Прежде, чем познакомить вас с исследованием Королевского института вооруженных сил (RUSI), приведу цитату бывшего аналитика ЦРУ Ларри Джонсона:
Полковник Алекс Вершинин, пишущий для Королевского института вооруженных сил (RUSI), опубликовал ошеломляющую статью, которая подтверждает, что Россия на несколько световых лет опережает военный истеблишмент НАТО...
...Я советую вам изучить отчет RUSI. Это очень ясно показывает, почему Россия готова победить даже НАТО.
Смотрим!
*************************************
Искусство войны на истощение: уроки российской войны
Если Запад серьезно рассматривает возможность конфликта между великими державами, он должен взглянуть на свою способность вести длительную войну и разработать стратегию, ориентированную на истощение, а не на маневр.
Войны на истощение требуют своего собственного "Искусства войны" и ведутся с помощью "силового центризма", в отличие от маневренных войн, которые фокусируются на территории. Они основаны на огромных промышленных мощностях, позволяющих восполнить потери, географической глубине, способной поглотить серию поражений, и технологических условиях, которые предотвращают быстрое движение противника.
В войнах на истощение военные операции характеризуются способностью государства восполнять потери и создавать новые формирования, а не тактическими и оперативными маневрами. Сторона, которая признает истощающий характер войны и сосредотачивается на уничтожении сил противника, а не на завоевании территории, скорее всего, победит.
Запад не готов к такой войне. Большинству западных экспертов стратегия истощения противоречит здравому смыслу. Исторически Запад предпочитал короткое столкновение профессиональных армий по принципу «победитель получает всё». Недавние военные игры, такие как война за Тайвань от CSIS, охватывали один месяц боевых действий. Возможность длительной войны никогда не обсуждалась.
Справка:
CSIS (Центр стратегических и международных исследований — аналитический институт в США) разработал военную игру для изучения возможности вторжения китайского десанта на Тайвань и прогнал ее 24 раза. В большинстве сценариев Колалиция США/Тайвань/Япония победили обычное десантное вторжение Китая и сохранили автономный Тайвань. Однако эта защита стоила дорого. США и их союзники потеряли десятки кораблей, сотни самолетов и десятки тысяч военнослужащих. Тайвань увидел, что его экономика разрушена. Кроме того, высокие потери нанесли ущерб глобальному положению США на многие годы. Китай также сильно проиграл, и неспособность оккупировать Тайвань может в итоге дестабилизировать правление Коммунистической партии Китая. Поэтому победы недостаточно. Соединенным Штатам необходимо немедленно усилить сдерживание.
Это отражение общего западного отношения. Войны на истощение рассматриваются как исключения, которых следует избегать любой ценой и которые, как правило, являются результатом некомпетентности лидеров.
К сожалению, войны между почти равными державами, скорее всего, будут истощающими из-за большого количества ресурсов, доступных для возмещения первоначальных потерь. Истощающий характер боевых действий, в том числе эрозия профессионализма из-за потерь, выравнивает поле боя независимо от того, какая армия начала с более подготовленными силами. Поскольку конфликт затягивается, войну выигрывает экономика, а не армия.
Государства, которые осознают это и ведут такую войну, используя стратегию истощения, направленную на истощение ресурсов противника, сохраняя при этом свои собственные, с большей вероятностью одержат победу. Самый быстрый способ проиграть войну на истощение — это сосредоточиться на маневрах, тратя ценные ресурсы на ближайшие территориальные цели. Признание того, что войны на истощение имеют свое собственное искусство, жизненно важно для победы в них, не неся при этом огромных потерь.
Экономическое измерение
Войны на истощение выигрывают те экономики, которые позволяют массовую мобилизацию вооруженных сил через свои промышленные сектора. Во время такого конфликта армии быстро расширяются, требуя огромного количества бронетехники, дронов, электронной продукции и другого боевого оборудования. Поскольку современное вооружение очень сложно производить и требует огромных ресурсов, для победы необходимо сочетание высокого и низкого уровня сил и вооружений.
Высококлассное оружие обладает исключительными характеристиками, но его сложно производить, особенно когда оно необходимо для вооружения быстро мобилизованной армии, подверженной высокой степени истощения. Например, во время Второй мировой войны немецкие танки были превосходными машинами, но, используя примерно одинаковые производственные ресурсы, Советы выпускали восемь Т-34 на каждый немецкий танк. Разница в производительности не оправдывала численное неравенство в производстве. Высококачественное оружие также требует высококлассных войск. Для их обучения требуется значительное время – время, которого нет в войне с высоким уровнем истощения.
Проще и быстрее производить большое количество дешевого оружия и боеприпасов, особенно если их компоненты взаимозаменяемы с гражданскими товарами, обеспечивая массовое производство без расширения производственных линий. Новобранцы также быстрее усваивают более простое оружие, что позволяет быстро создавать новые формирования или восстанавливать существующие.
Достичь необходимого объема массы для высокоразвитых западных экономик сложно. Чтобы достичь сверхэффективности, такие экономики избавляются от избыточных мощностей и борются за быстрое расширение, особенно после того, как отрасли более низкого уровня переводятся за границу по экономическим причинам.
Во время войны глобальные цепочки поставок нарушаются, и подкомпоненты больше не могут быть защищены. К этой проблеме добавляется нехватка квалифицированной рабочей силы с опытом работы в конкретной отрасли. Эти навыки приобретаются десятилетиями, и как только отрасль закрывается, на ее восстановление уходят опять же десятилетия. Так, Межведомственный отчет правительства США о промышленном потенциале за 2018 год подчеркнул эти проблемы. Суть в том, что Запад должен внимательно посмотреть на обеспечение избыточных мощностей своего военно-промышленного комплекса в мирное время, иначе он рискует проиграть следующую войну.
Генерация силы
Промышленная продукция существует для того, чтобы ее можно было направить на возмещение потерь и создание новых образований. Это требует соответствующей доктрины и структур командования и управления. Есть две основные модели: НАТО (большинство западных армий) и старая советская модель, в которой большинство государств имеют что-то среднее.
Армии НАТО высокопрофессиональны и имеют сильный унтер-офицерский корпус с обширным военным образованием и опытом мирного времени. Они опираются на этот профессионализм в своей военной доктрине ( основы, тактика и методы ), чтобы подчеркнуть индивидуальную инициативу, делегируя большую свободу действий младшим офицерам и сержантам. Формирования НАТО обладают огромной маневренностью и гибкостью, позволяющей использовать возможности на динамичном поле боя.
В войне на истощение у этого метода есть обратная сторона. Офицеры и унтер-офицеры, необходимые для реализации этой доктрины, требуют обширной подготовки и, прежде всего, опыта. На создание сержанта армии США уходят годы. Командир отделения обычно имеет стаж службы не менее трех лет, а сержант взвода - не менее семи лет. В войне на истощение, характеризующейся тяжелыми потерями, просто нет времени заменять потерянных сержантов или формировать из них новые подразделения. Идея о том, что гражданские лица могут пройти трехмесячные курсы подготовки, получить сержантские шевроны, а затем ожидать, что они будут действовать так же, как и семилетний ветеран, является верным путем к катастрофе. Только время может породить лидеров, способных реализовать доктрину НАТО, а время – это то, чего не дают массовые требования войны на истощение.
Советский Союз строил свою армию для крупномасштабного конфликта с НАТО. Предполагалось, что он сможет быстро расширяться за счет мобилизации массированных резервов. Каждый мужчина в Советском Союзе сразу после окончания средней школы проходил двухлетнюю базовую подготовку. Постоянная текучесть рядового персонала не позволила создать сержантский корпус западного образца, но создала огромный резерв полуобученных специалистов, доступных во время войны. Отсутствие надежных унтер-офицеров привело к созданию модели командования, ориентированной на офицеров, менее гибкой, чем у НАТО, но более приспособленной к крупномасштабному расширению, требуемому войной на истощение.
Однако по мере того, как война продлится один год, передовые части наберутся опыта, и, вероятно, появится улучшенный корпус сержантов, что придаст советской модели большую гибкость. К 1943 году в Красной Армии сформировался мощный корпус унтер-офицеров , который затем исчез после окончания Второй мировой войны по мере демобилизации боевых порядков.
Ключевое различие между моделями заключается в том, что доктрина НАТО не может функционировать без высокоэффективных сержантов. Советская доктрина была усилена опытными сержантами, но критически не нуждалась их.
Наиболее эффективной моделью является сочетание этих двух моделей, при которых государство содержит профессиональную армию среднего размера и массу призывников, доступных для мобилизации. Это приводит непосредственно к смеси высокого/низкого уровня. Профессиональные довоенные силы составляют высшую часть этой армии, превращаясь в пожарные бригады, перемещающиеся от сектора к сектору в бою, чтобы стабилизировать ситуацию и провести решающие атаки. Низкоуровневые формирования держат оборону и медленно набирают опыт, повышая свое качество до тех пор, пока не приобретут способность проводить наступательные операции. Победа достигается путем создания максимально качественных низкоуровневых формирований.
Превращение новых подразделений в боеспособных солдат вместо гражданских мобов осуществляется посредством обучения и боевого опыта. Новое формирование должно обучаться не менее шести месяцев и только в том случае, если оно укомплектовано резервистами, прошедшими индивидуальную подготовку.
Призывникам требуется больше времени. Для повышения профессионализма в этих подразделениях также должны быть профессиональные солдаты и унтер-офицеры, привлеченные из довоенной армии. После завершения начальной подготовки их следует использовать только в боях во второстепенных секторах. Ни в одном пласте нельзя допускать падения прочности ниже 70%. Ранний вывод формирований позволяет накапливать опыт среди новых пополнений по мере того, как ветераны передают свои навыки. В противном случае ценный опыт будет потерян, и процесс начнется заново.
Еще одним следствием является то, что ресурсы должны отдавать приоритет пополнению, а не новым формированиям, сохраняя боевое превосходство как в довоенной армии (высшие), так и в недавно сформированных (низких) формированиях. Целесообразно расформировать несколько довоенных (высших) формирований, чтобы распределить профессиональных солдат среди вновь создаваемых младших формирований с целью повышения исходного качества.
Военное измерение
Военные действия в конфликте на истощение сильно отличаются от операций в маневренной войне. Вместо решающей битвы, достигаемой посредством быстрого маневра, война на истощение сосредотачивается на уничтожении сил противника и их способности восстанавливать боевую мощь, сохраняя при этом свою собственную. В этом контексте успешная стратегия предполагает, что война продлится как минимум два года и будет разбита на две отдельные фазы. Первая фаза варьируется от начала боевых действий до момента, когда мобилизована достаточная боевая мощь, позволяющая предпринять решительные действия. На местах позиционные изменения будут незначительными, основное внимание будет уделено выгодному обмену потерями и наращиванию боевой мощи в тылу. Преобладающей формой боя является огонь, а не маневрирование, дополненное обширными укреплениями и маскировкой. Армия мирного времени начинает войну и проводит сдерживающие действия, давая время для мобилизации ресурсов и обучения новой армии.
Второй этап может начаться после того, как одна из сторон выполнит следующие условия:
- Недавно мобилизованные силы завершили свою подготовку и приобрели достаточный опыт, чтобы превратить их в боеспособные формирования, способные быстро и сплоченно объединить все свои силы.
- Стратегический резерв противника исчерпан, и он не может укрепить угрожаемый участок.
- Достигается огневое и разведывательное превосходство, позволяющее атакующему эффективно вести массированный огонь по ключевому сектору, лишая при этом противника того же.
- Промышленный сектор противника деградировал до такой степени, что не может восполнить потери на поле боя. В случае борьбы против коалиции стран их промышленные ресурсы также должны быть исчерпаны или хотя бы учтены.
Только после выполнения этих критериев следует начинать наступательные операции. Их следует наносить по широкому фронту, стремясь сокрушить противника в нескольких точках неглубокими атаками. Цель состоит в том, чтобы оставаться внутри многослойного пузыря дружественных защитных систем, одновременно растягивая истощенные резервы противника до тех пор, пока фронт не рухнет. Только в этом случае наступление должно распространяться на объекты, находящиеся в более глубоком тылу противника.
Следует избегать концентрации сил на одном главном ударе, поскольку это дает представление о месте наступления и дает противнику возможность сосредоточить свои резервы на этом ключевом пункте.
Брусиловское наступление 1916 года, закончившееся развалом австро-венгерской армии, является хорошим примером успешного истощающего наступления на тактическом и оперативном уровне. Наступая по широкому фронту, русская армия не позволила австро-венграм сосредоточить свои резервы, что привело к развалу по всему фронту. Однако на стратегическом уровне Брусиловское наступление является примером неудачи. Русские войска не смогли выдвинуть условия против всей вражеской коалиции, сосредоточив внимание только на Австро-Венгерской империи и пренебрегая возможностями Германии. Русские потратили важнейшие ресурсы, которые они не могли восполнить, не победив при этом сильнейшего члена коалиции.
Еще раз подчеркну ключевой момент: наступление будет успешным только в том случае, если будут выполнены ключевые критерии. Попытка начать наступление раньше, приведет к потерям без каких-либо стратегических выгод, что сыграет непосредственно на руку врагу.
Современная война
Современное поле боя представляет собой интегрированную систему систем, включающую различные виды радиоэлектронной борьбы (РЭБ), три основных типа противовоздушной обороны, четыре различных типа артиллерии, бесчисленное количество типов самолетов, ударные и разведывательные беспилотники, инженеров-строителей и саперов, традиционную пехоту, бронетанковые соединения и прежде всего логистика. Артиллерия стала более опасной благодаря увеличенной дальности и усовершенствованному прицеливанию, расширяющему глубину поля боя.
На практике это означает, что легче организовать огонь, чем сконцентрировать силы. Глубокий маневр, требующий сосредоточения боевых сил, больше невозможен, поскольку любые массированные силы будут уничтожены огнем с закрытых позиций прежде, чем они смогут добиться успеха в глубине.
Вместо этого наземное наступление требует плотного защитного пузыря для отражения ударных систем противника. Этот пузырь создается за счет наложения дружественных средств противодействия огню, противовоздушной обороны и РЭБ. Перемещение многочисленных взаимозависимых систем очень сложно и вряд ли будет успешным. Неглубокие атаки вдоль передовой линии войск, скорее всего, будут успешными при приемлемом соотношении затрат; попытки глубокого проникновения будут подвергаться массированному огню в тот момент, когда они выйдут из-под защиты защитного пузыря.
Интеграция этих пересекающихся активов требует централизованного планирования и исключительно хорошо обученных штабных офицеров, способных оперативно интегрировать множество возможностей. На подготовку таких офицеров уходят годы, и даже боевой опыт не порождает таких навыков за короткое время. Тренировки и обязательные процедуры могут устранить эти недостатки, но только на менее сложном, статичном фронте. Динамичные наступательные операции требуют быстрой реакции, которую неспособны выполнить полуобученные офицеры.
Примером такой сложности является атака взвода из 30 солдат. Для этого потребуются системы РЭБ для подавления вражеских дронов; еще одна система РЭБ для подавления связи противника, препятствующая корректировке огня противника; и третья система РЭБ для подавления систем космической навигации, локализующая использование противником высокоточных боеприпасов. Кроме того, при огневом контакте необходимы контрбатарейные радары для поражения артиллерии противника.
Еще больше усложняет планирование тот факт, что вражеская РЭБ обнаружит и уничтожит любой дружественный радар или излучатель РЭБ, который излучает слишком долго. Инженерам придется расчищать пути через минные поля, а дружественные дроны обеспечивают оперативную разведку и огневую поддержку, если это необходимо (эта задача требует тщательной подготовки подразделений поддержки, чтобы избежать сброса боеприпасов на дружественные атакующие войска.)
Наконец, артиллерия должна обеспечивать воздействие как на цели, так и тыл противника, нацеливаясь на резервы и подавляя артиллерию. Все эти системы должны работать как единая команда, чтобы поддерживать 30 человек в нескольких машинах, атакующих других 30 человек или даже меньше. Отсутствие координации между этими силами приведет к неудачным атакам и ужасающим потерям, даже не видя врага. По мере увеличения размера формирования, осуществляющего операции, увеличивается количество и сложность активов, которые необходимо интегрировать.
Последствия для боевых действий
Глубокий огонь - на расстоянии более 100–150 км (средняя дальность тактических ракет) за линией фронта - нацелен на способность противника генерировать боевую мощь. Сюда входят производственные мощности, склады боеприпасов, ремонтные базы, энергетическая и транспортная инфраструктура. Особое значение имеют цели, требующие значительных производственных мощностей и которые трудно заменить/отремонтировать, поскольку их разрушение нанесет долгосрочный ущерб.
Как и в случае со всеми аспектами войны на истощение, такие удары потребуют значительного времени, чтобы дать эффект, а сроки исчисляются годами. Низкие глобальные объемы производства высокоточных боеприпасов большой дальности, эффективные действия по обману и сокрытию, большие запасы зенитных ракет и просто ремонтные возможности сильных и решительных государств — все это в совокупности способствует затягиванию конфликтов.
Эффективное эшелонирование противовоздушной обороны должно включать высокопроизводительные системы на всех высотах в сочетании с более дешевыми системами для противодействия массированным низкоуровневым ударным платформам противника. В сочетании с массовым производством и эффективным РЭБ это единственный способ победить глубокий огонь противника.
Успешная война на истощение фокусируется на сохранении собственной боевой мощи. Обычно это приводит к относительно статичному фронту, прерываемому ограниченными местными атаками для улучшения позиций, с использованием артиллерии для большей части боевых действий. Укрепление и маскировка всех сил, включая тыловое обеспечение, является ключом к минимизации потерь. Наступающая группировка, которая не может быстро закрепиться, понесет значительные потери от артиллерийского огня противника.
Оборонительные операции выигрывают время для создания простых боевых порядков, позволяя вновь мобилизованным войскам набраться боевого опыта, не неся больших потерь в крупномасштабных атаках. Создание опытных боевых формирований нижнего звена создает возможности для будущих наступательных операций.
Ранние стадии войны на истощение варьируются от начала боевых действий до момента, когда мобилизованные ресурсы становятся доступны в больших количествах и готовы к боевым действиям. В случае внезапного нападения возможно быстрое наступление одной стороны до тех пор, пока обороняющийся не сможет сформировать прочный фронт. После этого война стабилизируется.
Этот период длится как минимум полтора-два года. В этот период следует избегать крупных наступательных операций. Даже если крупные атаки окажутся успешными, они приведут к значительным жертвам, часто ради бессмысленных территориальных выгод. Армия никогда не должна принимать бой на невыгодных условиях.
В войне на истощение любая территория, на которой нет жизненно важного промышленного центра, не имеет значения. Всегда лучше отступить и сохранить силы, независимо от политических последствий. Бои на невыгодной местности сжигают подразделения, теряя опытных бойцов, которые являются залогом победы.
Одержимость немцев Сталинградом в 1942 году является ярким примером боевых действий на неблагоприятной территории по политическим причинам. Германия сожгла жизненно важные подразделения, которые она не могла себе позволить потерять, просто чтобы захватить город, носящий имя Сталина.
Также разумно подтолкнуть противника к боевым действиям на невыгодной местности посредством информационных операций, используя политически чувствительные цели противника. Цель – заставить противника расходовать жизненно важные материальные и стратегические резервы на стратегически бессмысленные операции.
Основная ошибка, которую следует избегать, — это оказаться втянутым в ту же самую ловушку, которая была расставлена для врага. Во время Первой мировой войны немцы именно это сделали в Вердене, где планировали использовать внезапность для захвата ключевой, политически чувствительной территории, спровоцировав дорогостоящие французские контратаки. К несчастью для немцев, они попали в собственную ловушку. На раннем этапе им не удалось захватить ключевую, защищаемую территорию, и вместо этого битва превратилась в серию дорогостоящих пехотных атак с обеих сторон, при этом артиллерийский огонь опустошал атакующую пехоту.
Когда начнется второй этап, наступление следует начать по широкому фронту, стремясь сокрушить противника в нескольких точках, используя неглубокие атаки. Намерение состоит в том, чтобы оставаться внутри многослойного пузыря дружественных защитных систем, одновременно растягивая истощенные резервы противника до тех пор, пока фронт не рухнет.
Существует каскадный эффект, при котором кризис в одном секторе вынуждает защитников переместить резервы из второго сектора только для того, чтобы, в свою очередь, вызвать там кризис. Когда войска начинают отступать и покидать подготовленные укрепления, моральный дух падает, и возникает очевидный вопрос: «Если мы не сможем удержать мегакрепость, как мы сможем удержать эти новые траншеи?» Тогда отступление превращается в бегство. Только в этом случае наступление должно распространяться на объекты, находящиеся в более глубоком тылу противника. Примером может служить наступление союзников в 1918 году . Союзники атаковали широким фронтом, а у немцев не было достаточных ресурсов для защиты всей линии. Когда немецкая армия начала отступать, остановить ее оказалось невозможно.
Стратегия истощения, сосредоточенная на обороне, противоречит здравому смыслу большинства западных офицеров. Западная военная мысль рассматривает наступление как единственное средство достижения решающей стратегической цели — заставить противника сесть за стол переговоров на невыгодных условиях.
Стратегическое терпение, необходимое для создания условий для наступления, противоречит их боевому опыту, приобретенному в ходе зарубежных операций по борьбе с повстанцами.
Заключение
Ведение войн на истощение сильно отличается от маневренных войн. Они длятся дольше и в конечном итоге подвергают испытанию промышленный потенциал страны. Победа обеспечивается тщательным планированием, развитием промышленной базы и мобилизационной инфраструктуры в мирное время и еще более тщательным управлением ресурсами в военное время.
Победа достижима путем тщательного анализа своих политических целей и политических целей противника. Ключевым моментом является признание сильных и слабых сторон конкурирующих экономических моделей и определение экономических стратегий, которые с наибольшей вероятностью принесут максимальные ресурсы. Эти ресурсы затем можно использовать для создания огромной армии, используя смесь высоких и низких сил и вооружения. Военное ведение войны определяется общими политическими стратегическими целями, военными реалиями и экономическими ограничениями. Боевые операции неглубоки и сосредоточены на уничтожении ресурсов противника, а не на захвате территории. Пропаганда используется для поддержки военных операций, а не наоборот. При наличии терпения и тщательного планирования войну можно выиграть.
К сожалению, многие на Западе весьма бесцеремонно относятся к тому, что будущие конфликты будут короткими и решающими. Это неверно по тем самым причинам, изложенным выше. Даже средние мировые державы обладают и географией, и населением, и промышленными ресурсами, необходимыми для ведения войны на истощение.
Мысль о том, что любая крупная держава отступит в случае первоначального военного поражения, в лучшем случае является принятием желаемого за действительное. Любой конфликт между великими державами будет рассматриваться враждебными элитами как экзистенциальный и преследоваться с использованием всех ресурсов, доступных государству. В результате война станет истощающей и будет благоприятствовать государству, экономика, доктрина и военная структура которого лучше подходят для этой формы конфликта.
Если Запад серьезно относится к возможному конфликту между великими державами, ему необходимо внимательно проанализировать свой промышленный потенциал, мобилизационную доктрину и средства ведения затяжной войны, а не проводить военные игры, охватывающие период всего в один месяц конфликта и надеясь, что война на этом закончится. Как научила нас война в Ираке, надежда – это не метод.
****************
Об авторе. Подполковник в отставке Алекс Вершинин имеет 10-летний опыт работы на передовой в Корее, Ираке и Афганистане. Последние десять лет перед выходом на пенсию он работал офицером по моделированию и симуляции, занимаясь разработкой концепций и экспериментами для НАТО и армии США.
От автора. Еще из интересного:
