— Не наш ребёнок, сказано вам, — женщина говорила твёрдо, совершенно не обращая внимания на улыбку малыша.
Молодуха усмехалась за её спиной.
Евгений всё же вспылил и стал кричать, что бросит мальчишку тут.
Урманчи, наконец-то взяв себя в руки и оторвав случайный взгляд от ночнушки, произнёс:
— Ну не ваш, так не ваш. Прощайте!
Он забрал ребёнка у Евгения и пошёл прочь.
Евгений последовал за ним.
"Черносошница" 42
Глава 41
Глава 1
Оба услышали высказывание молодой особы:
— Ну теперь вы меня не будете попрекать, матушка, за нагулянного сына. Теперь я благочестива и свободна. Зовите женихов!
Художник хотел было вернуться, но татарин его остановил злым взглядом.
Когда уже вышли из внутреннего двора, Урманчи сказал:
— Ты заварил это действо, а тем самым спас малыша.
— Да зачем он мне сдался? — возмутился художник.
— А что, ты отдашь его туда, где от него хотят избавиться. Я пока поживу с ним у Катукай. А потом и решу, как быть дальше.
— Ну и решай, — художник махнул рукой и пошёл в другую сторону.
Урманчи не стал его останавливать, обратился к ребёнку:
— Николенька, будешь теперь жить со мной.
Катерина была в хорошем расположении духа.
Открыла все шторы, сняла траурное платье.
Не удивилась даже, что татарин вернулся с ребёнком.
Стала улыбаться.
«Вот чертяка, — думал Урманчи о Евгении, — знал ведь, как успокоить Катукай. Она расцвела прямо-таки. Не перед ним ли?»
Кате и впрямь стало легче.
Николенька оказался очень спокойным ребёнком. Поначалу на руки к Урманчи он шёл охотнее, чем к Катерине, и совсем не боялся собак.
Сократ как-то невольно взял над ребёнком шефство и не отходил от того, пока Катя и Урманчи были заняты.
— Чтобы найти то, что потеряла, нужно помочь тому, кто нуждается, — сказал как-то татарин Катукай.
Она, конечно, не теряла надежды на возвращение Миши. И этот счастливый день случился.
В одной из городских квартир были найдены двое детей и мёртвая женщина.
Дети плакали постоянно, чем обратили на себя внимание соседей.
Юрист Катерины был вызван в участок, чтобы опознать пропавшего ребёнка. И это был действительно Миша. Он его забрал и привёз к Катерине.
Та, увидев мальчика, расплакалась.
Урманчи расплылся в улыбке, взял Николеньку за руку и хотел было уйти, но Катукай остановила его.
— Урманчи, живи у меня со своей семьёй. Места много. Я привыкла к Николеньке. И к тебе привыкла. Спасибо за доброту.
Урманчи согласился и через два дня перевёз семью к Кате.
Мира устроилась работать в выставочный центр. Она помогала расставлять картины художников, оформляла залы.
Катерина наслаждалась счастьем с двумя детьми.
Неожиданно стал приезжать в гости Евгений, а однажды даже остался.
Ночью Катя пришла к нему в гостевую комнату.
Он взял её за руки, потом встал на колени и попросил прощения.
Женщина плакала, гладя его по голове.
— А мы когда-нибудь найдём нашего ребёнка? — спросила она.
Евгений вздрогнул, поднял голову.
— А он у нас случился?
— Да, — кивнула Катя.
— Значит, найдём…
После открытия пространства для художников Иван Андреевич сошёл с ума. Он вернулся домой в плохом состоянии и пил несколько дней.
Вывести его из помутнённого состояния доктору не удалось. За ним теперь ухаживала его бессменная няня.
Она всё говорила ему:
— Это тебе за того ребёнка, которого ты цыганам отдал. Грех тебя погубил, Ваня…
Но мужчина только глупо улыбался и всё время теребил в руках платочек.
***
— Ледяная царица, — иногда Урманчи так обращался к Кате, — там женщина ждёт. Очень хочет встречи. Она суёт мне в лицо вчерашнюю газету и тычет на тебя пальцем, мол, ей нужна ты.
Катя не встречалась ни с кем. Она так и предпочитала жить в четырёх стенах, изредка выходя на улицу, чтобы проверить и поиграть с собаками.
— Ну пусть ждёт дальше, я никуда не пойду, — Катерина удивлённо смотрела на Урманчи.
Он ведь знал, что она никого не хочет видеть.
Но татарин был настойчив.
— Тебе нужно выслушать её, Катукай.
— Нет!
— Да! Когда я точно знаю, что нужно, не перечь мне. Ты когда-то выгнала меня, но у тебя хватило ума помириться. Знай, я больше не приду, если мы сейчас разругаемся.
Катя вспылила и стала оскорблять Урманчи.
Тот нахмурился.
Потом женщина немного смягчилась и стала извиняться.
— Урманчи, ну что от меня может быть нужно женщине, которая пришла ко мне с газетой?
— А ты пойди и спроси. А по пути вспомни, много ли таких женщин к тебе ходят? Многие ли после твоих странностей хотят тебя видеть и так требуют встречи?
Катя призадумалась.
— Ладно, размести её на ночлег. Завтра я её выслушаю.
Урманчи кивнул и пошёл выполнять.
— А завтра, — произнесла Катерина, когда мужчина покинул комнату, — я придумаю, как не допустить этой встречи.
Вечером, когда все собрались за столом, Урманчи стал говорить загадками:
— Отчего у нас на один комплект приборов больше? Мы кого-то ждём?
Все удивились.
— Мы кого-то ждём… — татарин говорил протяжно.
И уже все знали, что такая манера голоса предполагает какие-то изменения в ближайшем будущем, поскольку Урманчи медленно входил в транс и уже почти себя не контролировал.
Евгений тогда насильно утаскивал его в комнату, а Мира прикладывала мокрое полотенце ко лбу и укрывала несколькими одеялами.
Поскольку татарин на следующий день приходил в себя, за женщиной с газетой пошёл Евгений.
Он, проживая с Катей, вернулся к живописи и радовал её своими этюдами.
Однажды к ним в гости приезжала мать.
Она была восхищена красотой Кати, мило улыбалась, а перед отъездом сказала сыну, что если тот не женится, то станет олухом.
— Я вас тоже люблю, мама, — весело ответил Евгений.
О замужестве с Екатериной речи он не заводил. Ему и так было сейчас хорошо.
Женщина уже стояла со своей газетой, ждала, когда за ней придут.
Евгений галантно взял её под руку, она горделиво подняла голову: не каждый день её так сопровождает такой интересный мужчина.
Катя, обеспокоенная здоровьем Урманчи, забыла о том, что планировала всё же отменить встречу. Но когда Евгений вошёл в её кабинет с гостьей, поняла, что уже поздно что-то решать.
Женщина произнесла:
— Здравствуйте, Екатерина! Позвольте на вас посмотреть и убедиться, что это действительно вы.
Катя насупилась и произнесла:
— А для чего вам эти убеждения? Чем я обязана такому интересу?
Женщина смотрела то в газету, то на хозяйку дома и то и дело вздыхала.
— Ну что, похожа? — язвительно остановила эти смотрины Катерина. — Или говорите, что вам нужно, или убирайтесь отсюда.
Женщина недовольно поджала губы, потом сказала еле слышно:
— А ведь есть в кого такой быть. Кто бы мог подумать, что моя дочь станет такой богатой? А я, мать, стану побираться и голодать.
У Кати челюсть отвисла от неожиданности.
Продолжение тут
Путеводитель "Черносошница"
Я надеюсь, что график больше не будет сбиваться из-за блокировок.
Спасибо, что вы со мной.