Продолжаю обзор прессы 1934 года по публикациям, освящавшим спасение челюскинцев. Сегодня разбираем 14 марта – день начала второго месяца робинзонады. Именно на него пришелся коренной перелом ситуации, причем в худшую сторону – на Чукотке исчез единственный исправный самолет. Но день примечателен не только этим. Газеты, выходившие в эту дату, об аварии ничего не знали, они публиковали статьи о ситуации накануне, на 13 марта. И надо же так совпасть, что как раз 14-го вышло в свет очередное (восьмое) Сообщение правительственной комиссии, описывающее её видение. Уже 15 марта пошли масштабные фальсификации, пришлось выпускать новое Сообщение, но что напечатали днем ранее – то уже не вырубишь топором. Поэтому смотрим «Правду» за 14.03.1934, читаем материал за подписью В. Куйбышева и думаем, какой смысл в нем заложен. Так как сообщение важное, то приведу его целиком, разбавив комментариями.
«Сообщение правительственной комиссии по оказанию помощи челюскинцам.
Метеорологические условия Уэллена отличаются от условий районов, расположенных к западу. Так, в то время как Уэллен находится под влиянием циклонов, проходящих между Аляской и Камчаткой, район мыс Северный – Онман – Ванкарем более подвержен влиянию высокого давления (сибирский антициклон), что обуславливает более спокойную и постоянную погоду в этих местах.
Правительственная комиссия в силу этого решила перебросить авиационную базу с Уэллена на мыс Ванкарем. Радиоустановка, доставленная на собаках с мыса Северного на мыс Ванкарем, 9 марта вступила в непосредственную связь с лагерем Шмидта, м. Северным и Уэлленом. Для усиления круглосуточной радиослужбы на мыс Северный с зимующих судов у мыса Биллингса выехали на собаках двое радистов.
Председатель чрезвычайной тройки т. Петров (начальник полярной станции на мысе Северном) 10 марта прибыл в Ванкарем.
На мысе Ванкарем оборудован аэродром для приема и старта самолетов Р-5 и Ш-2, для АНТ-4 аэродром будет готов 14 марта. На мысе Ванкарем имеется около двух тонн бензина: с Уэллена и мыса Северного на собаках будет доставлено к 18 марта еще две тонны и необходимое количество масла. На мысе Сердце-Камень приступлено к организации передаточной базы для дальнейшего следования пассажиров на нартах в Уэллен. Помещение для снимаемых челюскинцев приготовлено в Уэллене, а также в бухтах Лаврентия и Провидения».
Как мы видим, комиссия с удовлетворением рассказывает, что местные товарищи не зря провели месяц, и почти завершили организацию базы в Ванкареме. Заслуги, правда, приписывает себе. «Комиссия решила» - а исполнители пусть трудятся. Далее, переходит к единственному летающему самолету:
«летчик Ляпидевский, используя хорошую погоду 10, 11 и 12 марта произвел три попытки добраться до лагеря Шмидта, но возвращался с пути из-за отказа работы в воздухе левого мотора. 12 марта механики сменили карбюратор, тринадцатого закончили монтаж, моторы, по поступившим донесениям, работают исправно».
Итак, три дня хорошей погоды пропали по техническим причинам. Ляпидевский мог бы слетать минимум три раза и вывезти третью часть бедолаг, у которых, конечно «все благополучно», только холодно и голодно. И всё время у него выходит из строя один и тот же левый мотор. Теперь пообещали, «будет работать». Смотрим другие планы на будущее:
«На самолете АНТ-4 поставлены дополнительные бензиновые баки и погружено техническое снаряжение. 14-го летчик Ляпидевский вылетает в Ванкарем, куда доставит масло и грелки для подогрева моторов. Из Ванкарема он полагает вылететь в лагерь Шмидта. При наличии погоды АНТ-4 рассчитывает делать каждый день по 3 рейса, из них два из Ванкарема в лагерь челюскинцев и последний на мыс Уэллен, где будет производить основное пополнение горючим».
Когда я читаю про «дополнительные бензиновые баки», поставленные в кустарных условиях, я все время думаю, что это в лучшем случае просто обычные бочки, взятые на борт, а в худшем откровенная туфта.
«Летчик Куканов, машина которого не может быть использована, выехал 13-го на собаках с мыса Северного для принятия участия в работе АНТ-4».
Впервые вслух признается, что самолет Куканова – всё, из числа 17 машин выбыл. На схеме от 9 марта его можно убрать ластиком. Уверен, что и 9 марта про это знали, но нарисовали. Далее, комиссия переходит к морским судам:
«Пароход «Сталинград» прибыл на мыс Олюторский (восточное побережье Камчатки), где за сутки с 11 по 12 произвел выгрузку самолетов и горючего. По сообщению капитана Вага, пароход «Смоленск» миновал Командорские острова и вышел в Берингово море (на борту «Смоленска» из Владивостока отправлено 7 самолетов под общим командованием т. Каманина). Пароход «Смоленск» 12 марта в 18 часов находился на 57°31´ сев. широты и 168°28´ западной долготы».
Вот это место настолько важное, что стоит остановиться на нем подробней. Правительственная комиссия так раздухарилась, что потеряла осторожность, и сообщила координаты на вечер 12 марта, впрочем, не уточняя, это местное время или московское. Ранее я наносил эту точку на карту и получал следующую, довольно странную картинку.
«Смоленск» вышел из Петропавловска 9 марта, хоть и неизвестно в какое время. Смотрим по минимуму - получается за трое суток он прошел всего 810 км, с какой-то удивительной средней скоростью, едва превышающей 11 км/ч, или 6 узлов в морских единицах. Между тем «Смоленск» был практически новым пароходом с номинальной скоростью в 10,5 узла (или 19, 45 км/ч). То есть он двигался значительно медленнее, чем позволяли технические возможности. Могло такое быть? Наверное, могло. Встречный ветер, шторм и прочие неприятности, чего только не бывает в море. Далее, по точке на карте видно, что до Олюторского мыса, куда «Смоленск» вероятно попал утром 15 марта, остается 250 км. Если бы пароход направлялся прямо туда, то его скорость упала бы до совсем пешеходных значений, менее 5 км/ч.
Но видимо он туда не стремился, а двигался каким-то совсем другим маршрутом, да даже по карте видно, что забирает явно восточнее. И в предыдущих сообщениях никогда не называли Олюторский мыс как цель для «Смоленска». Он должен был пройти неизвестно куда, но как можно дальше на север. И всегда подчеркивалось, что он прошел «Командорские острова» и направляется в Берингово море. Если бы пароход сразу направлялся к Олюторскому мысу, говорить про это было бы странно.
Кстати, Каманин в книге «Как мы спасали челюскинцев» утверждал, что «Смоленск» прибыл на мыс Олюторский 19 марта утром. Если поверить ему, то остается одно из двух: или пароход с вечера 12 марта почти неделю тащился со скоростью менее 2 км/ч, что трудно объяснить даже штормами. Или он посещал совсем другие места. Но утверждение Каманина, хоть и широко растиражировано в официально-каноническом издании, но противоречит всем позднейшим свидетельства, да и с рассматриваемым Сообщением Куйбышева находится в явном столкновении, так что постараемся про него забыть. Или лучше отметим и отложим в сторону.
Итак, основываясь на Сообщении правительственной комиссии от 14 марта, мы точно понимаем, что «Смоленск» направлялся глубоко в море. И тут я вынужден признаться в ошибке. Дело в том, что на моей картинке отмечено 168°28´ восточной долготы. А ведь правительство нам ясно говорит, что долгота западная! Граница полушарий проходит через Чукотку и Берингово море, две точки, между которыми лежит 180-й меридиан, могут иметь одинаковый цифры долгот, но тем не менее, они находятся в разных местах. Поставим на карту настоящие координаты из «Правды» и увидим, что «Смоленск» 12-го вечером находился уже где-то рядом с Аляской!
Возле островов Прибылова точнее говоря, не далее 500 км от американского берега. Если это так, то это полноценная сенсация! Может, конечно, Правительственная комиссия ошиблась и перепутала западную долготу с восточной, но для официального сообщения в правительственной газете это немного странно. Куйбышев ведь не какой-нибудь блогер, вроде меня. На каком расстоянии находится заявленная точка от Петропавловска можно посмотреть на карте – приблизительно 2154 км или 1340 морских миль. А мог бы пройти «Смоленск» это расстояние? Мы не знаем, ни когда пароход вышел, ни на какое время передал свои координаты. Но если считать, что покинул он Авачинскую бухту 9-го утром, а сообщил координаты 12-го вечером по местному времени, то это приблизительно четверо суток и с половиной, или где-то 108 часов. Средняя скорость получается менее 20 км/ч. Хоть и с трудом, но вписывается. А если представить, что время московское, то уложится с запасом!
Известно, что финальная точка путешествия «Смоленска» с самолетами на борту оказалась Олюторским мысом (причем перед этим пароход повернул строго на запад). А какое же расстояние туда от 168° з.д. и какое время потребно на переход? До Олюторского мыса 1200 км, и если двигаться с номинальной скоростью, это должно занять более 60 часов, или двое с половиной суток. Тут есть какая-то загадка, и она еще более неопределенная, чем для промежутка от Петропавловска до поворота. На самом деле мы не знаем, когда поступил приказ поворачивать на запад, а также дату и время прибытия на Олюторский мыс. После 14-го числа сведения стали активно фальсифицировать, причем в обе стороны. Каманин, напомню, в канонической книге «Как мы спасали челюскинцев» утверждал, что прибыл 19 марта, правительственная комиссия позднее заявляла, что пароход был на месте 13-го. Обе даты являются заведомо нереальными. Настоящая лежит где-то между ними.
Возможно, конечно, что координаты в правительственном сообщении от 14 марта совсем не имеют никакого отношения к жизни, и взяты «с потолка». От комиссии Куйбышева и газеты «Правда» всего можно ожидать. Но зачем-то же их напечатали? Правительственная комиссия наверняка пожалела о своей точности уже в день публикации, когда поняла, что пора редактировать информацию. Ну ладно, вернемся к тексту сообщения:
«Летчики Водопьянов, Галышев и Доронин заканчивают в Хабаровске сборку своих самолётов. Самолеты в ближайшие дни полетят на Чукотский полуостров по маршруту: Николаевск- Аян-Охотск-Ногаево-Гижига- Каменское – Анадырь- Провидение».
Здесь всё понятно. Доронин с Галышевым прибыли в Хабаровск 10 марта, а Водопьянов 12-го. А 13-го Комиссия передает в газеты «сборку заканчивают, скоро вылетят». Сколько в днях составляет это «скоро» увидим позже. А вот следующий абзац содержит следы еще одной сенсации.
«По имеющимся сведениям, зам. начальника ГУСМП т. Ушаков Г.А., находившийся в Нью-Йорке, 10 марта выехал на Аляску в город Фербенкс».
Ранее я нигде не мог найти даты, когда «американская» группа спасателей, в лице Ушакова, Слепнева и Леваневского, покинула Нью-Йорк. Сами участники их не называют. Леваневский указал интервал: «В Нью-Йорке мы пробыли 10 дней». Посол Трояновский написал про группу: «Прибыли 28 февраля». Позднейшие историки всегда так и твердили: «Они приехали 28-го, уехали 10-го, всего провели 10 дней». Однако это результат вычислений, опирающийся на заведомо ложную дату, поскольку прибыли в Нью-Йорк они, на самом деле, 26 февраля. И нет никаких оснований доверять другим сообщаемым ими цифрам. Примерно два года назад я предположил, что летчики сидели в Нью-Йорке до тех пор, пока не исчез Ляпидевский, то есть до 14 марта по советскому календарю. В Нью-Йорке это было еще 13-е. Они вполне успевали доехать до тихоокеанского побережья и 17 марта сесть на пароход в Сиэтле. Казалось бы, вышеприведенный абзац опровергает мою версию, поскольку в ночь на 14 марта, еще до исчезновения Ляпидевского, советские газеты уже печатают «Ушаков 10 марта выехал на Аляску». Однако читаем внимательно - вы видите в этом предложении фамилии «Слепнев» и «Леваневский»? И я не вижу. Потому что их нет. После пресс-конференции Куйбышева американские журналисты следили за советскими новостями тщательно. И нельзя было написать, что летчики покинули Нью-Йорк, пока они находились в городе Желтого Дьявола и принимали участие в светских мероприятиях, потому что это могло легко всплыть. Точнее, не могло, а точно бы проявилось. Поэтому, если даже Ушаков и выехал, то Леваневский и Слепнев, вероятно, остались. И по-прежнему нет никаких точных свидетельств, когда же два летчика выехали из Нью-Йорка.
Правительственная комиссия в сообщении использовала забавный оборот: «По имеющимся сведениям, т. Ушаков Г.А. выехал…». Что это значит «по имеющимся сведениям»? Неужели Ушаков был способен отправиться сам, без приказа Куйбышева? Ушаков что же, не доложил, когда выезжает? Или Куйбышев сомневается? А сотни работников Амторга, из которых каждый третий являлся агентом спецслужб, не подтвердили? А посол Трояновский со своим аппаратом, тоже промолчал? Куйбышев должен был знать точно, но зачем-то изображает неопределенность.
Кто-то меня спросит, а зачем Ушаков уехал один? Откуда же мне знать. Однако можно подумать. В книге «Как мы спасали челюскинцев» летчика Фариха распекали во все корки, по многим причинам, в том числе и за его предложение выгрузить самолеты на американский берег. «Выступил Фарих. — Мы — американцы, — сказал он и неожиданно предложил плыть в Америку и летать с американских берегов», - вот как это описывает Пивенштейн. В книге предложение выглядит нелепым и служит поводом для насмешек над Фарихом. Однако если поверить правительственной комиссии, её координате «168°28´ западной долготы», и тому, что 12 марта «Смоленск» находился ближе к американскому берегу, чем к советскому, то предложение Фариха перестает быть абсурдным. Ушаков вполне мог ехать для встречи группы Каманина. Однако, что-то случилось, планы поменялись, в какой-то момент пароход развернулся, и встреча не состоялась. Версия, возможно, слегка конспиративная, но логичная и непротиворечивая.
Однако если меня спросить, верю ли я, что «Смоленск» 12 марта был настолько близко к Аляске, то я отвечу: «Нет». С одной стороны, интуитивно, но есть и два рациональных аргумента: во-первых, он бы не успевал прибыть к Олюторскому мысу к 15 марта, а во-вторых, у него бы позже возникли проблемы с углем. Обе причины не являются непреодолимыми, дата 15 марта является вероятной, но не точной, могло быть и 16-е, и уголь могли потом подвести. Так что остается интуиция. С другой стороны – я провожу обзор «Правды», описываю то, что она публиковала, и вижу в официальном правительственном сообщении координату «168°28´ западной долготы». Так что пускай Комиссия нам расскажет, что это было, ошибка или нет.
Но можно утверждать без сомнений – 13 марта пароход «Смоленск» к Олюторскому мысу точно не направлялся, и находился сильнее восточнее него в отрытом море. Аляска была одной из его вероятных целей. Про точные планы группы Каманина за две недели плавания никем ни разу публично не сообщалось, если не считать фантастических «приплыть в бухту Провидения».
Пожалуй, на этом стоить закончить обзор восьмого Сообщения Куйбышева. Не рассмотренными остались два абзаца. В предпоследнем сообщается об отправке во Владивосток аэросаней, а последний посвящен положению челюскинцев, и он, конечно, начинается с фразы: «В лагере Шмидта все благополучно».
Утром 14 марта, когда «Правда» с этим правительственным сообщением еще только поступала к читателя, в Москву уже пришло известие, что на Чукотке исчез самолет Ляпидевского. Спасательная операция осталась без единого самолета. Для правительственной комиссии это должно было стать шоком. Встала необходимость предпринимать практические шаги. И один из них – по-новому объяснить ситуацию. Комиссия Куйбышева наверняка сразу же пожалела, что поторопилась с выпуском восьмого Сообщения, и понаписала там лишнего. Возникла срочная потребность выпускать девятое. И оно вышло на следующий же день. Так что тема ближайшей статьи очевидна. Постораюсь написать её сегодня, чтобы из графика не выбиваться.
Следующая статья Предыдущая статья
Весь цикл "Легенды челюскинской эпопеи" можно посмотреть здесь...
Смежный мини-цикл "Как "Челюскин" провалил свою транспортную задачу".
А ниже ссылка на мою книгу "В тени первых Героев. Белые пятна челюскинской эпопеи", опубликованную в издательстве Паулсен.