Немного из истории
Открытие Японии в середине XIX века обозначило новую точку отсчета для истории всего мирового искусства. За несколько десятилетий до этого события европейское искусство зашло в тупик, поскольку академизм стал господствующим явлением в живописи всей Европы, включая Россию. Однако именно японское искусство в то время привнесло «глоток свежего воздуха». Конечно, работы ремесленников и художников Страны восходящего солнца попадали на континент и раньше, вместе с продукцией, которую привозила Ост-Индская компания – это были и фарфоровые изделия, и гравюры, и лаковые изделия. Но именно после 1855 года на арт-рынке появилось такое невероятное количество японских изделий, которые не только очаровали творческих людей, но и вызвали интерес среди широких масс населения, вызвав тем самым моду на «японские» интерьеры и костюмы. Но ближе всего европейским ценителям искусства оказалась японская гравюра.
Среди представителей творческих кругов можно привести в пример таких художников, как Винсент ван Гог, Джеймс Уистлер, Эдуард Мане, Клод Моне, которые вдохновлялись японской ксилографией. Можно вспомнить цикл картин Клода Моне «Кувшинки», при создании которого художник вдохновлялся именно сериями гравюр японских мастеров (например, «100 видов горы Фудзи» Кацусики Хокусая). Или, например, работа Винсента ван Гога «Ветвь миндального дерева в цвету» 1890 года в которой прослеживается влияние эстетики японского искусства – нахождение красоты в мелочах, обыденности.
Ксилография, представляющая особое направление в японской укиё-э (в переводе «картины плавающего/обыденного мира») заинтересовала и наших соотечественников. Самыми известными ценителями японского искусства стали участники художественного объединения «Мир искусства» – А. Н. Бенуа, К. А. Сомов, М. В. Добужинский, И. Я. Билибин и А. П. Остроумова-Лебедева. В творчестве последней больше всего видна связь с искусством Страны восходящего солнца.
Увлечение А. П. Остроумовой-Лебедевой гравюрой японцев стало ключевым для развития ее творчества. Она не только изучала их техники, применяла их сообразно своему собственному художественный язык, но и коллекционировала гравюры, которые помогают в настоящем времени изучать творчество японских мастеров XVIII – XIX вв.
Тексты, написанные А. П. Остроумовой-Лебедевой, и ее коллекция на данный момент представляют большую ценность для изучения японского искусства. А. П. Остроумова-Лебедева – не только художник, но и историк искусства, что подтверждает научный подход к изучаемой теме в её текстах. В своих автобиографических записках она анализировала японское искусство, а в своих произведениях – применяла знания, полученные благодаря изучению ксилографий граверов Страны восходящего солнца.
Немножко о том, что же такое укиё-э
Отсчет истории японской гравюры можно начать вести примерно с VIII века, когда ксилография еще не была привычной нам сейчас. Тогда деревянные оттиски применяли для печати узоров на ткани, а также для буддийских текстов (без изображений). Только после Х века на досках начали появляться буддийские образы. Однако настоящее распространение ксилография получила только лишь в XVI веке, когда даймё и богатые горожане заказывали произведения со сценками из крестьянской жизни. Это можно считать некой точкой отсчета привычной нам гравюры в стиле укиё-э.
Запросы в разнообразных сюжетах росли среди населения, поэтому художники начали изображать людей, праздники, публичные увеселения, театральные выступления и позже – пейзажи. Самым популярным жанром со второй половины XVII века стала бидзин-га – изображение красавиц. Кацусика Хокусай в XVIII– XIXвв. способствовал развитию нового жанра – фукэй-га (японский пейзаж), отличающегося особым вниманием к деталям. Обычно работы этого жанра выпускались целыми сериями и широко распространялись среди населения, как визитные карточки тех или иных мест.
Гравюры укиё-э для жителей японских островов вовсе не были чем-то необычным. На самом деле можно сказать, что укиё-э – это рекламные брошюрки. И это суждение можно считать верным, так как в Японии оттиски стоили очень дёшево и в основном несли в себе рекламную компанию и даже государственную пропаганду. На данный момент такую серию, как «Пятьдесят три станции Токайдо» Утагава Хиросигэ можно считать настоящей пиар-компанией достопримечательностей, которые находятся на каждой станции самой большой дороги в период Эдо. А гравюры с изображениями актёров театров Кабуки и Но активно покупались поклонниками, и стоили они также недорого.
Однако несмотря на тот факт, что для японцев гравюра не является чем-то необычным, для европейцев в середине XIX века укиё-э стало настоящим открытием, которое смогло дать возможность посмотреть на жизнь под другим углом и отобразить это в своем творчестве. Даже до сих пор гравюры японцев привлекают интерес многих исследователей искусства и не только.
Влияние японского искусства на А. П. Остроумову-Лебедеву
Так, например, сильное влияние укиё-э оказало на Анну Петровну Остроумову-Лебедеву, которая познакомилась с ней в Париже в конце 1890-х годов, куда х поехала продолжать своё обучение под руководством Джеймса Уистлера. В своих автобиографических записках она отмечает, что «Уистлер всю жизнь был страстно влюблен в японское искусство, и это увлечение очень сильно отразилось на его творчестве. Он первый из художников внес в европейское искусство японскую культуру: тонкость, остроту и необыкновенную изысканность и оригинальность в сочетании красок». Эту любовь он привил и своим ученикам, в том числе Анне Петровне.
Однако стоит сказать о том, что в какой-то период творчества художница испытала кризис в отношении гравюры, она увлеклась живописью. Василий Васильевич Матэ не раз отмечал её талант в искусстве, в особенности в гравюре. Но именно после парижской поездки художница нашла себя в искусстве гравюры: «Я нашла себя! Боже, как я рада! <…> Я все думала и думала о гравюре. <…> Я поняла, что меня удовлетворит только такое искусство, которое берет формы внешнего мира лишь как средство выявить свою индивидуальность и передать зрителю внутреннее переживание художника». И именно гравюра Японии имело большое влияние на её искусство: «упрощенность, краткость и стремительность художественного восприятия и его воплощения» – именно так она описывала художественный язык японских оттисков, выделяя среди них выдающихся, по ее мнению, мастеров, которых она даже научилась узнавать по стилю, манере и характерному почерку: Хокусай, Хиросигэ, Тоёкуни, Куниёси, Кунисада.
В своих записках художница приводит важные сведения, что в 1900-1903 гг. в Петербурге начали появляться торговцы-японцы, продававшие укиё-э, ман-гуа (сейчас: манга) и нэцкэ. Особенно интересовали характерные черты японского искусства, выявленные самой художницей – сочетание реального с фантастичным, условного с действительным, необыкновенная легкость передачи мгновенности движения. Благодаря своему детальному анализу она смогла выделить следующие характерные черты: «Старинные японцы свое печатание гравюр довели до совершенства. Градация тона, зависящая от увеличения или уменьшения давления, печатания с вырезанной доски без краски, то есть белым по белому, причем резьба заметна только от скользящего света по поверхности листа, переход одного тона в другой, то внезапный, то постепенный, – всё это давало мне массу материала для изучения. Я уж не говорю про неожиданные и изысканные сочетания тонов в этих гравюрах».
Японское искусство буквально "оживило" художницу, что сильно отразилось в её стиле.
Художественный язык художницы, сложившийся под влиянием Японии
Изучение искусства укиё-э отложило отпечаток на творчестве художницы. Многие приемы, наблюдавшиеся ею в работах японцев, Анна Петровна смогла внедрить в собственный художественный язык. В одной из самых известных гравюр художницы «Летний сад», 1902 года видно явное влияние японского искусства: отсутствие сюжета, внимание к деталям, изображение снега в виде белых точек (звезды она также изображала). Голые ветки для обычного русского человека могут показаться страшными и некрасивыми, однако именно в её гравюре возникает ощущения своеобразного танца ветвей деревьев, на которые вот-вот приземлится снежок и укутает их в зимнее одеяло. В этой работе заметно отчетливое влияние работ Утагава (Андо) Хиросигэ, например, работы «Холм Юхиноока и мост Тайкобаси в Мэгуро» 1857 года, где виден тот же мотив деревьев и белоснежного снега в виде маленьких кружочков.
Для искусства Японии, как отмечалось выше, особенно важным было внимание к деталям и окружающему миру. Японцы любуются мимолетностью вещей, живя сегодняшним днём. Это выражено даже в их укладе жизни: каждый сезон они едят сезонные блюда из сезонных продуктов, наслаждаясь ими именно в тот момент, когда они есть; 4 сезона – 4 символа: весна – сакура, лето – пение цикад и фестивали, осень – любование красным кленом, зима – цветки сливы. Эту же любовь к мелочам и природе переняла и Анна Петровна. Она создала новый вид зимнего Петербурга, в котором природа и погодные условия – равноправные герои наряду с архитектурой и людьми. Например, в работе «Адмиралтейство» 1904 года виден «взгляд японца»: художница словно вырезала сюжет из полной картины и обращает внимание зрителя именно на эту деталь. Зритель словно выглядывает из-за веток деревьев и рассматривает произведение зодчества. Это, несомненно, придаёт свою поэтичность гравюре.
Ещё одним явным проявлением заимствования художественной стилистики японских гравюр является изображение дождя в серии работ, посвященных Павловску (1922 год). Дождь на работах выглядит очень похожим на то, как его изображал Утагава (Андо) Хиросигэ в «Внезапном ливне над мостом в Атакэ» 1857 года. Четкие строгие линии. изображенные под легким наклоном, пронизывают весь лист. У Андо Хиросигэ дождь выглядит легче, нежели у Анны Петровны, однако не создается ощущения отягощения произведения, наоборот, дождь придаёт свой шарм и делает эту работу наполненной. Важно отметить и то, что идею с сериями художница также подчерпнула из японских гравюр.
Выделенные особенности из японского искусства Анной Петровной повлияли и на других художников, особенно на членов кружка «Мир искусства»: А. Н. Бенуа в работе «Король прогуливается в любую погоду…» использовал приём с изображением дождя, только уже акварелью; Мстислав Добужинский часто брал такие композиции, словно вычленяя изображаемое из общей картины и делая акцент на определенном сюжете; благодаря собранию гравюр участников художественного объединения И. Я. Билибин вдохновился сюжетом волны работы Кацусики Хокусая «Большая волна в Канагава» и отобразил его в иллюстрации «Бочка по морю плывет…» к «Сказке о царе Салтане…».
В заключение...
Анна Петровна Остроумова-Лебедева сыграла значительную роль в развитии художественной отечественной критики в области изучения японского искусства. Благодаря её автобиографическим запискам можно лучше понять, что присуще японскому искусству, в особенности ксилографии. Её постоянные поиски, анализы и эксперименты дали возможность для создания своего собственного художественного языка, в котором совместились восточное и западное начало. На данный момент её работы – энциклопедия основных черт гравюр укиё-э. До неё в отечественной критике никто в это не углублялся с таким усердием. Таким образом, художница оказала значительное влияние на понимание японского искусства и своеобразной эстетики жителей Страны восходящего солнца.
Также её опыт помог другим художникам использовать новые художественные средства в своих работах, что особенно отчетливо выразилось в работах её друзей по художественному объединению. В том числе её любовь к японскому искусству могла повлиять и на А. Н. Бенуа, а точнее на его статьи о японском искусстве.
Список литературы:
1. Баженов В. М. Искусство Японии. Манга. Гравюры. - М.: Издательство АСТ, 2023. - 320 с
2. Завьялова А. Е. Мир искусства. Японизм. - М.: БуксМАрт, НИИ теории и истории изобразительных искусств Российской академии художеств, 2014. - 96 с.
3. Остроумова-Лебедева А. П. Автобиографические записки. I-II т.. - М.: ЗАО Центрполиграф, 2003. - 590 с.
4. Остроумова-Лебедева А. П. Автобиографические записки. III т.. - М.: ЗАО Центрполиграф, 2003. - 463 с.
5. Успенский М. В. Из истории японского искусства. - СПб.: Издательство Государственного Эрмитажа, 2004. - 142, [9] с., [36] л. цв. ил.
Автор: Образцова Ева
