К вечеру невесть откуда на небо поползли косматые дождевые тучи, заслоняя последние лучи уходящего на покой солнца. Воздух мгновенно напитался влагой, и стал моросить мелкий дождь. Он, то утихал, то набрав силу, колотил по пожухлой опавшей листве в саду.
После вечерней трапезы Хюррем отправилась к своим шехзаде, чтобы ещё раз обсудить с ними предстоящий отъезд в санджаки и дать им материнское напутствие.
- Шехзаде Баязета нет в покоях, - ответил ей охранник, она развернулась и собралась пойти к Селиму, не сомневаясь, что младший сын у него, мальчики с детства много времени проводили вместе, бывало, ссорились, но быстро мирились.
Однако что-то её остановило, и она, обернувшись, спросила:
- Он поужинал и пошёл к шехзаде Селиму?
Ответ стражника заставил её насторожиться.
- Нет, госпожа, шехзаде Баязет не ужинал, он ещё не вернулся из сада.
- Что-о-о?! - судорожно глотнула она и с внезапным подозрением прищурилась. – Из сада? Из какого сада? А когда он туда ушёл?
- Госпожа, часа два как ушёл, выскочил из покоев, сказал, что в сад, и побежал по коридору, - не поднимая головы, доложил охранник.
- О, Аллах! Почему ты никому не сказал, что шехзаде Баязет не вернулся к вечерней трапезе? – возмутившись, воскликнула султанша.
- Простите, госпожа, но шехзаде Баязет и раньше, случалось, не приходил к ужину, - робко оправдался тот.
Хюррем подняла юбки и стремительно направилась в покои Селима, надеясь, что Баязет у него.
Она ворвалась к среднему сыну без стука.
- Матушка, Вы принесли радость…- начал говорить он и осёкся, увидев состояние госпожи. – Мама, что случилось? – по его лицу стала интенсивно разливаться молочная бледность.
- Баязет у тебя? – взволнованно проговорила она, обводя взглядом комнату, и побежала на балкон.
- Баязет, ты здесь? –почти кричала она, обследуя каждый угол террасы, - Баязет, отзовись! – перегнулась она через перила, подставив голову дождю и всматриваясь в темноту сада.
- Матушка, да скажите же, что случилось? – тревожно спрашивал не на шутку перепуганный Селим, следуя за ней повсюду и заглядывая туда, куда заглядывала она.
- Селим! Баязет пропал! Когда ты его видел? – взяла она сына за плечи, и он увидел в её глазах глубокое страдание.
- Матушка, ну почему же пропал? Возможно, он у Михримах или у Джихангира, - неуверенно произнёс Селим и с осенившей его догадкой радостно сказал:
- А-я, я знаю, где он! Он у Мустафы, - воскликнул он и для пущей убедительности покачал головой.
- У какой Михримах, Селим? Она уже две недели гостит у Эсмахан, а Джихангир спит…- с досадой поморщилась Хюррем и тут же взглянула сыну в глаза, - У Мустафы? Почему ты думаешь, что он у него?
- Потому что Баязету стало жаль Мустафу, когда повелитель не отправил его в Манису, видимо, он сейчас его утешает, - усмехнулся уверенный в своих словах Селим.
- Понятно, - бросила Хюррем, выскочила из комнаты и поспешила в покои шехзаде Мустафы. Селим побежал за ней.
- Простите, госпожа, но шехзаде Мустафа уже спит, - ответил ей охранник, преграждая путь в покои.
- Уйди с дороги, - злобно шикнула она на него, и он поспешил отойти в сторону.
Хюррем вошла в покои Мустафы и остановилась, увидев, что он действительно лежит в кровати с закрытыми глазами и полуоткрытым ртом. Весь его вид подтверждал слова охранника, и Хюррем понуро вышла из покоев.
- Матушка, где Баязет? – безумным взглядом посмотрел на неё Селим, когда она вышла в коридор.
- Сынок, беги, поднимай дворцовую охрану, а я сообщу повелителю об исчезновении шехзаде, - едва сдерживая рыдания, промолвила она, и тот пулей бросился вдоль по коридору.
Вскоре на ноги был поднят весь дворец.
- Где мой сын? – бесновался в своих покоях разъярённый султан, вызвав к себе начальника дворцовой охраны. – Где шехзаде Баязет? - кричал он, гневно потрясая кулаками. – Так ты исполняешь свои обязанности?
- Повелитель, простите, можете отрубить мне голову прямо сейчас, - промолвил страж и низко склонился.
- Да кому нужна твоя голова! Мне нужен мой сын! – вскричал султан и вылетел из комнаты.
- Сулейман, я с тобой! – не отставала от него Хюррем.
- Нет, ты останешься во дворце! – прикрикнул на свою хасеки падишах, однако она неотступно следовала за ним.
- Сулейман, ты не сможешь меня остановить, пропал мой сын, и я иду его искать. А ты можешь поинтересоваться у Махидевран, вдруг, она знает, где он? – тяжело дыша с яростью в голосе ответила султану Хюррем и бросилась к выходу.
Минутами позже в мокром от моросившего дождя саду раздавался её срывающийся на хрипоту крик:
- Сыно-о-о-к! Баязет! Где ты? Баязе-е-ет!
В другом конце сада тоже слышались истошные вопли. Это шехзаде Селим искал своего брата.
- Баязе-е-ет! Брат! Отзовись! Баязе-е-ет! Если ты меня слышишь, подай сигна-а-а-л! Стукни, хрустни веткой, свистни! Ты же хорошо умеешь свистеть! Баяз-е-е-т! Брат! Ты свистишь лучше меня! Баяз-е-е-т! – кричал Селим, вытирая мокрое то ли от слёз, то ли от дождя лицо. Он на минут остановился и замолчал, прислушиваясь. И тут до него и вправду донёсся звук, похожий на тихий свист. Селим пошёл в сторону доносившегося слабого шипения. Сделав несколько шагов, он остановился и напряг слух. Уловив, откуда доносится свистящий шёпот, он побежал туда, крича на ходу:
- Я же говорил, что ты отлично свистишь, Баязет! Держись, я иду к тебе! Эй, все сюда! – орал он во всё горло, как никогда до этого, - сюда! Ко мне! Эй!
Поскользнувшись на мокрой листве, он упал на спину и тотчас увидел рядом с собой руку. Поднявшись на колени, он стал остервенело разгребать мокрую грязную листву и откопал Баязета.
Тот из последних сил приоткрыл губы, пытаясь свистнуть, еле слышно дунул, слабо улыбнулся Селиму и потерял сознание.
Селим поднатужился, поднял брата с земли, взял на руки, и осторожно вынес на аллею, куда уже бежали люди с факелами.
…Махидевран не хотела ложиться спать так рано. Несмотря на прохладную погоду ей было душно. Она вышла на террасу и уселась на мягкую высокую подушку возле столика, уставленного ларцами.
Открывая один за другим, султанша брала украшения, разглядывала и довольно улыбалась.
Терпеть осталось недолго, сейчас они с сыном поедут в Манису, а потом снова вернутся в Топкапы. О том, когда это произойдёт, она решила подумать позже.
Неожиданно дверь распахнулась, и в покои влетел султан Сулейман.
- Повелитель! – Махидевран вскочила и низко склонила голову.
- Что с моим сыном, Махидевран?! – взревел султан, - где он?!
Женщина растерянно заморгала.
- Повелитель, Мустафа спит в своих покоях, он сегодня лёг раньше, у него сильно болела голова, он даже говорить не мог, я лекаря к нему приглашала…
- Я спрашиваю не о Мустафе. Пропал шехзаде Баязет! Это ты приказала его похитить? – прорычал падишах, не дав ей договорить.
- Повелитель, что Вы такое говорите? Баязет пропал? Когда?! Я недавно видела его… – она растерянно взглянула в лицо султана, и он понял, что Махидевран не причём.
- До чего ты дошла, Махидевран! Даже если ты невиновна в исчезновении моего Баязета, ты организовала на меня покушение! – его взгляд пронизывал её насквозь.
Она побледнела, подняла голову и посмотрела на него с выражением ужаса в глазах.
- Повелитель, я ни в чём не виновата…- с трудом прошептала она, словно заставляя губы шевелиться.
- Махидевран, Ары-паша во всём сознался, - разъярённо оборвал её речь султан, и она, услышав знакомое имя, пошатнулась, будто земная твердь дрогнула у неё под ногами.
- Да! – вдруг, выкрикнула она ему в лицо. – Да, я сделала это и не раскаиваюсь! Потому что с предателями поступают именно так! А ты предал меня, Сулейман! Ты предал нашего сына! Ты отрёкся от нас! – её исступление усиливалось с каждой минутой. - Забыл, как клялся мне в любви?! Как ты меня ласково называл любимой весенней розой? Забыл, что проделывал со мной на своём ложе? Ты предал меня, предал нашу любовь! Но, самое ужасное, – ты отрёкся от своего сына! И всё это ради мерзкой рыжей гадюки!
Султан метнул на султаншу бешеный взгляд, грубо схватил за запястье, железной хваткой вцепился в горло и порывистым движением прижал женщину к каменной стене.
Махидевран попыталась сделать вдох, но у неё ничего не вышло, крепкие руки султана перекрыли доступ воздуха к её горлу. В глазах у неё стало темнеть, и ей на мгновение показалось, что жизнь покидает бренное тело.
Однако повелитель резко отпустил её и отшвырнул в сторону. Махидевран при этом удержалась на ногах и закашлялась, жадно хватая ртом воздух.
- Ты хочешь убить меня? – прохрипела она, не переставая кашлять и трогая руками шею.
- Молчи! Видеть и слышать тебя больше не могу! Всевышний лишил тебя разума! Ты не поедешь в Амасью с с Мустафой, а отправишься в Бурсу, навсегда! И не смей попадаться мне на глаза, не заставляй брать грех на душу, - процедил он сквозь зубы, яростно сверкая глазами. – И ещё! Я лишаю тебя всех титулов и званий! Ты не получишь на своё содержание ни одного акче! – раздался его львиный рык.
- Можешь убить меня прямо сейчас, потому что я и там не успокоюсь, пока не посажу…- она, вдруг, осеклась и закрыла рукой рот. Однако Сулейман понял, каким должен быть конец её роковой фразы.
Лицо его вмиг поблекло, он медленно повернул в её сторону голову, скорбно сдвинул брови и с отрешённым взглядом бесстрастно произнёс:
- Тогда мне придётся тебя успокоить…
“Неужели я её когда-то любил?!” – думал он, шагая по коридору тяжёлой походкой, понуро опустив плечи. Теперь ему казалось это нелепицей, чьей-то дурной фантазией.
Навстречу ему бежали начальник охраны и лекарь.
- Повелитель, - поклонился запыхавшийся воин, - шехзаде Селим нашёл шехзаде Баязета. Он жив…
- О, Аллах! Ты велик! Благодарю тебя! – тотчас закрыв глаза, взмолился Сулейман, - как его состояние? – смахивая слезу, спросил он лекаря.
- Рана у него неглубокая, слава Аллаху, много крови он не потерял, однако, падая, сильно ударился головой, мы уже дали ему лекарство, он спит.
- Рана? Какая рана? – с изумлением прищурился султан.
- Повелитель, шехзаде Баязет был ранен стрелой в спину, - доложил начальник охраны.
- Что-о-о?! – дико посмотрел на охранника султан и метнулся по коридору в покои сына.
- Сулейман, он жив! – бросилась ему на грудь Хюррем, едва он появился в комнате Баязета, - он спит. Кто-то выстрелил ему в спину из лука и закопал в саду в таком месте, что найти его было бы нелегко. Если бы не Селим, возможно, к утру нашего сына уже не было бы в живых, - затряслась она в плаче.
- Успокойся, Хюррем, наш сын жив! – погладил её по спине султан. – Кто бы ни был этот злодей, я найду его и снесу ему голову! Селим, идём со мной! – кивнул он шехзаде, который находился тут же, в покоях брата, оба они подошли к двери и остановились, услышав стон Баязета.
- Повелитель, шехзаде пришёл в себя и открыл глаза, - посмотрел на падишаха лекарь, склонившийся над раненым Баязетом.
Султан вернулся и присел на кровать рядом с сыном.
- Баязет, сынок, как ты себя чувствуешь? Ты узнаёшь меня ? – спросил он.
Шехзаде поднял мутный взгляд на отца, улыбнулся ему краешками губ, а секунду спустя нахмурился.
- Баязет, у тебя что-то болит! Лекарь! Где лекарь! Шехзаде плохо! – крикнул султан, с тревогой глядя на сына, но тот отчаянно старался поднять голову с подушки.
- Лежи, сынок! – взял его за плечи султан, - ты что-то хочешь мне сказать?
- Он убьёт…он хочет…убить…- силился произнести Баязет, но губы не слушались его.
- О, Аллах! Баязет! Кто кого хочет убить? – склонился к сыну падишах, и в покоях все замерли.
- Вас…Мустафа хочет убить…я слышал…он метнул в меня стрелу…чтобы я молчал…- кое-как по слогам проговорил Баязет и умоляющим взглядом стал смотреть на отца.
- Что-о-о?! – отшатнулся от сына падишах, опустил голову, тяжело встал и медленно пошёл к двери.
…Шехзаде Мустафа ничего не слышал. Он спокойно спал и по-детски безмятежно улыбался во сне под действием опиума, который попросил у лекаря, когда вернулся во дворец после убийства Баязета.
Ему снился прекрасный цветущий сад и мама, которая крепко держала его за руку. Он любил матушку, но сейчас ему хотелось вырваться из её рук и побежать к белому коню такой невиданной красоты, что сердце замирало от одного взгляда на него. Мустафа с удивлением увидел, что белогривого красавца держит под уздцы его бабушка, АйшеХавса-султан. Она ласково улыбается внуку и как будто говорит:”Мой дорогой внук Мустафа, я так тебя люблю, я соскучилась по тебе”. Он рад ей, вырвал свою руку из маминой мягкой ладони и побежал навстречу бабушке. Но вдруг его кто-то крепко схватил за плечи и попытался остановить. Мустафа вздрогнул, проснулся, резко открыл глаза и замер от ужаса: над ним склонились люди в чёрных масках с шёлковыми шнурками в руках. Он попытался извернуться и соскочить на пол, но цепкие руки дильсизов нашли его там, ловким движением накинули на шею верёвку и крепко затянули её…
…Махидевран, после того, как ушёл султан, присела на диван и просидела так всю ночь, ни разу не шевельнувшись. Когда-то красивая стройная с гордо поднятой головой женщина сейчас походила на сгорбленную старуху.
У Фидан сжалось сердце. Сколько раз госпожа обижала её, и не сосчитать. Однако в глазах этой вероломной, порой, жестокой, женщины, умеющей причинять боль, с давних пор застыла такая тоска, какой Фидан не видела ни у кого, даже у своей несчастной сестры, которую госпожа разлучила с дочерью.
- Госпожа, - тихонько позвала она свою султаншу, - не мучайте Вы себя так. Жизнь продолжается. Шехзаде Мустафе ведь неплохо было в Амасье. Иншалла, и сейчас…
- Жизнь? Какая жизнь, Фидан? На что мне такая жизнь? В изгнании, забытой всеми, без средств к существованию, без моего сына. Я даже внуков своих не смогу взять на руки.
- Госпожа, одному Аллаху ведомо, какая у кого будет жизнь. Вот сейчас Вы страдаете, а завтра…
Фидан не дал договорить стук в дверь.
- Войди, - вздрогнула Махидевран и посмотрела на дверь.
- Госпожа, сегодня ночью по приказу повелителя Ваш сын шехзаде Мустафа был казнён в своих покоях. Его тело – возле дворца…
Султанша наморщила лоб и устремила удивлённый взгляд на вошедшего слугу.
- Тело? Чьё тело? – грозно спросила она, поднялась с дивана и выбежала на террасу.
Посмотрев вниз, она увидела большой чёрный гроб, в котором лежал её Мустафа. Даже сверху ей удалось разглядеть на его шее тёмный след от верёвки.
Вышедшая вслед за ней Фидан-калфа вскрикнула и зажала рукой рот.
Махидевран обернулась и с улыбкой посмотрела на неё.
- Нет, Фидан, что ты! Это не он! Идём со мной, - она быстрыми шагами вернулась в комнату и вышла в коридор. Фидан последовала за ней. – Вон он, мой Мустафа! Видишь? Он бежит ко мне …
Махидевран радостно смотрела вдаль и протягивала руки навстречу своему Мустафе.
- Ну иди же, сынок! Иди к своей маме! Что же ты остановился? – звала она его, а он стоял, смотрел на неё и не двигался с места.
Фидан сползла по каменной холодной стене на пол, закрыла лицо руками, и её тело сотрясли глухие рыдания.
