Родители продолжают жить в детях. Неразрешенные диссонансы в отношении характера и образа мыслей родителей продолжают звучать в натуре ребенка и образуют внутреннюю историю его страданий (Фридрих Ницше)
Глава4
Ольга ходила сама не своя. Ей хотелось ещё раз обсудить с Игорем отношение к особенным деткам, но было страшно начинать разговор. Она придумывала ему оправдания, что он просто был в шоковом состоянии, поэтому сказал, что ему противно рядом с Максимом. Ведь она почти год рассказывала ему о своей работе, и любимый никогда не говорил чего-то неприятного, резкого. Наоборот, видя её увлечение, говорил, что она сделает открытие в области развития особенных детей. И про Максима она, может, и не называла диагноз мальчика, но ведь рассказывала про занятия, про то, что он совершенно солнечный малыш и не похож ни на кого другого.
Чувствовалось, что между влюблёнными пробежала чёрная кошка. Недосказанность выматывала, накладывала свой отпечаток. Хотя, возможно, всё это чувствовала только Ольга. Игорь вёл себя привычно: шутил, звал на свидания, проявлял нежность. Словно и не было того разговора. Скорее всего, он и не понимал, насколько сильно ранил девушку. Для него это было простым вопросом — он высказал своё мнение и успокоился. Тогда как для Ольги — это один из смыслов жизни.
Всё свободное время она посвящала изучению новых методик, которые не требовали специальных приспособлений, и согласования с руководством, применяла их на детках. В последний год её закружил вихрь отношений с Игорем, но она была уверена: любимый её поддерживает, а значит, у неё всё получится. Но невозможно заниматься особенными детками, не любя их при этом! И она любила всей душой.
Но сейчас стала избегать разговоров о работе. Не рассказывала об успехах воспитанников, не делилась новой информацией. И внешне она была всё той же Ольгой — спокойной, мягкой, приветливой. Но внутри притаился комочек тревоги и страха. Невозможность быть собой давила и мучила.
А ещё её тревожил один вопрос: она ведь хотела забрать Максима себе. Нет, предложений руки и сердца от Игоря не поступало. Но девушка мечтала об этом, и ей казалось, что всё у них к этому и идёт: он познакомил её со своими родителями, она его — со своими. Несколько раз они были в гостях друг у друга, что говорит о серьёзности намерений. Родителям Игоря она понравилась, и это тоже было хорошим знаком. Подружки говорили, что дело идёт к свадьбе. И хотя она всё время отшучивалась, но всё же втайне мечтала, что это случится совсем скоро.
И однажды, когда лето уже катилось к закату, предложение действительно прозвучало. Всё на том же берегу Волги, под плеск волн и крик чаек. Игорь сказал те слова, которых Ольга ждала. Счастье переполняло её, радость не умещалась внутри, и хотелось кричать на весь мир, как она его любит и что прекраснее Игоря нет на свете мужчины. И их, безусловно, ждёт счастливое и прекрасное будущее.
Свадьбу решили играть осенью — в годовщину знакомства. И оставалось совсем немного времени, чтобы подготовиться. Не думала Ольга, что свадьба — это так хлопотно. Столько нюансов нужно учесть, посчитать, рассчитать! Она объехала десятки свадебных салонов в поисках идеального платья, посмотрела сотни аксессуаров. А ещё нужно было подумать о разных приятных традициях: завязать ленточку на дереве, повесить замочек на мосту и многое другое. Но всё это были приятные хлопоты, восторг от которых перекрывает усталость.
— Ольга Владимировна, — от очередной примерки её отвлёк звонок нянечки детского дома, — вы просили звонить, если что-то случится. Так вот, с Максимом что-то случилось. Уже час сидит в углу, никого к себе не подпускает, плачет. Директор попросила позвонить вам, может, вас он послушает.
— Я сейчас приеду! — пообещала девушка, отложив невесомую фату и радуясь тому, что находится недалеко от детского дома.
Максим сидел в углу коридора, спрятавшись за большим цветочным горшком.
— Он там уже два часа сидит, выходить не хочет. Я хотела поднять его на руки, унести, так он кричать начинает, сопротивляется. Я впервые его таким вижу, — объяснила нянечка.
— А что он до этого делал?
— В комнате отдыха был. Там старшие ребята телевизор смотрели, какой-то музыкальный клип вроде показывали, они потом решили переключить на другой канал, вот в это время Максима и завёлся. Начал кричать, отнимать у них пульт, а потом убежал сюда. Никто и не понял, что произошло. Думали, успокоится и сам выйдет. А он всё сидит и скулит, как щеночек. Сердце на части разрывается.
— Максюша, мой солнечный мальчик, привет! — Ольга присела рядом с цветочным горшком. — Малыш, что с тобой случилось? Иди ко мне.
Плач не прекратился и даже не стал тише. Ольга осторожно перебралась на ту сторону цветочного горшка, где сидел мальчик. Он её не узнал, громко вскрикнул, заплакал сильнее и собрался было бежать. Ольга схватила его за ручку.
— Максим, Максимка, посмотри на меня. Это же я, твоя тётя Оля. Ну, посмотри же на меня внимательно, посмотри.
Мальчик дёргал руку, и Ольге казалось, что она совсем хрупкая, тонкая и вот-вот сломается.
— Эй, дружок, а помнишь, это: есть в лесу из брёвен дом, есть, окошко в доме том... — Ольга отпустила руку мальчика и, приговаривая присказку, стала делать упражнения из пальчиковой гимнастики. — Посмотрите в то окно, в доме тихо и темно...
Максим, услышав знакомые слова, на несколько секунд, замер. В глазах его промелькнула осознанность. Словно цепляясь за верёвку, он схватился за слова, которые произносила Ольга, и потихонечку начал приходить в себя. Девушка заметила перемену, и когда стихотворение закончилось она начала заново.
— Давай вместе со мной, — Она соединила руки за головой, изображая крышу, — Есть в лесу из брёвен дом...
На третьей строчке Максим включился в игру и стал «стучаться в дверь», как это было в сценарии гимнастики. Они сделали эту гимнастику ещё два раза, прежде чем Ольга предложила Максиму вылезти из угла и посидеть на диване.
— Ну, рассказывай, что у тебя случилось. Почему ты плакал? — медленно, чтобы до него дошёл смысл сказанных ею слов, спросила она.
Максим смотрел на неё раскосыми глазами, словно не понимая. Но Ольга знала, что это только кажется, что ребёнок её не понимает и ждала.
— Тётя в телевизоре танцевала, — пояснил он.
— Да? И что за тётя?
— Красивая...
— Тебе понравилась?
Максим неопределённо пожал плечами, положил голову ей на колени и мгновенно уснул. Девушка посидела так ещё десять минут, потом осторожно подняла его и отнесла в спальню.
Она нашла ребят, которые были в то время в комнате отдыха. Но разговор с ними не прояснил ситуацию. Смотрели Муз-TV, были разные клипы, и вот когда начался один клип, Максим встал перед телевизором. Они решили переключить, потому что такое не слушают, а он «словно взбесился». Что был за клип? Да какая-то попсовая певица, они такое не слушают... Эта, Леся Дрим вроде. Клип, где она на красном кабриолете катается и поёт.
Маловероятно, что эти ребята обижали Максима. В детском доме есть разные дети и разные способы доказать своё превосходство, но эти детки не относились к тем, кто обидит слабого. Тем более Максим был безобидным, и опасность он за версту чует. Девушка пожала плечами, зашла ещё раз в спальню, поправила одеяло, поцеловала Максима и поспешила на выход.
Уже на крыльце достала телефон из сумочки и ахнула — четырнадцать пропущенных от Игоря! Она тут же набрала жениха:
— Алло, Игорёша, прости, я не слышала звонка... Нет-нет, ничего не случилось. Вернее, случилось, но уже всё хорошо.
Вкратце пересказала ему всё, что произошло. Ожидала услышать слова поддержки, но неожиданно Игорь зло бросил:
— И что? Ты теперь будешь мчаться по каждому чиху этого... — он запнулся, сдерживаясь от резкого слова. — Я понятия не имею, о чём разговаривать с тамадой! Ты же всё записывала. А я приехал. Как дурак тебе названиваю. Она на меня смотрела с такой жалостью, словно меня возле ЗАГСа бросили.
У него вырвалось бранное словечко, а Ольга вся сжалась.
— Игорёша, прости. Я забыла... Просто всё произошло так неожиданно. Максюша, ему же...
— Ничего не хочу слышать про твоего Максима! — огрызнулся Игорь и нажал кнопку отбоя.
Ольга чуть не плакала. Как глупо всё получилось. Она действительно забыла про встречу с тамадой. Но забыла она не из-за Максима, а из-за свадебного шопинга. Кажется, она нашла то, что так давно искала. То самое, идеальное платье... Но нужно ли оно сейчас? Её сердце сжалось от страха.
Вечером она сама поехала к Игорю. Наверняка он уже успокоился, и она сможет ему всё объяснить. Но жених был всё так же зол, разговаривал сквозь зубы. Открыл дверь, смерил её недобрым взглядом. Ольга с большей силой почувствовала себя виноватой.
— Проходи, — скупо сказал он, и повернувшись, пошёл в комнату.
Ольга быстро разулась, повесила на вешалку плащ.
— Слушай, ну, хватит дуться, — нарочито бодро начала она. — Я не из-за Максима забыла про тамаду. У меня на самом деле всё вылетело из головы. Я просто нашла платье, которое хотела! Увидишь меня в нём и сам всё на свете забудешь, — девушка потянулась к нему, целуя в щёку. — Я уже позвонила в салон, попросила, чтобы его оставили для меня. Завтра поеду покупать. Так хочется показать тебе, но ты же знаешь — до свадьбы нельзя!
Игорь молча смотрел на невесту. Взгляд его выражал недоверие и недовольство.
— Ну хватит, Игорёша, — она шутливо ущипнула его за бок. — Прости меня. Если бы ты видел это платье, то тут же упал бы в беспамятстве. Оно очень-очень красивое! И сейчас по распродаже.
— Оля, — наконец ответил Игорь. — Я хочу, чтобы ты ушла с этой работы.
— Что?! — Ольга непонимающе смотрела на жениха. — Что значит «ушла»? И куда я пойду?
— Думаешь, педагог не найдёт работу? Можно в школу, в конце концов, устроиться, или в детский сад. Да вас, учителей, всё время не хватает.
— Я не учитель, я педагог-дефектолог. Это разные вещи.
— Не суть, думаю, если захочешь, то что-нибудь придумаешь.
— Но я не хочу ничего придумывать! Мне нравится моя работа. Нравится заниматься с детьми, обучать их.
— Но ты же понимаешь, что этого недостаточно и на самом деле сильно помочь ты им не сможешь. Ты же сама говорила, что это надо быть постоянно при ребёнке, а то, что ты занимаешься несколько часов в неделю, не спасает.
— Но ведь прогресс есть! — Ольга вскочила с дивана, не в силах удержать нахлынувшие эмоции. — Просто он медленный и не так заметен, но он есть. Я говорила, что в семье можно было бы добиться большего. Тем более с теми детками, которые у нас. У них лёгкая степень, они вполне обучаемы!
— Всё! — резко оборвал её Игорь. — Не посвящай меня в детали. Не хочу ничего слышать про твоих даунят, — видя возмущение невесты, он добавил чуть мягче, — Оль, ну у нас ведь тоже будут дети, да? И что ты будешь носиться со всякими Максимами, а они?
— Что «они»? Есть семьи, в которых трое детей и только один с диагнозом. И они справляются. А есть такие, где оба ребёнка нуждаются в помощи, и родители не бросают их, они занимаются ими.
— И что? Мне до этого какое дело?
— А ты не думаешь, что можешь оказаться на их месте? Увы, но болезней много. И от них никто не застрахован. ДЦП, например, может даже от преждевременных родов случиться. Или синдром Дауна — он вообще не зависит от наследственности! Что ты будешь делать, если у нас родится такой малыш?
— Не родится, — уверенно сказал мужчина.
— Они тоже так думали... Нет, Игорёша, я не могу оставить свою работу. Я нужна этим детям.
— И что? Теперь жизнь класть на них?
— Я не рассматриваю это как жертвоприношение. Это моя работа, и мне она нравится.
— А мне нет!
— Но не ты на неё ходишь! — Ольга мерила комнату шагами. — Я ведь не говорю тебе: бросай свою работу и устраивайся в другое место?!
— А что с моей работой не так? Я меня всё норм: отработал — ушёл. Никто меня не вызывает, потому что у клиента вдруг приступ случился.
— Это звучит бесчеловечно.
— Это звучит нормально! Работа — это просто работа, а жизнь — это жизнь. Не хочется повторять историю наших родителей. Они трудились во благо чего-то там и строили коммунизм. Мы уже другое поколение!
— Не смешивай, пожалуйста, коммунизм и детей. Это разные понятия.
— Возможно, но суть одна. И там, и там требуется самоотверженность. Подумай, Оля... Я не говорю, чтобы ты прямо завтра всё бросила. Сама решай, когда удобнее. Но я не хочу, чтобы ты занималась всякими... — видя расстройство невесты, он не стал добавлять уничижительное слово. — Хочу, чтобы ты была рядом со мной, с нашими детьми. Не хочу, чтобы мои дети ходили в детский дом и видели это всё. Мне одной встречи с твоим Максимом хватило.
Ольга была в растерянности, а Игорь сменил тему, посчитав, что всё уже решено — он сказал своё мнение. Так было заведено в их семье — слово отца решающее. Родители могли спорить и не соглашаться друг с другом, но в конечном счёте мама сделает так, как велел отец.
~~~~~~
Продолжение ЗДЕСЬ
