Продолжаю следить за освещением эвакуации челюскинцев по прессе 1934 года, как версии менялись по ходу событий, и разбирать мифы. Сегодня посмотрим на 1 марта и начнем разбирать 2-е, ставшей поворотной точкой.
2 марта 1934 года операция по спасению перешла на качественно другую стадию. Нет, в реальности, в полевых условиях, на Чукотке ничего не изменилось, а вот в медийном пространстве произошел просто взрыв. Резонанс от событий наконец-то вышел на международный уровень, но не сам по себе, а для этого правительственной комиссии пришлось совершить определенные усилия. Прежде чем говорить о них, стоит посмотреть на день ранее, там я обнаружил еще одну публикацию, которую поначалу не заметил. Может быть, в ней нет чего-то слишком примечательного, но какой-то интерес она представляет. 1 марта «Правда» напечатала ответную телеграмму Шмидта на приветствие Сталина от 27 февраля. Вот её текст целиком:
«Трудности нас не сломят, не остановят!..
ЦК ВКП (б) -тт Сталину Молотову, Ворошилову, Куйбышеву, Орджоникидзе, Кагановичу.
Копии – «Правде», «Известиям», Росте
Полярное море. 28 февраля. (Передано по радио).
С непередаваемым восторгом экспедиционный состав и экипаж «Челюскина» заслушали приветствие руководящих членов ЦК ВКП (б) и правительства. Мы уверяем вас, дорогие товарищи, и особенно нашего любимого вождя и учителя тов. Сталина, что никакие трудности нас не сломят и не остановят нашей работы по окончательному освоению Северного морского пути, выдвинутому по инициативе тов. Сталина как большая срочная задача.
В лагере челюскинцев, на льду, не ослабла энергия. Даже те, которые впервые оказались в Арктике, сами закрепляются за арктической работой, чтобы добиться окончательной победы. Мы знаем, что наше спасение организуется с истинно большевистской энергией и размахом, мы спокойны за свою судьбу, но мы не сидим без дела. Насколько возможно, продолжаются научные работы, упорно строим и улучшаем наш лагерь, чтобы пребывание на льду было достойно советской экспедиции.
Свободное время, как и на «Челюскине», отдаем учебе, повышению квалификации. Прорабатываем доклады партсъезда, принятые нами по радио еще на пароходе и подробно записанные, особенно речь тов. Сталина. Мы знаем и чувствуем, что вся наша дальнейшая жизнь и работа должны быть ответом на ваше приветствие и вашу помощь. Под вашим руководством наш отряд готов к дальнейшей борьбе за выполнение поставленных задач.
Нач. экспедиции Шмидт, капитан Воронин, помощники Бобров, Копусов, Баевский. Секретарь ячейки ВКП (б) машинист Задоров, кочегар Румянцев».
Комментировать тут особенно нечего. По «непередаваемый восторг», я уже писал, и охотно в него верю. Еще бы, спустя две недели после катастрофы Сталин объявил Шмидту, что прощает ему проваленную экспедицию и потопленный корабль, и Отто Юльевичу есть от чего прийти в экстаз. Если же отойти от контекста времени и посмотреть отстраненно – то с эстетической стороны текст ответной телеграммы слегка коробит своим подхалимским и подобострастным тоном. Это я пишу для современных комментаторов, обожающих сталинское время – гармоничное сочетание «самого справедливого общества» и неприкрытого пресмыкательства, не правда ли? И этот стиль мы видим в главной газете страны в качестве образца. С практической стороны можно отметить, что хотя «спасение организовано с большевистским размахом», но за две недели этой размашистой организации на Большой земле сделано чуть-чуть больше, чем ничего. Два парохода продолжают грузиться, но еще не вышли.
А теперь о переломе, произошедшем 2 марта – в этот день «Правда» печатает огромный материал о встрече председателя Комиссии по спасению Куйбышева с ведущими американскими журналистами. Спасательной операции решили предать международный резонанс, поэтому на информационном разгоне выступил один из высших государственных служащих. Ранее, весь февраль, мир почти не обращал внимания на бедствие в Чукотском море, по крайней мере США так точно. Причиной была слабая и оптимистичная подача материала советскими источниками, теперь это решили исправить.
Причем сама встреча с журналистами произошла 28 февраля, но 1 марта советская пресса не стала ничего печатать, чтобы не смазывать эффект – информационный взрыв должен был пойти из Америки. Правильная хронология событий такая:
27 февраля Сталин удостоил челюскинцев ободряющей телеграммы
28 февраля Куйбышев собрал пресс-конференцию
1 марта информация должна появиться в крупнейших американских газетах
2 марта про встречу сообщает «Правда».
Для американцев сообщение должно было стать бомбой, Куйбышев не пожалел времени и красок, постарался подробно рассказать всю историю «Челюскина», буквально с самого начала, закатив целую лекцию. Содержательно по большей части она состояла из пересказа статьи, напечатанной в «Правде» 28 февраля. Публикация 2 марта и предыдущая статья местами совпадают дословно, и иллюстрация для них используется та же самая. Но у Куйбышева есть и дополнительные подробности. Он тщательно рекламирует советский стиль освоения Арктики, рассказывает про мощные ледоколы и тщательную авиаразведку, что, мягко говоря, являлось полу-правдой. Историю похода «Челюскина» Куйбышев показывает так:
«Трудности плавания в Ледовитом океане известны всем. Однако советские моряки успешно борются за их преодоление. Так, в течении последних лет мы совершенно регулярно, в порядке нормальной эксплуатации, проводили так называемую Карскую экспедицию, которая обеспечивает вывоз за границу леса с Оби и Енисея. Мощный ледокол, авиаразведка, служба полярных метео- и радиостанций обеспечивают бесперебойное движение судов в том районе, который в XIX веке был назван со всей справедливостью «ледяным мешком». Успешно прошел этот «ледяной мешок» и пароход «Челюскин», несмотря на то, что навстречу ему двигались сплошные ледяные поля».
Траекторию «Челюскина» Куйбышев описывает исключительно в терминах «объективных обстоятельств», все петли по Карскому и Восточно-Сибирскому морям, по его версии, были вызваны только обстановкой. Особое внимание Куйбышев уделил визиту Шмидта на остров Врангеля, и в этом месте совершает прямой подлог:
«14 сентября у мыса Якан на небольшое разводье прилетел и опустился с мыса Северного самолет «Н-4» под управлением летчика Куканова. Начальник экспедиции тов. Шмидт на этом самолете вылетел на остров Врангеля, куда он завез радистов, продовольствие, вывез несколько старых зимовщиков».
На самом деле Шмидт летал на остров Врангеля налегке, разве только с бутылкой «Боржоми», в форме краткосрочной экскурсии. Радистов и продовольствие не привозил, и никого не забирал. Все перечисленные действия Куканов совершил вместе с летным начальником Красинским, сделав несколько рейсов ДО прибытия Шмидта, и БЕЗ его ведома. Если кто скажет, что Куйбышев такие подробности мог не знать, то на встрече с журналистами присутствовал член Правительственной Комиссии и исполняющий обязанности начальника ГУСМП С. Иоффе и он детали понимал досконально, по долгу службы, и именно сообщал их Куйбышеву. Подробно об этом можно посмотреть в моих публикациях…
Ни слова Куйбышев не сказал, что Шмидт оставил зимовщиков острова Врангеля в бедственном положении. Причина, отчего же пароход не пришел на остров, описана запутано, но опять в виде «объективных трудностей».
«перелет показал, что пролив Де-Лонга забит непроходимыми льдами, вследствие чего путь для «Челюскина» к острову Врангеля, где должна быть произведена смена всех зимовщиков, оказался недоступным с юго-запада. «Челюскин» от мыса Якан пошел на восток с тем, чтобы дальше оттуда повернуть на север и пробиваться к о. Врангеля с востока, где, по сведениям пилотов, находилась открытая вода. Однако последующие события показали невозможность осуществления этого плана».
События вообще-то показали, что «Челюскин», а точнее Шмидт, в середине сентября совершено не собирался поворачивать на север и пробиваться к зимовщикам с востока, он просто торопился выйти в Берингов пролив, чтобы отчитаться о прохождении СМП, а полярников Врангеля решил просто бросить на произвол судьбы. Но американцам об этом говорить не стали, да и всем остальным тоже.
Очень подробно Куйбышев рассказал о сентябрьском и октябрьском дрейфе к Берингову проливу. Ледовая обстановка, якобы, оказалась настолько поганая, что «старожилы 30 лет не припомнят». Но пароход мужественно прогрызал милю за милей. Куйбышев совершенно согласен со статьей «Правды» 28 февраля - просто злой Рок в союзе с Тайфунами посмеялись над несчастным пароходом и запихнули его обратно в Арктику, когда до чистой воды оставалось совсем чуть-чуть. Сколько именно? Тут Куйбышев скорректировал предыдущую версию «Правды», уменьшив расстояние в 2-3 раза, до почти ничтожных значений.
«был момент когда до свободной воды Тихого океана оставалось всего 2-3 мили (3,5-5 километров). Внезапно подувшие японские тайфуны загнали воду в узкий Берингов пролив. Стремительный поток стал быстро уносить на север ледяные поля…»
Ширина узкого Берингова пролива составляет 80 километров, это так, для справки. Но с японскими тайфунами, конечно же, не поспоришь. Всего день назад они были «камчатские», но японские несравненно хуже. Ледяная перемычка с 11 км уменьшилась до 3,5 км – так более драматично. После этого пароход мыкался 3 месяца и все-таки утонул.
Информация о десяти женщинах на льду и двух грудных детях должна была вызвать у американцев шок. Да, пожалуй, и у не американцев тоже. Если мне не изменяет память, ранее в сообщениях правительственной комиссии о младенцах не говорилось ни разу. Было лишь одно упоминание в радиограмме Шмидта, напечатанной 18 февраля, и все, больше эта тема не педалировалась, Шмидт рапортовал о благоустройстве лагеря, Комиссия вопрос не затрагивала. Интересно, что 18 февраля в телеграмме Шмидта указано другое число робинзонов, отличное от канонического: «Челюскинцев всего 101 человек, включая 10 женщин и двое детей». Во всяком случае, так печатает «Правда». То же самое говорит и Куйбышев 28 февраля: «на лед высадились 101 человек. В том числе 10 женщин и 2 детей. С прискорбием приходится отметить гибель тов. Могилевича».
Эта цифру – 101 человек на льду напечатали и американские газеты. И потом они повторяли её постоянно. Она же без всякой корректировки вошла в иллюстрированный альбом «Героический поход: "Правда" о полярной экспедиции "Челюскина", что вызывает некоторое недоумение. Если даже число поначалу оказалось искаженным при передаче по радио или при первом наборе в печать, то неужели Куйбышев спустя две недели не знал общее число бедствующих? Или ему было все равно?
Куйбышев подробно рассматривает, что практически сделано для спасения с момента аварии, каковы планы на дальнейшее. На организационных вопросах в очередной раз останавливаться не будем, там просто повторение старых сообщений. Посмотрим сразу на слова про авиацию:
«Очень большую пользу могут принести самолеты. Но для их работы нужны, по крайней мере, следующие условия: удовлетворительная для полетов погода и наличие посадочных площадок… Кроме того, мы имеем еще и ту трудность, что наличные наши самолеты, за исключением одного «У-2», - это тяжелые машины с большой посадочной скоростью, требующие больших аэродромов и предназначенные для сопровождения судов и ледовых разведок в летнее время (на поплавках). Между тем для работы в это время больше подходят легкие самолеты…»
Вообще-то главное условие для работы самолетов - это существование самолетов в реальности. Все остальные факторы – дополнительные. Куйбышев очень оптимистично говорит «самолеты», прямо так, во множественном числе. Хотя ему хорошо известно, что в наличии есть только один самолет - у Ляпидевского в Уэлене. В отношении «У-2» он использовал интересный оборот «за исключением». Его действительно можно исключить, потому что он не летает. Не знаю, существовали ли тогда иллюзии, что полетит, но в тот момент не подняться в воздух не мог. Далее, Куйбышев рассказывает историю вылетов за две прошедших недели – она полностью повторяет прошлую статью:
«Наши самолеты неоднократно пытались вылететь в район расположения лагеря, но из-за метели, пурги и плохой видимости вынуждены возвращаться обратно при чем при посадке имели иногда случаи повреждения шасси и винтов. Мы приняли меры к отправке пароходами дополнительных самолетов с Камчатки и Владивостока».
Что два чукотских самолета можно уже вычесть, Куйбышев американцам говорить не стал. Как и то, что вопрос доставки самолетов пароходом выглядит проблематичным – море замерзло на расстояние, превышающее дальность Р-5. Чуть ниже он говорит про сроки, но крайне неопределенно:
«В виду дальности расстояния и трудности плавания среди штормов и льдов…, самолеты, идущие на пароходах «Сталинград» и «Смоленск», видимо будут доставлены не ранее конца второй декады марта»
Ну то есть к 19 марта, говоря человеческим языком, почти через три недели. Не ранее. К тому времени, глядишь, Ляпидевский всех и вывезет. Про пароходы Куйбышев рассказывает несколько раз. Сначала во время доклада, потом в ответах на вопросы:
«28 февраля (т.е. прямо в день пресс-конференции) из Петропавловска вышел пароход «Сталинград» с двумя самолетами; во Владивостоке заканчивает погрузку 7 самолетов пароход «Смоленск». Намерение погрузить на пароход «Смоленск» 8-10 самолетов задержало бы отход парохода. Поэтому решено отправить еще третий пароход, на который будет погружено еще несколько самолетов».
Куйбышев подробно рассказывает и про персональный состав спасателей:
«Правительство решило направить на помощь экспедиции тов. Шмидта лучших полярных летчиков Союза: уже на побережье Ледовитого океана работают полярные летчики тт. Куканов и Ляпидевский; с пароходом «Смоленск» отправляются опытные полярные пилоты тт. Молоков, Святогоров и Каманин; на третьем пароходе, идущем на север, будут направлены полярные летчики тт. Доронин, Липп и Галышев, а из Хабаровска, как я уже сказал, вылетает летчик Водопьянов».
Вообще-то Каманина никак нельзя было назвать опытным полярным летчиком, поскольку летал он только в Приморском крае, а это, как мы знаем, широта Сочи. Но это ладно, эпитет «опытный полярный» раздавался щедро. Интересней вопрос с персоналиям. Куйбышев говорит, что отправляется Молоков. Но как раз в день пресс-конференции вечером во Владивостоке прошло совещание, в результате которого Молокова оставили на берегу, как и Святогорова, Доронина, Липпа и Галышева. Такое ощущение, что во Владивостоке стоял могущественный фильтр, который не смущался игнорировать и корректировать указания Председателя комиссии. Пароход "Смоленск" вышел в путь на следующий день, 1 марта. Молоков после своей отставки телеграммой пожаловался Куйбышеву и тот дополнительным персональным приказом велел Молокова все-таки взять, летчик после этого догонял «Смоленск» на катере.
Впрочем, «Правда» публиковала материал 2 марта, в него могли уже войти корректировки по именам. Хотя Святогорова на борту все-таки не было? Получается, что Куйбышев раздает распоряжения, которые не выполняются? Можно подвести итоги двухнедельной деятельности, ведущейся с «большевистским размахом и энергией»:
- Две недели во Владивостоке собирается пароход и выходит только после проявленного интереса Сталина.
- Самолеты обещают доставить на Чукотку еще через три недели, причем неизвестно каким способом.
- Когда-то должен вылететь из Хабаровска Водопьянов.
- И еще когда-то в будущем на север отправится некий третий пароход с опытными полярными летчиками. Самолеты которых по чьей-то ошибке затерялись на железной дороге.
- На самой Чукотке много-много больших самолетов, точнее говоря - один. И все они не очень подходят. Есть один подходящий «У-2», но он не летает.
- Под руководством Шмидта благоустраивается лагерь.
И полное ощущение, что никто никуда не торопится. (Точнее правительственная комиссия не спешит, потому что «чрезвычайная тройка» очень даже работала, но ее деятельность оставалась в тени)
Впрочем, я, наверное, рано взялся подводить итоги. В пресс-конференции Куйбышева было много интересных поворотов, и даже сенсаций. Так он рассекретил миссию Ушакова. Но это заслуживает подробного рассмотрения, так что продолжу в следующий раз.
Следующая статья Предыдущая статья
Весь цикл "Легенды челюскинской эпопеи" можно посмотреть здесь...
Смежный мини-цикл "Как "Челюскин" провалил свою транспортную задачу".
А ниже ссылка на мою книгу "В тени первых Героев. Белые пятна челюскинской эпопеи", опубликованную в издательстве Паулсен.