Картина "Долина покоя" вызывает у зрителя странное ощущение тревоги, противоречащее самому названию. На первый взгляд сцена кажется мирной: две монахини на кладбище в сумерках. Однако внимательное рассмотрение открывает глубокий символизм и внутреннее напряжение, пронизывающее каждый элемент этой картины.
На полотне изображены две молодые монахини, одна из которых задумчиво отдыхает, держа в руках четки с крестом и черепом, олицетворяющие "Memento Mori" — напоминание о неизбежности смерти. Ее лицо спокойно, но в широко раскрытых глазах читается напряжение, словно она погружена в глубокие размышления о бренности человеческого существования.
Первое, что обращает на себя внимание — пристальный и прямой взгляд монахини, направленный прямо на зрителя. Это не только создает асимметрию и перетягивает на себя «центр тяжести» изображения, но и провоцирует того, кто смотрит на картину, призывает его к диалогу, создает ощущение загадки, которую еще только предстоит разгадать.
Другая монахиня напротив, погружена в работу: она рвет землю, словно пытаясь выкопать себе путь к истине. Кости, уже показавшиеся из могилы, добавляют сцене мрачный и тревожный оттенок. Возможно, именно в этот момент она осознает, что перед ней открывается не только физическая, но и философская пропасть, разделяющая жизнь и смерть.
Пейзаж и общая обстановка только усиливают эту тревожную, вопреки названию полотна, атмосферу: живая изгородь символизирует собой ограниченность их мирка, который надежно скрыт от чужих глаз, а старинные надгробия и каменные ступени носят на себе отпечаток многолетней – возможно даже многовековой — истории.
Контраст между светлым небом и темной нижней частью картины подчеркивает угасание жизни. Закатное небо, символизирующее конец дня и, шире, конец жизненного пути, освещает монахинь мягким светом, как бы придавая сцене мистическое значение. Природа вокруг кажется безмятежной и равнодушной к человеческим страданиям и размышлениям, усиливая ощущение неумолимости и неизбежности смерти.
Интересно и эмоциональное состояние женщин. Мы не видим тоски по умершему или даже волнения. Та монахиня, которая смотрит прямо на зрителя, выглядит очень спокойной, равнодушной, что подчеркивается и самим названием.
Джон Эверетт Милле — прерафаэлит. Художники этого течения чаще всего изображали на своих полотнах именно женщин, но, вопреки викторианским идеалам и традициям, образы на их картинах — демонические с одной стороны, но очень женственные с другой.
Почему художник выбрал именно монахинь, а не Прекрасных дам эпохи Средневековья или кого-то из литературных или мифических персонажей, как это делали все художники-прерафаэлиты, остается еще одной загадкой полотна.
Критики выдвигают две противоположных версии того, что происходит на картине: либо монахини хоронят кого-то (и тогда тем более странным кажется их спокойствие и отвлеченность) или же, наоборот, эксгумируют, что придает картине общий зловещий оттенок, но не раскрывает главных секретов.
А как думаете вы? Что происходит на этой картине? Поделитесь своими мыслями в комментариях!
