Четверть века назад Никита Михалков отправился в турне с новым фильмом «Сибирский цирюльник». Взгляд из Калининграда
Мировая премьера этой ленты прошла вечером 20 февраля 1999-го в Москве, в Кремлёвском дворце съездов. А утром того дня калининградские газеты оповестили своих читателей: 1 марта в Калининграде – единственный показ «Сибирского цирюльника»!
Это было честью, особым отношением. Ведь в турне с новой картиной Никита Михалков отправился отнюдь не по всем подряд городам и весям. В частности, перед Калининградом были Таллин и Рига. Зарубежные столицы. И вдруг – областной центр.
Попадание в престижный премьерный список устроила Наталья Шагина – экс-директор бывшего кинотеатра «Октябрь», который на тот момент уже стал концертно-театральным комплексом «Дом искусств». Будучи знакомой с Михалковым, она сумела договориться о его визите в янтарный край. Который, кстати, был ему знаком.
В 1994 году Никита Сергеевич привёз «Утомлённых солнцем» в Светлогорск на 1-й Международный кинофестиваль стран Балтийского моря «Янтарная пантера». Вокруг фильма Михалкова царил ажиотаж. И именно он взял первый приз: драгоценную статуэтку из обсидиана и янтаря плюс семь тысяч долларов. Так что режиссёру вручили ещё и сейф – чтобы было где хранить гран-при. А его дочери Наде, сыгравшей в «Утомлённых солнцем» одну из главных ролей, создатель и президент «Янтарной пантеры» Александра Яковлева подарила набор косметики.
– Это была попытка найти радости бытия, живая, бьющая ключом жизнь, – так оценил в те дни Михалков «Янтарную пантеру».
Однако из 1994 года вернёмся в 1999-й.
Итак, бывший флагман калининградского кинопроката «Октябрь» – перепрофилирован в Дом искусств. А «Заря» пребывала в затрапезном состоянии, ожидая реконструкции. И кинотеатр «Россия» оказался единственным местом, подходящим для показа такого уровня.
«Россия» считалась киноконцертным залом. Но, несмотря на громкий статус, вид она имела тоже довольно непрезентабельный. Что снаружи, что внутри – остатки прежней роскоши. Всё старое, нуждающееся уже не в ремонте – в реконструкции. Сегодня в подобное заведение едва ли кто пошёл бы. Хотя и тогда уже не особо ходили.
Могущественная некогда отечественная киноиндустрия в 90-х зачахла. Из-за отсутствия средств почти не снимали, а если и снимали, то… лучше бы, как правило, не снимали. И зрителей было всё меньше. До походов ли в кино, когда на еду не всегда хватает? А более состоятельные граждане предпочитали смотреть дома «видик». На кассетах были все самые модные фильмы. В кинотеатрах же – репертуар второй свежести, обветшавший зал и допотопное оборудование. Ну и чего туда ходить?
Потому и был перепрофилирован упомянутый «Октябрь». Самый большой и современный кинотеатр, гордость области, стал не нужен. Впрочем, его «меньшие братья» тоже пустовали, закрываясь один за другим. 25 лет назад в регионе по большому счёту в строю оставались лишь «Россия» да «Заря». И обе к тому времени уже забыли, что это такое – полный зал на киносеансе.
Но вечером 1 марта 1999-го на подходах к «России» то и дело можно было услышать:
– Нет ли лишнего билетика?
Зал на 1200 мест смог вместить далеко не всех, кто хотел увидеть новый фильм. Те, кому не досталось кресла, сидели на приставных стульчиках и даже на ступеньках в проходах. Конечно, интерес подогревало то, что на показе будет «сам» Михалков. К слову, когда он прилетел, в Храброво его встречала целая делегация – представители администрации области, мэрии Калининграда, командования Балтийского флота.
Немудрено, в ту пору многие считали, что Никита Сергеевич собрался в президенты страны. И, прямо скажем, режиссёр давал поводы для подобных подозрений. Он тогда активно пошёл в политику, часто рассуждал о ситуации в государстве, о том, «как нам обустроить Россию». Да и в «Сибирском цирюльнике» не кого-нибудь сыграл – императора…
– Это у него такая предвыборная агитация, – можно было услышать перед тем показом.
Однако погас свет, пошли первые кадры, и всё остальное отодвинулось на задний план. Теперь для зрителей была только та история, которая разворачивалась на экране. Народ то смеялся, то плакал…
После фильма на сцену поднялся Михалков, и зрители встали, устроив ему такую овацию, какой в Калининграде, возможно, больше не бывало. Время не засекал, но помню, что когда зал наконец угомонился, ладони у меня горели. Аплодисменты, «браво», свист. А режиссёр в ответ снова и снова кланялся, жестами пытаясь прекратить затянувшуюся овацию. И тем, кто впереди, было видно, что на глазах у него – слёзы…
Нет, и тогда многие заметили изъяны этой картины. Однако общее впечатление перевесило все недостатки. Утомлённым от повсеместного засилья иностранщины «дорогим россиянам», судя по всему, на подсознательном уровне действительно давно уже требовалось такое – нашенское, большое, настоящее.
Из кинотеатра люди расходились по-хорошему обалдевшими. Причём всё в тот вечер как-то смешалось в голове. Весна наконец пришла. Разразившийся 17 августа 1998-го кризис, похоже, выдыхается. И вот, оказывается, какие у нас ещё фильмы снимать могут… В общем, так долго и трудно снимавшийся «Сибирский цирюльник» появился в нужное время. И это было больше чем кино. Во всяком случае тогда.
В том году в Калининграде было ещё две громких премьеры с участием режиссёров. 2 июля 1999-го в «России» Станислав Говорухин представил «Ворошиловского стрелка». А 18 сентября в кинотеатре «Победа» (теперь в этом здании супермаркет) Владимир Хотиненко показал свой «Страстной бульвар». И оба режиссёра, с которыми мне довелось пообщаться, упомянули «главный» на тот момент фильм – «Сибирский цирюльник».
Говорухин, размышляя четверть века назад о состоянии отечественного кино, в частности, сказал:
– Помните «Дрянь хорошая и дрянь плохая»? О самой ленте я и говорить-то не хочу. Зато в качестве диагноза российскому кинематографу её название подходит идеально.
Я понимаю нашего зрителя – не будет он ходить на картины, которые не выдерживают конкуренции даже с третьесортными американскими. И это одна из причин, почему я вновь взялся за кино.
Да, к «Сибирскому цирюльнику» это не относится. Жаль только, что снят для зарубежного зрителя…
Тема ориентации на зарубежного зрителя возникла и в разговоре с Хотиненко. Перед Калининградом он свозил «Страстной бульвар» в Монреаль и Канны. И хоть его там тоже ругали за отсутствие надежды и пропаганду пьянства, было, по словам режиссёра, и такое: «Как мне захотелось вернуться на Родину!»
– Выходит, очередной фильм про нас, но не для нас?
– Надеюсь, нет. Хотя бы потому, что один мой студент во ВГИКе после просмотра «Страстного бульвара» сказал: «Эта лента позволила мне лучше узнать Россию». Мне кажется, что если «Сибирский цирюльник» – это Россия, которую мы потеряли, то моя картина – это Россия, которая всегда с нами…
