У Хубсугула, огромного чистого озера на севере Монголии, которое называют Младшим братом Байкала, странная география. На его берегах с разных концов стоят всего два посёлка - Хатгал и Ханх (он же Турта) по 2,5 тыс. жителей. Первый начинался с китайского торгового поста и асфальтовая дорога из него ведёт в Улан-Батор.
Второй - с русского Косогольского острога, а асфальтовая дорога из него ведёт в Иркутск. А между посёлками, по восточному берегу - то, что даже по монгольским меркам трудно назвать дорогой: 180 километров можно преодолевать несколько дней. Хоть и тропой чайных караванов сквозь удивительный край колоссальных лиственниц и ячьих стад, осколок старой кочевой Бурятии.
Трансхубсугульская дорога - название хоть и не мной придуманное, но и не официальное ни разу. Скорее, так её прозвали джиперы, порой забуривающиеся в здешнюю грязь. Первые её 60 километров от Хатгала - обычная монгольская грунтовка, ведущая ещё к нескольким турбазам; этот участок мы прошли стопом до конца и переночевали в юрте.
Дальше - 40 километров отборного трофи с едва ли не всем ассортиментом внедорожных преград, после дождей почти непроходимых. На последних 70 километрах перед Ханхом дорога понемногу выправляется, если не считать рек, разливающихся в дождь. По идеальной погоде и сухой земле Трансхубсугульская дорога занимает 12 часов, но чаще - что-то вроде суток.
В основном дорога идёт в стороне от Хубсугула, лишь изредка сверкающего голубой водой из-за лиственниц. Добавляет сложности рельеф: весь путь проходит поперёк глубоких речных падей, каждая из которых включает следующие элементы: лес на перевале, степи на склонах и болото на дне.
Через речки, однако, есть деревянные мостики, которые по спокойной воде машины объезжают вброд. У обочин стоят километровые столбы. Трансхубсугульская дорога - всё-таки не спонтанная накатанная грунтовка, она есть официально и за ней хоть немного следят.
Вдоль речек же на десятки километров поднимаются колеи да грунтовки: там отличные пастбища, по которым стоят юрты, и в общем-то, кроме мрачной середины, на Трансхубсугульской дороге не так уж мало машин. Насквозь её в среднем раз в день проезжают "буханки" или что-то вроде них, в большинстве случаев - частники без расписания и тарифов. Но - всё-таки знающие о том, кто такие туристы и почему тем может вдруг приспичить ехать между Ханхом и Хатгалом.
Можно добавить и то, что для иностранцев это в приницпе единственная дорога в Ханх - ведь погранпереход в Мондах открыт только для граждан Монголии и России. В общем, задавшись целью, транспорт вполне можно найти через гестхаусы в Хатгале или аймачном Мурэне. Что, впрочем, тоже не гарантия: Монголия - одна из тех стран, о необязательности жителей которых слагаются легенды, а здешнее слово на все случаи жизни - "маргааш" ("завтра").
Так примерно вышло и у нас: машина, с которой мы договорились, не приехала ни в условленное время, ни позже, и за остаток дня мы пробрались автостопом ещё 60 километров и заночевали в юрте на повороте, где нас настиг закат. Ещё не зная, что всё стойбище гуляет в соседнее юрте, куда устроились Ира и Игорь - чета велосипедистов из Мурманска, вовзвращавшихся домой после месяца скитаний.
Одиночки без крутой машины и лишних понтов, они колесили от юрты до юрты, пересекали Гоби, любовались звёздами и снимали видео в весьма приятный канал на Ютубе. Наташа случайно познакомился с ними в Хатгале, отойдя в магазин, а "буханку" они застопили чуть раньше нас, так как устали продираться через грязь и больше шли пешком, ведя своих железных коней под уздцы. Они же уговорили водителя остановиться и для нас, хотя сначала он невозмутимо проехал мимо. С каждой пары буханочник взял по 5000 рублей, ну а ехать предстояло вот в таких условиях:
В кузове без сидений, наполовину занятом горой тюков в потолок, мягкие части рюкзаков (то есть - с тряпьём и спальниками) стали сидениями, и раз в пару часов мужская и женская половины команды менялись местами. Канистра - тоже не случайна: она не для бензина, а для воды, так как за время пути буханка кипела 7 раз, причём если это случалось ближе к вершине перевала - оставалось 20-30 минут ждать, пока сама остынет.
Ну а довершали картину две монголки, в тряске и грохоте невозмутимо спавшие, а на стоянках выносившие свою лежанку в траву. Совершенно сибирский по виду лиственничный лес Прихубсугулья радует полным отсутствием комарья и мошки (по крайней мере в июле-2022 года) и удивляет необычной формой стволов старых даурских лиственниц (это другой вид, чем в Сибири), колоколом расширяющихся к земле.
Границей Трансхубсугульской дороги ощущается мост через вытекающую их Хубсугула реку Эгийн-Гол чуть не доезжая Хатгала. И я не знаю точно ни во сколько наша машина выехала из Мурэна, ни во сколько пересекла Эг-реку. Нас монголы подобрали около 12 в третьей от Хагтала пади. На прошлых кадрах - особенно глубокая 4-я падь меж невысокими, но действительно крутыми перевалами Их-Хилэнгийн-Даба и Модын-Даба. Ну а в пятой пади, у большого заколоченного дома, водитель объявил привал.
Что немудрено - дорога тут подходит к озеру вплотную. Напротив бухточки висит Далайн-Модон - крупнейший (3,2 на 1,8км) остров Хубсугула, на карте почти правильный овал, а с берега - почти правильная пологая пирамида. За ним - неприступная стена хребта Харьдол-Сарьдаг (до 3093м), скрывающая Дархадскую котловину с последними оленеводами и сильнейшими шаманами Монголии... впрочем, об этом всём была прошлая часть. Да и западным берегом вытянутого почти строго с юга на север Хубсугула лучше любоваться утром.
Пока народ раскладывал пайки, я спустился к воде:
Которая тут впечатляюще прозрачна:
Засмотревшись на волны, я вернулся к машине лишь когда оказалось, что всё тут ждут одного меня. После гостеприимной бухты дорога снова идёт в гору, и с высоты хорошо видна мелководная лагуна, где и купаться, наверное, не холодно:
По разные стороны дороги - типичное для Прихубсугулья овоо в виде шалаша и маленький белый обелиск. Он порядком меня озадачил - ведь не было здесь войны, хотя по стилю очевидная красноармейская могила. Как я узнал из чужих блогов, на табличке - два русских имени: майор-инженер Николай Старцун и старлей Владимир Сорокин, погибшие 16 апреля 1973 года. Местные рассказывают легенду о колонне Советской Армии из 200 грозных машин, включая танки, и конечно же - о том, что все они провалились под лёд и покоятся теперь в 250-метровых пучинах.
На самом деле военные и правда ездили по своим делам по замёрзшему Хубсугулу, и эти два офицера действительно погибли, провалившись у острова Далайн-Модон. Ну а для переброски действительно крупных колонн в 1979 году Советы обустроили на месте старой караванной тропы эту дорогу:
Ещё в бухте навстречу нам проехало три джипа и мотоцикл, а когда люди из них выходили - мы слышали русскую речь... и ловили брезгливые взгляды. Да, так бывает: пассажиры недёшёвого джип-тура смотрели на нас как на нищебродов, а мы на них - как на чей-то коммерческий груз, который ничего не увидит и не поймёт.
Видимо, в бухте они тоже пообедали и вскоре ехали назад: в следующие несколько часов мы с ними то и дело нагоняли друг друга. Ну а дорога здесь начинается такая, что равны перед ней все. Сначала - поверху, где буханка то и дело с грохотом проваливалась в метровые колеи, звучно ударяясь об их края бортом:
Затем - через топи в дельте речки Их-Далбайн-Гол, где впечатляюще сидел грузовик, ушедший в грязь на всю высоту одного из колёс. Рядом ждал водитель, с которым наш буханочник конечно чуть-чуть перетёр, и по жестам я понял примерно, что за ним едут и он сидит-ждёт.
Не желая повторить его судьбу, мы и джиперы преодолевали дай бог километр болот битый час, перед каждой лужей останавливаясь, выходя, осматривая её и пересекая пешком вслед за буханкой.
Забравшись на перевал с каким-то прямо-таки английским названием Анджистын-Даба, монголы встали на полчасика передохнуть после самого тяжёлого участка, ну а мы не упустили возможности пройтись по сказочному лесу среди колоколообразных стволов:
И какой мягкой казалась его трава после тряски дороги! Но с дороги было видно небо за другой опушкой, и мы вышли на обрыв, хорошо заметный издали на позапрошлом кадре. С его высот топь кажется совсем не страшной:
Но больше, чем все панорамы, на Хубсугуле впечатляет прозрачность невозможно бирюзовой воды:
Едем дальше! Подпрыгивая на рюкзаках, упираясь в пол затёкшими ногами, вздрагивая от особо сильных ударов по днищу и укатываясь то к двери, то друг на друга у поворотов. Встретить Иру и Игоря было удачей ещё и потому, что долгий и муторный путь легче было коротать из разговорами. Ну а опытным путешественникам, конечно, всегда находится о чём поговорить. Тем более чета Николаенко путешествовали именно так, как я считаю идеальным: сворачивая с туристических троп в жизнь непарадной глубинки.
Как бы не чаще Монголии мурманчане вспоминали Вьетнам, где прорвались сквозь фасад глобализованных мегаполисов в рисовую глушь, в которой люди мотыжат поля, не теряют веру в коммунизм, страшно гордятся победой над армией Штатов и помнят, кого сбил лётчик Ли Си Цин над их деревней.
Монголия же впечатлила велосипедистов тем, что ночлег они без труда находили в любой юрте, а там, где могли преодолеть языковой барьер - к нему прилагались и интересные разговоры. Особенно мне почему-то запомнилась выжимка того, что монголы говорят про Чингисхана: не простое "знай наших!", а странная гордость за то, что у каждого человека в Евразии среди дальних предков может быть монгол.
И от тряски казалось, что буханка мчится по ухабам птицей-тройкой, но на самом деле мы еле ползли. Заметьте - выехали мы в полдень, к болоту спустились ещё когда солнце было высоко, выкарабкались из болота заметно под вечер, а вот уже пошёл и предзакатный "режимный свет". Но тяжелейшая часть пути пройдена: в степях вновь начали появляться юрты и стада, а за очередным перевалом, в устье речки Сэвоулийн-Гол, вдруг показалась большая турбаза. На карте отмеченная как "кемпинг Агарта", это северный аналог показанного в прошлой части Алагцара... и первое предвестие Ханха.
Ещё немного - и начался феерический закат над гольцами Харьдол-Сарьдага. Напротив - как раз его высочайшая часть (до 3093м):
В первые минуты сумерек мы пересекли Ноён-Гол - последнюю серьёзную преграду: в дождь и высокую воду её пойма становится непроходима. Водители это знают: наш остановился, прошёл пешком деревянную гать, и только убедившись, что ловушек нет - поехал. Над устьем Ноён-Гола нависают самые северные дюны Монголии, которая с ними ассоциируется определённо больше, чем с болотами и тайгой:
...Я был уверен, что ехать нам два дня и где-то по дороге, с началом сумерек, монголы встанут ночевать. Но кажется, водитель спешил - за Ноён-Голом стемнело совсем, а буханка, светя фарами, продолжила скакать по буеракам. На оставшихся 48 километрах джиперы в своих отчётах называли главной проблемой поперечные уклоны так до конца и не врезанной в склон дороги, но то ли местные просто умеют их обходить, то ли мы ничего не заметили после того, что уже прошли - ведь под колёсами был теперь мягкий и сухой песочек.
В целом, на условные 10 километров я бы не назвал Трансхубсугульскую дорогу худшей в моей жизни - годом ранее "Уралом" из Орлика до Хойто-Гола на границе Бурятии и Тувы ехалось гораздо тяжелее, а буханкам та дорога в принципе не по зубам. Но там - 70 километров, а тут - 180 и вдвое дольше по часам. Финиш приближался медленно-медленно, и после первых огоньков посёлка мы успели свыкнуться с тем, что видимо это мираж...
Дома и заборы за окнами буханки начались как-то очень внезапно, и когда мы завернули в очередной двор, я испытал даже странное разочарование: снова, понимаешь ли, привыкать к миру без родео на рюкзаке и непрерывной тряски! На часах была почти полночь: буханкой мы ехали 12 часов, а с учётом прошлых машин от Хатгала - и все 16, если считать без ожидания, прогулок и ночлега, но с остановками по дороге.
На участке, куда мы заехали, сразу сделалось шумно и людно, и лишь порой из образовавшейся толпы кто-то подбегал ко мне и на ломанном русском напоминал заплатить. Мурманчане начали ставить палатку, а вот я в палатке спать отчаянно не хотел, и глянув на карту да поняв, что мы на самой окраине довольно обширного Ханха, начал против своего обыкновения требовать отвезти нас куда-нибудь, где сдают номера.
Монголы хоть и не сразу, но сочли требование справедливым, и вот уже я отдавал буханочнику оранжевую бумажку, а хозяин дома пригласил нас в свою легковушку. Минут пять пыльными тёмными улицами - и вот мы снова оказались перед таким же забором, внутри которого стояли такие же срубные дома. Вопреки ожиданиям от живущего русским туризмом посёлка, хозяйка "великим и могучим" не сказать чтобы владела, тем более что мы явно её разбудили.
Впрочем, последнее вряд ли повлияло на цену - нас хотели заселить по 800 рублей с человека и убеждали, что здесь так у всех, но в конце концов уступили, согласившись взять 800 за двоих. В общем-то, вторая цена адекватнее: мы получили номер с печкой-буржуйкой и сельский сортир во дворе. Но кровать в номере не ходила ходуном, и этого было довольно: мы завалились спать.
См. также:
Хатгал. Услышал "маргааш" - беги!
Яки, лиственницы, бездорожье. Что за край такой - Прихубсугулье?
Переночевал в юрте у монголов. Как живут настоящие кочевники?
