Прошло почти два часа, когда на площадку почти бесшумно спланировали пять существ, похожих на огромных скатов. Однако это сходство было очень поверхностным. Похожа была только форма тела. Всё остальное повергло Шона и Сонта в изумление.
Крылья летунов были абсолютно прозрачны и состояли из странных блюдец с бахромчатым краем. Такие же блюдца, только поменьше, покрывали хвост, который был похож на раскрытый веер.
Все десять человек расселись по скатам по двое, и те, волнообразно извивая края крыльев, поднялись в воздух. Шон так и не понял, за счёт чего летели эти существа. Через час полёта скаты высадили их у озера, где их ждала следующая пятерка летунов.
Летели очень долго, когда солнце начало клониться к закату, они опустились у очередного озера, и скаты нырнули в воду. Счастливые моры нырнули за ними и с воплем выскочили оттуда.
– Что? – удивились все.
– Да вода горячая, ужас! – ответил Пир.
Все засыпали, когда Шона тронул Сонт.
– Слушай, мне не дает покоя одна мысль!
– Знаю – наша безопасность.
– С тобой стало легко, ты понимаешь с полуслова, – Сонт взволнованно сжал руки. – Нас легко обнаружить по сигналу наших видеофонов. Надо их того… Да и зачем они нам, когда есть наши лианы? Мы можем общаться спокойно и без видеофонов.
– Ты думаешь, там враги? Но кто?
– Не знаю, но чувствую, а своей интуиции я доверяю.
Шон кивнул, его ещё на островах поражала способность Сонта предвидеть некоторые события. Благодаря его интуиции, они избежали многих ошибок.
– Хорошо. Давай, закопаем здесь все видеофоны!
– Нет-нет! Их надо разбить и утопить, только так, а не иначе. Если есть наблюдатели, то для них мы тоже исчезнем.
Тина, услышав их, разволновалась:
– Все сойдут с ума от волнения. Это запрещено!
– Тогда надо найти способ связаться с нашими.
– Нет, я против! – возразил Сонт. – Мы сразу обозначим себя.
Шон тронул лиану:
– Лана, детка, ты можешь сообщить моему брату, что у нас всё в порядке? Сообщи, что мы начали действовать. Ведь у него тоже есть лиана.
Лана уже засыпала, но прошептала:
– Я сообщу Матери. Она найдёт твоего брата и расскажет.
Все переглянулись, и Шон высказал общую мысль:
– Кто же такая Мать, и почему она не общается с нами напрямую?
– Ей мешают, – предположил Сонт.
– А может она нам не очень доверяет? – возразил Пир. – Она ведь о нас ничего не знает!
Все задумались. Их лианы, в отличие от обычного, не спали. Шон негромко похлопал, привлекая внимание.
– Итак, пока мы счастливо развивались на островах, здесь, на континенте, возник разум. И этот разум негуманоидный. Арней инетресно взаимодействие с этим разумом. Теперь этому разуму кто-то или что-то угрожает, и это как-то узнала Геля. Она попала в ловушку из-за самонадеянности, решив, что сможет сама во всем разобраться. Ах, тюлень-глупыш!
– А ты что, лучше что ли? – пробурчал Сонт. – Ты вспомни! Сколько ты потратил времени, спасая ситуацию на архипелагах? А в результате - раскол.
Моры переглянулись, и Пир проговорил:
– Жаль, что мы не сразу узнали о твоей роли! А вы хоть раз спрашивали мнение моров по поводу двух государств и последствий раскола?
Шон заинтересовался.
– А что, оно отличается от мнения вениров? Я до сих пор, как и все считал, что это общее решение.
– Ты что, керн, действительно ничего не знаешь? – Пир угрюмо басил, сжимая кулаки. – Почти все моры с Севера перебрались в Южный союз. Если кто ещё не уехал, то уедет в ближайшее время. Всеми морами принято решение, что межрасовые пары, независимо от возраста, уходят на континент. Неужели ты не знаешь, что все Северные шельфы опустели? Да и на островах Южного союза осталось немного моров, почти все едут сюда. Исключение – это Ленточный архипелаг. Это общее решение моров!
– Не понимаю! Почему вениры это не знают?! Я ведь был советником, – возмутился Шон.
– А потому что, это – вопрос выживания расы! Ты ведь не знаешь, что некоторые вениры Северного союза до сих пор считают моров виноватыми в том, что провалился проект завоевания моря. Ведь именно моры наиболее успешно уничтожали ларов!
Шон яростно зашипел:
– Жуть! Отмель им под лодку! Лары – это был кошмар, который надо было остановить! Кошмар! Это решение приняли все жители нашего мира.
– Да, ты прав, но ты, как и многие на Южных островах многого не знаешь. Мы уехали, потому что моры на Севере, почти не находили работу на островах Северного архипелага! Нам оставили только море, а мы не рыбы. Ведь среди нас есть и ученые, и врачи, и строители и так далее. Нам предлагали работу на морских фермах и тому подобное.
– Так! Теперь понятно, почему этот разум решил с нами не общаться. Мы до сих пор не в равновесии! – горько проговорил Шон. – Неужели я выкинул пятнадцать лет жизни на ветер?
– Но-но! – остановил его Сонт. – Нет ни одного венира Южного архипелага, который бы не поддерживал твои решения. В том числе и поводу переселения на континент.
Следопыты переглянулись, один из них пророкотал:
– Так это ты добился разрешения на переселения всех желающих на континент?
– Это была наша мечта с братом. Мы готовили ресурсы и деньги, чтобы помочь первым поселенцам, – кивнул Шон.
– А что же ты сам припозднился?! – недоумевал Пир. – Ведь тогда бы ты быстрее разобрался!
– Похоже, я спал, а проснулся только сейчас, – выдохнул Шон. – Честно-честно! Меня сейчас самого моя бестолковость удивляет.
Пир, став предстоятелем храма Арней, научился видеть иначе, и он осторожно спросил:
– Ты не сердись, керн, но я хочу задать тебе вопрос. Ты сам заснул или тебе помогли?
Шон вскочил, лиана встопорщилась и превратилась в терновый венец, два щупальца проросли в уши. Сонт в ужасе закрыл рот руками, чтобы не закричать, но выдержал и пропищал:
– Помогли?! Насильственно?!
– Вот как?! Это многое объясняет, – прохрипел Шон, он был в бешенстве. – Да, многое. Именно помогали! Но кто посмел и как? И главное зачем? Я ведь почти заснул. Как же это сделали? А я, отмель мне под лодку, почему не увидел?
– Думай! – жёстко проговорил Сонт. – Ведь ты даже перестал быть собой! Сколько я тебя помню, ты был любитель пирушек, весёлых девчонок и пикников. Через год после того, как ты вернулся в этот мир, тебя как подменили. Аскет, да и только! Гарт со мной тогда говорил и буквально бесновался. Он вообще думал, что тебя травили чем-то постоянно. Я ведь тебе повесил тогда специальный приборчик. Мы с ребятами разработали. Этот приборчик при наличии любого вредного для тебя ксенобиотика, вызывал у тебя тошноту.
Шон, подумав, прохрипел:
– Архипелаг Матакенау.
Сон в недоумении задрал брови:
– Не понял!
– Мы там вышли. Там была запасная станция. И там я, помнится, отравился в день приезда. Я тогда злился страшно. Ну как же! Первый день на родине, и на тебе. Гарт весь извёлся. Хорошо, что в саду гостиницы был источник для полива, только этой водой и отпился. Мучился страшно! Мне помогал Гарт, чтобы никто не догадался, что я отравлен. Я еще недоумевал, керн и отравился. Небывалое дело! А потом решил, что это адаптация. Слишком долго не был дома.
– Ты сам это решил? – поинтересовался Сонт.
– Даже так? – угрюмо проворчал Пир. – Плохо! Направленная диверсия?! Что-то мне это напоминает из времен первой войны.
Шон несколько минут размышлял, потом уставился на Сонта.
– Выкладывай!
– Я, по просьбе Гарта, снимал твои показатели и отсылал нормологам. Ты был действительно отравлен, но очень замысловато.
– Непонятно, – раздражённо проворчал Шон. – Я же там был у профессора Мелкаи! Он тогда ничего не нашёл и сказал, что я так адаптируюсь. Он со мной возился долго и переживал за меня. Он-то и посоветовал есть побольше морепродуктов. Сказал, что так адаптация пройдёт быстрее.
Шон задумался. Он ведь тогда решил, что Гарт страдал паранойей, так как тот всё пробовал сам, кроме рыбы лилинамы.
– Что-то вспомнил? – заметил Пир
– Да то, что Гарт тогда первым пробовал всё, что я ел, кроме одной единственной рыбы, у него на неё аллергия, а меня она просто спасла. Я кроме неё просто ничего не мог есть. А потом на меня, видно, Сонт повесил приборчик, – керн повернулся к своему каи, – Он что, в часах что ли был?
– Ага! – засмеялся Сонт
– Я после этого прибора, рыбу почти не ел, только фрукты. Потому что чуть больше рыбы в меню и сразу тошнота, поэтому перешёл на моллюсков.
Пир угрюмо переглянулся с другом мором.
– Только не говори, что ты ел лилинаму!
– Почему? Я, считай, полгода только её и ел, – удивился Шон.
Пир взволновано встал и стал ходить вокруг керна.
– Я тебе кое-что скажу. Но ты скажешь, какими фруктами и какими моллюсками тебя откармливал Гарт.
Шон хихикнул:
– Да обычными грушами! У нас в поместье их много.
Моры недоверчиво смотрели на него. Шон усмехнулся.
– Правда-правда! Я тогда только груши ел. Я думал, что навсегда заделался в грушееды, а потом кто-то из друзей Гарта приволок моллюска, нововыведенного. Знаешь такой, крупный, в жёлтой раковине. Я благодаря ему, свет белый увидел. Он для меня стал и едой, и лакомством.
Пир похлопал керна по плечу:
– Счастливый ты, керн! Тебя не выключали. Тебя на наркотик сажали, а ты защитился. Лилинама абсолютно запрещена! Не знал, что и груша помогает, но тебя спас моллюск, он очень мощный антидот. Мы его тогда выводили специально, против лилинамы. Молодцы-генетики с юга помогли!
Шон оскалился.
– Ты что говоришь? Как запрещена?! Почти все на северных архипелагах едят лилинаму. Это самая распространённая рыба. Её обожают. В клинике, где я тогда лечился по поводу отравления, это – основной продукт питания. Понимаешь? Основной! Профессор Мелкаи просто от неё в восторге. Он эту рыбку обожал есть почти сырой, чуть посолит и ест.
Моры нахмурились, а Пир прошептал:
– Мы нашли ответы на вопросы! Твой профессор Мелкаи – мудрый враг! В таком виде рыба практически безвредна.
– Враг? Кто же он?!
Шон и Сонт в сомнении переглянулись, профессор Меклкаи был известным генетиком, исследующим генетические механизмы регуляции развития. Благодаря ему были решены многие проблемы, связанные с нарушениями у развивающихся плодов. Они не могли поверить, что он враг.
– Надо немедленно с ним поговорить! – проворчал Шон. – Доберёмся домой и поговорим.
– Вряд ли это удастся! Он исчез, – проворчал Пир.
– Куда исчез? Как это исчез?! – взвился Сонт. – Его искали и не нашли?
– Именно не нашли! Мои друзья из Комиссии по контролю качества продуктов питания тоже решили задать ему несколько вопросов по поводу этой рыбки. Это же его лаборатория раззвонила по всему Северу, что лучше лилинамы пищи нет. Они приехали, а он тю-тю. Мы не стали раздувать скандал, не до того было.
Шона затрясло от волнения.
– Слушай, надо же как-то всех предупредить! Теперь я понимаю, как «снесло крышу» у северян – эта рыбка их любимый продукт питания. Её рекламируют везде.
Мор покачал головой.
– Не стоит! В южных морях мы вывели хищника, который её поедает, как только она появляется. Выведенный хищник, что-то вроде морской щуки способен заплывать и в холодные воды. Так что и там численность лилинамы медленно сокращается. Это же искусственно выведенная рыбка. Со временем северяне и сами разберутся. Что касается Юга, то мы тоже решили проблему. На всех таможенных пунктах стоят наши люди. Ты ведь сам настоял, чтобы любая работающая контрольная пара была из мора и венира. Мы, собственно, остановили полностью экспорт лилинамы на Юг. Министерство качества пищевой продукции предупреждено. Просто чтобы опять не вызвать конфликт между Севером и Югом, мы не стали это сообщать общественности. Однако если кто интересовался, то мы немедленно все рассказывали.
– Вот как? Я, когда добивался этого законопроекта, даже и не знал, что всё так плохо.
– Очень плохо! – проворчал Пир. – Именно так работали генетики-экстремисты. Масштабно!
– Получается, что Мелкаи был одним из экстремистов-создателей ларов, о котором никто не знал, – пробормотал Сонт.
Шон нахмурился.
– Мелковато! Зачем ему надо было отключить меня? Ведь рано или поздно, организм керна очищается. Что же он пытался ещё сделать?
– Думай, керн! Думай, – пробормотал Сонт и неожиданно охнул. – Небеса! Так ему надо было тебя просто задержать!
– Ага, я тоже до этого додумался, – Шон криво усмехнулся. – Видимо, у генетиков-экстремистов был ещё какой-то проект, о котором мы не знаем. Что же мы тогда не заметили?!
– Не о том ты говоришь. Ты давно перестал есть эту рыбу? – взволнованно проговорил Пир.
– Да лет пять назад. Я ведь ел её только иногда, а в последнее время она не подаётся в ресторанах, а дома я не готовлю. Итак – это наркотик, но какой? Вы проанализировали?
Пир задрал брови
– Если ты будешь знать, то сможешь с ним справиться? Он ведь крайне медленно выводится из организма.
– На меня вообще не должны действовать наркотики. Меня же учили, защищать свой организм.
– Эх, керн! Этот наркотик – жуткая вещь! – пробормотал Пир. – В целом это совершенно новая группа соединений.
– Теперь понятно, как северяне в едином духовном, так сказать, порыве принимали все решения. А производительность труда… Она же у них выросла втрое! А их идея о том, что всем северянам надо сплотиться, чтобы встретить удар стихии лицом к лицу?! – Шон раздражённо сжал руки в кулаки. – Все их патологические идеи, когда возникло понятие «мы и они».
– Хорошо продуманный план! – пророкотал Пир.
– Откуда ты всё знаешь, Пир? – удивился Сонт. – Ты ведь рейнджер!
– Ну я не просто рейнджер. Я по своему базовому образованию биохимик. Так вот, керн. Этот наркотик зацикливает сознание на решении простых линейных задач.
– Как это возможно? – нахмурился Сонт.
– Он как бы блокирует способность мыслить синтетически. Вообще это некий способ всех сделать упёртыми трудоголиками. Я думаю, что керн уже очистил все рецепторы.
– Как? Ты же сам говорил, что он медленно выводится из организма.
– Дело в том, что в моллюске в жёлтой раковине, о котором ты говорил, был антагонист этого соединения. Кстати, этого моллюска разводят только на Ленточном архипелаге. Твой брат, видно, о чём-то догадывался, но не знал, как помочь. Ну как скажешь нормальному человеку, что его поступки – это поступки личности с ограниченным сознанием?!
Шон расстроено стукнул себя кулаком по лбу.
– Ха! Да и брат, и дядя не уставали мне это говорить, но я считал себя правым. Я был уверен, что они не понимают моих целей! Просто как рак отшельник упёрся тогда и ничего не видел.
Шон покраснел и лёг. В разговоре он больше не участвовал. Лиана, ощетинившись, никого к нему не подпускала, но Сонту сообщила:
– Ему больно. Это хорошо! Боль лечит больной ум.
Утром проснувшись, друзья не обнаружили Шона, но зато на берегу озера лежала его лиана. Через полчаса криков они нашли керна, тот голышом спал в мелкой горячей луже. Его вытащили из неё. Шон был расслабленным и сонным. Лиана заползла ему на голову и прошелестела:
– Надо ему ещё полежать в воде, тогда совсем очиститься. Это предложила Мать. Она слушала вчера ваш разговор и решила помочь.
Весь маленький отряд продремал полдня. Сонт, проснувшись, обнаружил, что керн опять пропал, и уже, не сомневаясь, спросил свою лиану:
– Как у него дела?
– Дерётся. Это ему полезно, скоро придёт с едой. Пора всем есть.
– Что же он опять один?! – взвыл Сонт.
– Он не один. С ним его Лана, – возразила ему лиана.
Все, проснувшись, узнали, что Шон где-то дерётся, и сосредоточенно осматривали местность. Через час вернулся Шон с исцарапанной физиономией и счастливый. Он, пыхтя, притащил здоровенную ящерицу, живот и ноги которой были покрыты перьями.
– Вот! Надо поесть, перед полётом, а то у меня от вчерашних разговоров в животе бурчит.
Спасатели дёрнулись разводить костер, но Шон остановил их и подвёл к обнаруженной им яме с горячей, почти кипящей водой. Они поели сами и накормили своих лиан и пауков. Вскоре перед ними опустилось пятеро скатов-летунов.
До вечера они успели долететь до последнего озера, и простились со «скатами» и лёгкой дорогой.
Они угрюмо переглядывались – перед ними высились пики гор Восточного кряжа. Почти отвесные склоны с небольшими трещинами. Спасатели перевооружались, почти у каждого на руках появились перчатки с грозными когтями. Сонт завздыхал:
– Я прошу заранее у всех прощения. Я спекусь через десять минут
Шон посмотрел на него и ухмыльнулся:
– Рано что-то ты переживаешь. Нам надо поискать убежище, идёт гроза. Через час она будет здесь. Так что, пошли искать укрытие!
Все разбежались, и через полчаса кто-то из бойцов нашёл небольшую пещеру. Шон осмотрел её, скалы и переглянулся со свои каи, тот покачал головой.
– Что-то меня мучают сомнения. Это похоже на западню. Давайте положим туда навигатор. Если гроза по наши души, то…
– Точно, и мне тоже как-то не очень, – пробормотал Шон. – Правда я сомневаюсь, что враг способен обнаружить нас так далеко от основных мест обитания, но я с тобой согласен.
Уже потемнело небо, и накрапывал дождь, когда они нашли небольшой грот в одной из скал и быстро забрались туда. Было очень тесно, все сидели, прижавшись друг к другу, но зато и не так холодно.
Конец главы
Предыдущая часть:
Подборка со всеми главами:
