За несколько лет до того, как я появился на свет, в окрестностях моей, так сказать, стартовой локации бродил один пожилой человек. Личностью он был неординарной и оставил после себя систему оздоровления и своеобразную секту почитателей. Звали этого человека Порфирий Иванов, и хоть он оброс разными мифами, одно из слов очевидцев можно сказать точно: трусы были единственным элементом одежды, в котором он днями напролёт разгуливал по морозу в -10° и ниже.
Другой, более свежий пример: сорокавосьмилетний Цзин Сун Хуа, китайский гражданин корейской национальности из провинции Хэйлунцзян, прославившийся тем, что пробыл 4 часа на тридцатиградусном морозе в одних шортах и не заработал при этом обморожений или переохлаждения.
Немало рекордов связано с пребыванием людей в холодной воде. К слову, в России и Польше любителей зимнего купания называют моржами, в Финляндии - тюленями, в США - медведями. Тут интересный пример: голландец Вим Хоф, поставивший два десятка мировых рекордов из разряда, например, нескольких часов пребывания в ледяной воде. И можно было бы сказать самую популярную фразу о том, что все эти люди выиграли в генетическую лотерею, что отчасти возможно правда, но только отчасти.
Потому что если почитать того же моего земляка Порфирия Иванова, то можно найти его воспоминания о том, что в начале своего пути по закаливанию он даже получал обморожения, которые перестали появляться впоследствии. О том, что организм человека может адаптироваться к перепаду температур, люди знали с глубокой древности. Так, если верить Плутарху, спартанские дети должны были ходить босиком и практически обнажёнными в любую погоду, а с 12 лет круглый год в одних лишь плащах.
И не стоит думать, что Пелопоннес зимой необычайно тёплое место: средние температуры там в наши дни от +3 до +10 градусов. В античное время климат, судя по всему, был суровее, поскольку, как я слышал из уст одного археолога при раскопках на мысе Сатера, что Крым древние греки считали совершенно непригодным для жизни местом, где вылетая из сосуда, вода практически мгновенно превращается в лёд.
Но куда интереснее и ближе к теме каменного века этнография дошедших до нас народов Севера. И тут можно наткнуться на, мягко говоря, странные обычаи. Так, у народов ханты, манси и чукчей ребёнка после рождения обтирали снегом и катали на нём. Но этим всё не ограничивалось, и впоследствии многих малышей выносили на мороз и клали на шкуры, где они какое-то время лежали, пугая этнографов своими холодными ручками и ножками.
Когда же матери выносили детей на свежий зимний воздух, замотанных в шкуры, голову часто оставляли непокрытой. В юртах же и чумах дети играли совершенно голыми, а летом это правило распространялось и на пребывание за пределами жилища. Собственно, так как формирование нашего вида происходило в условиях Ледникового периода, человек выработал множество защитных механизмов. Некоторые из них ситуационные: вы попали на холод, и по телу пошла дрожь - это мозг запустил сокращение мышц, которые в ходе работы выделяют дополнительное тепло. Или, например, в ответ на низкие температуры сосуды в коже сузились для уменьшения теплопотери.
Однако реальные механизмы адаптации к морозу запускаются только тогда, когда он регулярно доставляет неприятности организму. В таком случае, во-первых, возникает привыкание к холоду, то есть организм, хорошо ознакомившись с новой неприятной реальностью, не спешит при каждом контакте с холодом сужать сосуды и заставлять мышцы сокращаться, а допускает некоторое снижение температуры тела.
Во-вторых, происходит метаболическая акклиматизация: обменные процессы в организме начинают протекать более активно, то есть вместо того, чтобы сужать сосуды и сокращать мышцы, организм, так сказать, раскочегаривает топку.
Исследования группы голландских ученых под руководством Михаэля Хома, проведённые в 2010 году, показали, что при взаимодействии со льдом обмен веществ в организме уже упомянутого моржа Вима Хофа происходил в три раза интенсивнее. То есть если у человека, редко контактирующего с холодом, организм пытается защититься, сократив контакт с ним, сузив сосуды и подогрев себя сокращением мышц, то у моржей он просто "врубает систему отопления на полную".
Как пишут в одной статье, главный механизм выживания на холоде у мамонтов и неандертальцев был одним и тем же. На самом деле он, по большей части у всех млекопитающих, и сводится к такой ткани, как бурый жир. Это вид жировой ткани, расположенный между лопатками в подлопаточной зоне и областях возле аорты, причём у младенцев процент бурого жира выше, чем у взрослых.
На первый взгляд эта жировая ткань может показаться дефектной. Когда в неё поступает норадреналин и кислород, должна получаться АТФ – топливо для клеток, но этого практически не происходит, поскольку в буром жире есть особый белок-термогеник, приводящий к выделению тепла, разогревающего кровь.
В свою очередь, физические нагрузки и холодовые воздействия ведут к образованию в мышцах гормона иризина, превращающего обычную белую жировую ткань в бурую. То есть существует конкретный механизм развития, который позволяет человеку часами находиться на морозе без обморожений или долго плавать в ледяной воде.
Правда, тут возникает резонный вопрос: почему начиная с древних времён люди активно использовали какие-никакие жилища, огонь и одежду? Да и самые разнообразные животные обычно покрыты густым мехом?
Ответ на этот вопрос достаточно прост: хоть некоторые, пройдя определённую подготовку, вероятно, смогут жить в суровых условиях даже голыми, такой образ жизни потребует огромного потребления энергии, которая исторически всегда была в дефиците. Отчего легкодоступные углеводы, сахара для нас так необычайно желанны, а всё вкусное – это, как правило, жирное и сладкое.
Даже с использованием одежды, огня и жилищ представители народов Севера потребляют около 3-5 кг мяса и жира на человека в день, с чем вряд ли справится наша пищеварительная система. При этом они, как правило, не страдают ожирением, поскольку постоянно тратят энергию на движение и поддержание приемлемой температуры тела. Впрочем, одной из неприятных особенностей нашего организма является деградация тех механизмов, которыми человек не пользуется: если не поднимать тяжести, мышцы атрофируются, вследствие малоподвижного образа жизни митохондрии погибают, исчезает выносливость, а пребывание в постоянных благоприятных температурах уменьшает адаптацию к холоду.
Так, многие постоянные читатели наверное знают, что я один из так сказать "морозостойких", и если, например, в 2016 году при минус 15 °C я наматывал с фотоаппаратом десятки километров вокруг города и практически не чувствовал холода, то теперь на юге даже несколько градусов мороза воспринимаются как лютая стужа. Есть даже такое словечко "кубанить", подразумевающее в том числе и приобретение теплолюбивости, боязни холодов. Поэтому, хоть от мест с морозами убежать можно, но со временем даже не самые суровые условия организм сочтёт холодом.
