор оставалась девицей, но не будешь ведь оповещать об этом всех и каждого?
В личной жизни Ане не везло (она продолжала оптимистично надеяться, что пока не везло): парни, на которых обращала внимание Анна, упорно не желали замечать её. А те, которые замечали, совсем не нравились, не вдохновляли, и виделись Ане в них исключительно недостатки.
Подруг было немного, и они все вышли замуж, потому Аня стеснялась им докучать. Какие уж подружки, когда семья? Папа всегда так говорит.
Так и жила Аня: работа — дом. Дом — это тесная однокомнатная квартирка, купленная в ипотеку. Хорошо, что у девушки была полезная привычка откладывать деньги для взноса по ипотеке на месяц вперёд, потому теперь можно не впадать в панику по поводу отсутствия работы слишком резко. Есть время для поисков. И даже для того, чтобы пожить на старой даче в течение нескольких дней.
Старший продавец поорала, конечно, но Аня чувствовала, что увольнять её не захотят, даже несмотря на сегодняшний демарш. Кто работать-то будет так, как Аня? Не ходить на больничные, не погружаться в пучину загула, не бегать на перекур каждые двадцать минут?
Родители уехали к родственникам на месяц, а старший брат с семьёй отдыхал на море, потому дача пока была полностью на Аннушке. Девушка и не протестовала: ей нравилось по нескольку дней жить в маленьком, построенном дедом деревянном домике и возиться на шести сотках.
* * * * * * *
Уехать получилось не на последней электричке, и даже не на предпоследней, а гораздо раньше. Анна бодро шагала по тропинке, ведущей от маленькой станции к дачному кооперативу, думая о своём, и сначала не обратила внимания на что-то тёмное в траве у пролеска.
Сделала несколько шагов, однако остановилась и обернулась. Хотела продолжить путь, но её будто что-то держало. Пришлось вернуться, чтобы успокоить себя и очистить совесть.
Правда, успокоиться не получилось; наоборот, Аня вскрикнула и прижала ладони к губам. В траве у пролеска лежал и будто спал какой-то парень.
Аня решила было, что пьяный, но потом поняла: нет. А ещё парень был странно одет, в какой-то пиджак, похожий на старинный, такие же брюки и диковинные сапоги.
Причёска чем-то напоминала современную, кожа была ровная и бледная, черты лица правильные, гармоничные. Довольно изящные для мужчины ладони с длинными пальцами, и перстень, похожий на старинный, на одном из них.
Артист? Может, где-то неподалёку снимают кино?
Решившись, Аня присела на корточки. Слава Богу, дышит, причём, ровно, будто спит! И характерного запаха спиртного нет. На губах красные следы, такие, будто мужчина ел ягоды.
— Эй, — Аня осторожно потрясла незнакомца за плечо и добавила уже громче: — Эээй!
Парень не реагировал, и Аня достала из кармана смартфон. Правда тут же убрала обратно, поскольку сети не было. Разволновавшись, она забыла о том, что может сделать экстренный вызов.
Вокруг, как назло, никого не было. В выходные тут всегда столпотворение, а в будни пустынно.
Аня начала более энергично трясти незнакомца и звать его, переходя едва ли не на крик.
Вдруг парень вздохнул, зашевелился, длинные чёрные ресницы задрожали. Открыв огромные тёмные глаза, незнакомец заморгал, уставившись на Аню.
— Кто вы, сударыня? — хрипло спросил он. — И почему так кричите?
Продолжение:
