В прошлый раз в новой рубрике "Исторический нон-фикшн" я рассказывала о книге Жана Фавье, посвященной исследованию жизни, возвышения и падения советника Филиппа IV Красивого Ангеррана де Мариньи. Сегодня хочу продолжить тему деяний последнего из великих Капетингов с очень любопытной книгой французского историка Ги Фо, в которой он рассматривает процесс над тамплиерами. И, изучив множество документов, он пришел к выводам, которые во многих моментах расходятся с официальной версией, которая придерживается мнения о невиновности преследуемых королем рыцарей ордена. Рассказываю.
Ги Фо поставил перед собой трудную задачу - попытаться понять, были ли виновны тамплиеры и изучить процесс над ними.
Загадка, чем же в действительности являлся Храм, по-прежнему, остается. Но чтобы ее разгадать, безусловно, надо было бы заняться исследованием всего европейского общества конца XIII – начала XIV в. Это не входило в планы Ги Фо.
А храмовники были монахами-рыцарями, крестоносцами, призванными охранять Святую Землю и христиан от неверных.
Ги Фо на страницах своей книги пытался несколько развеять негатив вокруг образа короля Филиппа Красивого. Привычное представление о нём, как о жестком, бескомпромиссном, властном монархе, который ради обогащения уничтожил многочисленный орден, отправил на костер многих людей, включая верховного магистра ордена и крестного его сына Жака де Моле, не совсем соответствует действительности. Не один Ги Фо, но и другие историки, изучавшие период правления внука Людовика Святого, отмечали, что король был создателем абсолютной монархии и действовал прежде всего в интересах Франции. Но при этом он был ортодоксом до мозга костей. В отношении католической веры. Поэтому всё, что могло запятнать церковь, безжалостно уничтожалось. Именно религиозным рвением объясняет Ги Фо и историю с папой Бонифацией XIII, и дело над тамплиерами - и тот, и другие были обвинены в ереси.
Но был и политический аспект. Уж больно странно выглядит внезапность. Ещё в 1304-ом году король отдаёт храмовникам на хранение казну государства, прячется в 1306-ом во время восстания опять же в их обители, а уже в 1307-ом начинает длительный процесс, обвинив участников ордена в самых страшных грехах: ереси, надругательстве над распятием, содомии.
Филипп Красивый, поддерживаемый своими легистами, является создателем абсолютной монархии и, безусловно, ему было тяжело мириться в своем королевстве с присутствием и влиянием могущественного ордена, подчиняющегося одному только Папе, – то есть чужеземной силе.
Действительно, всё слишком переплелось, велась борьба за главенство между церковью и светской властью. И тут появился повод.
Большой процесс о тамплиерах начался по весьма мелочному поводу: как в Туре напомнит об этом Гильом де Плезиан, первыми доносчиками были «люди слишком низкого происхождения, чтобы дать ход столь большому делу», но Бог может воспользоваться самыми обездоленными людьми (и, добавим, самыми сомнительными).
В 1305 г. в тюрьме в Ажене, содержался тамплиер, совершивший некое преступление. Так как у него не было духовника, чтобы исповедаться, он перед смертью признался в преступлениях против веры и злодеяниях другому заключенному, горожанину из Безье, Эскену де Флуараку (или Эскиу де Флойрано), который, возможно, сам вышел из ордена. Придя в ужас от этих откровений, а, возможно, чтобы извлечь из этого выгоду, вышеуказанный Эскен де Флуарак поведал о них, мы не знаем почему, королю Хайме Арагонскому, который, не желая ввязываться в столь сложное дело, отослал доносчика к королю Франции, так как главная резиденция ордена находилась в этой стране.
Король начал расследование. Обнаружились другие грешники, а также рыцари, покинувшие орден, которые подтвердили те преступления, что поведал узник в Ажене. И костёр загорелся.
В своей книге Ги Фо собрал информацию из различных источников, опираясь больше именно на документы, а не на исследования других. Он открыл несколько фактов, которые, по его мнению, замалчивались, потому что задают ещё больше вопросов, чем имеется. Он воссоздал хронологию событий и написал о происходившем, четко идя от начала к концу. Ги Фо не упустил из вида такие детали, как отношение к процессу и у населения, и у кардиналов, и у короля, и у папы, и у самих тамплиеров. Он далеко не в восторге от великого магистра Жака де Моле, которого многие записали в мученики. Он не отвечает на вопросы о причинах - Ги Фо восстанавливает картину процесса над тамплиерами, начиная с секретных указов Филиппа Красивого, вынужденного как защитник веры из-за колебаний папы Клемента начать расследование страшных обвинений против тамплиеров. Вмешательство инквизитора, показания, признания великого магистра, реакция Святого Престола. Ги Фо приводит текст знаменитой буллы «Fadens misericordiam» папы Климента V. В итоге была создана комиссия по поиску свидетелей и показаний, которая начала работу лишь в 1309 году. Сведения собирались скрупулезно, допросы проводились тщательно и далеко не всегда с применением пыток, хоть подобная практика и считалась нормой.
Чтение протоколов расследования комиссии довольно скучно из-за бесконечного повтора одних и тех же оборотов. Как мы увидим, каждого свидетеля допрашивали по вопроснику, включающему 127 пунктов, откуда и появляются скучные повторы. Кроме того, не искажая мысль свидетелей, секретари суда резюмировали или исправили по форме показания таким образом, что вместо ощущения отражения живого слова, мы имеем только повторение одних и тех же формул.
Однако все скрупулезно было записано, включая колебания, исправления и возражения обвиняемых.
Периодически прерывая рассказ о самих событиях, Ги Фо делится своими впечатлениями о полученных сведениях и складывающейся картине. По его мнению крах тамплиеров наступил после парижского суда в мае 1311 года, где 54 тамплиера были приговорены к сожжению. Вот тут-то и наступает перелом, потому что свидетели не верят. Пьер де Болонья бежит из тюрьмы и никогда не будет найден. Остальные откажутся защищать орден. Поведение некоторых становится странным:
Однако, надо упомянуть странное поведение брата Жана де Поленкура. Допрошенный 8 января 1311 г., сначала он заявит: «Я настаиваю на признаниях, которые уже сделал. Я признался, что отрекся от Господа во время моего вступления в орден». Члены комиссии предлагают ему хорошенько подумать: «Скажите все-таки правду, во имя спасения вашей души. Вы ничем не рискуете, если скажете нам правду». Тогда Жан де Поленкур отпирается от своих слов: «Ну, тогда нет, я не отрекался ни от Господа, ни от Иисуса Христа, я признался под страхом смерти». И ему позволяют уйти. Но 12-го он просит выслушать его снова и повторяет свои первые признания. Члены комиссии больше ничего не понимают, просят принести клятву на Евангелие, спрашивают, не заставил ли его кто-то снова изменить свое решение. Нет: «Я подумал, что я совершаю зло, совершая клятвопреступление, и попросил своих стражников снова отвести меня к вам… я клянусь, что во время вступления в орден, я отрекся от Господа и плюнул на серебряный крест».
Итог дела о тамплиерах всем известен - орден был распущен, великий магистр взошел на костер со своими братьями. Но права ли официальная история, обвиняющая короля Франции, кардиналов и папу в том, что те осудили "невинных", смотря на всё происходящее глазами современного человека. Нет. Всё не так просто было в этом деле. Ведь отношение к ордену как духовенства, как светской власти, так и простого народа было негативным. Понятно, что слухи и сплетни наряду с фанатичной верой в бога и во всё мистическое, действовали на умы, но не в таком же масштабе. Да и зачем было бы наговаривать на себя тому тамплиеру в тюрьме Ажена? Значит подобное было в ходу. Или это заговор? Опять же для заговора слишком объёмен масштаб и слишком много вовлеченных сторон. В общем, дела ясное, что дело тёмное.
Мне понравилось, что написано ясным языком, что автор придерживался хронологии, что по возможности представил "героев" процесса как личностей, что рассмотрел дело с разных сторон. И краткость порадовала. Но немного не хватило анализа, немного не хватило гипотез о причинах. Но, как сказано было в предисловии, у Ги Фо стояли другие задачи. Так виновны ли были тамплиеры? Судя по приведенным документам факт содомии был доказан лишь в двух случаях, факт непристойных поцелуев в ритуалах ордена был установлен, но:
Факт более чем установлен, но в чем его смысл? Ничто не позволяет усмотреть в нем что-либо иное, кроме традиционной «прописки», унижения новичка, то, что в наших высших школах называют «bizutage». Не стоит забывать, что мы имеем дело с людьми военными и перейдем к делам более серьезным.
Далее. Пропуск слов в молитве - четверо священников, очень немногочисленных членов ордена, признались "просили, читая мессу, убрать четыре слова из канона (слова «hoc est corpus meum» – «сие есть тело мое»)", но они никогда этого не делали. Простые же рыцари не могли ничего сказать, ибо латынь не разумели. Обвинение же в идолопоклончестве выглядит весьма надуманно, т.к. у каждого ордена были свои символы, которым они поклонялись. Самым серьезным выглядит обвинение в отречении от Христа. Этот вопрос Ги Фо разбирает очень подробно, останавливаясь отдельно на свидетельствах, форме ритуала, его смысле и на том, насколько он был распространен.
Мы видели, что в 1307 г. Папа еще не был убежден в виновности тамплиеров. В октябре он приказал кардиналам допросить руководителей ордена в Шиноне: Моле и его заместители легко могли бы объяснить, что оскорбление распятия вовсе не было антихристианским действием, но являлось напоминанием об отречении св. Петра. Папа мог бы признать эту церемонию дурным обычаем, и, возможно, запретил бы ее, но при этом был бы совершенно счастлив такой ценой положить конец делу, которое было столь мучительным для него. Филипп Красивый, возможно, отреагировал бы сурово, но лишился бы своего единственного оружия, что могло позволить Папе решиться на сопротивление. Если Климент V и был убежден в реальной и глубокой виновности ордена, то именно на основании признаний, сделанных в Шиноне. Итак, что говорит Моле кардиналам, пришедшим допросить его? «Хитрость врага рода человеческого привела тамплиеров к слепому падению», в течение долгого времени те, кого принимали в орден, отрекались от Христа «рискуя своей душой». Итак, это очевидное признание в ереси или в сговоре с дьяволом, а вовсе не в простом двусмысленном жесте.
В конце книги Ги Фо вспоминает другие ереси - катаров, гностиков и манихейцев, даже ассасинов-убийц. Вновь обращается к вопросам о причинах, о политических амбициях, о секретных уставах и сложной иерархии. И признает, что правда всегда ускользает. Как песок сквозь пальцы. Интересно, приблизимся ли мы когда-нибудь к разгадке или же она так и останется погребенной под всё нарастающими слоями прошедших лет?
