Я сидел в кафе, пытаясь сосредоточиться на договорах и сметах. Цифры мелькали перед глазами, а мысли уносили меня в далёкое прошлое. В памяти возникал её силуэт. С тем волшебным завитком волос, дерзко выбивавшимся из-под заколки и так соблазнительно свисавшим за ушком, туманя мой разум. До посадки в самолёт оставался час.
«Интересно, как она выглядит сейчас, после более сорока лет с нашей последней встречи?» – думал я.
Мои сотрудники недоумевали из-за того, что я лично решил встретиться с заказчиком. Проект был подготовлен, зам подписал все необходимые согласования и разрешения, в общем, всё как обычно. Моё личное присутствие там не требовалось, с правительством области было всё решено.
Как-то, пролистывая договоры, я обратил внимание на фамилию главврача клиники, которую мы собирались строить, – Анастасия Курочкина. «Квочка», мелькнула у меня в мозгу первая мысль. «Не может быть!»
Это прозвище мы, шестнадцатилетние пацаны из рабочих окраин, придумали Насте, чтобы хоть как-то скрыть своё смущение и явную влюблённость.
Приехала она в наш посёлок по распределению сразу после мединститута. В одном из временных бараков на строительстве завода находился фельдшерский пункт.
Помню, как мы гоняли кожаный мяч на поляне, усыпанной гравием, а на другой стороне у остановки затормозил рейсовый автобус, подняв облако пыли. Чтобы случайно не сбить какую-нибудь старушку драным мячом, мы остановили игру, ожидая, когда пройдут пассажиры, приехавшие из райцентра. Когда пыль рассеялась, как мираж в пустыне, возникла она. Казалось, что это какое-то видение. Она в косынке и светлом ситцевом платье в горошек стояла с огромным несуразным чемоданом и всматривалась в номера бараков.
Олег первым сорвался с места, забыв о футболе, кинулся к незнакомке:
– Девушка, вам помочь? – ещё не добежав, выкрикнул он.
Она улыбнулась и поставила тяжёлый чемодан на гравий.
– Вы не покажите, где тут у вас медпункт?
– А вы к нам работать? – Олег схватился за ручку чемодана. – Ого какой тяжёлый. Что там, кирпичи?
Она улыбнулась, показав белые ровные зубы, а на щеках заиграли ямочки.
– Там книги, – сказала девушка.
– Понятно. Вы плохо учились и теперь таскаете за собой все книги, которые надо было выучить наизусть? Идёмте, – решительно сказал он. – Кстати, а как вас зовут?
– Настя… Анастасия Курочкина, – поправилась она, – буду работать у вас терапевтом. А училась я отлично. Здесь все книги про любовь.
– Значит, по любви у вас двойка? – балагурил Олег.
– Ага, – кивнула девушка, улыбнулась и зашагала за мной.
Я перехватил у Олежки тяжёлый чемодан, направился к медпункту, думая, сколько же весит наука любви, загруженная в этот огромный кожаный ящик.
Пацаны по очереди перехватывали друг у друга тяжёлый чемодан, а Олег, хотя и вызвался первым помочь, тащить его не стал, шёл налегке, но задавал нужные вопросы, мы все прислушивались. Почему-то очень хотелось, чтобы Настя подольше задержалась в нашем посёлке. Таких красивых я никогда раньше не встречал. «С кем её сравнить? – думал я. – С Констанцией Бонасьё или с Миледи? А может быть, с королевой? Да что там героини книг? Ради такой я не то что Ла-Манш, я и в царство Аида сгонял бы да обратно вернулся, не задумываясь».
Это было последнее беззаботное лето. Следующий учебный год выпускной, а сейчас – гуляй, не хочу! Мы гоняли на речку купаться, ловили карасей и раков, грабили соседские сады, тайком поглядывали на округляющиеся формы наших девчонок, удивляясь метаморфозе, стараясь как бы невзначай ущипнуть за округлившуюся грудь. За что получали скакалкой по заднице или по спине.
К Насте мы относились с глубочайшим уважением. Провожали всей шайкой-лейкой после работы до дома, оберегая от приехавших со всей страны на комсомольскую стройку монтажников и шоферов.
Как-то провожая её в очередной раз, Олег спросил:
– Насть, а вы уже любви из книжек научились? Какая она? Такая же, как в жизни?
– Нет, – спокойно ответила девушка, – к сожалению, такой как там, наверное, нет.
– А в чём разница? – спросил я.
– Не знаю, – пожала она плечами, – в возвышенности, наверное.
Каждый раз, провожая Настю до дома, мы всё больше и больше затрагивали противоречивость бытия и литературы. Я возмущённо цитировал Экзюпери из Маленького принца:
– Это чё за фигня-то? «Ты всегда в ответе за тех, кого приручил!» А давайте-ка меня приручите, а? И отвечайте потом за меня перед всеми, а то хитренькие, приручи их, ага, а потом парься. А они будут всякую фигню творить!
– А если друг друга? – она посмотрела мне прямо в глаза.
Мурашки покрыли мою спину и руки, я увидел в её глазах ответ, о котором не думал. А ведь правда, если друг друга, тогда, наверное, всё иначе.
– Так не бывает… – пробубнил я, глядя себе под ноги. – Только в твоих дурацких книжках… А по-правдашному, чуть только взаимная любовь, так то отравятся, то со скалы сиганут. Нафиг…
– Бывает, я знаю точно! Это в книгах они под поезд бросаются, а в жизни живут и друг друга любят. Надо свою половинку найти, а это непросто.
– Ты нашла? – спросил я.
Она то ли кивнула, а может, мне это просто показалось, но больше мы не задавали таких вопросов ей и себе тоже.
Анастасия незаметно, неназойливо, рассказывая о прочтённом, познакомила нас с творчеством Куприна, Мопассана, Чехова, Гоголя. И хотя в школе по программе мы проходили почти всех этих авторов, она научила нас читать не линейные события, а эмоции, переживания, внутренний мир героев, что оказалось на порядок интересней. Научила нас видеть за внешним скрытый мир.
Однако время шло. Параллельно со строительством завода как грибы после дождя росли пятиэтажки в новых микрорайонах. Наш барак расселили. Теперь мы стали «городскими». Были построены новая школа и поликлиника., в которой Анастасии выделили просторный кабинет. Начался учебный год, и встречались мы редко. Как-то Вадим спросил нас с Олежкой, видели ли мы в последние дни Настю.
Мы отрицательно покачали головами.
– Что-то случилось? – я посмотрел на друга.
– Кажется, Костя, монтажник, ей прохода не даёт, – ответил он.
– Кажется или точно? – Олег схватил Вадима за рубаху. – Говори всё, что знаешь!
– Костя ведь женат, – встрял я, – на той, как её, поварихе из ОРСА. Тёть Зины дочь.
– Эта тёть Зина твоя дура конченная. Вчера в поликлинике скандал устроила, орала на Настю, что патлы ей повыдирает. – Вадим замолчал.
– Чё это тёть Зина моя? – возмутился я. – Она такая же моя, как и твоя. Лучше давай думать, что делать. Вряд ли Анастасия с Костей что-то имеет, он дебил самовлюблённый.
– Дочка её Верка мясо в столовке тырит, – сказал Олег, – а тёть Зина под видом, что жареными семками торгует, это мясо из-под полы продаёт. Я знаю. Батя как-то покупал у неё. Надо идти к вокзалу, стать и смотреть, чтобы она продать ничего не могла, проучим. Если что, Гришке, менту участковому, её спалим. Будет знать, как на Настю наезжать.
На том и порешили. После школы отправились на автобусную станцию. Увидели там тётку Зинку, окружили и, не произнося ни единого слова, уставились с трёх точек. Заметила она, что мы наблюдаем, почти сразу. Стала ёрзать и суетиться, хотела подозвать одного из нас к себе, чтобы отругать и запретить на неё пялиться. Но мы стояли от неё метрах в двадцати и смотрели, не отводя взгляд. Минут через сорок она не выдержала, вскочила, грозя кулаком, собрала мешки с семечками и ушла со своей торговой точки. На другой день после школы всё повторилось.
Видимо, тёть Зина пожаловалась зятю, и тот прикатил на велике с двумя друзьями.
– Эй, щеглы! – обратился он к нам, не слезая с велосипеда. – Быстро подошли! Ща я вас на ленты распишу!
– Один за всех, и все за одного! – прокричал я клич мушкетёров.
Такой расклад мы предполагали и основательно к нему подготовились. Каждый из-за пазухи достал деревянную рогатку, а из переполненных карманов в кожеток привычным движением были вставлены голыши. Враги не ожидали, что попадут под жёсткий обстрел. Побросав велосипеды, они бросились прятаться за автобусную остановку. Мы же перешли в наступление. С подготовленными к выстрелу рогатками окружили Константина и его друзей, целясь в каждого, стали диктовать условия нашей победы:
– Ты, козёл, – целясь в Константина, произнёс Вадим, – ещё раз к докторке нашей подвалишь, пожалеешь, понял? Всю твою воровскую контору развалим. И тёща твоя ни одного сворованного в столовке куска мяса не продаст.
– Ой, что же это делается-то! Люди добрые! – заголосила тёть Зина. – Хулиганы людей средь бела дня калечат…
– Заткнись, мать! – крикнул Константин. – А вам крышка! – Он сверкал глазами, но всё же страх преобладал. Глядел как загнанный в угол зверь.
– Ты тупой? – спросил я, глядя на Костю. – Слышал: «Один за всех, и все за одного»? Мы улицу против тебя, прыща, поднимем. Места себе не найдёшь. Отстань от неё. Понял?
Он утвердительно кивнул. Его товарищи пятились к велосипедам, чтобы скорей покинуть место позорного поражения.
– Теперь вали, и чтоб духу твоего возле неё не было! – я вложил голыш обратно в карман, скрутил рогатку и спрятал её под рубашку.
Наша акция не осталась незамеченной и безнаказанной. Это мушкетёры могли в романе без последствий гвардейцев кардинала лупить, а нам пришлось отвечать за свой поступок.
Через пару дней в школу пожаловал наш участковый дядя Гриша с каким-то мужчиной, в стареньком потрёпанном костюме. Взгляд его был уставшим, холодным, мрачным и казалось, что он не человек, а машина, без труда перемалывающая человеческие судьбы в мелкий фарш. В кабинете директора повисла гнетущая атмосфера. Нам сесть не разрешили, мы стояли, выстроившись в шеренгу, понурив головы. Не ожидая ничего хорошего.
Вдруг за дверью раздались какие-то громкие голоса, среди них я узнал голос Курочкиной. Внезапно дверь отворилась, и в кабинет вошла Настя с высоким мужчиной в гражданской одежде, но с явно военной выправкой.
– Вы кто такие? – возмутился мрачный гражданин. – Кто позволил вам врываться?
– Позвольте представиться, Евгений Романович Курочкин, муж Анастасии Павловны, – он достал какое-то удостоверение из внутреннего кармана пиджака и протянул следователю.
Тот неохотно взял кожаную книжицу, раскрыл, и взгляд его тут же изменился на удивлённый, а потом на такой, каким служивые люди смотрят на вышестоящих командиров. Он весь подтянулся, расправил плечи и с удивлением посмотрел на участкового. Тот только пожал плечами.
– Позволите мне присутствовать? – спросил Курочкин. – Моя супруга Анастасия Павловна тут организовала что-то вроде читательского клуба, а эти парни как раз его члены. Вот, видимо, начитавшись, молодые люди спутали хулиганский поступок с благородным порывом, решив так неправильно и опрометчиво защищать честь дамы. Им надо было в первую очередь обратиться к вам, так сказать, информировать органы, а они… Да уж, молодёжь. Впрочем, насколько нам известно, у вас и без этого работы много, вот, например, в отделе рабочего снабжения происходят хищения социалистической собственности. Несуны воруют продукты, а потом незаконно обогащаются на перепродаже мяса. Я уверен, вы справитесь и с этим.
Он сурово смотрел на участкового и следователя, которые слушали, опустив глаза.
– Думаю, – продолжил Евгений Романович, – инициативу ребят можно предложить комсомольской организации и на базе школьной библиотеки продолжить деятельность читательского клуба… – он на миг задумался.
– «Чёрная курица», – ляпнул я.
Все повернули головы и уставились на меня.
– Читательский клуб «Чёрная курица», – повторил я.
Нас попросили выйти из кабинета и подождать в коридоре. Мы вышли и, глядя друг на друга, не веря своим глазам и ушам, спрашивали один другого: «Муж? Какой муж? Откуда?»
Казалось, что нет у нас других проблем и там за дверью взрослые мужчины не решают нашу участь, а главная проблема в жизни каждого из нас в том, что у Насти есть муж.
Объявили посадку, я встал, сложил ноутбук и направился к терминалу. Скоро я её увижу, нашу Чёрную курицу!
Автор: VanHolland
Источник: https://litclubbs.ru/duel/2412-chyornaja-kurica.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
