Первая часть здесь
Джейсон Секрест: Когда Кинг прислал вам свой второй роман "Жребий Салема", какова была ваша первая реакция на него?
Билл Томпсон: Мне понравилось название города, Жребий Иерусалима. Я подумал: "Просто идеально. Даёт простор воображению. Запоминается. В нём даже есть библейские мотивы". На самом деле, изначально и сам роман назывался "Жребий Иерусалима", но отдел продаж сказал, что оно звучит, как название религиозной брошюры, а не романа о вампирах в маленьком городке. Идея изменить название пришла в голову Табби. Она сказала: "По крайней мере, у людей возникнет ассоциация с ведьмами и колдовством, а не с Израилем". Вот так и родилось название.
Я слышал, что изначально книга называлась "Второе Пришествие".
Звучит правдоподобно. Возможно, в ранних вариантах романа так и было.
Было ли у вас чувство, что в этом романе, как и в "Кэрри", надо что-то изменить?
Роману почти не требовалось редактирование. Я относился к нему гораздо спокойнее, потому что это была история про вампиров, а вампиры в то время не пользовались популярностью. Это был очередной роман в духе "в городе появляется странный человек, который оказывается вампиром". До этого уже был "Дракула". В романе Кинга не было ничего плохого, просто мне казалось, что в книге нет ничего такого, чего бы ни было придумано раньше. Это было достойное следование канонам, но в целом обычная вампирская история.
Здесь я позволю себе с вами не согласиться, хотя ваши познания в литературе гораздо обширнее моих. Но мне не приходит в голову ни одной книги, где действие было бы перенесено в американскую глубинку, отчего сама история начинала казаться гораздо более реальной, нежели в Аббатстве Карфакс. Вы знаете такие книги?
Хорошее замечание. Может, такие книги и были, но я о них не слышал. По крайней мере, популярных книг не было точно.
Один из моих читателей прислал такой вопрос. В ранних вариантах романа не было Пролога, а известная сцена ловушки в подвале (доска с ножами) изначально представляла собой сцену с нападением крыс. Кинг внёс эти изменения по вашей просьбе?
Да, я вполне мог бы порекомендовать добавить Пролог. А вот начёт крыс я помню точно. Не припоминаю подробностей, но я удалил эту сцену, как слишком жестокую.
"Сиянию" тоже не требовалось значительное редактирование?
Напротив, роман требовал множества правок!
Неужели? Как так?
Кинг всё время стремился добавить в романы побочные ветви, имеющие мало общего с основным сюжетом. Ему самому это нравилось. Так вот в "Сиянии" была целая сюжетная линия о гангстерах в двадцатых-тридцатых годах. Их призраки то и дело появлялись в отеле, но мне казалось, что они не вписываются в роман, поэтому я попросил его значительно урезать роман.
Подождите! Вы говорите, что в "Сиянии" были призраки гангстеров из 20-х годов? Мне кажется, я ни разу об этом не слышал, Билл!
Из всего этого мне понравилась только история про слово REDRUM. В середине романа было место, где читатель впервые понимал значение этого слова. И вот эта часть действительно была написана хорошо.
Я читал статью, в которой было написано, что вы работали над первым сборником рассказов Кинга, "Ночная Смена", и настаивали, чтобы Кинг включил в него только самые лучшие рассказы. Как вы выбирали рассказы?
Уверен, что я просто выразил свои предпочтения и опасения по поводу некоторых рассказов, но если я видел, что он решительно настроен по поводу их включения в сборник, я уступал. Это, в конце концов, его книга, а не моя. Конечно же, я хотел, чтобы в книгу вошли только лучшие рассказы, это работа редактора.
Письмо Билла Томпсона Стивену Кингу:
Дорогой Стив,
А теперь настало время поговорить о рассказах.
Некоторые из них великолепны, но в других слишком сильно чувствуется "Стив-студент-писатель". И мне кажется, что на данном этапе твоей карьеры нам следует быть осторожными в выборе, потому что в противном случае это может принести тебе больше вреда, чем пользы. Надеюсь, ты согласишься.
"Голубой Воздушный Компрессор" - отличное авторское повествование, но сам рассказ сбивает с толку. Совершенно не подходит для старта карьеры в жанре хоррор. Убери-ка его пока в стол.
"Центр Притяжения" - сильный рассказ с точки зрения персонажей, колорита и диалогов, но слабый в плане истории! Концовка совсем не цепляет.
"Человек, Который Не Пожимал Руки" - хороший рассказ, но чересчур себе на уме. Он словно создан для того, чтобы показать твоё умение работать в разных жанрах. Буду рад, если ты меня переубедишь, но пока советую отложить его.
"Тот, Кто Хочет Выжить" - слишком мерзкий рассказ. Мне не понравился. Даже если не брать во внимание неприятную тему аутоканнибализма, идея дневника выглядит натянутой.
"Свадебный Джаз" - рассказ "не работает". Персонажи неправдоподобные, а приход сестры к власти в банде не вытекает из событий рассказа, равно как и впечатлительность рассказчика. Ты пытаешься писать в стиле 40-х годов, изображая Дэшила Хэммета.
Помимо этого, я не рекомендую включать стихи, просто потому, что это сборник рассказов.
На этом плохие новости заканчиваются. Я оставил кое-какие заметки к другим рассказам, где твоя образность избыточна. Можем обсудить это вместе. Главное, Стив, то, что этот сборник для тебя не менее важен, чем роман. Отзывов будет много, и ни одну твою неуклюжесть не пропустят и не простят. Нам потребуется один полный день на внесение всех изменений. Я мог бы отправить тебе список моих примечаний, чтобы сэкономить время, но сомневаюсь, что у тебя есть копии рассказов.
Не злись на меня, дружище. Давай сделаем эту книгу настолько хорошей, насколько это возможно.
С наилучшими пожеланиями,
Уильям Дж. Томпсон
У вас есть любимый рассказ в сборнике "Ночная Смена"?
Ох, это было так давно. Пожалуй, мне придётся заглянуть в содержание.
У меня есть под рукой. Могу напомнить вам несколько названий, если не возражаете.
Конечно. Давайте.
"Жребий Иерусалима", ранее не публиковавшееся предисловие к роману "Жребий Салема".
Я помню, что мне понравился этот рассказ.
"Ночная Смена", "Дети Кукурузы", "Иногда Они Возвращаются"...
Поразительно, как много этих рассказов было экранизировано.
Точно. Мне всегда нравился рассказ "Давилка".
А мне - нет. Мне не хотелось, чтобы Кинг делал повествование таким холодным и отстранённым. Этот рассказ мрачный и безжизненный. Не знаю, может он писал его в плохом настроении, но этот рассказ никогда не относился к числу моих любимых.
Можно ли сказать, что у вас с Кингом были не просто рабочие отношения? Что вы были друзьями?
Да, конечно.
Когда вы подружились?
Конечно же, нашу дружбу скрепил выход романа "Кэрри" в бумажной обложке, потому что он изменил наши жизни. Сам факт появления этой книги после всего, через что мы прошли. Я никогда не рассказывал ему о нашей внутренней работе, потому что думал, что ему не следует знать, сколь малы шансы этой книги на публикацию. Зачем мне рыдать у него на плече о том, как безнадёжно выглядит эта ситуация с моей точки зрения? Поэтому он не подозревал об одолевавшем меня беспокойстве. Но когда контракт был подписан, это стало поворотным моментом. Мы начали по настоящему доверять друг другу после этого.
Какое ваше любимое воспоминание, связанное со Стивеном Кингом?
О, мы так хорошо проводили время вместе. И когда я говорю это, я не имею в виду никаких безумных вечеринок. Как-то раз он остался ночевать в моём доме в Вестчестере, это было вскоре после подписания контракта на роман "Кэрри". Тогда у него ещё почти не было денег. У меня была одна кровать, и я уступил её Стиву, а сам пошёл спать на диван. Помню, как я лежал и думал: "Что такого в этом человеке, что я отдал ему свою кровать". В этом, впрочем, был смысл, потому что Стив выше меня на пару дюймов. У меня тогда была отличная квартира с видом на Гудзон. Там был камин, и мы засиделись допоздна, разговаривая о книгах и фильмах.
Я уверен, что и он вспоминает тот вечер с теплотой.
О да, я уверен, что и он никогда не забудет этот день, потому что ко мне домой мы ехали на автобусе с одним моим коллегой из "Даблдей", которому нужно было выходить на одну остановку раньше. Я представил ему Стивена Кинга, и этот человек, который мнил себя очень образованным, сказал: "Ну и когда же вы бросите заниматься тем, что делаете сейчас, и напишете что-нибудь серьёзное?". Мы с Кингом переглянулись, и я сказал этому грубияну: "Мне кажется, он пишет вполне серьёзные книги. А доколе вы собираетесь продолжать выпускать репринтные издания Элджера?"
*Хоре́йшо Э́лджер (13 января 1832, Челси, Массачусетс, США — 18 июля 1899, Нейтик, там же) — американский писатель, поэт, журналист и священник, считающийся одним из самых плодовитых американских литераторов XIX века. Полное собрание его сочинений составляет порядка ста томов. Тематикой большей части произведений Элджера является жизненный путь бездомных нищих детей, которые самостоятельно, преодолев многочисленные трудности и неудачи, добиваются в итоге богатства, успеха, счастливой жизни и даже славы благодаря тому, что остаются честными, неунывающими и трудолюбивыми. Более поздними критиками сюжеты, диалоги и другие детали многих его книг оцениваются как откровенно слабые и даже «плохие».
Я знаю, что Кинг не забыл этой встречи, потому что и многие годы спустя он то и дело спрашивал: "Как по-твоему, Билл, это серьёзная книга? По-настоящему серьёзная?". Его всегда тревожило, что кто-то может счесть его бульварным автором.
А вас это тревожило?
Я говорил ему, что не хочу, чтобы на него навесили ярлык автора ужастиков. Я хотел, чтобы он стремился к большему. Вы должны понять, что в то время хоррор не считался уважаемым жанром. Он и жанром то не был. Многие считали ужастики разновидностью комиксов. Кинг внёс свою лепту в то, что книги в жанре хоррор стали отдельной категорией в издательском деле.
Считаете, что Кинг возвысил этот жанр?
Не просто возвысил, а даже создал. До него в этом жанре были только "Франкенштейн", "Дракула" и "Доктор Джекилл и Мистер Хайд".
Роман "Противостояние" известен тем, что Кинг по просьбе издательства сократил его на несколько сотен страниц. Я читал, что в то время вы как раз готовились к уходу из "Даблдей". Удалось ли вам прочесть рукопись полностью, и как вы отнеслись к тому, что роман так сильно сократили?
Я редактировал роман "Противостояние", несмотря на то, что моя работа в издательстве подходила к концу. Кинг объявил, что тоже покидает "Даблдей", и все понимали, что ни с кем другим, кроме меня, он работать не будет. Так что "Противостояние" досталось мне. Теперь я помню два числа. Первое - 1300. Я до сих пор не могу поверить, что в рукописи было 1300 страниц, но именно это сохранилось в моей памяти. Определённо, в ней было больше 900 страниц, когда она впервые попала мне в руки.
Ух ты, объёмная рукопись.
Да, она была очень объёмной. Но я всегда считал, что рукопись принадлежит её автору. Если ты не можешь сказать: "Это замедляет повествование" или "эта сцена лишняя" или "ты повторяешься", ты не имеешь права вырезать что-либо просто из соображений длины книги.
Проблема, с которой я столкнулся в "Даблдей", заключалась в том, что издательство не могло переплести книгу за обычную стоимость, потому что она была слишком большой. И если делать качественный перелёт, то цена возрастёт с 13.95 до 15.95 долларов. В издательстве не верили, что книгу удастся хорошо продать по такой цене. Поэтому они спросили меня: "Не мог бы ты сократить книгу?"
В оригинальной рукописи было достаточно мест, которые я мог бы вырезать, не чувствуя, что обманываю автора. Но в конечном итоге, он сам внёс большее количество правок. Я отмечал страницы и затем обсуждал с ним правки. Если он говорил: "Если ты вырежешь это, ты отрежешь часть меня", я оставлял текст нетронутым. Эту операцию мы провели совместно.
Я всегда считал, что когда "Новая Американская Библиотека" заполучит роман, она внесёт дополнительные правки. Если у вас найдётся 12 часов свободного времени, сравните версии "Даблдей" и "НАБ".
Он спокойно воспринял сокращение романа или был недоволен?
По моему, крайне недоволен.
Вам понравился роман "Противостояние"?
Вы должны помнить, что я уходил из издательства. Но перед уходом мне предстояло отредактировать эту гигантскую рукопись с таким же энтузиазмом, с которым я работал над предыдущими романами. Эта работа не доставила мне былого удовольствия, а концовка разочаровала. Я решил, что раз ему понадобился ядерный взрыв, чтобы подрубить все свободные концы, значит, он выдохся. Если бы у меня было больше времени, я бы предложил другую концовку. Этот роман не относится к числу моих любимых, и я до сих пор считаю, что он слишком длинный.
Последней книгой Кинга для "Даблдей" стал роман "Кладбище Домашних Животных". Вы работали над этой книгой?
Нет, совсем нет.
Насколько мне известно, роман пролежал в столе Кинга несколько лет, прежде чем был опубликован. Если бы Кинг принёс его вам, вы бы отказались от него, как от романов Бахмана?
О нет, я бы принял эту книгу. Поворчал бы немного на Кинга за то, что он, по сути, просто переписал классический рассказ "Обезьянья Лапка" и сделал из него целый роман.
После ухода из "Даблдей" вы начали работать в издательстве "Эверест Хаус", которое в 1981 году опубликовало первое нехудожественное произведение Кинга, "Пляску Смерти". Правда ли, что именно вы убедили Кинга написать эту книгу?
Не то, чтобы убедил. Просто нашёл способ напечатать книгу Стивена, не нарушая его контракт с "Новой Американской Библиотекой". У него была договорённость с ними на определённое количество романов. Но пожелай он опубликовать кулинарную книгу, сборник стихов или книгу, вроде "Пляски Смерти", у него была полная свобода. Мы с ним по-прежнему были очень близки. Мы оставались добрыми друзьями.
Почему для вас было важно, чтобы он написал эту книгу? Я слышал, что он с неохотой отнёсся к этой идее, а вы сказали ему: ты можешь это сделать, и тебе следует это сделать.
Прежде всего, это был способ развязать ему руки, чтобы его добрый друг Билл Томпсон мог заполучить себе ещё одну книгу Стивена Кинга. Билл Томпсон был готов использовать любую благоприятную возможность. Я сказал: "Напиши нехудожественную книгу". Он ответил, что не знает, о чём писать. Тогда я сказал: "У тебя же есть любимые фильмы, книги, музыка... и твоим поклонникам было бы интересно узнать о них. Они хотят слышать твой собственный голос". Мы начали обсуждать это, и из этих бесед родилась книга об истории жанра ужасов.
У вас есть любимая книга Стивена Кинга?
Разумеется, "Кэрри" - одна из таких. И "Сияние". Ещё мне нравится "Кристина", хоть я не редактировал её.
Как насчёт романов Бахмана?
К этому я тоже приложил руку. Он выдавал рукописи слишком быстро, а с начинающими авторами это может привести к тому, что поклонники устанут от такой плодовитости. Поэтому я сказал: "Либо немного сбавь темп, либо публикуй книги под псевдонимом". Идея с псевдонимом ему понравилась, потому что могла укрепить его веру в то, что если ты достаточно хорош, тебе не требуется везение для того, чтобы прийти к успеху. Если ты пишешь хорошо, читатели сами тебя найдут. В теории это звучит справедливо, но на практике такое случается не всегда.
Секрет Ричарда Бахмана очень тщательно оберегался и знали о нём немногие, что в нашем деле большая редкость. Издательский бизнес живёт сплетнями. Мы любим узнавать тайны. Кинг даже мне не говорил о Бахмане. Мы обсуждали такую возможность, но я не знал, что он собирается выпускать свои романы под именем Ричард Бахман. Но я вновь и вновь говорил ему: "Не пиши слишком много. Не наводняй рынок романами Стивена Кинга"
Ваша память просто сокровище. Просто невероятно, что вы так хорошо помните эти замечательные истории, и я рад, что вы рассказали их мне. Я знаю, что у вас есть собственный сайт BillThompsonEditing.com, с помощью начинающие писатели могут воспользоваться вашими услугами. Как это работает?
По разному, но обычно я прошу прислать мне несколько страниц рукописи и составляю краткий отчёт. Я отравляю в ответ свои комментарии в надежде, что они согласятся с моими правками и напишут: "Хорошо, а сколько будет стоить чтение полной рукописи?", и тогда я направляю их к человеку, который ведёт мой сайт, и он занимается финансовой стороной вопроса.
Мистер Томпсон, надеюсь, вы не станете отрицать, если я назову вас гигантом литературы. Вы - подлинная легенда издательского дела. Принятые вами решения изменили не только литературу и издательский бизнес, но и культуру в целом. Стивен Кинг оказал огромное влияние на нашу культуру, а вы как человек, который открыл его, ни много ни мало изменили ход истории. Позднее вы помогли прославиться и другому таланту, Джону Гришему. А сейчас, читая молодых писателей, можете ли вы сказать, что скоро мир может узнать о новых именах, которые смогут сравняться с Кингом и Гришемом?
Я думаю, такое вполне возможно. Хороших писателей не стало меньше, может, даже больше. Но я заметил, что сейчас стало гораздо сложнее опубликовать что-то. Одна писательница, с которой я работал, сегодня позвонила мне. Она написала книгу в жанре фэнтези, не слишком хорошую. В своих критических заметках я указал ей на слабые места в её книге и как это можно исправить. Она звонила, чтобы сказать, что внесла необходимые правки. Теперь книга стала гораздо лучше, но, несмотря на то, что жанр фэнтези становится всё более популярным, я считаю, что у неё не получится обзавестись постоянным литературным агентом или даже просто опубликовать свою книгу - хотя она вполне может хорошо продаться. Другой писатель написал отличную книгу для массового рынка. Он отправил её шестидесяти агентам, прежде чем получил первый ответ. Я всегда отвечаю авторам, но таких, как я, становится всё меньше. Мне жаль, что так происходит, потому что общее качество прозы, пожалуй, стало даже лучше в сравнении со временами, когда появились Кинг и Гришем.
Вы многого достигли в жизни. Каким достижением вы гордитесь больше всего?
Знаете, я вспоминаю не о своих достижениях. К своему стыду, должен признаться, что не могу перестать думать об историях, для которых я не сумел найти поддержку. Об авторах, у которых было всё необходимое для успеха, но, по каким-то причинам, у меня не получилось привести их к нему. Был один писатель из Калифорнии, я сотню раз пытался вспомнить его имя, но так и не смог. Он написал книгу. Про неё Кинг бы сказал, что она найдёт своего читателя, и был бы прав. Это была одна из лучших книг, что мне попадались. Я отчётливо помню её, все эти годы я не переставал думать о ней и о том, чтобы поработать с этим писателем. Если бы я только вспомнил его имя, я бы смог связаться с ним. Впрочем, какой теперь в этом прок для меня или для него? Я лишь... (долгая пауза)
Я лишь надеюсь, что он не бросил писать.
Спасибо за уделённое время. Если желаете поддержать канал донатом - мой кошелёк Юмани 4100 1795 2261 44
