Я постоянно слышала советы по уходу за малышом от соседки, а когда отказалась от них, столкнулась с жалобой в органы опеки

В свою собственную квартиру мы с мужем переехали 6 лет назад. Примерно в одно время с нами оказалась занята соседняя квартира такой же молодой парой. С Максимом и Дашей мы стали общаться время от времени. У нас были некоторые общие темы в силу возраста, интересы. Но близки мы не были. До недавнего времени все было в порядке, но только потом начались проблемы. Старт им дал переезд Дашиной мамы к ней. Пожилая женщина по имени Зинаида Семеновна поначалу не стала для меня раздражителем. Я с ней только здоровалась, когда виделась, а больше никак не взаимодействовала. Через пару недель после ее переезда к дочери я родила сына. У Даши, к слову, на тот момент ребенку было 10 месяцев. Мой сынок Гоша был в первый месяц жизни спокойным. Но потом его начали беспокоить боли в животе. Я прекрасно понимала, что колики дают о себе знать, но только легче мне от этого не становилось. Гоша мог плакать днем, ночью. Я уставала от его плача, а еще и нервничала. Дело в том, что у нас в доме отвратительная шумоизоляция. Слышимость за счет этого высокая. В одну из ночей я поняла, что мои опасения по поводу соседей не были напрасными. В дверь около полуночи позвонили. - Привет, Саша, - поздоровалась со мной Зинаида Семеновна. - Возьми, эти лекарства твоему ребенку точно помогут. И соседка протянула мне какие-то пузырьки. Я поняла, что детские лекарства она взяла у дочери, которая тоже растит ребенка. - Я понимаю, что Вам мешает плач, - сказала я, - но мы уже получили рекомендации от педиатра, стали выполнять их. Потерпите немного, малышу станет легче. - Хорошо, - ответила соседка. - Но лекарства я тебе на всякий случай оставлю. Я не стала обижать соседку отказом, потому что видела, что намерения у нее самые искренние. Лекарства я потом отдала Даше. Гоше постепенно становилось лучше. Но Зинаида Семеновна не переставала меня навещать. Она повадилась проверять, как у нас дела, порой приносила мне какие-то угощения. Мы болтали за чаем, а женщина давала мне разные советы по уходу за малышом. Не могу сказать, что они были всегда полезные, но я не спорила, ведь у Зинаиды Семеновны был опыт обращения с детьми. Меня только со временем стало раздражать то, что пожилая соседка дает советы, которых я не спрашивала. Я пыталась себя сдерживать и у меня это получалось. Только однажды я сорвалась. Произошло это, когда Зинаида Семеновна стала на улице пытаться посмотреть, во что я одела Гошу на прогулку. Для этого она стала лезть руками в коляску. Я попросила Зинаиду Семеновну прекратить. И она вроде отошла от меня в сторону. Только на следующий день ко мне пришла педиатр с сотрудником органов опеки. - Что случилось? - спросила я. - На Вас жалоба поступила, - сказала сотрудница опеки. - Говорят, что Вы ребенком не занимаетесь, что не следите за его состоянием здоровья, что не выполняете рекомендации врача. И в квартире у Вас, судя по заявлению, сплошная антисанитария. - Бред, - ответила я. - Я вынуждена все проверить, - сказала девушка из опеки, - а педиатр пока что осмотрит Вашего малыша. Я не стала препятствовать никаким действиям, потому что прекрасно знала, что у меня все порядке. И это проверка подтвердила. В итоге от меня отстали. Когда я встретила Зинаиду Семеновну, я не смогла сдержаться. Я сразу же пошла на конфликт с ней. - Какого Вы на меня жалуетесь? Что я Вам сделала? - А не надо было мои советы игнорировать, - сказала женщина. - Я - человек опытный, знаю, как с малышом обращаться. А у тебя он постоянно плачет. - Если Вы так привыкли совать нос не в свое дело, то готовьтесь к тому, что Вам могут ответить! - крикнула я, после чего ушла домой. Даша передо мною извинилась за свою маму. Но я прекрасно понимаю, что Зинаида Семеновна никаких выводов не сделала. А вот дочка ее не имеет никакого отношения к сложившейся ситуации. На протяжении какого-то времени я думала о том, что мать из меня ужасная, что пенсионерка права. Но только потом я узнала, что Зинаида Семеновна поругалась с другой молодой мамой в нашем доме. И на нее она тоже натравливала органы опеки. Понятное дело, что пенсионерке просто нечего делать. И дело не во мне.