В Тюменском государственном университете стартовала акция «Стена памяти» в рамках гражданско-патриотического движения «Бессмертный полк России». Историческое полотно Победы разместили на сайте вуза.
Участие в его подготовке приняли студенты и сотрудники ТюмГУ. Они рассказали о членах своей семьи, которые стали свидетелями событий Великой Отечественной войны на фронте или в тылу.
Историей прабабушки и прадедушки поделилась студентка Института социально-гуманитарных наук Варвара Бызова.
Случилось так, что в 1958 году сгорел дом, где хранились вещи и документы моей прабабушки Валентины Дьяченко и ее мужа. Паспорт бабуля восстановила, трудовая книжка была в отделе кадров строящегося ГОКа города Качканар, а большего в то время ей и не требовалось.
— А зачем? Никому и в голову не приходило проверять, действительно ли я или муж, в то время директор Валериановской школы, — участники войны. Мы уже были «непризывные». К тому же, хотелось поскорее забыть все ужасы...
На стенде «Они сражались за Родину» в управлении комбината среди других портретов ветеранов войны была фотография и моей прабабушки Валентины Андреевны. Фронтовиков чествовали в праздники и знаменательные даты. Но в конце 70-х в стране началась кампания по подтверждению статуса участника боевых действий или труженика тыла. Связано это было с финансовой стороной вопроса. Вводились льготы, повышались пенсии и пособия. Тут и аукнулась утрата военных билетов, солдатских книжек, наградных удостоверений четы Дьяченко.
Портрет Валентины Андреевны сняли со стенда — не было документов и доказательств. Это и задело больше всего. Не лишение льгот, не меркантильность, а именно чувство незаслуженной обиды и мысль, что и впрямь кто-то может принять ее за самозванку и обманщицу. Обратились в военкомат. Там выдали справку как труженице тыла. Но она-то работала в военном госпитале!
Окончив в Исовской школе 7 классов, поступила Валя Тюлепина в Свердловский медицинский техникум. Через год на Ису открылись полугодичные фельдшерские курсы, куда она перевелась, чтобы быть поближе к родным.
В ночь с субботы на воскресенье, 22 июня 1941 года, были в поселке и танцы, и выпускные вечера. Возвращались Валя с сестрой домой рано утром. Мать уже хлопотала в огороде. Увидев дочерей, не набросилась с упреками, а заплакала:
— Девчонки, война! С немцами война началась!
Летом 1942 года Валя и все сокурсницы получили аттестаты, подали документы в военкомат. Валентину и ее подругу Нюру Паромову постигло жестокое разочарование: как самым молодым им отказали в мобилизации.
— Шли мы по улице с Нюрочкой и плакали навзрыд, до того обидно было. Но мы тогда проявили характер.
Вернулись в военкомат на следующий день, добились своего — их направили в Краснотурьинский тыловой госпиталь. Там находились уже выздоравливающие солдаты: кто-то затем возвращался домой, оформляя инвалидность, кто-то готовился к возвращению в войска.
— Вот им-то и завидовали, тоже хотели на фронт. Да и как по-другому-то? Все стремились принести максимальную пользу стране — не мы одни такие храбрые...
Госпиталь готовился к переформированию и передислокации в районы боевых действий. Получали медикаменты и инструменты, продовольственные пайки на дорогу, с нетерпением ждали отправки эшелона. Путь на запад оказался нелегким. Подолгу эшелон простаивал в тупиках и на запасных путях, пропуская первоочередные составы с вооружением и солдатами.
— Быстро закончились съестные запасы, голодали в дороге. Но голод переносили легко, не спадало эмоциональное возбуждение от приближения к фронту, от картин разоренной и разрушенной врагом страны. На одной из разбомбленных станций в разбитой аптеке нашли чудом сохранившуюся трехлитровую банку рыбьего жира. Этим и подпитывались...
В конце октября 1942 года эшелон прибыл на станцию Прилуки Черниговской области. Город был только что освобожден от фашистов. Под госпиталь определили здание школы. Стали приводить в порядок помещения. Местные жители с ужасом обходили это место. Здесь располагались немецкий штаб и подразделение службы тайной полиции (гестапо). Из подвальных помещений долго выносили трупы расстрелянных. Кровь, смрад, мешанина рук и ног…
Вот так началась военная жизнь для младшего лейтенанта медицинской службы Валентины Тюленевой. Тяжелая не только физически, но и морально работа в должности хирургической медсестры. Сюда доставляли с линии фронта раненых после первичной обработки в боевых условиях. Наспех перевязанные раны, часто тяжелые, гной заражений, безжалостная ампутация — неиссякаемый поток боли и страданий. Вместо обезболивающих средств — доброе слово и участие лечащего состава.
Все дальше на запад отдалялась артиллерийская канонада, прекратились бомбежки. Однажды в госпиталь поступил с тяжелым ранением в ногу, четвертым по счету, капитан Дьяченко, командир саперной роты. Гноилась и не заживала его рана. Появились признаки гангрены. К счастью, к этому времени на самолете прилетела московская группа хирургов. Ампутацию отменили, назначили новое лечение.
Как-то сразу боевой капитан и молодая медсестра потянулись друг к другу. Все чаще и дольше задерживалась Валентина у кровати сапера. Через три месяца они расписались в украинском городе Прилуки. Уходили в ЗАГС тихо, никто, казалось, не знал о таком событии. Она надела выходное платьице, он был в отстиранной, аккуратно заштопанной и отглаженной гимнастерке. По возвращении в госпиталь их ждал сюрприз — накрытый изысканными блюдами стол (согласно времени и возможностям), нарядные сослуживцы и выздоравливающие.
— Ох, до сих пор подозреваю, что это Ваня все организовал втихую, праздник для меня устроил! Но ведь так и не признался. А было так приятно! Среди ужаса войны — островок счастливой радости…
Мужа выписали в апреле 1945 года, тогда же демобилизовалась и Валентина. После войны они жили на Кавказе, потом в Краснодарском крае. В 1956 году вернулись на Урал. Вскоре Иван Федорович стал директором Валериановской школы, а Валентина — учеником бухгалтера в управлении строящегося КГОКа, где в дальнейшем на разных должностях проработала до самой пенсии.
— Все это время нет-нет, да и вспомнится тот стыд, который я испытала, когда снимали мою фотографию с почетного стенда участников войны.
Воспоминания прадедушки:
— В 1942 году я окончил 10 класс, в июне призвали в армию. Вместе с одноклассниками (всего 34 человека) отправились из Кубани к Дербенту. Около Кисловодска наш отряд обстреляли немецкие самолеты фокке-вульф. Первая бомба упала на ехавшую впереди повозку. От нее ничего не осталось. После налета наш отряд уменьшился на 12 человек. Шесть убитых и шесть раненых.
Пошли дальше к Кисловодску. В это время на окраине города уже находились немцы, советские войска отступали. Нас одели в военную форму и отправили вместе с ними к Нальчику. Там тоже были немцы. Дошли до Махачкалы, где сформировалась 337-я стрелковая дивизия. В этой дивизии доехал до Моздока и 10 октября участвовал в первом бою. Меня назначили командиром минометного расчета.
В этом бою убит мой друг – Андрей Постовой. Под огнем неприятеля нужно было спускаться под откос на соединение с пехотой. Снизу стояли пулеметы. Пуля попала в висок.
В этом бою я тоже был ранен. Спасла меня санинструктор Тося, под перекрестным огнем пулеметов и минометов вынесла с поля боя. Затем полевой госпиталь в тылу в маленьком городке в Туркмении. После шестимесячного восстановления иду снова в бой под Ленинградом. Здесь я был начальником телеграфной станции, держал связь штаба с постами.
После Ленинградского фронта попадаю на Курско-Белгородское направление, в составе 138-й стрелковой дивизии. Участвовал в Курской битве. Дошел до границ Румынии. 1 сентября 1944 года подорвался на мине. Ранение было тяжелое, на фронт после госпиталя больше не вернулся.
Иван Федорович награжден орденом «Красной звезды», медалями «За победу над Германией», «За оборону Кавказа», «100 лет со дня рождения Ленина», «25 лет Победы над Германией», «50 лет Вооруженных сил СССР».
