Этой ночью яркая луна то и дело скрывалась в тучах, словно играя с теми, кто мог бы решиться путешествовать в такую собачью погоду. Холодный дождь мелкой моросью налетал с порывами ветра, заставляя поежиться и посильнее укутаться в плащ.
Тяжелые, черные тучи нависли над горной грядой, словно бы стремясь раздавить тех, кто внизу. Но на самом деле они лишь старательно скрывали своих подельников.
Среди шума ветра раздался тихое ругательство - мокрая от дождя палуба оказалась очень скользкой. Темная фигура, замотанная в плащ, с трудом пробралась к рулевой рубке. Внутри ярко сиял фонарь.
– Ну что, мы почти на месте? - фигура сбросила тяжелый от влаги капюшон, открывая красивое бледное лицо с темными кругами под глазами. Рыжие волосы девушки, заплетенные в косу, растрепались. Выбившиеся прядки мокрыми змейками расползлись по высокому лбу, настойчиво лезя в глаза.
Сидевший в рубке молодой мужчина поднял глаза:
– Хиса, ты покинула пост? А если на скалу наткнемся? Или земные стражи увидят? Или того хуже – наш патруль?
– Ой, да не метайся, Сур! – отмахнулась легкомысленно девушка. – Даже патруль не любит в такую погоду долго летать. Они в полночь дежурят, да днем.
– Хиса, если нас поймают, просто выговором мы не отделаемся. А уходить от погони на поднятых крыльях нельзя, груз погубим.
Рыжая недовольно сдула подсохшую прядку. Да, против этого она ничего не могла ответить.
— Ну я еще немножко посижу, погреюсь, и вернусь на пост. — пробормотала она почти просяще.
Сияние фонаря убаюкивало. Но Хиса привыкла сражаться со сном, и лучше всего это получалось за разговором.
— Сур, а мы хорошее дело делаем? Правильное? — вдруг вырвалось у нее.
Мужчина взглянул на помощницу.
— С чего вдруг ты об этом задумалась?
Та пожала плечами, не глядя на него.
— Тут с какой стороны посмотреть. — после паузы заговорил Сур. — С точки зрения департамента — плохо поступаем. Закон нарушаем. Мы ж по сути — воры. Контрабандисты. С точки зрения морали — тоже такое себе дельце. Да и лжем частенько. А ложь…
— … карается изгнанием. — со вздохом закончила Хиса. — Но мы ведь все равно это делаем. Везем контрабанду земным людям. Почему?
— А ты как думаешь? — хитро прищурился Сур.
— Не знаю. — буркнула девушка. — Жалко мне их. Я же в наблюдательном центре начинала, они то и дело воюют друг с другом. То и дело огонь полыхает. Сами начинают и сами же страдают. И стоит ли наш груз для них хоть что-то?
Сур задумчиво потер губы.
— А ты ни разу не была при передаче? — спросил он.
— Нет.
— Значит сегодня пойдешь со мной.
— Правда? — обрадованно вскочила девушка. — Ой, тогда я побежала выглядывать Лунный берег!
И она тут же выскочила из рубки, оставив своего капитана качать головой, посмеиваясь. Кто бы знал, что эту неугомонную девчонку может заставить работать всего лишь обещание еще одной работы.
* * *
Лунный берег оттого и назывался Лунным, что здесь отчего-то никогда не было ни одной тучи, и яркая луна освещала одну сторону реки. Другой же берег вечно тонул в тумане. В нем де спрятался и корабль.
Хиса стояла почти на трапе, внимательно оглядывая противоположную сторону.
— Что там? Ну где они? Впервые увижу земных людей так близко!
— Не высовывайся, тебя не должны увидеть! — прошипел ей капитан.
— Почему?
— Они не знают, чем мы отличаемся. — тихо ответил мужчина. — Они не умеют ходить по облакам и поднимать корабли в небеса. Ты, спустившись по трапу просто пробежишься в тумане, а земной человек упал бы и разбился. Им нельзя нас видеть. Незнакомое порождает страх. А то, что хочется, но невозможно, порождает зависть. И страх, и зависть, родят ненависть. А ненависти у земных людей итак слишком много.
— Кто это? — вдруг замерла Хиса.
На том берегу вдруг появилась маленькая фигурка. Это был мальчик, закутанный в какую-то тряпку. Хиса видела, как тот дрожал от холода. Отсыревшая тряпка совершенно не спасала от холода. На измученном лице девушка отчетливо уловила тень огня, а в сердце — войну.
— Что с ним?
— Он болен. — ответил Сур. — Маленький земной человечек, зараженный ненавистью и злобой. Он наш первый клиент.
— Он? Но ведь…
Сур хмыкнул невесело, повернувшись к Хисе.
— А ты думала, кому мы везем мечты и любовь? Певцам и поэтам? Из нет на том берегу. Творцов земные люди погубили первыми. Поэтому мы перестали к ним спускаться, чтобы не заразиться. Они больны луной и огнём, войной и дождем, Хиса.
— Но как тогда…?
— Смотри внимательно. — прошептал Сур и открыл шкатулку. Синий слепящий свет вырвался из нее и повис в воздухе. Хиса почувствовала как щемит сердце при взгляде на него.
Сияние мигнуло пару раз и вдруг само потекло в сторону мальчишки. Тот не сразу увидел его. Он молча и понуро смотрел в ручную воду, когда вдруг заметил отражение света.
Мальчик вскинул голову и задохнулся от восторга. Синий свет коснулся его лица, огладил ладони и впитался в грудь. И Хиса увидела, заметила с другого берега…
Улыбка. Сухие, обветренные губы мальчишки чуть кровили, оттого как широко и счастливо он улыбался. Как ярко сияли его глаза!
— Спасибо! — вдруг хрипло крикнул мальчик в сторону тумана на другом берегу и убежал.
А Хиса плакала. Плакала и улыбалась.
— Сможет ли он теперь быть счастливым? — повернулась она к капитану.
— Не знаю. — с улыбкой пожал тот плечами.
— Как это?
— А вот так. Мы просто подарили ему мечту. Саму возможность. А счастье его уж зависит от того, о чем мечтать. Ждёт его радость или страдание — мне неизвестно.
Хиса аж подскочила от удивления.
— Но как так? Мы же… Для чего тогда?
Сур вновь взглянул на реку.
— Мы контрабандисты, Хиса. Наше дело — отдать им товар, любовь и мечту. А вот как они сами воспользуются ими, уже не наше дело. Видишь ли, счастливым можно стать, если захотеть, конечно. А счастливые люди не воюют между собой. Несчастными они могут быть и сами. Мы дарим не только мечты, мы дарим возможность, Хиса. Как когда-то подарили такую возможность себе.
Девушка вспомнила улыбку ребенка и вздохнула. Что ж, ей оставалось только надеяться, что у того все будет хорошо.
— Тихо, идет следующий клиент. — вырвал ее из размышлений голос капитана.
И Хиса, вновь сдув непослушную прядь с глаз, сосредоточилась. Ее дело еще не закончено.
