Табличка на разрушающемся фасаде исторического особняка по адресу Алексея Толстого, 22 сообщает, что здание является памятником культуры и в реестре ОКН именуется "Домом Субботина", возведенным в 1870-м году.
На самом деле застройка усадьбы началась на несколько десятилетий раньше, а первым владельцем был не кто иной, как купец и многолетний городской голова Федор Семенович Плотников. Родился Федор, как известно, в 1796-м году под Бугурусланом в семье ясачных крестьян, но момент совершеннолетия числился «вдовьим сыном», а в Самару, где жила замужняя сестра Марфа Минаева, перебрался, уклоняясь от рекрутского набора.
Карьеру начал с изготовления поддельных документов, позволивших приписаться к самарскому мещанству - и, что называется, пошел в гору. На все требования оренбургской казенной палаты и мирского схода о возврате беглого рекрута самарские власти отвечали молчанием – видимо, щедро оплаченным! К 30-ти годам Федор Плотников уже входил в пул крупнейших местных хлеботорговцев и был избран старшим ратманом городского магистрата, спустя 10 лет стал старшим бургомистром, а в 1840-м – городским головой, причем в дальнейшем избирался на почетную должность еще дважды.
Надо сказать, успешной коммерческой и общественной деятельности бывшего беглого рекрута сопутствовало довольно пренебрежительное отношение к закону и порядку. Так, в историю города вошла судебная тяжба купца с тогдашним городничим Иваном Алексеевичем Второвым, начавшаяся с того, что Плотников взялся возводить хлебный амбар прямо под окнами городничего. По какому именно адресу квартировал И.А. Второв, точно неизвестно, но, надо думать, разворачивались события в районе все той же нынешней ул. А. Толстого – тогда главной в городе.
Итогом тянувшихся два года судов стало решение «место против ... дома, где вырыто для амбара — продать с аукциона — кто больше даст». «Больше дал», естественно, дерзкий «купчишка», а гуманист и интеллигент Второв, до последнего веривший в торжество закона и справедливости, 31 марта 1835-го года записал в своем дневнике: «…каждый день под окошками стук и нечистоты… Плотники строят ещё такой же амбар. Какая гнусная обида!..»
Если дата постройки амбаров четко обозначена, точная дата возведения жилого дома на усадьбе Федора Плотникова отсутствует. Известно, что в сентябре 1864-го его вдова, купчиха Мария Ивановна, после смерти мужа 26 сентября 1857-го года удостоенная вместе с сыновьями Николаем и Константином потомственного почетного гражданства, подала в строительное отделение Самарского губернского правления прошение на «надстройку крыльца и украшение дома» в 7-м квартале по улице Казанской.
Согласно данным окладных книг, почетная гражданка Плотникова оставалась владелицей дворового места до 1873-го года, затем усадьба перешла в собственность ее сына Николая Федоровича. На участке к этому времени имелись двухэтажный каменный дом с антресолью и подвальным этажом, каменный флигель и каменные службы.
В 1885-м усадьбу со строениями приобрели в совместное владение именитейшие самарские купцы – Антон Николаевич Шихобалов и Георгий Иванович Курлин, за три года до того ставшие друг другу сватами, поскольку в 1882-м году 19-летняя дочь Шихобалова Екатерина вышла замуж за 20-летнего сына Георгия Курлина Ивана.
В собственности сватов-миллионеров усадьба не задержалась – в 1887-м году ею уже владела самарская купчиха Е. И. Субботина. Прежним владельцам новая хозяйка тоже была человеком не посторонним – Елизавета Ивановна, урожденная Шихобалова, приходилась внучкой Матвею Шихобалову и, соответственно, внучатой племянницей Антону Шихобалову.
Елизавета Субботина, бесспорно выдающаяся женщина, в историю Самары вошла благодаря своему подарку городу - выстроенному полностью на свои средства новому зданию Реального училища.
Что касается усадьбы на Казанской – архивы сообщают, что 15 июня 1901-го года купеческая жена Е.И. Субботина обратилась в городскую Управу с просьбой об изменении фасада существующего каменного дома и пристройку к нему такого же помещения. Сохранились прилагаемые к прошению чертежи с визой тогдашнего городского архитектора Александра Зеленко – правда, в итоге здание оказалось не двух-, а трехэтажным и получило другое решение фасадов.
11-осевой главный фасад имел слегка асимметричную композицию с обособленной неглубоким выступом-ризалитом правой 3-осевой частью. Горизонтальное членение выполнялось междуэтажными подоконными карнизными поясами, углы в уровне двух нижних этажей фланкировались пилястрами. Стены первого этажа покрывал широкий дощатый руст, прямоугольные окна обрамляли наличники с высокими замковыми камнями, поддерживающими междуэтажный карниз.
Оконные проемы второго этажа, имеющие лучковую форму, так же обрамляли профилированные наличники с небольшими «ушками», в подоконном поясе размещались прямоугольные лежачие ниши. Наиболее нарядно были оформлены окна третьего этажа – полуциркульной формы с архивольтами. Над окнами располагались лучковые сандрики, опирающиеся на изящные кронштейны в виде волют, венчали здание профилированный фризовый поясок и развитый карниз на фигурных кронштейнах.
После 1903-го года расчетные книги указывали усадьбу на Казанской с трехэтажным по улице и двухэтажным каменными домами во дворе как совместное имущество супругов Субботиных, а после кончины Елизаветы Ивановны 17 августа 1915-го года единственным собственником стал ее муж – А.А. Суботин. Вступление в права наследства произошло, согласно отношению старшего нотариуса окружного суда, 23 ноября 1917-го года, так что единоличным владельцем Андрей Андреевич Субботин успел побыть недолго.
В начале 1919-го все усадебные дома по Казанской, 22 значились в списках национализированных. Субботины к этому времени Самару покинули, и о них больше не было ни слуху ни духу. Бывшая купеческая недвижимость став коммунальным жильем, остается жильем и по сей день. Дореволюционное качество строительства и запас прочности налицо, столетнее отсутствие ремонта тоже налицо.
Использованные в статье фото взяты из открытых источников в интернете
