Вечер. Осенний вечер первого моего года работы здесь. Серо. Уныло. Рано темнеет. Помещения наполняются тенями и шорохами...
Вот и конец занятия. Пятилетний Николай старался изо всех своих сил. Правда, надолго его не хватило. Но главное в нашем деле - старание!
Пытаюсь отодвигаться от него и не смотреть на голову ребёнка. Титановые пластины и просто мягкие провалы в головах своих взрослых пациентов я повидала, но у такого малыша... Неприятненько.
У Коли асимметрия лица, из-за трепанации нарушена походка, общая моторика, речь. Колю побил папа. Теперь папа мотает за это срок. А Колю дома поколачивает старший брат Валерка и, наверно, иногда мама... Ведь папа сидит из-за этого дурацкого Коли!
Мальчишка вдруг просит порисовать. Достаю ему листок и карандаши. Пожалуйста.
Раз-два... из-под трясущейся слабой ручонки юного художника появляется примитивный блёклый рисунок, сюжет классический: кривой домик с трубой и дымом, солнышко, цветочки...
Ребёнок протягивает мне свой листок и просит:
- Отнесите деткам?
- Каким деткам, Коля, в группу? Ты хочешь показать там свой рисунок?
- Нет. Своим деткам. Домой.
- Коля, у меня нет деток.
Лицо ребёнка исказило неподдельное сильнейшее удивление:
- Тогда своему папе отнесите.
Под "папой" наши дети имеют ввиду, конечно, мужа, ну... или лицо, его заменяющее...
- Нет у меня "папы", Коль...
- Что-о? Никого-никого нету??? - с ужасом уточняет чадо.
- Никого нету, - вздыхаю я.
Коля уставился на мня своими синими глазищами. Пытается соображать: что он сейчас познал...
Становится одновременно и смешно, и почему-то стыдно... Только что я взяла и с ног на голову перевернула естественный и безопасный детский мир: мама-папа-я. Так должно быть. Этот мир ясен и понятен малышу. Он искренне ещё, глупо, любит всех его участников... И особенно этого своего папу, который мотает срок за жестокое пьяное избиение младшего сына...
