Когда они добежали до Миркиного подъезда, Мирка затормозила. Славик не успел и по инерции пробежал еще вперед. Мирка потянула его на себя и спросила:
– Почему тебя так долго не было?
Славик тоже остановился. Он повертел головой по сторонам, будто пытаясь сориентироваться, куда это они прибежали.
Мирка продолжила свой допрос с пристрастием:
– Почему ты не выходишь, когда все ребята собираются?
Славик пожал плечами и опустил голову. Мирка сняла кожурку с его волос.
– Не люблю, когда много людей, – наконец ответил Славик.
– Ты что, социофоб? – вспомнила Мирка слово, которое услышала от взрослых во время переезда.
Так называли одного папиного друга, дядю Женю. Он не пришел помогать таскать вещи из-за боязни людей. Мирка тогда еще подумала, что это очень странно – бояться людей. Ведь они окружают тебя повсюду, куда не пойдешь.
– Не знаю, – ответил ей Славик.
– А меня не боишься? – на всякий случай спросила Мирка и сделала легкий «бу!»
Славик засмеялся, сморщив веснушчатый нос. Потом поковырял асфальт носком кеда и сообщил:
– Никого я не боюсь. Просто дружить лучше вдвоем, а не толпой.
– Ну не знаю, – задумчиво протянула Мирка, выдергивая травинку из кустика на обочине, – по-моему, здесь нормальные ребята. Во дворе. Я вот почти со всеми уже подружилась. Петушок или курочка?
Мирка сунула под нос Славику травинку, чтобы он угадал.
– Да мне и с тобой некисло, – сказал Славик и опять принялся ковырять кедом асфальт.
– Так курочка или петушок? – настаивала Мирка.
Это была такая игра.
рываешь траву мятлик, которая с пышным колоском на верхушке, и предлагаешь другому угадать, кто это: петушок или курочка.
Когда выбор сделан, нужно зажать стебель под колоском двумя пальцами и быстро провести по нему снизу-вверх, собирая перышки колоска в букет.
Получится птичий хвост. Если из него будут торчать длинные перья, значит, петушок. Если все перья ровные, значит, курочка.
– Курочка, – наконец-то выбрал Славик.
Мирка потянула колосок вверх, стараясь как можно сильнее прижимать пальцы к стеблю. В итоге получилось что-то среднее между петушком и курочкой, но зато с красным отливом.
– Это же Гаврюша получился! – поразилась Мирка результату. – А давай мы с тобой разучим Гаврюшу материться, – предложила она.
– Давай попробуем, – согласился Славик, внимательно рассматривая Гаврюшин хвост в руке у Мирки.
– А еще приходи ко мне в гости. Приглашаю, – сказала и Мирка и показала на подъездную дверь, – Здесь живу. Пятый этаж. Дверь налево. Звонить три раза.
– Почему три? – удивился Славик.
Он снова принялся ковырять асфальт носком кеда.
– Чтобы я знала, что это ты пришел, зачем еще, балда, – засмеялась Мирка.
– А родители не заругают? – спросил Славик. Если бы асфальт поддался резиновой подошве, он бы уже, наверно, проковырял дырку, проходящую через землю насквозь.
– Неа, – ответила Мирка, – у меня добрые родители. Я их предупрежу, что ты придешь.
Славик наконец отстал от асфальта и посмотрел на Мирку.
– Ну ладно. Тогда приду, – сказал он.
Мирка даже захлопала в ладоши от радости.
Они еще немного поболтали, а потом Славик убежал домой, увидев приближающихся к ним девчонок.
Это были Тошка и Иринка. У них был с собой резиновый мяч. Девчонки позвали Мирку прыгать в козла. Потом к ним присоединилась Анка, и они поиграли еще и в вышибалы.
В общем, день пролетел незаметно.
Только вечером, когда Мирка уже вернулась домой и поужинала, она вспомнила, что опять не спросила Славика, где он живет.
«Ну, ничего, спрошу еще, успею», – думала она, засыпая под одеялом в своей новой комнате.