«Что такое метафизика» – лекция Хайдеггера, прочитанная им в 1929 году при вступлении в должность профессора философии на общем собрании естественно-научных и гуманитарных факультетов Фрайбургского университета.
Поэтому она посвящена не только метафизике, но и науке – в ее связи с метафизикой. Связь эта обнаруживается в том, что науки, исследующие сущее как таковое, должны с необходимостью выходить за пределы сущего как такового – в сторону Ничто. Потому что сущее как таковое раскрывается именно в том, что оно есть сущее, а не Ничто.
Работа начинается с того, что Хайдеггер предлагает разобрать отдельный метафизический вопрос, для того, чтобы «перенестись непосредственно в метафизику» и дать ей возможность представить саму себя. Так можно значительно приблизиться к существу метафизики, поскольку в ней всякий вопрос охватывает метафизическую проблематику в целом. Кроме того, метафизическое вопрошание всегда предполагает, что в него включается спрашивающий, сам подпадает под вопрос.
После этого Хайдеггер переходит к теме науки.
Наука имеет особое отношение к миру, нацеленное на сущее как таковое, она «подчинена самому по себе сущему, чтобы раскрытие последнего шло только от него же самого». С другой стороны, это также «вторжение» человека в совокупность сущего (Ganze des Seienden), раскрывающее сущее. Хайдеггер пишет даже о «научном Dasein».
Далее, через формулу «наука исследует лишь сущее, и кроме него – ничто» он переходит к теме ничто, о котором (современная) наука не хочет ничего знать.
Предварительное определение Ничто – оно есть отрицание всей совокупности сущего (Verneinung der Allheit des Seienden).
Мы постоянно находим себя посреди сущего в целом (Seiende im Ganzen), но полноценно охватить совокупность сущего (Ganze des Seienden) невозможно.
Сущее в целом или «единство целого» (Einheit des Ganzen) может захватывать нас при настоящей скуке или тоске, а также в радости от присутствия Dasein любимого человека. Все это – настроения (Stimmung), позволяющие нам ощутить себя посреди сущего в целом и приоткрывающие сущее в целом. Но они, при этом, заслоняют от нас Ничто (которое всегда при Dasein).
Ничто открывается только в фундаментальном настроении ужаса (Grundstimmung der Angst).
Это настроение ужаса Хайдеггер описывает в нескольких метафорах. Как «отодвигание (Wegrücken) сущего в целом», которое лишает всякой опоры. Как «ускользание (Entgleiten) сущего», которое заставляет и нас ускользать и парить в Ничто, оставляя от нас в этом парении без опоры одно чистое Dasein. Ничто лишает нас речи. Сущее в целом становится шатким (hinfällig). Ничто отшатывает нас от себя, отсылая к тонущему сущему в целом.
Существо Ничто есть ничтожение, ничтойствование (Nichtung). Оно есть «отталкивающее отсылание к ускользающему сущему в целом». Оно раскрывает нам сущее как таковое: что оно есть сущее, а не Ничто. Таким образом ничтожащее Ничто ставит Dasein перед сущим как таковым. Это условие возможности раскрытия сущего как такового для Dasein.
Экзистировать значит – вступать в отношение к сущему, каким мы не являемся и каким являемся сами. Поскольку Dasein по своему существу относится к сущему, которым он является или не является, он всегда уже выдвинут (hineingehalten) в Ничто.
Это выступание за пределы сущего (в целом), выдвинутость в Ничто, называется трансценденцией. Поэтому Dasein в основании своего существа трансцендирующий, в любой момент всегда заранее уже выступает за пределы сущего в целом. Хайдеггер доказывает, что Ничто первоначальнее, чем Нет и отрицание. Он «доказывает» это следующим образом.
Нет (Das Nicht) не возникает из-за отрицания (Verneinung), но, напротив, отрицание основывается на Нет. Нет же имеет в качестве своего источника ничтойствование Ничто (das Nichten des Nichts). Отрицание также называется родом ничтойствующей деятельности, т.е. такой, которая основана на ничтойствовании Ничто. Поэтому Ничто является источником отрицания, а не наоборот.
Другие виды ничтойствующего поведения – «жесткость действия наперекор и режущая острота презрения», «мука несостоятельности и беспощадность запрета», а также горечь лишения. Это силы, в которых Dasein несет свою заброшенность. Пронизанность нашего бытия ничтойствующим поведением – свидетельство постоянной, но затемненной раскрытости Ничто.
Могущество рассудка и господство логики надламываются в области вопросов о Ничто. Отрицание как действие рассудка и сам рассудок оказываются зависимыми от Ничто. Подобно тому, как Dasein всегда выдвинут в Ничто, но Ничто заслонено от него сущим, всякая мысль заранее уже имеет Нет в виду, и отрицание пронизывает всякое мышление. Ничто также не является антонимом к сущему, но первоначально принадлежит к его существу, «в бытии сущего совершает свое ничтожение Ничто».
Наконец, Хайдеггер полноценно переходит к теме метафизики.
Вопрос о Ничто – метафизический. Метафизику в конечном итоге он определяет как «вопрошание сверх сущего, за его пределы, так, что мы получаем после этого сущее для понимания как таковое и в целом». Основным вопросом метафизики он называет «почему вообще есть сущее, а не Ничто».
Хайдеггер разбирает тезис античной философии «ex nihilo nihil fit», как пример, содержащий понятие «ничто». Античная метафизика трактует в нем ничто как не-сущее, т.е. неоформленный материал. Христианская догматика же отрицает истинность этого тезиса, поскольку Бог (ens increatum) творит мир (ens creatum) ex nihilo. И то, и другое в целом полагает ничто как антоним сущего. Ничто по-другому проблематизируется впоследствии у Гегеля – он утверждает, что чистое бытие и ничто суть одно и то же. Хайдеггер читает эту формулу в другом смысле: это верно не потому, что они «чистые абстракции», а потому что бытие обнаруживается только в трансценденции выдвинутого в Ничто Dasein. Упомянутый античный тезис он превращает в «ex nihilo omne ens qua ens fit» (все сущее как сущее возникает из ничто).
В итоге Хайдеггер критикует современную науку за ее попытки отбросить Ничто. По его мнению, наука способна сделать сущее как таковое предметом исследования только благодаря открытости Ничто. Сущностная задача науки – размыкание вновь и вновь всего пространства истины природы и истории, выполнима только в отталкивании от метафизики (которая есть выход за пределы сущего). Вопрошание «почему?» возможно только на основании удивления, т.е. открытости Ничто. Благодаря ему возможна способность спрашивать об основаниях, и обоснование. Благодаря этому нашей экзистенции становится доступна «судьба исследователя» (das Schicksal des Forschers).
В конце он предлагает некий труднопереводимый метод трансценденции или «скачка нашей экзистенции в фундаментальные возможности Dasein в целом» (Grundmöglichkeiten des Daseins im Ganzen). Он выглядит антитезой упомянутому в начале работы методу получения Ничто в результате представления совокупности сущего (которое, по Хайдеггеру, строго говоря невозможно) и «отрицанию» его. Этот метод же предполагает:
- Предоставление пространства для сущего в целом.
- Свободное отпускание себя в Ничто (Sichloslassen in das Nichts), т.е. освобождение от идолов, которые есть у каждого человека, к которым он стремится улизнуть.
- Дать этому парению (в Ничто) раскачиваться (Ausschwingenlassen dieses Schwebens) так, чтобы постоянно возвращаться к фундаментальному вопросу метафизики, вынужденному самим Ничто: «Почему есть сущее, а не Ничто?»
