На 1-м канале продолжается показ сериала «Союз спасения».
Что же нового, ранее неведомого, зрители смогли узнать о декабристах, о тех, про которых мы помним ещё со школьной скамьи, что: «Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но дело их не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен начал революционную агитацию»?
Многие ли из нас специально копались в документах, посвящённых их провалившемуся восстанию? Большинство, наверное, как и автор этих заметок, ограничились историей в объёме школьной программы, да ещё фильмом советской поры «Звезда пленительного счастья», посвящённом в большей мере подвигу жён тех людей, подвигу русских женщин из высшего общества – и не только русских, не только из высшего…
Кто-то, возможно, слушал телевизионные байки из русской истории д.и.н., профессора Мединского…
Но долгое время для всех нас они оставались героями, борцами с тиранией самодержавия, благородными рыцарями, «невольниками чести»…
Из сериала же мы узнаём, что они, как и водится в жизни, были разными не только по своим идеалам, по своим принципам, понятиям чести, но и по отношению к общему, казалось бы, делу, которое объединило их и которое разъединило их судьбы, отправив одних на эшафот, других на каторгу или в ссылку, а кого-то пощадив.
Что касается их революционности, высоких дум о народном благе, то не я один, наверное, обратил внимание на то, что эти «революционеры», представители разных слоёв дворянства и разного положения в высшем обществе, пожалуй, в первую очередь не о благе народа думали. Да и свой бунт, восстание, революцию готовили несколько странно.
Все «тайные общества», вся их деятельность не были такими уж тайными. Свои замыслы, свои встречи, как правило, за пиршественными столами с закусками и французским шампанским, господа заговорщики не особо-то и скрывали, не особо-то они и таились.
Да и планы строили, перемежая «революционную» деятельность бокалами, а порой и бутылками того шампанского.
И все их политические пирушки готовили не они сами или их жёны на кухнях, а многочисленная прислуга, те крепостные, о нелёгкой доле которых они рассуждали на своих собраниях.
Помнится, изо всех графов, князей и прочих дворян один лишь Лунин дал вольную своим крепостным, да и то
Он своих «рабов» расковать попросил двоюродного брата после своей смерти, но без предоставления земли в пользование.
Многие из борцов за светлое будущее были, по сути, крепостниками.
Одни имели сотни, другие тысячи крепостных.
К слову,
Смертельно раненый Милорадович, пытавшийся утихомирить декабристов, оставил завещание – дать вольную всем своим крепостным.
А что же сами борцы за справедливость, свободу, равенство, за народное благо?
А ничего. Хотя могли бы в соответствии с императорским «Указом о вольных хлебопашцах», изданным ещё в 1803 году, в качестве морального примера для остальных членов высшего света, освободить своих крепостных. Могли уговорить своих родителей дать свободу крепостным, если ещё не имели права собственности над ними. Если же это им было не по силам, то почему они решили, что переворот всего государственного уклада они осилят?
Смог же шеф жандармов - «палач декабристов» - Бенкендорф освободить своих крепостных.
Это изначально давало ему моральное превосходство над теми, кого он допрашивал и вёл следствие.
На следствии по делу «декабристов» — граф Александр Христофорович Бенкендорф на первый допрос собрал всех обвиняемых и сказал им следующее:
«Вы утверждаете, что поднялись за свободу для крепостных и Конституцию? Похвально. Прошу тех из вас, кто дал эту самую свободу крепостным — да не выгнал их на улицу, чтобы те помирали, как бездомные собаки, с голоду под забором, а отпустил с землёй, подъёмными и посильной помощью — поднять руку. Если таковые имеются, дело в их отношении будет прекращено, так как они действительно поступают согласно собственной совести. Я жду. Нет никого?
Как странно... Я-то своих крепостных отпустил в Лифляндии в 1816-м, а в Тамбовской губернии в 1818-м. Все вышли с землёй, с начальными средствами. Я заплатил за каждого из них податей за пять лет вперёд в государственную казну.
И я не считаю себя либералом или освободителем! Мне так выгоднее. Эти люди на себя лучше работают. Я зарабатываю на помоле, распилке леса и прочем для моих же бывших крестьян. Я уже все мои расходы покрыл и получил на всём этом прибыль. И я не выхожу на площадь с безумными заявлениями или протестами против Государя или, тем более, против Империи!..
Так как вы ничем не можете доказать, что дело сие — политическое, судить мы вас будем как бунтовщиков и предателей Отечества, навроде Емельки Пугачёва. А теперь — всех по камерам! В одном этапе с уголовными пойдёте, сволочи!»
Так, ради каких же идеалов, ради спасения кого и чего (или от кого и чего) создавали свои тайные общества будущие декабристы, ради чего выходили сами, а главное – выводили своих солдат, русских мужиков под пули и ядра таких же солдат?
Примечательно, что простых солдат, представителей того самого народа ради блага которого они намеревались совершить государственный переворот, они изначально не были намерены допускать до своей заговорщицкой деятельности. Похоже, повторения пугачёвщины боялись.
Для них был более ценен человек, разжалованный из майоров в рядовые за пьяное избиение командира, поскольку тот был из их же сословия. А тот, уже став одним из заговорщиков, вновь напился пьяным.
Столь же неразборчивыми, если верить сериалу, были руководители тайных обществ в выборе способов изыскания средств для финансирования грядущей «революции».
В использовании схемы двойного финансирования в сериале император Александр I обвиняет начальника Главного штаба Волконского и отправляет его в отставку. По вине того якобы было перерасходовано – сиречь уворовано - по смете затрат на нужды 2-ой армии 1,5 миллиона рублей. Огромная сумма по тем временам. Обнаруживает этот перерасход Аракчеев, недруг Волконского, душой и телом преданный Александру.
А уже позже сам командир Вятского полка полковник Пестель уличает капитана Майбороду в хищениях, но не наказывает его, а вводит в круг заговорщиков, направляя силы того на добычу средств на «нужды революции». Используется схема по двойному финансированию одних и тех же нужд.
По доносу Майбороды Пестель и был арестован. Ненароком наступил жулику на ту же «мозоль». Тот отомстил и себя постарался обезопасить.
Это что ж получается?
Как бурно на протяжении длительного времени большевиков обличали в том, что средства на дело революции они не гнушались добывать путём «эксов» (экспроприаций). Даже Иосифа Сталина обвиняли в том, что он якобы участвовал в налётах на государственные учреждения.
Выходит, большевики – исчадия ада.
Но за сто лет до них благородные, трепетно дорожащие своей дворянской честью потомки дворянских родов, люди с графскими и княжескими титулами участвуют в хищениях из той же госказны, и никому и в голову не приходит порицать их за это. Они – белые и пушисты, они – благородия.
Схожая история и с разработкой будущими декабристами планов убийства не только самого императора, но и всей императорской семьи, истребления династии.
Жизнь Южного общества декабристов с 1823 года строилась вокруг постоянно возобновлявшейся дискуссии по двум проблемам: восстание и цареубийство.
Пестель с его неумолимой логикой — он был человек очень логичный и с очень сильным интеллектом — доказывал, что опыт как Французской революции, так и испанских событий совершенно однозначно доказывает: оставлять в живых свергнутого монарха нельзя. Дальше по той же логике возникало следующее: ровно так же нельзя оставлять и возможных наследников престола как очаг возможной контрреволюции. Среди декабристов шла речь о том, что жизнью всех членов царской семьи придется пожертвовать, для того чтобы избежать большого кровопролития, избежать гражданской войны и того, чтобы контрреволюция сплотилась вокруг фигуры возможного наследника.
С этого раскола во мнениях заговорщиков начался существенный кризис Союза спасения.
А уж серии, рассказывающие о событиях на Сенатской площади и последовавших за ними, полностью разрушают благостную картину образов борцов за народное счастье, в том числе Сергея Муравьёва-Апостола, по сути, главного героя сериала.
Того самого, который отговаривал, убеждал своих солдат от бунта в гвардейском Семеновского полку в 1820г., расквартированном в Петербурге. И он же вопреки всему, вопреки логике и морали пытается взбунтовать своих солдат в Малороссии после разгрома восставших в столице.
То, что происходит на Сенатской площади, иначе, как балаганом, не назовёшь. Действия людей, решивших покончить с прогнившим режимом, с деспотизмом, вести народ российский к светлому будущему, самое мягкое, можно назвать авантюризмом, провокацией и грандиозным обманом доверившихся им солдат.
Вспомните, как откровенно обманывали простых мужиков в солдатских шинелях господа офицеры, призывая присягать Константину. Солдатам и 15 лет службы обещали, и врали, что именно Константин уже стал их императором, выкрикивали его имя вместе с неведомой неграмотным мужикам Конституцией.
Получается, выбор для поверивших им состоял лишь в одном: один брат или другой?
Ни того, ни другого большинство солдат не только не знали, но и ни разу не видели. На дворе всё ж не 21-й век, а начало 19-го. Тем более, Константин живёт и служит в Варшаве.
И представьте себя на месте этих обманываемых людей, слышащих, как с разных концов огромной площади несётся: Николай, Константин, Конституция…
(В Москве лет 35 назад на огромных площадях на митингах в толпах только и слышали: демократия, свобода… Что получили, мы все знаем. И кто выиграл, знаем).
И тут же какой-то господин в гражданской одежде на глазах солдат в упор стреляет из пистолета в спину боевого генерала Милорадовича, с которым кто-то из солдат, возможно, воевал с Наполеоном.
(Позже мы, зрители, узнаём, что стрелявший, бывший офицер Каховский был изгнан из армии «за неблагопристойности, неплатеж денег в кондитерской лавке и лень в службе»).
А ещё иногда кто-нибудь из твоих начальников-офицеров во всё горло кричит о свободе и тебя заставляет кричать. Каково?
Каково тебе, бывшему крепостному, загнанному в казарму на четверть века (для гвардейцев – на 22 года) по рекрутскому набору? Может, это о твоей свободе кричат?
И ничего не поняв, не разобравшись, многие из этих мужиков погибают под пулями, картечью со стороны других таких же мужиков, которым другие офицеры приказали убивать приведенных на площадь русских солдат.
Среди заговорщиков, пожалуй, самым честным и самым порядочным человеком оказался Павел Пестель, за многие сотни вёрст от столицы отказавшийся вести своих людей на убой.
Видя тот балаган, который творится на Сенатской площади, вспоминаешь слова булгаковского Алексея Турбина:
Я вас не поведу, потому что в балагане я не участвую. Тем более, что за этот балаган заплатите своей кровью, совершенно бессмысленно, — вы, все...
После разгрома восставших на площади даже не поддерживавший их действия генерал говорит: «взял оружие в руки – дерись, а то поставили солдат как на параде…».
Одно слово – балаган.
Балаган происходит и далее. Уже в Малороссии.
Симпатичный, благородный, добрый, честный, уже полюбившийся зрителю Муравьёв, в момент приезда за ним для его ареста командира полка и жандарма с ним вдруг колет саблей (или палашом, не разбираюсь) своего подвыпившего на празднике командира и пытается добить его штыком. А после приказывает опешившему жандарму: «отвези его домой».
Во, рождественский подарочек для жены и детей в виде чуть живого тела отца семейства от лучшего друга дома.
Хороши и господа Романовы, Павловичи, устроившие неразбериху с престолонаследием, заварившие кашу, кровавую, которую пришлось расхлёбывать другим.
Сериал продолжается, но ничего героического, благородного от господ, решивших поиграть в революцию, ожидать не приходится. Как, впрочем, и от их противников. Но те хотя бы подчинённых и членов своих семей на смерть и страдания не обрекают.
Все факты взяты из открытых источников или из прожитого автором, мнение и выводы – автора.
Подписка, лайки, комментарии читателей – приветствуются.
