Лаз в конце норы вывел Сухоручку и Лиду в длинный довольно широкий тоннель-коридор. Вместо светильников на стенах пучками подвешены были гнилушки. В исходящем от них тусклом рассеянном свечении Лида сначала различила скопления темноты по сторонам длинного коридора, и только потом поняла, что это специальные отверстия-ниши.
Сухоручка повела её вперёд, и уже в первом углублении Лида заметила висящий в воздухе кокон! Серебристый и длинный, почти в человеческий рост, кокон слегка покачивался среди мрака, и Лида запретила себе думать – что могло находится в нём.
В следующей нише помещалась копия первого кокона, но в этот раз оболочка была прозрачной, а сквозь неё слабо просматривались буровато-коричневые разводы. Судорожно сокращаясь словно щупальца или паучьи лапы, они ощупывали кокон изнутри, будто искали выход. Смотреть на это было противно и жутко, и Лида в этот раз не смогла промолчать – спросила, что находится внутри.
- Сестрица отдыхает. Старшая. Не стали её со всеми поднимать – не любит она этого. А теперь вот просыпается понемногу. Может, ещё познакомитесь...
- Не хочу я с ней знакомится... – выпалила Лида, отступая назад.
- Ну, это как пойдет. Твоё желание никого не волнует.
- А должно волновать! – от страха Лида начала грубить. - Вы меня оберегать должны, чтобы фигурки получились такими как надо!
- Ишь, как запела! Ишь, как завела! - хмыкнула Сухоручка. – Уговорила – пока будешь делать деревяшки – будем беречь, а после – не взыщи.
Возражать Лида не стала – была занята тем, что вглядывалась в появляющиеся в стенах-убежищах всё новые коконы. Они в точности походили на первый – такие же серебристые, непроницаемые для взгляда, слегка покачивающиеся.
- Пусты спаленки, - Сухоручка махнула на них полой накидки. – Повылуплялись сестрицы, только одна не спешит.
Она вздохнула чему-то, и неожиданно резко свернула в последнюю нишу – в отличие от прочих, здесь на полу лежало что-то вроде дырявого матраса и стояло несколько корзин.
- На месте. – Сухоручка подтолкнула ногой импровизированную постель и отовсюду из прорех полезла солома. – Это тебе вместо стула. А в корзинках - для работы материал. Как закончишь – кричи. Кто-нибудь обязательно придёт.
Она развернулась, чтобы уйти, но Лида заступила ей выход. Безысходность не позволила промолчать, и она потребовала от Сухоручки конкретики.
- Что значит – кто-нибудь придёт? И вообще здесь плохой свет! Это неподходящее место для работы! А если мне понадобится что-нибудь ещё? Если я просто захочу пить?
Она собиралась добавить главное – что не хочет оставаться в компании со старшей лихоманкой, хоть её ниша и находилась на некотором расстоянии, но вовремя прикусила язык.
«Нельзя показывать свою слабость» – вспомнились советы Матрёши. «Нужно переть напролом, используя локти и зубы»
- А ты ловчее мастери, тогда и пить не захочется, - пробурчала Сухоручка, но всё же вынула из кармана маленький колокольчик и аккуратно положила его на матрас. – Вот тебе звонок. Нужно будет – используй. Только помни, что этот звук может помешать старшой.
Подмигнув примолкшей Лиде, тётка скользнула вбок и была такова. И Лида осталась в компании корзинок и коконов. Она хотела было позвать избушку, чтобы спросить – как быть дальше, но всё же решила лишний раз не рисковать. Если даже звяканье колокольчика способно потревожить спящую лихоманку, то вопли Матрёши точно её расшевелят. Сбежать отсюда вряд ли получится, да Лида и не ставила себе такой цели – ведь стригушку она до сих пор не нашла. А без неё возвращаться нельзя.
- Ты её вообще не искала! – упрекнул не ко времени прорезавшийся внутренний голос.
- А где её искать? – вздохнула Лида. Ввязываясь в эту авантюру, она надеялась, что стригушка болтается рядом с Сухоручкой или сестрами, и просчиталась.
Возможно, ей следует получше осмотреть коридор, пройти по нему дальше, исследуя новые ниши и закоулки. Но что-то подсказывало Лиде, что она лишь напрасно потратит время и куклы там не обнаружит.
- Думай! Думай! – приказала она себе. – Не подведи Николая!
- Думай не думай, а фигурки сделать придётся. А когда они окажутся у лихоманок - и волколаку, и тебе каюк... – внутренний голос был настроен пессимистично.
- Вот спасибо! Помог так помог! – Лида решительно отогнала от себя пугающие перспективы, но внутренний голос заткнуть было непросто. Он тут же напомнил про Матрёшин коробок и предложил его открыть.
– Хоть загляни в него через щёлочку! Неужели тебе не любопытно?
- Ещё как любопытно. Но пока воздержусь.
Лида хорошо помнила Матрёшино наставление «про критический момент» и считала, что таковой ещё не наступил.
Она пошуровала в корзинках, достала замотанные в тряпицу инструменты. Там были и стамеска, и ножи, и даже надфиль! В этот раз Сухоручка постаралась и добыла то, что отлично подойдёт для работы. Чурбачки тоже оказались отличные – крепенькие, хорошо просушенные, осиновые. Лида предпочитала использовать липовые, но нечисть это дерево не любила и старалась избегать.
Можно было приступать, но Лида тянула время. С таким профессиональным набором она быстро справится с работой, и... что дальше?
- Каюк... – «успокоил» внутренний голос. – Помнишь, что Сухоручка сказала? Пока будешь делать – будем беречь, а после – не взыщи.
- Нужно её как-то перехитрить!
- Возможно. Только недотёпам не дано!
- Не смей меня так называть!
- Чего это вдруг? Бунтуем, тёпленькая?
Придуманное Матрёшей словечко больно резануло по самолюбию, и Лида обругала себя за то, что вновь и вновь возвращается мыслями к нему.
- Я справлюсь! Я обязательно придумаю что-нибудь! – зашептала она, перебирая чурбачки-заготовки. – Нужно поставить перед сестрами какое-нибудь условие! Что-то, что позволит найти стригушку и вместе с ней выйти отсюда!
- Далась тебе эта стригушка! – снова ожил внутренний голос. – Столько проблем из-за этой самоделки! Кривуля-кривулей, ни мастерства, ни фантазии. И материал ненадёжный - клочок шерсти да тряпица.
Тряпица... клочок шерсти... Ну, конечно же! Шерсть можно забрать и без куклы!
Лида едва не подпрыгнула, и упущенная из рук чурочка со стуком выкатилась в коридор.
Как она раньше до этого не додумалась! Ведь это так просто! Хорошо, хоть вовремя сообразила и не влипла в новую неприятность.
Схватившись за колокольчик, Лида осторожно потрясла им, вызвав едва различимое треньканье. И в ответ из коридора послышался вздох, и следом простонало недовольно:
- Не выспалась я! Неужели, пора?
Лихоманка! Самая старая и страшная из всех сестёр! Как и предрекала Сухоручка - она услышала слабый звук и сильнее заворочалась в своём коконе-постели, намереваясь выбраться на свет.
"Матушка-лихорадушка! На тебе хлеб-соль, а больше с меня ничего не спрашивай!" – откуда-то пришло на ум старинное присловье. И следом - что-то про двенадцать пирожков из коры разных деревьев, которые следовало оставить на перекрёстке, чтобы откупиться от лютых сестёр...
Наверное, она слышала подобное в рассказах бабы Поли и её знакомых, но что толку было в этих воспоминаниях теперь.
- Чего молчите? Пора мне или можно поспать-ц... цхр-р-рр... - смачно, с причмоком зевнуло на вдохе, а потом по коридору прокатилась волна храпа.
Лида съёжилась в своём ненадёжном убежище, не зная, что делать дальше. Сердце отстукивало так громко, что запросто могло сработать как будильник и довершить начатую колокольчиком побудку.
Спи! Пожалуйста, спи! – беззвучно умоляла она лихоманку.
Лида готова была спеть для неё колыбельную, но этим только сразу выдала себя. Лихоманка не стала бы спрашивать у неё - кто такая и что здесь делает. Уничтожила, не задумываясь, а то еще хуже – наслала неизлечимую болезнь или сухоту.
Сжавшись, Лида ждала, но вопросов больше не последовало, только раздавался раскатистый храп. И когда он пророкотал в очередной раз - в нишу шагнула Сухоручка.
- Готовы фигурки? – как ни в чём не бывало поинтересовалась она и только потом заметила, что Лида до сих пор не начала работу. – Ты всё медлишь? Ждёшь, когда старшая проснётся? Зачем звала?
- Мне нужна шерсть волколака, - глядя тётке в глаза, как можно твёрже сказала Лида.
- Чегось? – вытаращилась та в ответ. – Зачем она тебе сдалась?
- Для уверенности, что всё получилось. – Лида заставила себя улыбнуться и начала вдохновенно импровизировать. – Вырезать кукляшку не сложно, но даже при полном сходстве этого недостаточно. Всегда нужна какая-то деталь... какой-то маленький штрих... а еще лучше – вещественное подкрепление. То, что сделает фигурку точной копией образца.
- Чего ж тогда с собой не захватила? Волколак в избушке как привязанный.
- Да я думала – у вас всё есть, - невинно похлопала ресницами Лида. – В стригушку же вплели...
- В стригушку вплели... – пробормотала Сухоручка и подозрительно сощурилась. – А в деревяшку как ты вплетёшь?
- Вплетать не стану. Вокруг неё обмотаю, а поверху перевяжу тесьмой. Только тогда у вас всё сработает... ну, то, что вы задумываете...
- Не могла что ли сразу сказать? Я б тебя с полдороги за клочком вернула. Теперь стригушку дербанить придётся... будто у меня нет других дел!
Передёрнувшись недовольно, Сухоручка взмахнула углом накидушки и унеслась за шерстью, а Лида осталась сидеть, не в состоянии поверить, что всё сработало.
- Приём! Приём! – тихо проскрежетало в голове и восхищенный голос избушки произнёс с чувством. – Ну, Лидка! Ну, голова! Уважаю!
Спасибо всем читателям за интерес и терпение!
