Содержание:
Введение (историография)…..………………………………………………..3
Краткая характеристика исследуемого периода..................... 12
Статистика.................................................................................................. 17
Важнейшие военно-исторические события ...............................20
Русское Войско в конце XIV – первой половине XV вв.
Военная организация. Тактика. Комплектование.
Социальный состав. Воинская этика. Изменения в массовом сознании и поведении на войне
Заключение……………………………………………………………………...........43
Приложение (Хронология событий военной истории Руси 1383-1465)….48
I. ВВЕДЕНИЕ
(историография или её отсутствие)
Если согласиться с очевидной правотой основателя регулярной русской армии, однажды сравнившего военную историю с «фундаментом» военной науки, то, при внимательном рассмотрении отечественного «фундамента», приходится признать, что в нём до сих пор не хватает одного крупного блока.
XV столетие в отечественной военной истории относится к наименее освещенным в трудах отечественных исследователей. Хотя, казалось бы, ему посвящены соответствующие разделы в учебной и справочной литературе, есть и ряд специальных исследований, сложилась соответствующая историография, традиция изложения материала, оценки событий, но всё это относится лишь к его последней трети. Столетие оказалось разделено на две неравные части, относящиеся к двум разным эпохам - периоду создания Иваном III русского централизованного государства и предшествующим ему периодом временного упадка Москвы, консервации феодальной раздробленности. Соответственно, можно достаточно четко провести границу, разделяющую эти два периода русской военной истории и качественного состояния военного дела на Руси, характеризующегося, в первую очередь, военным искусством.
Давно уже отмечено, что точкой отсчёта стал первый казанский поход Ивана III, вылившийся в настоящую войну (1467 - 1468), шедшую с переменным успехом, но, в конечном счете, принесшую Москве первую, со времен Куликовской битвы, ощутимую победу над ордынцами.
Первый Казанский поход, хотя он и нёс в себе черты переходного периода, приводившие к погрешностям и сбоям в руководстве войсками, искажению замысла кампании, тем не менее, по сложившейся с литературе традиции, будто бы кардинально отличается по качеству подготовки, организации, характеру ведения боевых действий от походов предшествовавшего периода становления Московского великого княжества (другие русские государства, как правило, и не рассматриваются).
Вслед за классиками отечественной исторической науки и ряд военных историков отметили качественный скачок, связанный с появлением на московском престоле сына Василия Темного, высоко оценив его личную роль как организатора побед над всеми своими врагами, новый подход к ведению войны.
До революции профессиональное изучение военной истории допетровской России, ее военного искусства, делало только первые шаги. В обобщающих исследованиях первым восьми векам отечественной военной истории зачастую уделялось место во введении, или в первой главе, как бы подчёркивая, что всё важное, началось лишь с реформами Петра Великого.
Первым самостоятельным трудом, охватывающим всю отечественную военную историю явилась «Русская военная история» Н.С. Голицына (СПб.,1877.). В сравнении с более поздними исследователями, этот автор наиболее добросовестно подошёл к освещению интересующей нас эпохи (часть I «До Иоанна III»). Н.С. Голицын один из немногих авторов, кто приводит статистику военных событий разного рода, (правда за весь период ордынского владычества), обращает особое внимание на появление артиллерии, и её значения на конкретных примерах, а также на появление казачества. В целом труд этот грешит описательством и рядом иных недостатков, однако в нём содержится весьма объективный и точный, на наш взгляд, общий вывод о состоянии военного дела Московского великого княжества к концу правления Василия Тёмного, находящийся в полном противоречии с точкой зрения, утвердившейся позднее.* К этой оценке мы ещё вернёмся.
К сожалению, позднее сложилось мнение, что промежуток между Куликовской битвой и походами Ивана III, не содержит ничего существенно важного с точки зрения развития военного искусства и военного дела в целом, если не считать появления артиллерии, что эпоха временного упадка Москвы и династической войны внутри московского княжеского дома неинтересна для изучения. Так, еще А.Н. Петров, автор популярной, многократно переиздававшейся книги «Русская военная сила», по-видимому, под влиянием эмоциональных оценок Н.М Карамзина, писал о послекуликовском периоде: «…последующие десятилетия в военном отношении ничем не примечательны» (СПб., 1897.-С.110).
Специальные же работы можно пересчитать по пальцам. Пятнадцатому столетию посвящена, кажется, одна единственная – опубликованная уже после начала Мировой войны (А.К. Баиов «Шелонская операция царя Ивана III Васильевича и Шелонская битва в 1471 г.» Пг. 1915.).
Выполняя заветы Д.Ф. Масловского, военные историки в начале прошлого столетия лишь приступали к внимательному анализу русских летописей и иных средневековых источников и всестороннему изучению проблем истории допетровской Руси, для того, чтобы соответствовать уровню развития отечественной исторической науки. Только в этом случае, можно было говорить о компетентной, качественной и продуктивной работе. Судя по качеству соответствующих статей в «сытинской» Военной энциклопедии, они (в первую очередь А.К. Баиов, считавший себя учеником В.О. Ключевского) этому уровню вполне соответствовали.
В советское время к прежнему главному недостатку отечественной военно-исторической науки –узко-прикладному, утилитарному её пониманию и применению добавилась и крайняя политизированность, разработка лишь отдельных «актуальных» направлений, приведшая к выхолащиванию, схематизации истории отечественного военного
_________
*«Наибольшего развития и лучшего состояния военное устройство восточной Руси вообще достигло при Василии II и таким перешло къ сыну его, Иоанну III, который, въ следующемъ периоде, уже дал ему, не прежних основанияхъ, своеобразное, ещё более полное и прочное развитие.» (С.134.)
искусства, крайнему сужению её проблематики рамками советского периода.
Этим же недостатком страдала и историческая наука в целом. В результате увлечения изучением социально-экономических вопросов оставалась в тени политическая история, в которой наименее востребованными оказались военные вопросы.
С конца тридцатых годов интерес к военной истории возрос. Можно говорить о том, что её изучение получило государственный приоритет. Понятно, что в условиях приближающегося столкновения с фашизмом, а затем в ходе Великой Отечественной войны требовались исследования наиболее «духоподъёмные», посвящённые периодам отечественной истории изобилующим победами. Этапным в нашем вопросе стал замечательный труд бывшего военного лётчика Первой мировой К.В. Базилевича «Внешняя политика Московского централизованного государства», где московскому военному искусству уделено достойное место. Последовательно и подробно изложены все военные мероприятия великого князя Ивана Васильевича против Казани, а затем - против Новгорода, Орды, Твери и Литвы, Ордена и Швеции. Дана их оценка. Подчёркнуты отличия, характеризующие московский этап русского военного искусства от предыдущей эпохи. Позднее, в пятидесятые, шестидесятые годы прошлого века военно-политические акции Ивана IIIосвещались в трудах В.В. Мавродина, Л.В. Черепнина, А.А. Зимина, В.В. Каргалова, а в семидесятых и восьмидесятых - Ю.Г. Алексеева. Собственно военные аспекты рассматривали А.В. Чернов и А.А. Строков.
Таким образом, последняя треть XV столетия, вмещающая в себя период становления Московского централизованного государства, начинающаяся с вокняжения Ивана Васильевича, за последние десятилетия исследована в военном отношении достаточно неплохо, а уровень исследований в основном соответствует уровню отечественной исторической науки.
Достигнутый уровень знаний о русском военном искусстве и военном деле в целом, в эпоху утверждения Московского централизованного государства нашел свое отражение и обобщение в учебниках по военной истории, начиная с классического труда Е.А. Разина «История военного искусства». (М. Воениздат, 1955. Т.I-II.), являвшегося, если можно так выразиться, военной тенью трудов Б.Г. Грекова.
Совершенно иная ситуация сложилась с освещением предшествующей эпохи. Характерный пример из упомянутого труда Е.А. Разина: в главе седьмой «Военное искусство в войнах периода складывания феодально-абсолютистских порядков на Руси» раздел 2 «Развитие военного искусства в войнах Русского государства в XV в.» начинается с описания Новгородского похода 1471 г.
В предыдущем разделе «Русское государство в XV в. и его вооружённая организация» упомянуты лишь четыре эпизода из интересующего нас периода, но два из них – в связи с применением огнестрельного оружия (1408 и 1446 гг.), а кроме этого – последний поход на Новгород Дмитрия Донского, да первый случай упоминания казачества в 1444 году. Авторы последующих учебников по истории войн и военного искусства для слушателей военных академий или военной истории для курсантов военных училищ были ещё более кратки, перескакивая из восьмидесятых годов XIV в. сразу в последнюю треть XV в. Повторим, что поступая так, они следовали сложившейся традиции.
В дальнейшем же, авторы каждого очередного учебника просто игнорировали эту «мрачную эпоху», переходя от Куликовской битвы, почти через столетие, сразу к началу правления великого князя Ивана Васильевича. Примером могут служить «История военной стратегии России» под ред. В.А. Золотарёва (М. «Кучково поле», 2000) или «Военная история России» О.В Саксонова и С.А. Тюшкевича (М. «Кучково поле», 2001). В наше время всеобщее невежество военных историков в фактологии данного периода привело к тому, что в «Военно-исторический атлас России IX-XX века» (М. «Дрофа», 2003) вкрались вопиющие ошибки. В частности, на С.26 можно обнаружить, что в 1395 г. «две недели русские полки и войско Тимура простояли друг против друга» (хотя между Окой, где стояло московское войско и Ельцом, где остановился Тамерлан, около 280 км.); что в 1402 г. «эмир Едигей разорил в ходе набега московские земли» и взял с Руси огромную дань (о чём источники не сообщают), или что «в 1408 г. московскому войску всё же удалось отразить новое нашествие Едигея» (всё произошло как раз наоборот Ю.С.). И это пропустил целый сонм маститых консультантов и рецензентов, обременённых высокими воинскими и научными степенями.
Ситуацию мало изменил и выход в 2004 году первой книги многотомной «Военной истории Государства Российского», под редакцией В.А. Золотарёва. Новаторски подав и достаточно подробно осветив её домонгольский период, авторский коллектив, после рассказа о Куликовской битве, на протяжении сорока страниц, заполнял интересующий нас хронологический отрезок изложением биографии Тамерлана, а также ещё более подробным – битвы при Грюнвальде (С 379 - 420), которые к истории современной России (а не СССР) имеют косвенное отношение.
Впрочем, есть здесь и плюсы: излагая начальный этап борьбы с Казанским ханством, авторы, на С. 459-440, кажется впервые в советской военной историографии, упомянули о поражении русских войск под Белёвом в 1437 г., а также под Суздалем в 1445 г. Подобным же образом освещена борьба Пскова и Новгорода с Орденом и Швецией. Из десятков походов, сражений, осад и оборон упомянуты (С. 346-347) лишь взятие шведами Корельского городка в 1411 г., да успешный бой с морскими кораблями шведов и немцев в устье Наровы в июле 1447 г. Даже эти факты даны простым перечислением, без каких-либо комментариев.
Зато и здесь не обошлось без грубых ошибок. Оказывается, только после Куликовской битвы «Основными организационными единицами стали полки» (С. 379). Или: «Изменения, происшедшие в способе комплектования войска, выражались в том, что наряду с вооружённым отрядом князя в состав войска стали входить боярские отряды…и т.п.» (там же), хотя любой увлекающийся историей школьник знает, что уже во времена Игоря Старого у его воеводы Свенельда были собственные отроки.
Подведём итог: в результате такой негативной традиции образовалось «белое пятно» протяженностью более, чем в 80 лет, а изучение русского военного дела эпохи феодальной раздробленности до сих пор не получило своего логического завершения и заменяется легковесными домыслами и искажениями. Отсутствие интереса у исследователей вылилось в серьезный пробел в массовом историческом сознании. Самое печальное здесь то, что оказались забыты подвиги русских воинов – защищавших Отечество в это тяжкое для него время, забыты примеры боевого мастерства и военного искусства, которое отнюдь не исчезло на Руси, после того, как на время покинуло Москву. Забытыми в небрежении оказались и просто множество любопытных и поучительных фактов отечественной военной истории.
Как уже отмечалось, в настоящее время имеются лишь считанные специальные работы, написанные в середине прошлого столетия, к тому же посвященные лишь материальным сторонам военного дела, в том числе развитию вооружения, огнестрельному оружию, военному мореходству Великого Новгорода или же рассматривающие военные вопросы в общеполитическом контексте (Клейнберг И.Э. «Военно-морские действия новгородцев при отражении орденской агрессии 1443 – 1448 г.» //История СССР. М.1958.№4. //Вестник ЛГУ.1959, №20 –С.131-134; Шаскольский И.П.//История СССР. 1958, №4.-С.114-123.; «Борьба Руси за сохранение выхода к Балтийскому морю в XIV в.» Л. 1987.). Зато налицо изрядная литература по оборонительному зодчеству Северо-запада Руси, а также по оружиеведению, - плоды трудов советских и российских археологов, которые, в силу отсутствия в СССР – России военных историков, ориентирующихся в летописях, являются у нас единственными авторитетами в исследовании русского средневекового военного дела вообще.*
В этой связи возникает вопрос о способности людей, не имеющих военного образования, а также, что не менее важно, военного опыта и приходящей с ним профессиональной психологии, разобраться в сугубо военных проблемах, таких, как, к примеру, расчёт движения пеших и конных
_______________
*Это признал ещё в 1954 г. последователь А.А. Строкова А.В. Карасёв в своей кандидатской диссертации, он сетовал на то, что «древнерусские письменные источники с военной стороны ещё не получили анализа на современном методологическом уровне». Однако при этом сам, рассматривая проблему самобытности древнерусского военного искусства, ни разу эти источники не использует, а лишь проводит историографический анализ работ предшественников, которые тоже их, как правило, не читали, довольствуясь мнением ведущих (для своего времени) штатских историков. В девяностых годах подобным же «методом» воспользовался даже заместитель начальника Института военной истории МО РФ, полковник N, посвятивший две свои диссертации (и кандидатскую, и докторскую) «дружинной организации».
колонн на многодневный марш; подметить, правильно оценить, осмыслить и интерпретировать изложенную в источнике информацию (как правило, косвенную), которая военному глазу и уму, изощрённому в военном деле даст куда больше пищи для анализа; раскрывающую к примеру, стратегический или тактический замысел военачальника и т.п. Автор мог бы привести подобные примеры из личного опыта, однако вернёмся к теме.
В настоящее время желающие могут получить представление о вооружении и фортификации на Руси первой половины XV столетия в
соответствующих работах (А.Ф. Медведева, А.Н. Кирпичникова, М. Горелика и др.) Зато совершенно отсутствуют специальные исследования о развитии военного искусства (которого, в данный период, как бы и не было? Ю.С.) военной организации, изменениях в социальном составе войска, экономических основах военной службы, воинской идеологии, этики и психологии, если не считать упомянутой работы А.В. Карасёва (Карасёв А.В. О самостоятельных путях…)
Несколько особняком здесь стоят докторская диссертация и вышедшая следом одноимённая монография А.Н. Кирпичникова (Военное дело Руси XIII – XV вв. Л.,1976.), хотя и они посвящены почти исключительно оружиеведению. Однако, подобное название предполагает комплексность исследования. Действительно, автор, в главе «Обзор общих явлений военного дела второй половины XIII – XV вв.» весьма кратко, но ёмко, главным образом на основе Ипатьевской летописи, рассмотрел русское военное искусство XIII в., отдал должное и следующему столетию, но остановился, как и все, на Куликовской битве. К этой работе мы ещё будем возвращаться.
Определенный объем систематически изложенных (хотя и изрядно устаревших) сведений о состоянии военного дела исследуемого периода можно почерпнуть практически ещё только из соответствующей главы («Военное искусство») Б.А. Рыбакова в «Очерках русской культуры XIII-XV вв.». ч.I «Материальная культура». Отдельные, весьма ценные и глубокие наблюдения военного характера, относящиеся, главным образом, к событиям последней русской усобицы, встречаются на страницах замечательной работы А.А. Зимина «Витязь на распутье» (М. «Мысль», 1991). Описанию военных событий уделено немало места в научно-популярных книгах Ю.Г. Алексеева («Государь всея Руси». Новосибирск. Наука, 1991; «Под знаменами Москвы». М. «Мысль», 1992), однако, в основном, снова уже за рамками исследуемого периода.
Здесь следует отметить, что последний автор, верный оценкам предшественников и, в первую очередь, А.К. Баиова, считает что в Казанском, а затем в Новгородском походах войск Ивана III проявилась такая принципиально новая черта, ставшая символом нового этапа в развитии национального военного искусства, как нанесение противнику согласованных по месту и времени ударов с разных направлений, отдельными отрядами, оперирующими на большом пространстве и удалёнными друг от друга; вплоть до действий на разных театрах (Приильменская низменность и Подвинье), что предполагает наличие заранее выработанного единого плана и централизованного командования (Ю.Г. Алексеев. «Под знамёнами Москвы». М. «Мысль», 1992. С.96, 159.). Напомним, что подобный приём Б.А. Рыбаков отмечал ещё у Мстислава Великого, в его действиях против полоцких князей в 1127 г. Впрочем, и автор не сомневался в упомянутом утверждении, пока не занялся чтением первоисточников.
В заключение скажем, что интерес к эпохе, предшествовавшей объединению Северо-восточной Руси в научном сообществе сохраняется, о чём свидетельствует ряд публикаций, в основном в периодике, посвященных, главным образом характеристике военно-служилого сословия в XIV – XV вв. Некоторые из них были развиты в диссертации. Наиболее значительными и близкими по тематике из таковых являются: докторская 2004 г. Михайловой И.Б. СП-б, «Служилые люди Северо-Восточной Руси в XIV – первой половине XVI вв.»; канд. дисс. Алексеевой С.А., 2008, СП-б «Княжеские усобицы второй четверти XV в. – территориально-политический аспект развития Русской земли»; канд. дисс. Коняева С.Л., Томск, 2003 «Военный аспект политики московских князей 1280 – 1460 гг.»
