Минутка ликбеза про усыновление.
Много комментариев вызвала история про то, как родители усыновляют малыша и полностью меняют все его документы. Прилетело и родителям и врачам. Нам – за подлог и подмену документов. Родителям – за то, что не знают анамнеза биологический родителей малыша.
Всё, что расскажу, было актуально 15 лет назад. Сейчас я не работаю в этой системе и не знаю новых правил и распоряжений.
Так вот.
Полная замена документов абсолютно легально. Переписать эпикриз с другими датами рождения, другими именем и фамилией – это не самоуправство врачей, а узаконенная процедура. «Настоящая» история болезни уйдет в архив, где будет лежать 25 лет.
При анамнез. При отказе биологическую маму просят написать в свободной форме информацию про себя и отца ребёнка. Это выглядит так: «женщина славянской внешности, 17 лет. Рост 164 см, вес 72 кг. Вредные привычки – курение с 14 лет. Болезни – ветрянка, перелом правого бедра в 8 лет. Аллергия на сладкое.».
С этими документами дают ознакомиться приёмным родителям, чтоб они понимали, с чем придётся столкнуться в будущем.
А потом всё – с новыми документами в новую жизнь.
У меня был малыш в период совмещения двух работ – на отделении и амбулаторно в другом месте.
Чудесный малыш с интересным разрезом глаз и смуглой кожей.
Ему безумно повезло: приёмный папа был из Кореи, а в маме намешано масса кровей – начиная от Дагестана и заканчивая Калмыкией.
И малыш – точная копия приёмных родителей! Я не знаю, почему им нужна была тайна усыновления. Лезть в душу ради любопытства – дело неблагодарное.
Когда мальчика взяли, ему было уже три месяца. Большой бутуз не хотел лежать смирно, как и полагается приличным новорожденным, а стремился перевернуться на бок и дотянуться до всего, что покажется интересным. То есть, примерно до всего!
Мы выписали ребёнка в светлое будущее и тепло распрощались.
Каково же было моё удивление, когда я увидела их на амбулаторном приёме! Они пришли планово наблюдаться и не хотели объяснять участковому, почему «новорожденный» совсем не новорожденный.
Так мы наблюдались целый год. В карте возраст 3 недели, на деле – 3 месяца и 3 недели. В историю болезни писала одно, в голове оценивала навыки, плюсуя + 3 месяца.
А затем, около года, уже разница в возрасте не так заметна.
Сейчас ему вообще 12 лет, он выше меня и мамы, занимается футболом и любит кататься на картах.
Разумеется, про его усыновление я никому не сказала. Даже здесь написала всё наоборот, оставив суть, но изменив факты.
Чтоб никто и никогда не узнал то, что, вероятно, не стоит узнавать.
