Продолжаю следить за спасением челюскинцев по прессе 1934 года. Публиковать статьи я буду примерно в те же сроки и с теми же паузами, с какой выходили оригиналы, так можно наглядней ощутить, какова же была интенсивность спасательных работ, и насколько легко было следить за ними публике.
Третье сообщение правительственной комиссии вышло в газетах 22 февраля, соответственно, подготовлено оно днем раньше. С момента катастрофы прошла неделя, и уже семь суток люди провели на льду. Я приведу это сообщение полностью, разбавив небольшими комментариями о том, что же осталось на кадром, и что происходило на местности.
«В последнем сообщении, помещенного в прессе 18 февраля, указывалось, что правительственной комиссией принимаются меры по отправке в бухту Провидения дополнительных двух самолетов с Камчатки и трех самолетов из Владивостока.
По полученным донесениям, находящийся на Камчатке пароход «Сталинград» 23 февраля прибудет в Петропавловск, произведет погрузку самолетов и отправится на возможно более северную точку Берингова моря, откуда самолеты полетят на мыс Уэллен.
Находящийся на Камчатке пароход «Смоленск» принимает запасы угля, продовольствия, снаряжения, самолеты, запасные части, радиоимущество и выйдет 27-28 февраля, держа курс на бухту Провидения».
В этой части правительственное сообщение просто повторяет свои предыдущие слова. Содержание их я уже разбирал в прошлой части. На Камчатке находились два маломощных самолета Ш-2, отправлять их куда бы то ни было не имело никакого смысла, никуда бы они не долетели. Посылать их на дальнее расстояние - это все равно что по тундре зимой на велосипеде ездить: можно, но экстремально, и лишь недалеко. Крейсерская их скорость составляла 120 км/ч, максимальная не превышала 140 км/ч (при отсутствии ветра, разумеется). Да и эвакуировать людей на таком аппарате малоперспективно, помимо пилота он мог поднять только одного человека. Даже для более мощного У-2 такие задачи были непосильны, а для следующего по силе Р-5 - очень экстремальны. Как раз Р-5 и собирались грузить во Владивостоке, но еще не начали.
«В последнее время в районах, прилегающих к месту гибели «Челюскина», погода для полетов неблагоприятна. Два самолета АНТ-4 и самолет «Н-4», руководимые пилотами Кукановым и Ляпидевским, несколько раз делали попытки добраться до лагеря Шмидта, но из-за пурги, отсутствия видимости и перебоев в моторах возвращались обратно».
В этой части сообщение совершенно точно, хотя и без деталей, а они состояли в следующем: Ляпидевский вылетал 18 февраля и почти сразу вернулся по техническим причинам. Куканов вылетел 20 февраля при идеальной погоде. Но на полпути у него сдал один из трех двигателей и самолет развернулся на базу. Двигатель решили менять, на что должно было уйти несколько дней. На следующий день, 21 февраля Ляпидевский вылетает на втором своем самолете, тоже при идеальной солнечной погоде, долетает до района бедствия, но лагеря не находит. Два часа барражирует над льдами в поисках, и растратив бензин, возвращается. На обратном пути погода портиться, на последних каплях бензина Ляпидевский садится в Уэлене в плохой видимости и ломает шасси. Так у него выходит из строя лучший из двух его самолетов и остается единственный, не очень хороший. Вот эти три попытки и описывает правительственная комиссия в одном абзаце. По сути правильно, но без лишних подробностей. Кстати, есть в сообщении интересные штрихи. Советский самолет назван по марке – АНТ-4. А несоветский по номеру - «Н-4». Такая невинная шалость. На самом деле это был Юнкерс G.24, иногда его советские копии называли ЮГ-1, но конкретно этот самолет был построен в Швеции, так что совершенно точно Юнкерс. По тому, как фамилии летчиков приведены в тексте, может сложится впечатление, что Куканов летал на АНТ, а Ляпидевский на «Н-4». На самом деле, наоборот, а летчики перечислены по старшинству должностей, поскольку Куканов являлся начальником. Вообще Куканов и Ляпидевский были друзьями и однокашниками по Школе морских летчиков имени Троцкого.
Но читаем дальше правительственную комиссию:
«Дрейфующие льды не дают возможности экспедиции т. Хворостянского на собаках двигаться вглубь Чукотского моря. Отдано распоряжение временно приостановить продвижение и сосредоточиться в районах мыса Онман и мыса Ванкарем. Тов. Хворостянский приступил уже к оборудованию этих пунктов. Им подготавливаются жилье и продовольственная база для приема участников экспедиции».
Здесь тоже все точно, или почти. Метеоролог Н. Н. Хворостянский, выдвинулся из Уэлена на собаках, по пути мобилизуя упряжки в каждом селении. Навстречу ему из мыса Северного выехал завхоз полярной станции П. Н. Егошин, с той же целью. У мыса Онман обе партии встретились. Таким образом, в объединенной группе были двое русских, группа чукчей и несколько десятков собачьих нарт. Хворостянский искренне намеревался отправиться в таком составе к челюскинцам. Почему выезд не состоялся, мнения расходятся. По одной версии, его просто запретили. По второй – юго-восточные ветры взломали лед у берега, создав водный барьер. Обе причины, точнее их следы, можно усмотреть в сообщении правительственной комиссии. Но потомки местных чукчей до сих пор уверены, что их деды вполне могли бы добраться до лагеря. Может они переоценивали свои силы, может и нет. Но общее количество упряжек на Чукотке было ограниченно, позже их все использовали для перевозки бензина.
«За время с 13 по 21 февраля ледяное поле, на котором стоит лагерь, сдвинулось на северо-восток почти на 28 километров. Льды заметно стало разводить и одна из трещин прошла поперек лагеря.
Поступающие регулярные сообщения от т. Шмидта попрежнему свидетельствуют о том, что, несмотря на тяжелое положение, состояние участников бодрое, дисциплина крепкая. Все участники экспедиции здоровы.
Председатель правительственной комиссии В. Куйбышев».
Последние два абзаца основаны на радиограммах Шмидта, которые являются единственным источником информации о ситуации на льдине. В них впервые появляются хоть сколько-то тревожные нотки: “Трещина прошла поперек лагеря”. После этого Шмидта сразу же успокаивает публику: “Несмотря на тяжелое положение состояние бодрое”.
На этой оптимистичной ноте Сообщение правительственной комиссии завершается, и она надолго пропадает из эфира. На целых пять дней. В течении них никаких содержательных новостей о ходе эвакуации газета “Правда” не публикует. Только парочку заметок ни о чем, о праздновании дня Красной армии в лагере на льдине, например.
В спасательной операции возникает первая долгая пауза, во всяком случае, при взгляде со стороны.
А вот 27 февраля, спустя две недели ледовой робинзонады, произойдет знаковое событие. О нем в следующий раз.
Следующая статья Предыдущая статья
Весь цикл "Легенды челюскинской эпопеи" можно посмотреть здесь...
Смежный мини-цикл "Как "Челюскин" провалил свою транспортную задачу".
А ниже ссылка на мою книгу "В тени первых Героев. Белые пятна челюскинской эпопеи", опубликованную в издательстве Паулсен.