В системной психофизиологии есть понятие специализированных и пре-специализированных нейронов.
Специализированный нейрон – это нейрон, включенный в определенную функциональную систему, выполняющую свои задачи. Любой из нейронов этой системы выполняет свою – отведенную ему – задачу, направленную на осуществление целостной задачи всей системы.
Пре-специализированный нейрон – это нейрон «запаса», не включенный в определенную функциональную систему как ее активный участник. Он как бы «дремлет» и ждет своего часа, когда его «пригласят» участвовать в работе. Когда его пригласят? Когда возникнет рассогласование: в тот самый момент, когда функциональная система не сможет прийти к нужному результату, возникнет ошибка, которая станет условием для научения, уточнения, обновления системы.
Теперь понимаете, почему ошибка – это не обязательно что-то плохое? В рамках обучения чему-либо – это условие для обновления и усиления функциональной системы, или единицы опыта.
Сама концепция пре-специализированных нейронов говорит о том, что люди осуществляют свои возможности: новый опыт, который люди делают частью себя, является не более чем модификацией, преобразованием уже существующего в своей возможности опыта – чистого опыта.
Кажется, «приобретение опыта» в некоторых психологических и около-психологических школах понималось чуть ли не буквально как получение n-ого вещества из среды и его ассимиляции в организме. Отсюда и концепция «чистого листа»: мол, всё – абсолютно всё – является строго научением, то есть приобретением опыта, а мозг – чистая доска. Однако, чтобы что-то обучать, необходимо то, что будет обучаться. А это значит, что нужна уже готовая система, способная к обучению, то есть содержащая в своей основе сам принцип обучаемости. Иначе нечего обучать. Более того, эта система еще и должна быть хорошо знакома с принципами дифференциации (различия): мол, вот эти данные мы включает в своей состав, а вот эти – нет. Именно поэтому, к слову, человеческие существа без всякого научения могут различать объекты, еще не имея никаких знаний насчет их природы и их наименования.
Научение – это не приобретение опыта в строгом смысле этого слова, а модификация, преобразование, обновление чистого опыта под условия наличной (действительной) среды.
Ничего удивительного, что история и литература отражает повторяющиеся в разные эпохи подобные ситуации. Например, опыт потери значимого объекта и соответствующее ему состояние грусти, печали, горя или меланхолии (как уже крайней формы). Невозможно переживать конкретную потерю конкретного объекта, если в структуре переживающего эту потерю субъекта нет изначального принципа потери. А чтобы искать утраченное, вне зависимости от того, что именно было потеряно, в структуре субъекта должен быть сам принцип поиска чего-либо.
По сути, ни одна форма опыта не может быть зафиксирована в субъекте, если этот опыт не имеет оформляющего принципа. Представьте, что восприятие каких-то изменений во внешней среде преобразуются и организуются в сложную структуру, имеющую не только субъективное содержание и активное отношение как к предмету этого содержания, так и к самому содержанию, но к тому же предполагает образование целого ответвления, или слоя, нейронной сети, в которую включаются доселе «спящие» нейронные «поля». Всё это невозможно без самой возможности, которая есть оформляющий принцип.
В таком случае история развития – это история становления, то есть поступательного перехода возможного в осуществленное, действительное.
Соответственно, даже невроз является формой организации опыта, который мы можем понимать как разновидность преобразования возможности не в ее целевую действительность, а в симптом: то, что будет сбрасывать стремление к реализации своей возможности.
Здесь уместно сказать, что психический симптом является своего рода указателем того, что субъект в истории своего становления (то есть поступательного осуществления самого себя как целого в себе и как части мира вообще) «сошел с пути».
Здесь вспоминается метафорическое название повести Стругацких «Пикник на обочине». Психический симптом возникает вместо реализации себя или части себя. И он может носить как временный, так и хронический характер: он не должен доставлять полное удовольствие, поскольку противоречит цели становления влечения, но и должен доставлять временное облегчение. Симптом не должен стать целью влечения: он не более чем временна подстраховка от распада, которая нужна до тех пор, пока исходное влечение как потенция (возможность) не перейдет в действие, которое осуществит переход из возможного (желаемого) в действительное (конечное).
ВСЕ РЕСУРСЫ:
VK: vk.com/psycaseanalytic
Boosty: boosty.to/psycase
Dzen: dzen.ru/psycase
Telegram: t.me/psycaseanalytic
YouTube: youtube.com/@psycase