Говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло. Обижайся, не обижайся на злых и сильных, толку от твоих обид – ноль. Варвара три дня раздумывала над сложившимся положением. Что делать? Денег нет. На шее виснуть у Алки – себя не уважать.
Она оглядела стены квартиры: и какой смысл на эти стены любоваться? Все равно целыми днями Варвара торчит у Аллы. А своя квартира, как чемодан без ручки. Еще и квартплату ежемесячно за нее отстегивать приходиться.
По сарафанному радио сообщили: будут капитально перестраивать федеральную трассу. В город прибыло народу, профессиональных ребят, славян, при деньгах, порядочных. Такие в общагах жить не будут, им комфорт надобен. Вот и Варвара порыщет, а найдет хорошего квартиросъемщика, чай, за квартиру не стыдно пока. Чистенько и все для жизни имеется. Одинокий мужчина – это не молодая семья из двух дураков, жить не умеющих. Это – человек с установками, тихий, с образованием! Ну… Варе, по крайней мере, хотелось в это верить.
Вечером Варвара обсудила свое решение с Аллой. Конечно, та согласилась. И сюрприз преподнесла: в магазине требовалась уборщица. Работать надо было по два часа в день. Зарплата копеечная, но это лучше, чем совсем ничего. Маришка уже большая девица, как-нибудь двухчасовое отсутствие бабушки переживет! Хорошо!
Маришка наложила свою резолюцию. У нее на носу каникулы, и ей вообще ни до кого! Она, видите ли, вообще в Пронино, в лагерь собирается. В спортивный! Бесплатный!
- Но у тебя же по физкультуре тройка вырисовывается! – изумилась мама.
- Вот именно! Генишна сама предложила. Там у них какая-то программа для матерей-одиночек и всяких там ущербных.
Алла дернула плечом.
- А с чего ты решила, что ущербная?
- Ой, мам, не привязывайся ты к словам! Сходи в школу, там документы нужны, подтверждающие твою личность. И на три смены сразу меня запиши. И вам хорошо. И мне. Хоть отдохну от вас.
Алла покачала головой.
- Не знаю, когда уж ты успела от нас устать? Мне без тебя, например, всегда плохо.
- Нормально тебе будет. Привыкнешь. Зато экономно – не буду вас с бабой обжирать! - Маришка быстро-быстро, чтобы отцепиться от назойливых вопросов, схватила печенье и смылась.
Алла только руками развела, беспомощно взглянув на Варвару.
- Видала? Воспитание!
Варвара хмыкнула.
- Нормальный, живой ребенок. Не то, что ты в детстве – тень от самой себя.
- И зачем мне собирать документы? В отделе кадров все есть. Будто в школе не знают мою личность!
- Сходишь, не обвалишься. Зато девка на свежем воздухе лето проведет! Там места красивые, озеро, сосны. Пусть едет.
***
К концу мая, когда Варвара освоилась на новой должности и сноровисто наводила в «Хмеле» чистоту, решилась и другая проблема – сдача квартиры в наем. Жильца никто не ждал: семья собирала сумки в лагерь. Шустрая Маришка напихала целые баулы. Пришлось делать ревизию. Оказалось, что кроме одежды и обуви, ребенок захватил половину коробки с игрушками (зачем, спрашивается), мамину косметичку (и даже разрешения не спросила, за*ранка этакая). Вишенкой на торте оказались единственные, дорогущие духи. Маринке здорово попало. Вот такая безжалостная Алла, духов ей для дочки жалко!
- И главное, посмотри, спортивный костюм она забыла, а помаду мою – нет! Духи ей нужны, видите ли, для коммуникации! – метала громы и молнии Алла, жалуясь Варваре, - Что из нее растет? Где она всего этого нахваталась?
Варвара краснела от стыда. С материнской косметикой у Марины случился явный перебор. Взять вещи без проса! Негодяйка! Варя бросилась на поиски ремня. Искала и чертыхалась: вот она, безотцовщина, даже ремешка нет. И дедов куда-то запропал.
В общем, содом и гоморра, да еще и наказанная Маринка подливала масло в огонь: жалобно попискивала в своем углу, куда была загнана разгневанной матерью. И в этот самый момент раздался дверной звонок. Варя пошлепала открывать.
В дверном проеме топтался молодой мужик в кожаной куртке. Метр восемьдесят - рост, худощавый, светловолосый. Вежливый.
- Добрый вечер. Я по объявлению.
- Ой, проходите, проходите! Алла! Это по объявлению!
Маришка с интересом поглядывала из своего угла на незнакомца. Пока Варвара топала по коридору, и орала, как в лесу, девочка и мужчина заговорщически переглянулись.
- Привет! – поздоровался будущий жилец, - отбываешь?
- Ага, - шепотом ответила Маришка, - а ты – жилец?
- Пока да, - улыбнулся мужчина, - а чего ты натворила?
- Ай, не спрашивайте! У женщин свои секреты!
- Понятно.
Маринка не успела обстоятельно расспросить у гостя интересующие ее подробности: сколько платить будет за жилье, женат, откуда приехал. Мама испортила допрос. Выскочила, как ошпаренная, и давай – рассыпаться в извинениях, скоренько прогнав дочку из угла. Можно подумать, это как-то изменит мнение незнакомца, сложившееся о ней, как об истеричной и жадной натуре. И нечего краснеть! Поздняк метаться!
Алла вертела в руках реквизированную у Маринки косметичку и не знала, куда ее девать. Незнакомец тоже запнулся, молчал, не начинал никакого разговора. Ругнулся про себя: ну что за ступор! Как дурачок, честное слово! Предполагаемая хозяйка не была писаной красавицей, обыкновенная симпатичная молодая мама. Не злая, это по бойкой дочке видно. Ладная фигура, мягкие волосы, и глаза красивые. Бархатные. Как у газели. Подкупают. Женщин с такими глазами хочется защищать.
- Добрый вечер. Алексей, - представился будущий квартиросъемщик.
- Алла, - вновь покраснела она.
- Вы сдаете эту квартиру? – ну надо же было что-то говорить Алексею.
Алла не успела ответить - старшее поколение прибыло. Не чета молодой, деловая. Внучка, характером в бабушку удалась. Наверное, бабушка рулит в этой семье. Значит, все разговоры – с нею.
Алексей не ошибся – Варвара сразу перехватила все внимание на себя.
- Здрасте еще раз. А я квартиру сдаю. Не эту – напротив, которую. Пойдёмте, покажу. А может, чайку? Нет, извините, вы спешите, наверное? Тогда – осмотр! Ага! – Бойкая бабуля не оставляла ни малейшего пространства для ответов. Подхватив ключи, висевшие на гвоздике в прихожей, шагнула к соседней двери, нетерпеливо поглядывая на мужчину. Он, с трудом отлепив взгляд от Аллы, направился вслед за неугомонной Варварой.
Квартирка была подходящей. Маленькая, в доме, окруженном кудрявой зеленью, в тихом районе. То, что надо. О деньгах вопрос не стоял. Единственное, что раздражало – шумная хозяйка. Такие, как она, вечно суют нос не в свои дела. А дел у Алексея очень много. Мелочи, казалось бы, но на мелочах строится вся жизнь. И Алексу вовсе не хотелось бы, чтобы пожилая трещотка надоедала ему вечером – квартира-то напротив. Впрочем, с его разъездной работой… Вряд-ли она застанет жильца дома. А если и застанет – Алекс быстро ее приведет в чувство: занят, спит, ест, принимает душ.
- Ну как, нравится?
- Меня вполне устраивает!
- А можно ваш паспорт посмотреть, - Варвара порозовела от смущения. Правда, ненадолго, - а то знаете, время сейчас такое…
- Понимаю. Пожалуйста. – Алекс протянул паспорт.
Варя пристально посмотрела на фотографию.
- А где вы работаете, если не секрет?
Алексей поднял брови.
- Дорожным мастером. Если хотите, могу завтра факсом вызвать подтверждение.
Варвара радушно улыбнулась.
- Ой, а я, знаете, что подумала? Я думала, что вы милиционер! Вы так на капитана Ларина похожи – одно лицо! Не смотрели? Да вы что, замечательный сериал, мы зимой от экрана не отлипали!
Алексей покачал головой.
- А я не смотрю телевизор. Все время в дороге. Да и новости из телика не радостные, нервов не хватает!
Варвара «села на своего конька»:
- Ой, и не говорите! Ельцин-то что учудил: Чечню не выиграл, страну развалил, а потом: я устал, я ухожу. Натворил делов: сижу теперь без работы! Я, наверное, тоже скоро телевизор выкину нафиг! Нет моих больше сил. А про нового что думаете?
Алексей открыл бумажник и отсчитал сумму задатка. Вручил Варваре.
- Пока ничего не думаю. Время покажет. Все в порядке? Ключи мне можно уже вручить?
Варя приняла деньги, засуетилась, захлопала дверьми шкафа: надо же показать человеку – где что. Около секции с посудой запнулась (забыла, дура, сервиз унести. Вот как теперь быть?). Жилец понял, о чем она беспокоится.
- Не малой цены вещь. Не волнуйтесь, - он снова полез в бумажник, - для залога – маловато. Здесь все мои командировочные. Возьмите. Так спокойнее.
Варя замахала руками.
- Да что вы, да бросьте ерундой заниматься! Да что я, порядочного человека от жулика не отличу? Вы надолго к нам?
У Алексея начала болеть голова от назойливой хозяйки.
- Ну, тогда сделаем проще – завтра я на работу уезжаю к семи утра. Я позвоню и оставлю ключи. Можете выносить сервиз к себе. Вечером ключи отдадите.
На том и порешили. Варвара, довольная собой, наконец, оставила жильца одного.
***
- Ну ведь похож! Вылитый, - восхищалась новым жильцом Варвара, - весь такой вежливый, обходительный. Денег в бумажнике не ахти, зато бумажник хороший. Кожей пахнет. И весь он кожей пахнет! Начальство!
- Лишь бы не бандит, - вздохнула Алла.
Варвара подлила в блюдце чаю. Откусила кусочек сахару и вкусно похрумкивая, отпила глоток.
- У бандитов повадки другие. Ходят, пальцы гнут. Да ну тебя, Алка, брякнешь тоже. Бандиты. Делать им больше нечего, как в нашей хрущобе хату снимать. Как же. Они по гостиницам шалаются.
Алла вымыла чашки. Чмокнула Варвару в щеку и ушла спать. И вот же, зараза какая, не выходил из головы этот Алексей. Глаза у него такие… светлые, как вода в апрельском ручье, прохладные. Дорожный инженер. Командировочный, значит. Наверное, женат, и дети есть. Знает к ним подход. Во всяком случае, к Маришке сразу нашел ключик. Хотя, Маринка, такая липучка, к ней и подходов знать не обязательно. Пристанет хуже пластыря. Безотцовщина. Жалко ее до смерти. Как же Виктор смог предать, отказаться, отречься от ребенка?
Предатель. Мерзкий. Ненавистный. Выбился, подлец, в большие люди. Хоть бы копейку добавил к алиментам. Маришка никогда в жизни не видела моря! И в лагерь этот собралась, не потому, что ей «все надоели», а потому, что помочь старается, не напрягать, не «обжирать». Несчастная девочка, милая моя, все понимающая крошка! Никогда и никому не позволю ее обидеть. И духи эти чертовы завтра подарю. Вот возьму – и подарю!
Хорошие глаза у Алексея, чистые. Почему Алла раньше не умела читать по глазам? Почему не разглядела в Вите урода? Впрочем, его хамоватая Лилька тоже ничего не разглядела. На днях Алла видела, как та пролетала мимо на дорогущей, сверкающей лаком машине. Наверное, хорошо живется Лилечке. Бог ей судья…
***
Алексей принял душ, вгляделся в зеркало. Капитан Ларин. Что за сериал такой, почему не слышал? Очередная муйня про бравых и честных? Ага, верим, верим. Вылитый капитан, бабка, говорит. Это плохо, узнаваемость Алексею ни к чему. Наверное, потому и дочка ее, та, с бархатными глазищами, на месте застыла. Капитана Ларина перед собой увидела, дурочка.
Ничего особенного в бабе, а поди ж ты, запала в душу. Не похожа на рафинированных москвичек. У тех одни только туфли всего этого сервиза стоят. Хотя… При чем здесь москвички, в спальных районах таких, как эта черноглазая, полно. Бедолаги неприкаянные, потрепало вас за эти десять лет. Мужик, наверное, спился или бросил с ребенком на руках. Они, мужики, плохо последнее десятилетие перенесли. Спивались и баб бросали. Или убили, или посадили, лихое время, говорят. Многие, наоборот, круто поднялись на человеческой беде. Шибко круто, что такие кареглазые нафиг теперь не нужны стали. Подавай почище, помоложе, по*опастей, поси*ястей…
Девчонка у нее смышленая. Даст стране угля, мелкого, но дохрена. Мамку не слушается совсем. Не очень-то в углу страдала. Бедовая. Наверное, не нужна папаше. Посмотреть бы на отца семейства. Так, для спортивного интереса.
Алексей вдруг одернул себя: не время, не место для филосовских мечтаний. Лучше поспать. Завтра горячий денек. Зверек нынче ушлый попался. Трусливый. Осторожный. Зверек – тьфу, сошка мелкая, но без этого живца крупную щучку не вывадить. И кепарь какой на рынке купить, коли «капитаном Лариным» заделался – сто пудов, запомнят. А не надо, чтобы запоминали... Вот те раз, серенький бычок Лешка, вот тебе и невзрачная личность.
Алексей устроился на тахте Варвары и мгновенно заснул. Так спят люди с крепкими нервами. Сразу засыпают, без метаний и тревожных мыслей. Но спят чутко, как спят волки в лежке. Хрустнет ветка – волк на ногах. Чует и охотника, и дичь.
Ему ничего не снилось. Но если бы приснилась кареглазая соседка – Алексей нисколько бы не возражал присутствию милой женщины в его мутно-кровавых, словно бред тифозных больных, снах.
Автор: Анна Лебедева