В наше время всё чаще приходится сталкиваться с тем, что сторонники советской власти отрицают преступления большевиков.
И что интересно, они не признают факты, изложенные, например, Сергеем Мельгуновым, или выводы Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков, основанной 18 декабря 1918 года, но при этом безоговорочно принимают приговоры "троек" или документы СМЕРШа.
Вопрос о том, с чего бы тогда их оппонентам соглашаться с решениями советских "компетентных органов", ясное дело, повисает в воздухе.
Впрочем, ладно. Это риторика.
Мне не раз приходилось слышать весьма циничное утверждение, что в 1920-м году в Крыму такие индивидуумы, как Бела Кун и Розалия Залкинд, боролись - ни много ни мало - с бандитами.
Казалось бы - всё давно обнародовано и доказано. Все преступления красных признавали даже их последователи. Но проблема, к сожалению, всплывает вновь и вновь. "Товарищей" даже не смущает сам факт того, что у нас в России командовали венгерские интернационалисты. Они ж, типа, боролись за права нашего населения.
И вот лично мне стало интересно - что же они не сумели подчистить, где всё-таки успели наследить? Да, в основном в архивах большевики за собой многое убирали, но, между тем, далеко не всё. Кое-какие материалы остались.
Итак.
Большевистский террор начался почти сразу, как только красные захватили Крым после эвакуации армии Врангеля, клятвенно пообещав амнистию всем, кто решит остаться и не станет сражаться против советской власти.
Эвакуацию эту называют ещё Русским Исходом, и происходил этот Исход с 13 по 16 ноября 1920 года.
В отличие от белых, "товарищи" о русском народе думали не особенно. Точнее говоря, считали его лишь расходным материалом для реализации утопичной идеи мировой революции.
Иван Шмелёв, давая показания Лозанскому суду, сообщил, что находясь в Крыму, собирал сведения о погибших. Большевиками были убиты "больше 120 тысяч мужчин, женщин, старцев, детей". Как человек, принявший февраль 17-го, не пытавшийся уехать после октябрьского переворота, Шмелёв надеялся спасти своего сына Сергея, мобилизованного в армию Врангеля. Пытаясь разыскать Сергея, он значительное время находился в самой гуще событий и потому был весьма важным свидетелем.
В СССР историки признавали цифру в два раза меньшую - 56 000 человек.
Тоже немало, неправда ли?
Впрочем, стоит обратиться к свидетельствам самих большевиков.
16 ноября 1920 года председателем Крымского Ревкома был назначен Бела Кун, венгерский коммунист, сын Самуэля Куна и Розы Гольдбергер, родившийся в Трансильвании. Ответственным секретарём Крымского обкома РКП(б) на тот момент была Розалия Землячка, урождённая Залкинд.
В Крыму установили режим чрезвычайного положения. Выехать с его территории не представлялось возможным - все пропуска на этой - русской! - земле подписывались лично Бела Куном, который, на минуточку, совсем недавно был народным комиссаром иностранных дел Венгерской советской республики, просуществовавшей, к счастью, всего 133 дня. После этого сын Самуэля Куна сбежал в совдепию, где и нашёл себе применение.
"Товарищ Троцкий сказал, что не приедет в Крым до тех пор, пока хоть один контрреволюционер останется в Крыму; Крым это – бутылка, из которой ни один контрреволюционер не выскочит, а так как Крым отстал на три года в своем революционном движении, то мы быстро подвинем его к общему революционному уровню России…"
Это заявил Бела Кун - и от слов моментально перешли к делу. Впрочем, следует признать, что политика террора не была инициативой исключительно местных органов власти. Она готовилась заранее, ещё до захвата красными полуострова.
ТЕЛЕГРАММА В. И. ЛЕНИНА РЕВВОЕНСОВЕТУ ЮЖНОГО ФРОНТА
12 ноября 1920 г.
шифром По прямому проводу.
РВС Южфронта Копия Троцкому
Только что узнал о Вашем предложении Врангелю сдаться. Крайне удивлен непомерной уступчивостью условий. Если противник примет их то надо реально обеспечить взятие флота и не выпускать ни одного судна.
Если же противник не примет этих условий, то, по-моему, нельзя больше повторять их и нужно расправиться беспощадно.
Ленин.
В. И. Ленин. ПСС, т. 52, стр. 6.
Будущий "отец народов" тоже высказывался не менее определённо, даже куда раньше "вождя мирового пролетариата".
Троцкому.
Приказ о поголовном истреблении врангелевского комсостава намереваемся издать и распространить в момент нашего общего наступления.
Сталин. 28.07.1920 г.
РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 1875. Л. 1.
Вот их подручные и рады были стараться. По требованию Куна и Землячки организовали КрымЧК во главе со Станиславом Реденсом.
Пресловутые "тройки" выносили приговоры списками. Примерно такими:
Весьма интересны формулировки в большевистских документах. Например, можно взглянуть о представлении к награде начальника особого отдела В.К.Евдокимова.
Во время разгрома армии ген. Врангеля в Крыму тов. Евдокимов с экспедицией очистил Крымский полуостров от оставшихся там для подполья белых офицеров и контрразведчиков, изъяв до 30 губернаторов, 50 генералов, более 300 полковников, столько же контрразведчиков и в общем до 12 000 белого элемента...
РГВА. Ф. 33988. Оп. 3а. Д. 41. Л. 305
Орден дали. Правда, на наградном листе имелась резолюция, сделанная рукой Фрунзе.
Считаю деятельность т. Евдокимова заслуживающей поощрения. Ввиду особого характера этой деятельности проводить награждение в обычном порядке не совсем удобно.
Отчего же неудобно-то, если такой герой? Разве лишь потому, что сами коммунисты не могли молчать о происходившем на полуострове.
Врач Констансов при Особом отделе ревкома Феодосия написал письмо в Секретариат ЦК РКП(б).
Через два или три дня после окончания первой регистрации военных была назначена новая регистрация, которая производилась Особой комиссией по регистрации 6-й армии Крыма; этой регистрации подлежали наряду с военными также юристы, священники, капиталисты. Все военные, только что зарегистрированные и амнистированные, были обязаны вновь явиться на регистрацию. Регистрация продолжалась несколько дней. Все явившиеся на регистрацию были арестованы, и затем, когда регистрация окончилась, тотчас же начались массовые расстрелы: арестованные расстреливались гуртом, сплошь, подряд; ночью выводились партии по несколько сот человек на окраины города и здесь подвергались расстрелу.
В числе расстрелянных оказались и офицеры, и рабочие, и врачи, и мелкие военные чиновники, и советские служащие, и больные, и здоровые - без разбора.
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 84. Д. 21. Л. 25-28 об.
Подлинник. Автограф.
Впрочем, разумеется, Констансов был не единственным, кто в прямом смысле слова ужасался, глядя на происходившее в Крыму. В конце концов, не все большевики были преступниками - встречались среди них и искренне заблуждавшиеся идеалисты. К тому же не стоит забывать и тот факт, что здесь на события Гражданской войны накладывалась и национальная трагедия местного населения.
Просто так, что ли, крымские татары - как многие русские и казаки - при первой возможности, спустя годы, выступили против коммунистов?
В боевых столкновениях участвовали ведь не только красные и белые. В горах скрывались так называемые зелёные во главе с Маламбутовым. Они тоже - как и многие белые офицеры - поверили в амнистию. Маламбутов вышел к большевикам, его заставили подписать воззвание к соратникам, показать расположение отрядов. А потом пустили в расход всех - кто сдался, кто не сдался, не суть.
Самого Маламбутова тоже.
Самое скверное, что было в этом терроре, так это то, что среди расстрелянных попадало очень много рабочих элементов и лиц, отставших от Врангеля с искренним и твёрдым решением честно служить Советской власти. Особенно большую неразборчивость в этом отношении проявили чрезвычайные органы на местах. Почти нет семейства, где бы кто-нибудь не пострадал от этих расстрелов: у того расстрелян отец, у этого брат, у третьего сын и т. д.
Но что особенно обращает на себя в этих расстрелах, так это то, что расстрелы проводились не в одиночку, а целыми партиями, по нескольку десятков человек вместе.
Султан-Галиев М. О положении в Крыму. Докладная записка от 14.06.1921 г.
Мирсаид Султан-Галиев, между прочим, тоже не монархист. Член партии с 1917-го года, представитель Народного комиссариата по делам национальностей. Был. Пока тоже не отправился к стенке.
Война продолжится, пока в красном Крыму останется хоть один белый офицер
Эфраим Склянский. Заместитель Троцкого в Реввоенсовете.
Останки тех, кого убивали в тот период, находят и в наше время.
Ялта. Дача присяжного поверенного А.Ф. Фролова-Багреева. В 1996-м году Республиканский Благотворительный Фонд Юг проводил там раскопки, получив информацию от местных жителей о том, что в данном районе проводились расстрелы "социально-чуждых элементов".
Выявленный бывший дачный бассейн, где покоится прах убиенных, находится в 300 метрах к югу от старой дороги Ялта - Ай- Петри. Его площадь 20 на 10 м, глубина неизвестна, поскольку при попытке закладки контрольного шурфа и-за пребывающих почвенных вод определить её возможным не представилось. Обнаруженные фрагменты человеческих останков позволяют подтвердить рассказы старожилов о наличии здесь расстрельной ямы.
Из отчёта обследования места массового расстрела. Подписал президент РФБ "Юг" В.В.Рыбка.
Это далеко не полная картина происходившего в Крыму более ста лет назад - так, разрозненные штрихи. Всего лишь несколько документально подтверждённых фактов. Но история складывается из деталей. И подобные детали в который раз доказывают только одно - большевикам и их сторонникам верить нельзя. Ни когда они дают какие-то гарантии, ни когда пытаются отмазаться от совершённых преступлений.
А преступления были. Никуда от этого не деться.
Р.S. Прекрасные, полные искренней, горячей любви к Родине, тяжкой боли за нее, свои «Записки» генерал П.Н. Врангель заканчивает следующими словами:
«Спустилась ночь. В темном небе ярко блистали звезды, искрилось небо. Тускнели и умирали одиночные огни родного берега. Вот потух последний…
Прощай родина…»
Генерал Врангель не обмолвился, когда сказал «прощай Родина», а не «прощай Россия»…
Россия и русские уплывали с ним на кораблях.
Вот тогда-то Россия была побеждена и завоевана и обращалась в самое жуткое рабство. Она становилась рабом третьего интернационала...
П.Н.Краснов. Где Россия?
P.P.S. Мне скажут: химера!
Какой восемнадцатый год?
Но снова эпоха
Диктует забытую драму.
И я помню
Всех, кого выводили в расход
По прихоти левой ноги
Победившего хама.
Кирилл Ривель.
