Двадцать лет работы над двухтомником о судьбе Пушкина позволили собрать материал, превышающий необходимый для понимания поставленной цели написать не биографию, а реконструировать путь гения к смерти. И возникла затея на «отходах» пушкинской тематики написать ещё две книги. Сегодня обе написаны: одна получила название «Графиня Самойлова: “Вера в счастье уже есть счастье”», другая — «Иван Крылов».
Первая прочитана главным редактором издательства, одобрена, но это ныне ничего не значит. О шансах увидеть написанное в книжном переплёте можно говорить, лишь когда рукопись будет запущена в производство.
Вторая, написанная позже других, умудрилась проскочить издательские препоны раньше и появиться на свет первой. Издательство «Молодая гвардия», где я не издавался уже несколько десятков лет выпустило в серии «ЖЗЛ» книгу о поэте Иване Крылове.
При написании этих трёх книг (о Пушкине, о Самойловой, о Крылове) я исходил из собственного желания вглядеться в реальные портреты, «встроенные» в окружающую атмосферу исторического фона. Это было, мне кажется, проявлением учительской склонности. Я писал не художественные произведения. А занимался воссозданием исторических, общественных, семейных подробностей событий, взаимоотношений, перекрещивающихся судеб давно уже отшумевшей жизни. Делал это через осмысление эпистолярного и мемуарного наследия десятков реальных персонажей пушкинской эпохи и пушкинского круга общения. Потому что фактическую сторону русской истории большинство из нас знает и понимает очень скверно.
С судьбой Пушкина у вас есть возможность, пусть не полном объёме, знакомиться, читая мои эссе в Дзене.
Самойлова вписывалась в понимание любовных отношений, позволяющее осмыслить характеры и резкую картину нравов, столь отличных от века нынешнего, познакомиться с тем историческим периодом, в котором она и Пушкин жили. Как я писал в книге о Пушкина, «для плотской любви (слóва «секс» тогда ещё не существовало) очень важно, когда она происходит — по крайней мере, в какую историческую эпоху. Казалось бы, про любовь все всё знают. Но в современном мире большинство из нас ведёт образ жизни, всё же отличающийся от того, что был присущ началу XIX столетия. А наш герой занимался любовью именно тогда. И отношение к женщине, к плотской любви у него (не у него одного) совсем иное». Сказанное о Пушкине имеет прямое отношение и к Самойловой.
Книги об Иване Крылове и Александре Пушкине объединяла уже не любовная тема, а общественно-политическая. Правда, что касается книги о Крылове, то некоторый опыт на сей счёт (небольшая по объёму книжка для детей-подростков) у меня уже имелся. Она была написана даже раньше того, как я затеял писать свой фолиант о Пушкине. То маленькое документальное повествование об Иване Андреевиче волею судеб было напечатано трижды: сначала «Учительская газета» (2009) затеяла публикацию (с продолжениями на несколько месяцев) всего текста, сочтя его полезным для своей аудитории, потом повествование увидело свет на страницах роман-газеты для школьников «Путеводная звезда» (2010) и, наконец, опус «”Звери мои за меня говорят”, или Загадки статского советника и кавалера Ивана Андреева сына Крылова» появился в моей книге «На рубеже веков. Дедушка Крылов и юный Пушкин» (2012) в серии «Классика и классики (Литературный семинар)». И ещё от одного книжного издания я отказался.
Так как повествование писалось с ориентацией прежде всего на школьников, я тогда, памятуя общепризнанное, что наше всё — это Пушкин, не мудрствуя лукаво, начал его не особо затейливой фразой:
«Перелистав страницы литературной истории немного назад, можно обнаружить, что Иван Андреевич Крылов был первым писателем, которого Россия выдвигала на роль национального поэта».
Оказалось, что писание моё сочли интересным и учителя, и школьники, и их родители. И вот меня осенило, хотя и не сразу, предложить своего «Крылова» издательству «Молодая гвардия» в Малую серию «ЖЗЛ». Но выяснилось, что таковая у них к этому времени уже имелась в напечатанном виде. Так что мне оставалось повернуться и выйти из кабинета главного редактора несолоно хлебавши. И пошёл я от них солнцем палимый, ветром гонимый.
Почему я проявил интерес к Малой серии? Потому что написанная мною книга о Крылове заслуживала скорее название «книжечка». Так как я её писал для школьников, то пугать их толстой книгой было бы совсем неуместным. Ну, а Малая серия требовала от меня меньших трудозатрат. А о больших я не помышлял.
Прошло ещё года два, и в разговоре с новым главным редактором «Молодой гвардии», которой я после трагической кончины прежнего принёс рукопись «Графиня Самойлова: “Вера в счастье уже есть счастье”» (ей понравился заголовок, и она стала читать рукопись), мне вдруг был задан вопрос, по сути предложение: не возьмусь ли я написать для них «Крылова» в Большую серию. Мол, договор сразу, хоть сейчас. Я слегка опешил и согласился, хотя сроки были поставлены жёсткие, потому что приближался юбилей Ивана Андреевича.
В сентябре 2023 года я приступил к работе над «Крыловым» для «ЖЗЛ». Через три месяца готовая рукопись была представлена в издательство.
Мог бы сделать это чуть раньше, но… виной всему, как это обычно у меня бывает, стала цепочка больничных происшествий-приключений, имеющая определение «дело случая». (Желающие прояснить ситуацию могут удовлетворить любопытство, прочитав «Предновогоднее проникновение. Рассказ от первого лица», который я поместил на своей авторской странице сайта «Проза. Ру» (25.01.2024). Сразу предупреждаю, кто читать «про личное» желания не имеет, не читайте.)
Выходит, не напрасно более 10 лет назад я, затеяв писать «Байки писателя», сваял опус под названием «Нас всех подстерегает случай». В нём среди прочего рассказал о том, как однажды решил написать книжицу о Крылове … для внуков. В моём обращении к Крылову был любопытный момент: прежде я о поэтах и о поэзии не писал.
В результате родился мой первый текст о Крылове. В 2007 году за это документальное повествование стал лауреатом литературной премии в конкурсе «Добрая лира» («Премия педагогического признания») — 1 место в номинации «Познавательная литература. Научно-популярные произведения. Детская литература».
На этом я успокоился и жил тихо-мирно, больше не помышляя трогать Ивана Андреевича. Однако, согласившись увидеть себя в Большой серии «ЖЗЛ», взялся вытворять текст, о котором даже жена спросила, что это я затеял, ведь никто такое не напечатает. Я, конечно, чесал репу, но продолжал свою песню.
Написав первые 50 страниц компьютерного текста, который включал одну из принципиальных глав о жизненном периоде великого уникума, большого чудака, замечательного баснописца, решил предложить её в журнал, потому что захотел поглядеть на реакцию в редакции на моего молодого Крылова до сдачи его в издательство. Раньше о нём авторы вроде как бы особо не распространялись, предпочитали писать о «дедушке Крылове».
15 октября я отнёс текст главы в журнал. А в февральском номере «Нашего современника» материал опубликовали (2024, № 2, с. 193—219). Очень даже оперативно. Я остался доволен. Особенно тем, что услышал от главного редактора: «Мне такого о Крылове ещё не доводилось читать». 19 декабря 2023 года, когда была поставлена финальная точка, «Крылов» проследовал в издательство. Там почти слово в слово фразу, сказанную в журнале, повторила издательский редактор.
Завершением работы над повествованием стало написание исторического эссе, которое я назвал «Взгляд гения»: о двух портретах кисти Карла Брюллова: его известном недописанном портрете баснописца Крылова и знаменитом «Автопортрете» (верх — полуовал).
8 мая, подписав вёрстку и оформление книги, поместил в своём блоге «ЖЖ» пару строк: «Сижу в ожидании тиража. Не курю, но купил баночку “Warsteiner”».
Несколько раз мне в комментариях к Пушкину писали, что хотели бы прочитать моё писание о Крылове. В ответ я давал ссылку на книгу «На рубеже веков. Дедушка Крылов и юный Пушкин».
Теперь, когда «Иван Крылов» (ЖЗЛ) увидел свет, познакомиться с новой книгой о поэте Крылове не составит труда. Как обычно текст предваряет аннотация:
«Ещё мальчиком он начал рифмовать строки. В историю вошёл как автор басен. В творческом наследии у него произведения многих жанров, но уникум — не оставил ни одной автобиографической строки, хотя прожил долгую жизнь. Зато растиражирована причина: он не любил говорить о себе. Его имя, отчество, фамилия были немудрёные, однако, все предпочитают звать его просто «дедушкой Крыловым». Нет другого русского писателя, о котором ходит столь много анекдотов-побасёнок. Чему обычно предлагается объяснение: мол, слыл Иван Андреевич большим чудаком.
Жизнеописание великого уникума, большого чудака, замечательного баснописца, чья жизнь была полна загадок».
Но она, сами понимаете, для взрослых, хотя и написана, как мне говорят, хорошим языком, а я предпочитаю употреблять выражение «нормальным и без зауми». Однако, у кого есть дети 4—6 классов, советую купить для них всё же мою первую книгу «На рубеже веков. Дедушка Крылов и юный Пушкин». Её ещё можно заказать в интернет-магазинах. Будьте только внимательны. В «Лабиринте» её можно приобрести за 151 руб. А «ОZON» в зависимости от сроков поставки запросит от 700 до 1132 руб.
В продажу новинка «Иван Крылов» (ЖЗЛ) поступила 3 июля. Издательская цена 924 рубля. Цены стали сумасшедшие. Зато гонорар уменьшился. Чтобы жизнь раем не казалась.
Если у кого возникнет желание, ознакомившись с книгой, высказаться об «Иване Крылове», милости прошу сделать это под любым эссе пушкинского опуса. В моем блоге часто пишут негативные комментарии, часто пишут хорошие и доброжелательные. Чем вызваны отличия на одно и то же содержание, качество и подачу? Это зависит от людей, вернее, от того, умеют они читать или нет. Быть грамотным и талантливым читателем — это не меньший труд, чем быть грамотным и талантливым писателем. Это я говорю, исходя их собственного многолетнего опыта не только писателя, но и редактора, и издателя. А как критик, могу добавить: критиковать тоже надо уметь. Кому-то покажется странным, но я люблю, когда меня критикуют, если это делает человек толковый и понимающий то, что написано. Разумеется, нет ничего странного, что мне не нравится, когда бездарный читатель начинает высказывать свои суждения чаще всего не о прочитанном и понятом, а о придуманном им самим.
