Покойный муж ей как-то показывал камень странный, на ощупь холодный. К нему железные опилки притягивались и это очень царя развлекало. Марьюшка, когда увидела, за колдовство действо приняла. Естественно, он ее глупой назвал. Но объяснить, почему подобное происходит, не сумел. Только насмехался да речи оскорбительные вел.
Улыбку эту его как сейчас помнит. А чего, спрашивается, смеялся? Можно подумать, что сам знал. Ясное же дело, ему об этом тоже кто-то поведал. Только даже в такой вот мелочи никогда не признался. А что тут стыдного? Не рождается человек со знаниями, они ему по жизни постепенно приходят...
Известное дело, царь Иван Васильевич хитер как лис был, а уж в прозорливости с ним и вовсе никто не сравниться не мог. О таких как он, обычно говорят: на три аршина в землю видит. Голова его была постоянно была занята тем, как сделать государство могучим. Для страны своей на все готов был готов пойти. Русь для него была единственной, кого любил нежно и преданно. Всегда стремился расширить владения российские и обезопасить границы страны и сделать ее могучей. Чтобы ни один ворог в мире не посмел на нее нападать и все с ней считались!
Одним из шагом к утверждению положения в мире России срочно требовалось северные границы расширять. Потому и возникла идея создания в Ливонии буферного государства. Во главе московский князь задумал поставить датского принца, герцога Магнуса. А чтобы еще более по рукам его связать, предложил в жену дочь казненного Старицкого, чудом уцелевшей после гибели рода.
Марьюшка ясно представила, как принц этот, в Московии его почему-то Арцимагнусом Крестьяновичем окрестили, по замку своей захудалому носился, подпрыгивая от радости. Перспектива стать родственником могучего царя его мгновенно прельстила. Более того, тридцати трехлетнего жениха не смутили разница в возрасте — невесте едва тринадцать минул. Ведь брак сулил ему прекрасные возможности. К тому же, Иван Васильевич за своей родственницей обещал дать богатое приданное. Города, крепости в Ливонии, титул короля, власть, сотню добрых лошадей, 200 тыс. руб., золотую и серебряную посуду, утварь, драгоценные камни и украшения...
Он мгновенно вступил в переговоры. Предварительное соглашение было достигнуто сразу, а уже в ноябре его посланники получили от царя грамоту, где были обозначены условия для создания вассального Ливонского государства. Батюшка взахлеб рассказывал, с какой великой торжественностью прибыл Магнус с посольством в Москву. В Александровской слободе царь и бояре приняли гостя с почестями и тут же объявили помолвку с юной княжной Старицкой.
В предсвадебной суматохе все как-то забыли, что молодая — православная, а жених — католик. Ибо из-за этого брак едва не расстроился. Никто не представлял, как молодых оженить. После долгих споров и обсуждения приняли решение: княгиню венчать по православному обычаю, а жениха — по его католической вере. В результате свадьба удалась такая, о которой по сей день говорят.
Иван Васильевич здорово отличился на том бракосочетании, которое в Великом Новгороде с шумом отпраздновали. Как пил, никто не видел. Но веселился больше всех. На пиру с молодыми иноками резво отплясывал под напев Символа веры св. Афанасия, а такт жезлом своим по головам сотрапезников отбивал.
Да только столь великолепно начатая интрига с треском провалилась. Внезапно царь осерчал на иноземца. В итоге, вместо обещанного королевства получил лишь небольшой городок Кракус, немного земли и несколько сундуков с приданным...
Откровенно говоря, Мария плохо разобралась, что произошло на самом деле. Вроде, как датчанин сам виноват был. Возгордился сильно, что с царским родом породнился, сам себя правителем посчитал. А потом и вовсе, желая упрочит свое положение, начал вести переговоры с польским королем Стефанием Баторием и уступил ему трон. Дошло до того, что обратился к народу с призывом и объявил:
— Раз я не хочу служить русскому царю, значит, и вы должны немедленно сдаться.
Подобным образом к врагу отошли несколько городов, в том числе и Венден, где Магнус правил. Когда до Ивана Васильевича дошла эта информация, он осерчал сильно. Пошел с армией на Венден. В боях за него много славных воевод погибло или в плен попало. Сказывают, накал борьбы был настолько силен, что во время одной из осад, русские пушкари, дабы не попасть в плен, повесились на стволах своих орудий...
Вполне ожидаемо, что сам Магнус был прощен, а потом он вновь предал царя...
Публикация по теме: Марфа-Мария, часть 57
Начало по ссылке
Продолжение по ссылке