Мирка прочесала двор вдоль и поперек, но Славика не обнаружила. По дороге ей попадались – сначала круглый Андрюшка, потом Иринка, но она им только помахала рукой и побежала дальше.
Славик как сквозь землю провалился. Даже следа не оставил. Ни одной улики, по которой можно было бы вычислить его местонахождение.
Как же Мирка не додумалась спросить, где он живет.
Она не знала ни дом, ни подъезд Славика, поэтому носилась по двору как гончая, которая не может взять след.
Когда Мирка уже в третий или даже четвертый раз пробегала мимо дома с попугаем, ее взгляд зацепило что-то белое в траве.
Мирка притормозила и полезла в траву, растущую на узком, тянущемся вдоль дома газоне. Там, прямо между двумя кустами сирени, лежали шкурки от семечек!
Мирка подняла глаза вверх. Ну, точно. Это же окно с попугаем Гаврюшей.
Значит, семечки, которые она вчера кидала в окно, долетели до попугая! Он их сщелкал, а шкурки выплюнул в окно. Какой умница этот Гаврюша.
Мирка быстро собрала шелуху с травы и отпрыгнула от дома на три шага. Чтобы было видно клетку с попугаем.
В отличие от куда-то запропастившегося Славика, попугай Гаврюша оказался на месте.
Он сидел на своей жердочке и смотрел вдаль. «Интересно, это у него очки для чтения или для дали?» – подумала Мирка, рассматривая белые ободки вокруг попугайских глаз.
«Наверно, все-таки для дали. Вряд ли он умеет читать. Хотя если говорит, то почему бы ему не уметь читать».
Поразмыслив, Мирка решила: раз уж они так неожиданно встретились с Гаврюшей, то она сначала проявит искренний интерес к нему, а потом продолжит операцию по поиску Славика.
– Гаврюша, привет! – сказала Мирка попугаю.
Попугай продолжал рассматривать даль. Возможно, его взору открывалось что-то более интересное, чем Мирка, задиравшая рыжую голову под окном. Да как же привлечь его внимание?
Семечки! – осенило Мирку.
Ведь если он сщелкал вчерашнюю партию, значит, они ему понравились.
Мирка пошарила в кармане штанов, но там ничего не было. Все правильно, вчера она была в другой одежде. Мама обновила Миркин летний гардероб, и теперь можно было менять одежду хоть каждый день. Что она и делала.
Сегодня, например, надела новые брюки-бананы, а вчера выходила гулять в шортах. В них-то и могли остаться семечки.
Не доведет ее до добра эта летняя мода.
Но ведь семечки, наверняка, остались и где-то под Гаврюшиным окном. Вчера, в темноте, она совсем редко попадала в цель. Значит, надо пошарить как следует в траве и найти упавшие семечки.
Мирка снова ринулась на газон.
Ей удалось найти всего три целые семечки. Да еще немного шелухи, но она была совершенно бесполезна.
Серией метких движений Мирка закинула найденные семечки в приоткрытое окно и отбежала – посмотреть на Гаврюшину реакцию.
Кажется, сработало.
Попугай отвлекся от рассматривания дали и устремил свой взор себе под ноги. Если на нем все-таки очки для чтения, то он должен заметить семечки.
Гаврюша наклонился, китайская роза под хвостом тут же распустилась. А потом снова собралась в бутон.
Попугай поднял голову и наконец-то посмотрел в Миркину сторону.
Она ему тут же помахала рукой:
– Привет, Гаврюша!
Попугай опять опустил голову и распустил розу.
– Ну почему ты со мной не разговариваешь? – возмущенно топнула ногой Мирка.
Ей было обидно. Ну как так?
Со всеми ребятами во дворе Гаврюша уже разговаривал, а с ней никак не хочет.
– Будешь тут замужем, кругом одни крокодилы, – вдруг ответил попугай скрипучим голосом и зашелся смехом.
Гаврюша распушил серые перья, качался взад-вперед на своей жердочке и смеялся на разные голоса. Как будто это не один попугай смеется, а целая компания из десятка человеческих детей.
– Он подслушивает анекдоты, – услышала Мирка чей-то голос из кустов.
Она резко обернулась и увидела Славика – он только что выбрался из-под куста. Вылез из падавшей на землю тени от сирени.
– А ты откуда знаешь? Тоже подслушивал?
Вообще-то Мирка так обрадовалась неожиданному появлению Славика, что чуть не бросилась ему на шею. Но потом удержалась, и даже наехала на него, случайно. Получился какой-то «накат».
Славик отрицательно покрутил своим рыжим гнездом, из волос посыпались семечковые кожурки.
– Так это ты сщелкал семечки, – снова «накатила» Мирка на Славика.
– Хватит над телом измываться, – сказал в окне Гаврюша и снова расхохотался детскими голосами на все лады.
Славик опять потряс головой из стороны в стороны.
– Этот попугай подслушивает анекдоты и запоминает концовки. Вот, – сообщил Славик, выгребая из волос семечную шелуху.
И тут Гаврюша выдал такую концовку, что Мирке даже пришлось заткнуть пальцами уши. «Трехэтажный мат» – так называла мама такие выражения.
– Почему он такое говорит? – спросила Мирка у Славика, когда попугай закончил свою искрометную речь.
Славик пожал плечами.
– Разные анекдоты бывают. Наверно, – сказал он.
– Но мы такие не рассказывали, – заверила Славика Мирка.
– У него еще и хозяева есть. Наверно, они, – высказал предположение Славик.
Попугай как будто услышал их разговор. Он распустил розу под хвостом, запрыгал по клетке и принялся изливать на них все свои запасы юмора.
Мирке даже показалось, что кроме трехэтажного мата, Гаврюша в совершенстве владеет четырех– и пятиэтажным.
Она не хотела знать пределы попугайских возможностей, поэтому схватила Славика за руку и потащила из кустов на солнце.
Потом они побежали по асфальтовой дорожке, держась за руки, а вслед еще долго раздавался многоголосый Гаврюшин смех.
