(оригинальное название статьи автора Зайтуны Тычинских: ОБ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ПОЯВЛЕНИЯ В СИБИРИ КАСИМОВСКИХ МУРЗ КУТУМОВЫХ)
Вопрос о взаимодействиях между населением тюрко-татарских государств, как в период существования этих ханств, так и после их вхождения в состав Российского государства, практически не рассматривался в современной российской историографии, пожалуй, за исключением работ С.Х. Алишева и Д.М. Исхакова, в которых были подняты отдельные аспекты указанной проблемы.
Наименее изученным является вопрос о контактах сибирских и касимовских татар, хотя взаимодействия между этими группами татар имели довольно длительную историю.
Наиболее ранние сведения о контактах сибирских и касимовских татар можно отнести ко второй половине XVI в. После «взятия» Московским государством Сибири, бывшие сибирские царевичи получают наделы в Касимовском ханстве и становятся правителями этого «царства». Потомки сибирских царевичей Сеид-Бурган и Фатима стали последними правителями Касимовского ханства.
После упразднения в конце XVII в. Касимовского царства значительная группа татар мигрировала в другие регионы, в том числе и в Сибирь. Указами 1713, 1715 гг. большая часть привилегий, данная ранее служилым татарам, составлявшим значимую часть населения, была упразднена. Политика Российского правительства в начале XVIII в. была направлена на урезание землевладельческих прав касимовских татар. В связи с чем их принуждали к принятию крещения. По данным Ф.Л. Шарифуллиной, между 1719 и 1745 гг. наблюдается значительный (на 18 %) спад численности населения на территории бывшего Касимовского ханства. Среди направлений миграции касимовских татар в первой половине XVIII в. Ф.Л. Шарифуллина выделяет Санкт-Петербург, Москву, Заволжье, Приуралье. Х.Ч. Алишиной было сделано предположение о появлении в этот период в Сибири большого количества служилых татар – выходцев из Касимовского ханства.
Однако архивные материалы и данные этнографических исследований пока не позволяют говорить о массовом потоке мигрантов из Касимова в Сибирь в ранний период – в XVII–XVIII вв. Есть достоверные сведения об отдельных выходцах из Касимовского ханства, одним из которых является князь Семеней (Исень) Аганин, давший начало известному в XVIII–XX вв. роду сибирских мурз Кутумовых. По данным респондентов, род Кутумовых относился к потомственным служилым людям. Некоторые исследователи (И.Н. Юшков, Н.А. Томилов) происхождение фамилии Кутумовых связывали с именем хана Кучума, однако, эта версия, на наш взгляд, является достаточно спорной.
Местом проживания рода Кутумовых на протяжении нескольких столетий были юрты Медянские (другое название – Сатылган-аул). Существуют различные версии относительно происхождения данного названия деревни. Одна из наиболее распространенных – от имени некоего Затлы-хана, проживавшего в Сибири и основавшего это поселение (Р.С. Кутумова). Но, на наш взгляд, происхождение названия деревни, скорее всего, связано с касимовскими корнями мурз Кутумовых, ведь, как известно, Сатылган – имя одного из ханов Касимовского царства.
Представители рода Кутумовых длительное время занимали высокие должности в Сибирском татарском казачьем полку. По данным респондентов (Г.Х. Кутумов, Р.С. Кутумова, Г.С. Кутумова) «медянские Кутумовы ведут свой род от братьев-близнецов Хасана и Хусаина, приехавших когда-то давно лет 300 назад из Петербурга». И будучи военными, офицерами, они и здесь оставались на военной службе, став служилыми – «йомышлы»10. Архивные материалы позволяют уточнить представленную информаторами родословную Кутумовых и отнести первые сведения об их предках ко второй половине – концу XVII в., когда в документах упоминается некий Исень Ишмаметев, он же Семеней Аганин, родом из касимовских мурз.
Ранее мы предполагали, что предки Семенея Аганина могли быть на службе у хана Кучума и уйти с его отрядами из Сибири в конце XVI в., а уже через столетие вернуться на прежние земли12. Еще одним из наших относительно предположений появления касимовских мурз в Сибири было то, что они отправились туда уже после распада в конце XVII в. Касимовского царства, привлеченные выгодами государственной службы в огромном и малонаселенном крае. Последняя версия вполне созвучна с положением известного казанского историка Д.М. Исхакова о том, что «татары», в отличие от «черного» ясачного населения, «являлись в определенной мере экстерриториальной группой, обладавшей правом переселения из одного ханства в другие».
Думается, подобная практика «переселения» существовала и после завоевания Москвой татарских ханств. Военно-феодальная элита сохраняла свои военные функции, становясь служилыми татарами на службе Русского государства. Таким образом, в родовой легенде Кутумовых о происхождении от петербургских офицеров отразилось соотнесение своего рода потомками военно-служилого сословия.
В конце XVI в. в результате колонизации Московским государством Сибирского ханства часть татарской феодальной верхушки, так же, как и в других завоеванных татарских ханствах, перешла на службу к новому правительству в качестве военно-служилого сословия «йомышлы», которые составили особую группу сибирских служилых людей. Основа сибирско-татарского служилого контингента сложилась из представителей феодальной верхушки бывшего Сибирского ханства. До присоединения Сибири они составляли военно-служилую элиту Сибирского ханства. С.В. Бахрушин среди них называет князя Енбулата, служившего в Тобольске в 90-е годы XVI в., его сына князя Кутука и внука Аллагур-мурзу, мурзу Кайдаула Байсеитова, его сыновей Мамета, Читея и Аиткула Кайдауловых, тарского князца Тынмамета Берделей-мурзина, его сына Кучука Тынмаметова и внука Талайку Кучукова.
Среди татарских мурз начала XVII в. известен тюменский служилый татарин «князь Аткачарко Ахманаев», тюменские «юртовские служивые татарове лучшие люди» Девей Иртышов, Буйдак Емачтаев, Тугока Келементеев, Маитмас Азехматов, Казад Енгильдеев, Устемир Канчюрин и др.
Служилые татары были освобождены от уплаты ясака и несли службу наравне с русскими казаками, получая за это небольшое денежное, а в некоторых случаях, также хлебное и соляное жалованье. Из юртовских служилых татар в дальнейшем были сформированы команды, сосредоточенные в Тобольске, Тюмени и Таре. Позже подобные подразделения появились в Томске, Кузнецке и Красноярске. Потомки служилых татар вели свои родословные от военнофеодальной верхушки Сибирского ханства.
Многие из них были связаны происхождением со знатными родами тюрко-монгольского мира. «За многие привилегии» поступив на царскую службу и «сохранив в определенной мере свои прежние права, они составили особый разряд так называемых «юртовских служилых татар», выделенных из основной массы ясачных людей». В лице татарской военно-служилой знати Московское государство получило профессионально подготовленный военный контингент, который играл исключительно важную роль в процессе дальнейшей колонизации Сибири. Татарская военная знать, как отмечал С.В. Бахрушин, «безболезненно перешла на царскую службу, переменив без резкого перерыва одного господина на другого».
Постепенно формируется корпоративная замкнутость данной группы, в связи с тем, что обычно на места умерших служилых с их окладом приверстывались их дети или братья.
По окладным книгам 1696 г. обнаруживаем, что самые большие оклады среди тобольских служилых татар были у голов служилых татар – Авазбакея Кульмаметева – 23 рубля, и его сына Сабанака Азбакеева – 16 рублей. Наибольшие оклады среди служилых татар – по 15 рублей – были у Кармышана Кочемаметева, Тахлыбая Копландина, Юзюпа Алышаева, Мамета (по другим источникам – Ишмамета) Семенеева и Мамет Мурата Азбакеева. По 14 рублей получали Акшац Мамеделеев, Кутлумамет Исенеев, Аничко Аиткулов, Урмашко Надыров.
Таким образом, русская администрация сохраняла иерархию среди «лучших людей» аборигенного населения на протяжении XVII в., поэтому в окладах служилых татар отражалась социальная значимость прежней ханской элиты. Исходя из этого, в указанных служилых татарах со старшими окладами, вероятно, можно видеть потомков высшей аристократии Сибирского ханства. Таким образом, по документам конца XVII в., сын «касимовского мурзы» Семенея Аганина, известного нам уже с середины XVII в., (Иш)мамет Семенеев, был в числе пяти служилых татар, получавших наибольшие оклады, а именно – по 15 рублей.
Дальнейшие известия о потомках Семенея Аганина относятся уже к первой половине XVIII в. и связаны с именем Чуры Кутумова, который некоторое время был головой тобольских служилых татар, т.е. управлял всеми служилыми татарами. Известно, что с конца XVII в. на должности татарского головы бессменно находились представители рода Кульмаметевых. Г.Ф. Миллер в «Путевых записках» сообщает о том, что после смерти Сабанака Кульмаметева «в настоящее время служилые подчиняются некоему Кутумову из касимовских татар, из России, живущему в Тобольске. А ясачные управляются русским приказчиком».
Эти сведения относятся к 30-м годам XVIII в. Архивными материалами эти данные подтверждаются. Так, в купчей 1737 г. татарским головой был назван Чура Кутумов, о котором, видимо, и идет речь в «Записках» Миллера. В «Рапорте Министру полиции генералгубернатора Сибири И. Пестеля» от 24 октября 1811 г. говорится, что в 1732 г. служилые татары избрали головой Чуру Кутумова22. Обращает на себя внимание обстоятельство, что, в отличие от всех других представителей сибирско-татарской знати, довольно быстро (в течение XVII в.) утративших былые звания и положение, Кутумовы на протяжении длительного времени сохраняют свои позиции и звание мурз, несмотря на активную политику клана Кульмаметевых, направленную на устранение возможных конкурентов. И даже в первой половине XIX в., когда Кульмаметевы заняли практически все руководящие должности (голов, сотников, атаманов) татарских казачьих команд, Кутумовы, наряду с ними, по-прежнему остаются на высоких постах.
Таким образом, род Кутумовых ведет свое происхождение от выходца из Касимовского ханства мурзы Семенея Аганина. В источнике, датируемом 1646 г. в г. Касимове фиксируются мурза Муратов и князь Семинеев. До настоящего времени фамилии Семинеевых и Муратовых известны среди касимовских татар (первые – в д. Татарбаево, вторые – в д. Болотце). Семинеевы также проживают в деревнях Азеево и Караулово.
В «Деле по просьбе отставного пятидесятника Кутумова о возвращении во владение земли, отданной во владение татарам юрт Медянских» (начатом в 1836 г. и законченном в 1848 г.) пятидесятник Татарского казачьего полка Измаил Кутумов, опираясь на «данные» и закладные, пытается отстоять свое право владеть обширными землями «пашенными и переложными с поскотиною и сенными покосами... доставшимися в вечное владение князя Ишмаметева-Аганина». В число этих документов также входили «закладная 7161 года (1653) от захребетного татарина Бекшеня Киримова на 40 десятин и «скаска», отобранная 29 октября 1831 г. от жителей юрт Медянских о том, что Кутумов точно происходит от Касимовских мурз и родной покойный прадед его Исень Ишмаметев имел жительство тоже в Медянских юртах».
На основе этой «скаски» можно представить начальный период родословной мурз Кутумовых. Отцом князя Исеня (Семенея) Аганина был некий мурза Ишмамет (Аганин), но, по имеющимся материалам было трудно установить, кто именно прибыл из Касимовского царства – Ишмамет или Семеней. Сыном Исеня (Семенея) был «тобольский служивый татарин» Кутум Семенеев (по данным поступной 1706 г. от сына боярского Петра Тарыштина), его сыном был Мурат Кутумов (купчая 1744 г.), сын Мурата – Умер, а пятидесятник Измаил Кутумов, фигурирующий в данном «Деле» был сыном Умера.
Благодаря казанскому исследователю М.М.Акчурину, был установлен ранний, досибирский, этап истории мурз Кутумовых и выявлены реальные обстоятельства появления их в Сибири. В документах сообщается, что в 1652 г. кадомский князь Ишмамет Аганин с детьми «за скверные богомерзкие дела, за разоренье церквей и поругание образов казнены – сожжены», а имение их «в Кадомском уезде в дер. Колетеве, дер. Чотово и диком поле усть р. Киты да на речке Ваду и других урочищах» было отписано на великого государя. После казни князя с детьми, видимо, княжество Аганиных прекратило свое существование. Но, как видим, не весь род Аганиных прекратил существование и, по крайней мере, Семенею Ишмаметеву Аганину удалось уйти от наказания, и он оказался в Сибири. В первой четверти XVIII в. князья Аганины также отмечены среди жителей деревень Тенишево Кадомского уезда (ныне Мордовия) и Татарская Зимница Симбирского уезда.
Таким образом, родовые владения Аганиных-Кутумовых в XVII в. находились на территории Кадомского уезда. Известно, что еще в марте 1609 г. царь Дмитрий Иванович (Лжедмитрий II) пожаловал мурзе Ишмамету Девлет-Килдееву сыну Аганина княжение и ясак с «чепчерской» мордвы в Кадоме. Князь Чот Аганин получил свое «княженье» осенью-зимой 1576–1577 гг. Продолжив список князей, получим: князь Чот Аганин (между 1576 и 1577 гг.) – князь Девлет-Килдей Аганин (не позднее 1584 г.) – князь Ишмамет князь Девлет-Килдеев сын Аганин (1609–1652 гг.). Таковы наиболее ранние известные звенья родословной мурз Аганиных-Кутумовых.
Документ «Ведомость об учреждении Тобольской иррегулярной из магометан казачьей команды», датируемый 1797–1807 гг., проливает свет на одну из ветвей рода Кутумовых28. По всей видимости, братом Умера, отца Измаила Кутумова, был Мустафа, сыном которого был упоминаемый в данной «Ведомости» атаман поручик Мамедрафи Кутумов, находящийся на службе с 1769 г. Мамедрафи в начале XIX в. было около 50 лет. У него в этот период были сыновья – старший, Муртаза, которому тогда было 32 года, а также близнецы Хасан и Хусаин, которым было по 4 года.
Вплоть до недавнего времени, как указывают информаторы, бережно хранилась в роду Кутумовых выданная им царская грамота, по которой они считались российскими дворянами и за верную службу во владение им даровались земельные угодья «за Медянками до Суклема и до середины Тобола». Грамота эта, по преданию, написанная золотыми буквами, после революции 1917 г. находилась у одного из представителей рода Кутумовых – Ихсана. В Гражданскую войну Ихсан был офицером Белой Армии, а в 20-е годы ХХ в., изменив фамилию, он бежал из Сибири, и, возможно, из России. Дальнейшие его следы, как и судьба грамоты, затерялись.
Восстановление сибирских родословных, выявление характера этнических связей между населением бывших тюрко-татарских государств, является одним из малоисследованных, но, в то же время перспективных направлений воссоздания ранних страниц сибирской истории.
