— О чем еще они тебя спрашивали? — снова сменила тему старшая сестра.
— Ну, если конкретно, то спрашивали, не ведет ли ваша жена в последнее время себя как-то странно? Может быть, куда-нибудь тайно звонит или уходит одна? — вспомнил вопрос следователя Владимир.
— А ты им сказал?
— Конечно, нет. Это наше дело, и наши семейные проблемы их не касаются. И никуда она тайно не звонит и не ходит.
— Ну как же так? Если она с ним встречается, это же важно. Ну зачем ты её опять покрываешь-то, Володя? — Ольга не понимала брата. С самого начала она не понимала, что он нашел в этой Людмиле.
— Затем, что она моя жена, хоть мы и не расписаны. И я её не покрываю, не говорю того, чего нет.
— Вова, ты дypaк.
— Ладно, устал я. Сейчас поеду домой, поговорю с Людой. Оль, можно дети у вас побудут пока?
— Да можно, конечно. Какой разговор!
— Спасибо.
Владимир немного сердился на сестру, но был рад, что она побудет с детьми. Он чувствовал, что разговор с Людой предстоит серьёзный, и не хотел бы, чтобы дети стали свидетелями скандала.
***
Оставив детей у сестры, Владимир пришёл домой. Он собирался серьёзно поговорить с Людмилой и выяснить, почему она продолжает его обманывать. Но дома у него появился новый повод для подозрений.
Когда Владимир вошел в квартиру, он услышал, что Людмила разговаривала с кем-то по телефону.
— С кем ты разговаривала? — спросил он, войдя в гостиную.
— С мамой, — ответила жена.
— А что, при мне нельзя поговорить? Почему сразу трубку бросила?
— Вов, мы просто закончили разговор.
— А если я на повтор нажму?
— Нажми. Тем более, она мне сама звонила. У тебя не получится проверить. — Людмила загадочно заулыбалась. — А ты чего такой взбалмошный? Где дети?
— Они у Ольги. И переночуют у неё сегодня, — ответил Владимир.
— Ты же знаешь, что я не люблю, когда они с ней.
— Ничего, потерпишь. Мне нужно серьёзно с тобой поговорить.
— Мне осточертели эти твои серьёзные разговоры. Каждый день одно и то же. Не хочу ничего слышать. Не хочу. Понял?
Людмила встала с дивана и направилась в кухню.
— Нет. Ты со мной поговоришь, — Владимир схватил жену за руку и усадил обратно на диван.
— Вова, ты что? Почему ты позволяешь так себя вести?
Людмила была обескуражена. Она никогда не видела Владимира в таком состоянии.
— Ты все это время с ним встречалась и мне ничего не рассказывала. Почему?
— Потому что ты бы не понял
— А я и не понимаю. Постарайся объяснить.
— Послушай, Вов, в сотый раз повторяю, меня ничего не связывает с Петром. Да я сама сходила в полицию и рассказала, что его навещала, потому что они бы все равно стали копать. Они бы потом нас стали подозревать. Это еще хуже.
— Прекрасно! Но ты мне можешь объяснить, зачем ты к нему ездила?
— Вова. Я действительно его два месяца назад навещала...
Людмила рассказала мужу, что она действительно навещала Петра в тюрьме, чтобы показать ему фотографии сына. Владимир был в шоке.
— Значит, он по сыну скучает?
— Я просто возила его фотографии. Как ты считаешь, у человека в жизни может быть хоть что-то хорошее?
— Но мне-то ты могла об этом рассказать?
— Нет, не могла. Потому что ты бы не понял и запретил. А я была права.
Владимир подошел к окну и перевел дыхание. Ругаться с Людой было бесполезно, и он не знал, как быть дальше. Жена слишком много и долго обманывала его. Он не был уверен, что она рассказала всю правду. И уже не хотелось возиться во всём этом. Он чувствовал, что очень зол на Людмилу и переживал, что дети могут пострадать от их испорченных отношений.
***
На следующий день Владимир приехал к сестре забрать своих детей.
— Привет, папа! — в один голос закричали Коля и Марина.
— Ой, как же я по вам соскучился! — сказал отец.
— А мы по тебе!
— Что, понравилось вам у тёти Оли?
Ольга сильно переживала за брата и хотела узнать, что же Людмила рассказала Владимиру.
— С Людмилой говорил? — спросила она.
— Да, она мне всё объяснила. Оказывается, Петр спрашивал про сына, она возила ему Колины фотографии.
Услышав это, Ольга попыталась вразумить брата:
— Он обязательно захочет с ним увидеться.
— Не думаю, это опасно. Он же в бегах. Его портреты по всему городу висят.
— Да откуда мы знаем, что можно ожидать от этого типа? Он в любой момент подкараулит его где-нибудь.
— Не переживай. Я же всегда с ним, я его отвожу в школу и забираю, каждый день.
— Но это не может постоянно продолжаться, тебе на работу выходить скоро.
— Что-нибудь придумаю, — задумчиво ответил Владимир. Ему тоже все это не нравилось, но что оставалось делать? — Буду отпрашиваться. И потом, полиция всё равно вокруг нас крутится. Как, ты думаешь, они вчера меня нашли?
— Я вообще не понимаю, почему Людмила так себя ведёт. Всё-таки Пётр, он же беглый преступник. Она что, совсем не боится за жизнь Николая? Она тебе много чего наговорила, твоя Людмила. А ты взял бы, да подкараулил её после работы. Куда она ходит?
— Нет-нет, я такими вещами не занимаюсь.
— Ну и дypaк!
Слова сестры заставили Владимира задуматься.
— Мы собрались! — в комнате вбежали дети.
Владимир посмотрел на них и устало улыбнулся. Он всегда считал, что в семье главное — доверие, но теперь доверять людям не мог. Он, конечно, не стал следить за женой, но предпринял кое-что другое.
***
Терзаемый подозрениями, Владимир решил обыскать вещи Людмилы, чтобы найти доказательства ее связи с Петром. Он отвел детей в садик и вернулся домой.
Страшная догадка оказалась реальностью. В шкафу, где хранилась вещи женщины, Владимир нашел целую стопку писем из колонии, где отбывал срок уголовник Петр Вербицкий.
Свою находку после прочтения некоторых писем Владимир решил показать сестре. Позвонив Ольге, он убедился, что та находится дома, и снова пришел к ней. Бросив кипу писем перед женщиной, он посмотрел на ее реакцию.
— Что это? — спросила Ольга.
— Любовные письма. Представляешь? Все от Петра Людмиле.
— Ты читал их?
— Конечно, читал. Пишет: рад, что она его посещает, что она единственное светлое пятно в его жизни. Вот окончится отсидка, и заживут они с Люсей!..
— Ну круто! А я что тебе говорила? Удостоверился теперь сам?
— Чёрт возьми. Ну за что она со мной так? Что мне теперь делать, Люда?
Когда Владимир нашёл эти письма, то сначала просто растерялся, не мог поверить. А потом пришёл в ярость и решил показать их Люде. Ничего другого ему не оставалось.
Взбешённый Владимир пришел к Людмиле в супермаркет, чтобы предъявить свою находку и потребовать объяснений. Ему было наплевать на работу жены и что ей некогда.
— Что это? Мои письма? Какого чёрта ты рылся в моих вещах, Володя? — грозно спросила женщина. — Галя, будь добра, подмени меня, — попросила коллегу.
Супруги отошли в сторону от кассы.
— Это ты мне задаёшь вопросы? Это я тебе должен задавать вопросы. Ты хранишь дома любовные письма бывшего мужа. И все они написаны тогда, когда ты уже жила со мной.
— Слушай, да. — Людмила сбавила тон. — Петр писал мне, но это вовсе не значит, что я ему отвечала. И потом, заключенные, они часто пишут письма. Это помогает, понимаешь? Психологически это им помогает.
— Какого черта ты их хранила тогда? — резонно спросил Владимир.
— Я просто думала, что когда-нибудь Николай вырастет, если б он узнал...
— Узнал? Или ты сама собиралась ему рассказать? Сынок, твой настоящий папа — уголовник. Он убил человека, но у него доброе сердце. И вот доказательство. Или, может, ты сразу решила предъявить ему папу?
— Да не говори ерунды! — воскликнула Людмила. Покупатели, стоявшие на ближайшей кассе обернулись на ссору. — Я не люблю Петра, — уже тише произнесла женщина.
— Ты всё врёшь. Врёшь и врёшь. Уже тошно. Я от тебя в последнее время хоть слово правды услышал?
— Услышал. Вот она, правда, Вова. Я его не люблю. И потом, Пётр сейчас чёрт знает где, а мы здесь с тобой, рядом, вместе. Посмотри, мне надо работать. Посмотри, сколько народу. Я прошу тебя, иди домой, пожалуйста. Вечером поговорим обо всём. Всё, Вовочка.
Людмила поцеловала мужа и вернулась на кассу.
Владимир уже не знал, что на это отвечать. В голове все мысли перемешались. Но он знал только одно, что у него будет немного времени, чтобы прийти в себя и всё обдумать.
