Несколько дней назад в мою дверь позвонили. В домофоне послышался женский голос:
- Здравствуйте. А вы знаете, что раньше в вашей квартире жил писатель Евгений Лесников?
Я вспомнил, как соседка снизу рассказывала, что в детстве слышала стук печатной машинки. Только она называла жильца сверху военкором. Он печатал не сам, а надиктовывал текст. Я впустил неожиданную гостью.
Она здесь бывала раньше, в юности, когда еще был жив Лесников (ударение на Е). В этой квартире, оказывается, много кто перебывал. Писатель родился в Сталинграде. Когда сюда пришла война, он был еще подростком. Но в защите родного города Евгений принял участие. Вот что он сам написал:
«…Несколько суток продолжался бой за наш дом. Я чем мог помогал раненым, заряжал автоматные и пулеметные диски, подносил патроны и гранаты… Неожиданно в провале стены показалась рогатая немецкая каска, затем фигура фашиста, я выпустил из автомата длинную, до последнего патрона очередь. Потом со мной был нервный припадок. Видать, непросто убить, когда тебе 14 лет, даже фашиста…»
Лесников был и ранен, и контужен. Тогда юный организм справился. Но болячки догонят его потом. Парня направили в военно-морскую школу. В 1944 году Евгений стал комсомольцем. Был сигнальщиком на тральщике, который занимался разминированием. Однажды мина взорвалась возле корабля, и Лесникова контузило второй раз. Его демобилизовали. Юноша стал строителем, до конца пятидесятых годов он восстанавливал страну. А потом здоровье кончилось, Лесников слег. И тогда он стал сочинять истории для детей.
- Сам писать не мог, поэтому только диктовал. Он и говорил плохо, у него еле двигалась челюсть, - вспоминает моя гостья Екатерина Сергеевна.
Я прочитал его книгу “На Смоленской тихо”. Она вышла в 1975 году. Ее автор к тому моменту уже 15 лет не вставал с постели! Вообще необычные чувства, когда читаешь повесть, придуманную в тех же стенах, в которых я сейчас пишу свой отзыв.
Я не могу назвать эту повесть заметным литературным произведением. Ни сюжет, ни стиль, ни проработка характеров не дали оснований как-то выделить книгу из числа других выходивших в то же время. На мой взгляд, ценность тут больше не художественная, а историческая, что ли. Поясню: действие происходит в довоенном Сталинграде - оно завершается 22 июня 1941 года. Сталинград и (так правильнее) Царицын - это “город, которого нет”. От него почти ничего не осталось. Современный Волгоград стоит на том же месте, но архитектурно мало связан со своими предшественниками. А ведь погибли не только люди и дома. Утрачена память: и живые семейные предания (слишком мало коренного населения осталось после той бойни), и архивы (большинство бумаг не успели вывезти, они сгорели). Поэтому книжка “На Смоленской тихо” важна как возвращающая из небытия кусочек воспоминаний, пусть и художественно переосмысленных, додуманных, дофантазированных:
“Город темной грудой домов растянулся вдоль берега. Над Волгой стояла тишина и казалось, что она погрузилась в сон. А город не спал. Правее Мамаева кургана, над заводом, алело зарево, а над Царицей вдруг вспыхнул синеватый огонек, пробежал в темноте, судорожно забился и погас”.
Сейчас и улицы Смоленской, на которой живут герои, нет. Она полностью застроена. Но по ее названию можно понять, что это нынешний центр города. В Царицыне было много улиц в этом месте, названных в честь крупных российских городов. Сегодня, кажется, только Бакинская из них осталась. Чтобы легче представить местонахождение, скажу, что Смоленская пересекалась с Курской, а эта улица существует и поныне, только под новым названием: Порт-Саида.
Тут и Царица, давшая историческое имя городу, естественно, еще не убрана в бетонную трубу. Мальчишки ходят не только на Волгу, но и на ее приток.
“Стирали на совесть. И отполаскивали, и песком терли, и снова отполаскивали. Первым с задачей справился Димка. Он выжал тужурку и, встряхнув ее, осмотрел: тужурка превратилась в грязно-серую тряпку.
– Так вот почему она называется Царицей, – рассматривая тужурку, задумчиво проговорил Димка, вспомнив рассказ отца, что Царица – переделанные русскими татарские слова: сары и су, что значило – желтая вода”.
Вот такие неожиданные случаи бывают.
