Сергей с Дашей очень опасались после того случая, что кто-то скажет Егорке о матери убийце, и что сидит она за это в тюрьме. Даже мысли появлялись уехать из села, они уже и место себе для переезда подыскивали. Но слава Богу, не нашлось в селе такого человека, уважали их семью, поэтому никто ребёнку о настоящей матери правду не раскрыл. Сделала это Даша сама, она может быть и дальше молчала, но случай заставил. Егор уже ходил в шестой класс, когда пришлось узнать ему правду. Как-то собираясь с друзьями порыбачить на Матрёнином озере, спросил у отца где у него рыболовные снасти. “В чулане посмотри, кажется я их туда прибирал, — ответил Сергей, — я последний раз на рыбалку ходил, когда дядя Коля в гости приезжал, с тех пор они там без дела валяются”. Егор занялся поисками, и нечаянно наткнулся на портрет Женьки, который уже столько лет пылился в дальнем углу под ворохом старых газет и всякой ерунды, которую давно бы следовало выбросить, но всё было жалко.
— Мам, а это что? — спросил он Дашу, вытащив портрет на улицу.
— Что случилось Егор? — не поняла Даша, выглядывая из летней кухни.
— Что это за тётка у нас в чулане пылиться?
Даша подошла к Егору, увидела прислонённый к дереву портрет, и не знала что ответить сыну.
— Это какая-то ваша знакомая?
— Да.
— Мам, а я вспомнил её, — неожиданно заявил Егор, — она к нам приходила, когда мы с Катькой ещё маленькие были, и потом меня около школы встречала, сыном называла.
Даша вытерла передником руки, села на скамейку и подозвала к себе Егора.
— Иди сюда сынок, сядь рядом.
Егор настороженно посмотрел на мать. Он видел как изменилась она в лице, и не мог понять почему это произошло. Подошёл, сел около неё и вопросительно взглянул в глаза.
— Ты уже взрослый мальчик, поэтому должен знать всю правду, и лучше если услышишь это от меня.
— Какую правду мама, — мальчишка испуганно спросил Дашу.
— Дело в том, что я тебе не родная мама.
— Как не родная, мам, ты что такое говоришь?
— Ты не волнуйся, — Даша погладила Егора по голове, — и выслушай всё что я тебе сейчас расскажу.
Говорила Даша долго, скрывать ничего не стала. Единственное о чём не рассказала, так это то что мать Егора сидела.
— Это портрет твоей настоящей матери, Егорушка, — горестно проговорила она, — когда-то он висел у нас в прихожей. А когда мы с твоим отцом решили что будем жить вместе, бабушка Валя убрала его в кладовку. Теперь ты знаешь всё, но запомни одно. Ты для меня родной сын, я люблю тебя, любила и буду любить.
— И я тебя мам, — Егорка прижался к Даше, — ты моя мама, другой у меня нет. А эта тётка, пускай здесь даже не появляется, она мне не нужна, и портрет её тут тоже не нужен. Ты пироги сегодня печь собралась?
— Да собралась, а что?
— А вот что.
Егор встал со скамейки, взял портрет, и направился с ним к летней кухне, Даша пошла за ним. Там он убрал в сторону печную заслонку и бросил портрет в горящую печь,
— Всё нет никакой Женьки, и не было никогда. У меня одна мама, и это ты.
— Спасибо тебе сынок, — из глаз Даши побежали слёзы.
— Мам, не плачь, никогда не плачь, — попросил Егор.
Время, как же быстро оно бежит, словно краснобокое яблоко, катится с горки, не догнать его, не остановить. Пролетело оно, просвистало словно ветер в феврале, Сергей с Дашей и не заметили, как выросли их дети. Егор с Катериной в город уехали, в Ленинград, к дядьке Николаю, там учиться поступили. Егор в мореходное училище, Катерина в военно-медицинскую академию. Судьбу свою в этом городе встретили, семьями обзавелись. С родителями в деревне младший Игнат остался, работает теперь вместо отца механиком, женился на приезжей учительнице, рядом с отцовским дом поставил. Всё хорошо у Плаксиных. Хоть нет давно рядом с ними ни родителей Даши, ни Дениса с Валентиной, зато дети не забывают. Внучат каждое лето погостить привозят. Николай после того как в отставку ушёл, тоже в Берёзовый кут с Ириной вернулся, отремонтировал родительский дом и теперь там проживает, пасеку знатную развёл, мёдом всю округу снабжает. Сын Антон по стопам отца пошёл, служит вместе с Егором в Севастополе. И каждое лето, как и Плаксин везёт детишек к бабушке с дедом. Они даже подшучивают друг над другом по этому поводу, мол все к морю на курорт летом едут, а мы в деревню на речку.
За всё это время, с того давнего разговора, Егор никогда не вспоминал о настоящей матери. Пока однажды, когда служил в Мурманске, на пороге его квартиры, не появилась худая, измождённая старуха. Он занимался с детьми, когда в дверь раздался звонок.
— Алла, открой, — крикнул он жене, которая в это время что-то стряпала на кухне.
— Сам открой, у меня руки в муке, — отозвалась она.
Открыв дверь, он увидел перед собой высокую, чуть сгорбленную старушку, лицо которой прорезали глубокие морщины.
— Бабушка, вы к кому? — задал он вопрос.
— Егор, сыночек, вот ты каким стал, — услышал он вместо ответа.
— Простите, вы кто, я вас не знаю.
— Не узнал значит, да это и не удивительно, ты меня последний раз видел, когда только в школу начал ходить.
Егор не узнал мать, да и немудрено это было. Никто бы теперь не признал в этой старушке прежнюю красавицу с рыжей гривой густых волос Евгению Плаксину.
— Видишь что жизнь со мной сделала, на кого похожей стала, — из глаз Женьки покатились мутные слёзы и повисли на подбородке.
— Всё понятно, вы моя мать.
— Да Егорушка, я мама твоя, — закивала головой старушка.
— Ну и что вам от меня понадобилось?
— Помощь мне нужна, болею я сильно, а пенсия маленькая, денег на лекарство не хватает. Через бывших знакомых в селе, узнала где ты живёшь и приехала попросить, помоги сынок, не оставь в беде мать.
У Егора промелькнул перед глазами тот день, когда Даша рассказала ему правду.
— Вот значит как, вспомнила. А почему до этого не вспоминала? И когда меня маленького с отцом бросила, тоже не вспоминала. Явилась только однажды, да и то для того, чтобы отцу с мамой жизнь постараться испортить. Я вас не знаю, у меня одна мама, она живёт в селе Берёзовый кут. Вот для неё если нужно будет, сделаю всё.
Егор захлопнул перед старухой дверь, Женька постояла ещё несколько минут и шаркая ногами стала спускаться по лестнице.
— Егор, кто там приходил? — спросила с кухни жена.
— Да так, адресом ошиблись, — ответил Плаксин.
Он подошёл к окну и посмотрел в низ. Там во дворе, на лавочке, согнувшись сидела женщина, которая была его матерью. Сердце сжалось от боли и жалости к ней. Он вышел в коридор быстро оделся и открыл дверь.
— Егор,ты куда? — услышал он вслед голос жены.
— Сейчас вернусь, надо мне, — крикнул заходя в кабинку лифта.
Выйдя из подъезда увидел что мать всё также сидела на скамейке.
— Вам есть где остановиться? — спросил Егор.
— Нет, я с вокзала сразу к тебе приехала, — ответила Евгения.
— Поедемте, я вас в гостиницу устрою, а потом придумаю как быть дальше.
Через несколько дней, он снял для матери небольшую комнатку в коммуналке, потом определил на лечение в клинику. Обо всём что случилось, написал в деревню Даше. “Мама, понимаешь, я не смог оставить её одну, в таком беспомощном состоянии. Поэтому буду помогать и приглядывать за ней”, постарался объяснить свой поступок. Вскоре пришёл ответ из деревни.
“Ты всё правильно сделал сын, — писала Даша, — чтобы там не случилось, но она твоя мать. Благодаря ей ты появился на свет. Я горжусь тобой, то как ты поступил с Евгенией, говорит о том, что мы с отцом правильно воспитали тебя”.
Через полгода Женьки не стало, умерла она тихо, на больничной койке. И последними её словами были: “Ты прости меня Егорушка, за всё. А маме своей передай, что благодарна ей за то что вырастила тебя таким, добрым и справедливым.”
