Начало. Глава 1
- Сания, ты взрослая девочка, я не буду говорить, что Шайдулла любит тебя, как родную. Он любит тебя по-своему, как дочь любимой женщины. Это уже не мало, согласись! Он стал для тебя настоящим отцом, никогда не обижал, не наказывал, без дела не ругал. Я права?
Халида уплатила за коммунальные услуги, прикупила кое-какие продукты и направилась на остановку автобуса, чтобы уехать на дачу. В этот день с утра была отличная погода, и Шайдулла с соседом Никитой, взяв своих сыновей отправились на Каму порыбачить.
Халида не нравилось, что ее мужчины постоянно тянутся к воде. У нее самой навсегда остался страх перед этой стихией. Она никогда не купалась и дочь тоже не стремилась пойти на озеро или на реку. Сания и плавать даже не умела.
Так вот, с утра была замечательная погода, а к обеду поднялся ветер, по небу поползли темно-фиолетовые тучи, послышались далекие раскаты грома, да с края неба, нет-нет, да и стали проблескивать размытые линии молний.
Сердце Халиды сжалось! Мужчины поехали на моторной лодке, наверно, сейчас на Каме волны. Сынок! О, Аллах, не допусти! Спаси моих мужа и сына. Халида ехала на автобусе и молилась про себя.
Ветер усиливался, креп с каждой минутой, тучи наползали, как дикая безумная орда захватчиков, молнии накинулись на город, словно желая поджечь его и разрушить. За городом ветер уже не ветер, это настоящий ураган. Он мотает кроны деревьев, как бы стараясь обломать их ветви, вырвать их с корнем.
На последней остановке водитель предложил пассажирам переждать грозу в салоне автобуса
Но Халида не могла ждать, она должна убедиться, что с ее семьей все в порядке. Шайдулла с Азатом уже вернулись, и Саниюшка не одна. Если одна, она может испугаться, даром, что пятнадцать лет исполнилось, все равно еще ребенок.
Только прошагала несколько шагов, хлынул дождь, крупный, хлесткий. Халида моментально промокла. Она не обращала внимания на дождь и ветер, валящий с ног, она шла к своим детям.
Шайдулла и сын сидели на крытой террасе и любовались грозой. Увидев еще издали Халиду, Шайдулла закричал
- Халида, сумасшедшая, зачем на остановке не переждала дождь?
За шумом дождя Халида не расслышала слова мужа. Заскочив на террасу, она бросила сумки и встала, опустив руки
- Слава Аллаху, вы дома. Я так перепугалась, думаю в такую грозу и на воде, это очень-очень страшно.
- Халида, родная, когда ты перестанешь считать своего мужа глупцом? Только с края неба показалось темное облако, мы сразу рванули домой. Понятно, если в такую жару появляются тучи, то быть грозе. Ну, чего стоим, беги, переодевайся, ты насквозь мокрая.
- Сания наша дома ли?
- Где ей быть, дома. Заперлась в своей комнате. Просил ее чай приготовить, не вышла. Мне показалось, она плачет, наверно, опять с бабушкой поцапалась. Ты бы поговорила со своей матерью, пусть не пристает к девчонке со своими нравоучениями.
- Толку-то? Она считает, что я слишком балую Санию, все намекает на последствия такого воспитания. Ну, ты понимаешь, о чем я. Ладно, пойду, переоденусь, с дочкой поговорю, потом чаю попьем, я булочек, да сладких пирожков купила.
Сняв с себя одежду и сложив ее в тазик, Халида надела теплый фланелевый халат, замотала влажные волосы полотенцем, пошла к дочери. Вот, шамела, опять закрылась на стул. Запоров в дверях нет, Сания приспособилась так закрываться. Постучалась.
- Дочь, открой, зачем снова заперлась?
- Мама, я не хочу никого видеть, уходи!
- Не могу, Сания, я должна знать, что с тобой случилось? С бабушкой что-то не поделили?
Сания рывком открыла дверь. Лицо ее бледно, губы посинели, глаза яростно сверкают негодованием
- Не поделили? Она со мной поделилась. Теперь я знаю, кто мой настоящий отец! Он зверь и насильник! Ты зачем от него родила, мама? Зачем ты меня родила, я спрашиваю тебя!
Халида попыталась обнять дочь, та остановила мать, выставив ладони с растопыренными пальцами, как защиту.
- Не трогай меня! Не надо прикасаться ко мне, я не хочу!
- Хорошо, хорошо, доченька! Пустишь меня в комнату? Впусти, пожалуйста, и расскажи, что тебе наговорила бабушка.
Халида старалась говорить спокойно, хотя внутри у нее все тряслось, ноги подкашивались. Она лихорадочно думала, что сказать дочери, как ее успокоить. Халида знала, придет час, и дочь узнает правду. Все рано или поздно узнают ее.
Она давно живет в страхе, давно соскакивает по ночам от мучительного, повторяющегося сна, в котором дочь уходит от нее в туман, превращающийся в воду и исчезает, растворяется в ней. Халида хочет шагнуть вслед за дочерью в туман, ноги ватные, не шагают, хочет закричать, но из горла выдавливается только мучительное мычание, от которого она просыпается.
- Дочь, Сания, расскажи, мне нужно знать, как преподнесла эту историю твоя бабушка
Сания села на свою деревянную кровать, сложив ноги калачиком и опустив ладони на колени.
- Зачем? Ты сама все прекрасно знаешь, зачем ты просишь повторять эту мерзость?
- Девочка моя, я думаю, бабушка снова с утра была в гостях у Галины Петровны. Наверно, после этого она была немного не в себе.
- Не в себе? Что ты разговариваешь со мной, как с маленькой? Пьяна она была, в мат, в труху, в доску, вот!
- Видишь, значит не в себе. Может она и выпила немного, но в ее возрасте, да в такую жару ее, как говорится, развезло, в голове помутилось, и она понесла полный бред.
- Ты еще скажи, что все неправда, что не было у тебя другого мужчины, кроме папы, и ты нас с братом родила от него.
Халида собралась с духом. Сейчас она должна быть такой убедительной, чтобы никого кроме нее Сания не слушала, никому не верила, кроме нее.
- Нет, дочь, не скажу. Я не знаю, что наговорила тебе моя полубезумная мать. Но я расскажу тебе все, как есть.
Это правда, я родила тебя от другого мужчины. Тогда я совсем молоденькая была, года на два старше тебя. Приехала работать библиотекарем в село. Познакомилась с местными ребятами и очень сильно подружилась с соседским парнем. Он был скромный, симпатичный и мне показалось, что я влюбилась в него.
Когда он позвал меня поехать на лодке рыбачить, я с радостью согласилась. Мы причалили к берегу, сидели, разговаривали, а потом нас потянуло друг к другу и все с нами случилось. Когда я опомнилась, сильно испугалась, поняв, что натворила.
Он тоже испугался, посадил меня в лодку и стал грести обратно. Я сильно плакала, он, желая меня успокоить, встал, шагнул ко мне, лодка качнулась, и он упал в воду. Я не знаю, почему он утонул сразу, может в омут попал, может судорога схватила. Так его не стало.
Я осталась беременная тобой. Поскольку, я была хорошей девочкой, молодой, неиспорченной, деревенские жители решили, что я не могла добровольно согласиться потерять свою девичью честь.
Кто-то предположил, что он из на силовал меня, за это я столкнула его в воду. В селе ведь как, один сказал, другой прибавил, третий всю историю до конца придумал, сам поверил и всем рассказал. Бабушка твоя как раз из этих, из доверчивых.
Сания впилась глазами в глаза матери, готовая разглядеть в них любую крупиночку лжи. Но мама говорила ей правду, девочка чувствовала это, видела это в глазах мамы.
- Мама! Этот человек не насильник?
- Нет, дочка! Он не насильник и не чудовище, он был просто сильно влюблен. Я не должна была подавать повода. В том, что случилось со мной, я виновата сама. Прости.
- Как ты с этим жила, мама? Как не побоялась родить меня?
- Бабушка Айша мне помогала, она с тобой водилась, когда ты была маленькая. Потом я встретила Шайдуллу. Он захотел стать твоим папой, забрал и увез нас с тобой из села. Мы поженились.
- Выходит, папа мне не родной, поэтому он никогда не называет меня доченькой, а Азата зовет сынок. Это его сын. Мой родной отец погиб. Так ведь, мама?
- Сания, ты взрослая девочка, я не буду говорить, что Шайдулла любит тебя, как родную. Он любит тебя по-своему, как дочь любимой женщины. Это уже не мало, согласись! Он стал для тебя настоящим отцом, никогда не обижал, не наказывал, без дела не ругал. Я права?
- Да, это правда! Еще он никогда, ни в чем мне не отказывает. Азату может сказать, что у него слишком завышенные требования, а мне нет. Поняла, он боится, что ты обидишься.
Теперь мне все ясно, я всегда чувствовала, что ты меня любишь по-особенному. Выходит, я рождена от твоей первой любви. Так, мама?
- Да, доченька, ты родилась в любви, и растешь в любви. Пусть по-своему, но папа тебя любит, и с братишкой вы самые родные. Еще у тебя есть бабушка Айша, которая обожает тебя, и бабушка Амина, и дед Саид.
- Никогда бы не подумала, что бабушка Амина мне не родная. Помнишь, она мне свои бусы подарила? Я их храню. Стану старенькая, надену эти бусы, белый платок, зеленый камзол и пойду с внучкой в парк гулять.
Халида сдержалась, чтобы не выдохнуть с облегчением. Поверила ей дочь. Теперь нужно, чтобы она не встретилась со своими бабушками. Они не сумеют так убедительно соврать. О, Аллах, помоги мне, пусть дочь никогда не узнает правду.
- Ну, доченька, успокоилась?
- Нет, мам! Я хочу знать, почему бабушка Такия так не любит нас с тобой. Не любит, а сказала, что я должна прописаться в ее квартире. Когда ее не станет, у меня будет двухкомнатная квартира. Зачем она так делает?
- Такой уж она человек! Иногда люди сами не понимают за что любят, за что ненавидят, за что одаривают, почему отнимают.
- Мам, как мы дальше жить станем? Теперь, когда я знаю, что мой папа мне не папа, как мы будем жить?
- Сания, что значит, не папа? Шайдулла тебя вырастил. Сама говоришь, ни в чем тебе не отказывал. Если бы он нас не забрал, где бы мы с тобой были теперь? Ничего в нашей жизни не изменилось, дочь, как жили, так и будем жить. Пойдем-ка мы с тобой чай приготовим, папа очень просит. Я твоих любимых сладких пирожков купила.
- Мама, можно я не буду пить чай? Мне надо подумать, привыкнуть, я так сразу не могу.
- Хорошо! Я сюда принесу чай и пирожки. Мы с тобой вместе чаю попьем, ладно?
- Ладно, мам! Оказывается, я есть хочу.
Халида вышла от дочери, постояла выдыхая страх, пошла на кухню. Приготовив чай, позвала мужа
- Шайдулла, попейте чай вдвоем с Азатом. Я унесу чай Сание в комнату, с ней и попью. Ей сейчас очень плохо, нужно, чтобы кто-то был рядом.
- Ладно, мы на террасе накроем стол. Надеюсь ничего дурного с дочкой не произошло?
- Обошлось, дорогой, можно сказать обошлось, после расскажу.
- Хм, Халида, ты не против, если я Никиту крикну, они с сыном одни, его супруга к матери уехала.
- Конечно, зови! Я побуду с Санией, после приготовлю что-нибудь поесть.
Долго сидели мать с дочерью, пили чай, разговаривали, вспоминали детские шалости Сании и Азата.
Гроза давно прошла, выглянуло солнце, в раскрытое окно хлынул запах влажных цветов и согревающейся земли. Халида подошла к окну, откинула шторку
- Дочь, иди, полюбуйся, какая красота! Посмотри, какая яркая радуга! А как сверкают на солнце капельки дождя, на лепестках лилий! Встань, подойди.
Сания поднялась с постели, подошла к маме, обняла ее за талию, прижалась виском к ее плечу.
- Мама, спасибо тебе, что не побоялась и родила меня. И папе спасибо, что захотел стать моим отцом. Я вас обоих очень сильно люблю. Пусть папа любит меня по-своему, я его люблю, как папу. Уф, совсем запуталась в любовях!
Уже лежа в постели Халида из слова в слово передала мужу свой разговор с дочерью. Он выслушал, чертыхнулся
- Халида! Все твоя ненужная мягкотелость! Видишь ли, неудобно тебе матери отказать, это была ее дача. Никогда эта дача ей не принадлежала. Она собственность друга твоего отца, которую он завещал внучке своего друга. Причем тут твоя мать?
Завтра же соберешь ее вещи, сам посажу на автобус, и чтобы духу ее тут не было. Сколько ее знаю, от нее одни неприятности. Скажи мне, объясни глупцу, на кой че т ей понадобилось рассказывать давно ушедшую в прошлое историю?
Я, отец Сании, я укладывал ее спать, я гулял с ней, я носил ее на руках, когда она температурила, когда резались зубки. Почему твоя мать сказала девочке, что я не родной? Я отец Сании. Точка.
- Шайдулла, милый, что ты кричишь на весь дом? Детей разбудишь. Как я могу отвечать за мать? Но я с тобой согласна, тоже устала от нее, все ей не то. Каждый год ждешь лета, отдохнуть, нервы укрепить, она бац, и является на дачу. Приходится терпеть. Сам посуди, не могу я выгонять родную мать.
- Ты не можешь, я смогу! Мне покой и здоровье жены и дочери дороже.
Сания стояла у раскрытого окна, слушала, как ругается папа и плакала, плакала, плакала.
Продолжение Глава 22
