Страшные истории я обожала всегда, хотя моё советское детство было скупо на этот жанр. Ближайшая к дому библиотека с очень скромным фондом могла предложить лишь старую добрую классику, да и то не всю. По этой причине моё представление о «Кентервильском привидении» Оскара Уайльда долгое время ограничивалось лишь мультфильмом 1970 года. Конечно, я могла прочитать новеллу позже, но руки всегда тянулись к чему-то новому. Так продолжалось до тех пор, пака я не увидела это произведение в виде красивейшего подарочного издания с иллюстрациями Анастасии Сикилинды. Сперва, естественно, просто пролистала, а потом взялась за текст и неожиданно поняла, что история-то вполне актуальна и для взрослого читателя. Ребёнок просто не в состоянии уловить все её нюансы и подтексты. Если вам интересно узнать: «Что же там взрослого?», давайте разберёмся. Но сперва напомню краткое содержание «Кентервильского привидения».
Сюжет новеллы «Кентервильское привидение» Оскара Уайльда
Старинный замок Кентервиль в Аскоте был всем известен тем, что в нём обитало привидение сэра Са́ймона де Ке́нтервиля, убившего свою высокородную супругу леди Элеоно́ру в 1575 году. Никто не знал, как погиб сам сэр Саймон, но уже с 1584 года он неизменно стал появляться перед теми своими родственниками, кто скоро должен был предстать перед лицом Смерти. В конце концов, спустя триста лет потомок сэра Саймона де Кентервиля, устав от тяжкой ноши семейного проклятия, решил избавиться от замка и продал его американскому послу Ха́йрему Б. О́тису, прибывшему в Великобританию по долгу службы.
Несколько недель спустя тёплым июльским вечером посол вместе с женой, тремя сыновьями и дочерью прибыл в Кентервильский замок. Прекрасный образец готической архитектуры встретил новых жильцов зловещей тишиной и кровавым пятном у камина в библиотеке — свидетельством убийства леди Элеоноры. Последнее, увы, новые хозяева не оценили, а старший сын посла — Ва́шингтон О́тис и вовсе смыл его «Образцовым пятновыводителем и очистителем» фирмы «Пинкертон». Подобное святотатство возмутило призрака сэра Саймона де Кентервиля до глубины души, свидетельством чего стала разыгравшаяся в ту же минуту буря. А в назидание следующей ночью он решил специально для Отисов «прогуляться» по коридорам замка в одном из любимых своих образов — старика в лохмотьях с горящими глазами и тяжёлыми ржавыми цепями, что тянулись от кандалов на руках и ногах. Однако его прогулку быстро прервал господин посол, который вежливо предложил призрачному сэру Саймону пузырёк с машинным маслом «Восходящее солнце» для смазки цепей. Испустив зловещее зелёное сияние, дух бросился на второй этаж, но тут же был атакован подушкой, которую швырнул кто-то из братьев-близнецов, младших отпрысков господина Отиса.
Пережив страшное унижение, сэр Саймон спрятался в своей каморке и погрузился в пучину гнева и жажды мести. Но и вторая его попытка запугать ненавистное семейство видением Призрака в латах закончилась плачевно: сэр Саймон получил увечье, попытавшись облачиться в свои старые доспехи, несколько позорных попаданий горохом от близнецов и бутылку микстуры доктора Добелла от несварения желудка, которую услужливо предложила супруга посла — миссис Лукре́ция О́тис. А после третьей попытки, когда его самого до смерти напугало безобразное чудовище с головой-тыквой и полыхающим огнём в глазах, дух Кентервиля и вовсе впал в отчаяние. С тех пор, что бы он ни делал, всегда оказывался жертвой коварных шуток братьев-близнецов. Потому в итоге старый дух совсем занемог и перестал показываться вовсе, отчего все решили, что он покинул, наконец, бренную землю.
Наступил сентябрь. Благочинный теперь Кентервильский замок посетил с визитом герцог Се́сил Чеши́рский, влюблённый в единственную дочь посла — пятнадцатилетнюю Вирджи́нию Е. О́тис. Возвращаясь с совместной конной прогулки, девушка порвала амазонку, и эта неприятность заставила её выбрать чёрный ход, чтобы подняться к себе в комнату. Но, пробегая мимо Гобеленового зала, она заметила фигуру. Незнакомцем оказался безутешный и больной сэр Саймон, всё ещё мечтающий войти во врата Храма Смерти. Выслушав его исповедь, девушка решила помочь бедному старику — исполнить пророчество, начертанное на окне библиотеки: сопроводить призрака в последний путь и попросить Ангела Смерти отпустить его грехи.
Лишь ближе к вечеру миссис Отис обнаружила пропажу дочери, которая не спустилась к чаю. Начались поиски, но они ни к чему не привели. А ровно в полночь, с последним ударом часов и оглушительного раската грома, она сама появилась на главной лестнице Кентервильского замка со шкатулкой в руках, полной драгоценностей — прощальным подарком сэра Саймона. Вирджиния рассказала родным о случившемся с ней, а затем отвела к низенькой коморке за дубовой дверью, где лежали останки сэра Саймона де Кентервиля. Девушка опустилась на колени возле скелета и начала молиться. Как только она смолкла, пророчество исполнилось, а во дворе замка расцвело сухое миндальное дерево.
На следующий день Отисы и нынешний лорд Кентервиль похоронили сэра Саймона де Кентервиля на освящённой земле.
История создания, герои, темы, смысл новеллы «Кентервильское привидение» Оскара Уайльда
К жанру сказки Оскар Уайльд обратился благодаря рождению двух сыновей, которым он и начал адресовать свои короткие истории, полные волшебства и философии. «Кентервильское привидение» Оскар Уайльд написал и впервые издал в 1887 году в лондонском журнале «The Court and Society Review».
Несмотря на сказочно-готический ореол, «Кентервильское привидение» принято сегодня относить к новелле, которая отличается от рассказа неожиданной развязкой. Сам автор указал в качестве подзаголовка более замысловатую жанровую формулировку своего творения: «Hylo-idealistic romance», что дословно переводится как «материально-идеалистическая история». В этой фразе сразу же бросается в глаза приём сочетания несочетаемого или оксюморон. Призрак — явление духовной сферы, однако приставка «материально» намекает, что фокус внимания будет направлен вовсе не на потусторонний мир. И действительно, всё мистическое в «Кентервильском привидении» лишь красивая обёртка для вполне прагматичной истории, полной тонкой иронии и глубоких философских мыслей.
Буквально с первых строк Оскар Уайльд сталкивает два мира, две цивилизации, два образа мышления — в Великобританию прибывает не просто американец, а целый посол США, который горделиво отмахивается от предостережения по поводу призрака в покупаемом им замке:
«— Милорд, я беру привидение вместе с мебелью. Я приехал из передовой страны, где есть всё, что можно купить за деньги. К тому же учтите — молодёжь у нас бойкая, способная перевернуть весь ваш Старый Свет. Наши молодые люди увозят от вас лучших актрис и оперных примадонн. Так что заведись в Европе хоть одно привидение, оно мигом очутилось бы у нас в каком-нибудь музее или разъездном паноптикуме».
Англо-американская тема возникла в «Кентервильском привидении» не случайно. В возрасте 28 лет автор отправился в США со своими лекциями. Британский эстет никого не оставил равнодушным. А вот сам Оскар Уайльд разочаровался от увиденного, вложив позже своё впечатление о молодой стране в уста призрака:
«— Вряд ли мне понравится ваша Америка.
— Наверно, потому, что там нет никаких развалин и ничего архаического? — спросила Вирджиния.
— Никаких развалин — а ваш флот? Ничего архаического — а ваши обычаи?»
Впрочем, идея превосходства и гордыня не меньше присущи и британцам. Это подтверждает сэр Саймон, убеждая Вирджинию, что «у Кентервилей самая голубая кровь во всей Англии», а искренняя помощь в виде машинного масла и микстуры от супругов Оутис вызывает у трёхсотлетнего призрака лишь «чувство глубокого оскорбления». Потому в итоге Оскар Уайльд примиряюще заключает: «Между нами и Америкой удивительно много общего — практически всё, кроме, разумеется, языка».
Однако герои новеллы оказались далеки от понимания столь очевидной истины, и в результате конфликт двух миров очень быстро принимает форму жёсткого противостояния между… «приземлённой» политикой и высоким искусством. Здесь можно возразить, настоящая политика — это тоже высокое искусство, но автор специально сужает её образ, который соответствует семейству Отисов. Ведь они, по мнению призрака «из тех людей, которые довольствуются самым низким, а, иначе говоря, материальным уровнем существования и совершенно не способны оценить символическое значение явлений чувственного характера». И Отисы вполне соответствуют такой характеристике.
Так, посол США Хайрем Б. Отис будучи убеждённым республиканцем, стремится в повседневной жизни «следовать республиканским принципам простоты» и поддерживает в беседах темы, «свойственные всем просвещённым американцам»:
«...о том, что даже в лучших английских домах не подают кукурузы, гречневых лепёшек и мамалыги; о преимуществах введённой системы багажных квитанций при оформлении провоза багажа по железной дороге; о приятности нью-йоркского произношения по сравнению с протяжным лондонским выговором».
Старший сын Отисов — Вашингтон, получивший своё имя «в порыве родительского патриотизма» (Джордж Вашингтон — первый президент США), активно готовится занять достойное место «в американской дипломатии, лихо отплясывая котильон, тем самым заслужив в Лондоне репутацию превосходного танцора». Ну а младшие братья-близнецы, тоже заядлые республиканцы, достойно носят прозвище «звёздно-полосатых» (аллюзия на государственный флаг США), поскольку за свои проделки периодически оказываются поротыми.
На их фоне сэр Саймон де Кентервиль, безропотно служа призраком старинного родового замка за убийство жены, вкладывает весь присущий ему артистизм в посмертное амплуа: «С эгоистическим наслаждением истинного художника перебирал он в памяти свои наиболее эффектные появления и с горькой усмешкой вспоминал то свой последний выход в роли Красного Рубена, или Душителя Младенцев, то дебют в качестве Верзилы Гибеона — Вампира с Бексийского болота». При этом сэр Саймон не замечает собственный эгоизм, обидчивость, мелочность, неумение прощать и самому каяться — все те качества, которые и сформировали его скверный характер.
Не удивительно, что противостояние двух миров в итоге достигает апогея. Кощунственный материализм Отисов с его великолепными машинными маслами, пятновыводителями и микстурами, но при этом чуждый любви, сочувствия и милосердия, разрушает смысл существования кентервильского привидения, заставляет его спрятаться и погрузиться в ещё более тяжёлые душевные страдания. Подобным поворотом сюжета Оскар Уайльд показывает проблематику своей истории: духовное не может быть исцелено материальным. А потому именно в этот момент на авансцену истории выходит дочь Хайрема Б. Отиса.
Персонаж Вирджинии Е. Отис одновременно заключает в себе и христианский (от латинского virgo — «дева» или «девственница»), и мифический образы (в эпоху большого переселения Америка в представлении европейцев воспринималась как воплощение рая на Земле, а, соответственно, первые люди того континента подспудно воспринимались ими как Адам и Ева). Вирджиния оказывается единственным человеком, который проявляет к сэру Саймону искреннее сочувствие, хоть и действует сперва рационально: просит соблюдать тишину и вести себя «как следует». Естественно, что у призрака подобная просьба вызывает непонимание и удивление:
«Смешно требовать, чтобы я вёл себя как следует. Просто смешно. Если вы имеете в виду громыхание цепями, стоны в замочные скважины и ночные прогулки, так ведь это входит в мои обязанности».
Однако дух сэра Саймона де Кентервиля ясно понимает, что перед ним невинная, чистая душа и его шанс на спасение. Потому он просит Вирджинию открыть ему врата в потусторонний мир. Та исполняет просьбу, а её молитва позволяет грешной душе освободиться от бремени земных оков и обрести покой, свидетельством чему становится цветущее миндальное дерево (символ воскрешения). В данном эпизоде Оскар Уайльд очень тонко вводит постулат, хорошо известный как в христианстве, так и других мировых религиях. Вирджиния проявила по отношению к грешнику высшую степень Любви, которая «…всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит…» [1Кор.13:7], а потому побеждает всё, даже Смерть. В этом и кроется смысл или основная мысль новеллы «Кентервильское привидение».
Рекомендации к чтению
Новелла «Кентервильское привидение» Оскара Уайльда — это история-перевёртыш. Для детей она всегда будет очаровательной волшебной готической сказкой, для взрослых — прекрасным образцом юмористических ужасов. Автор намеренно не стал писать её по канону, потому что желал рассмешить читателя, сломать стереотипы. И этим он в очередной раз подтвердил собственный парадокс: «Жизнь подражает Искусству куда более, чем Искусство следует за жизнью».
Оценка: 5/5
Любопытный факт из новеллы «Кентервильское привидение» Оскара Уайльда
Есть мнение, что Оскар Уайльд взял внешность привидения из истории, которая произошла с древнегреческим философом-стоиком Афинодором Кананитом (ок. 74 до н.э. — 7 г.н.э.). Сняв дешёвый дом в Афинах, однажды он увидел «старого человека, по виду чрезвычайно истощённого и грязного, с длинной бородой и всклокоченными волосами, гремящего цепями на руках и ногах». Привидение указало философу место своего тайного погребения, и после перезахоронения останков с надлежащими церемониями больше не появлялось и не беспокоило обитателей дома.
