Не знаю, как в других ВУЗах, а в нашей лесотехнической академии (ЛТА) стройотряд проводников считался элитным. Попасть в него можно было только после того, как до этого был пройден хотя бы один не такой престижный стройотряд.
Например, на уборке помидоров в Астрахани или на строительстве коровников в Республике Коми, физические нагрузки и трудовой режим в которых были довольно приличными, а вот в части заработка… Хотелось бы чего более солидного!
Ценность стройотряда проводников и заключалась именно в возможности неплохо подзаработать. Способы и варианты дополнительного (неофициального) заработка здесь, конечно, были самые разные, но основной — это зайцы (безбилетные пассажиры), которые деньги за возможность попасть из точки А в точку Б отдавали не в кассу на железнодорожном вокзале, а прямо в руки проводнику. Причем в отдельных случаях стоимость проезда могла в несколько раз превышать номинальную цену билета.
Соответственно, ценились рейсы на юг (в Симферополь, Адлер) или на Мурманск, Архангельск (во второй половине августа, когда период отпусков подходил к завершению, а у школьников заканчивались каникулы). Практически «пустыми» выдавались ночной рейс на Осташков, которым, в большинстве своем, ездили дачники, грибники и рыбаки, сходившие через две-три, максимум — через четыре станции (соответственно, проводнику в таком рейсе не поспать, постоянно приходится быть на ногах), а также рейс на Иркутск (на дальнее плечо найти зайца всегда значительно сложнее). Поэтому рейсы на Осташков и Иркутск считались «штрафными»: в них отправляли бригады, которые из предыдущей поездки привезли многочисленные акты ревизоров о тех или иных выявленных нарушениях.
Хотя, конечно, были и такие ухари, которые умудрялись найти зайцев и на иркутском рейсе. Один из моих хороших друзей (со слов его коллег-проводников под бокал пива в общаге) просто заходил в зал с билетными кассами на крупной узловой станции и громко кричал: «Кому на ???» И называл две-три следующие узловые станции по маршруту иркутского поезда. И таким образом обычно спокойно набирал требуемое ему количество зайцев.
Сам я в проводниках не ходил. Когда встал вопрос — в проводники (за заработком) или в Венгрию (посмотреть мир), я выбрал второе. Поэтому сейчас — история не моя. Ее под бокал пива с привезенной из Мурманска копченой мойвой рассказал один из моих бывших однокурсников.
* * *
Последняя неделя августа. На Мурманск, как обычно, в кассах билетов нет. Поэтому Лёне даже искать не надо. Подошли к поданному под посадку составу несколько человек, из которых только и осталось выбрать самых денежных и относительно не привередливых. Это, как правило, мужики, в возрасте от 25 и до 40. Лёня и выбрал троих. Взял с них предоплату, как тронулись, распределил по вагону…
В общем, едут, горя не знают. Как вдруг при отправлении из Кандалакши от вагона к вагону коллеги просемафорили: «Ревизоры!» Ну, Лёня сразу своих подопечных за жабры:
— Ревизоры. Что хотите делайте, хоть в туалете сидите, хоть в вагоне-ресторане… Или вон, на третью полку, за мешки с уже использованным бельем! В общем, чтобы часа полтора я, а тем более ревизоры — вас не видели и не слышали. Все всё поняли?!
Подопечные и вняли. Только Лёня их предупредил, как тех и след простыл.
А прошли ревизоры, Лёня условным сигналом (поставил пустой стакан под краник титана с водой) дал им знать: «В Багдаде все спокойно». И пяти минут не прошло, вылез один заяц из туалета. Минут через сорок пришел второй, веселый такой (!), из вагона-ресторана. А третьего… Нет.
Полчаса проходит. Нет. Ещё полчаса… Нет! Лёня уже по всему составу прошелся пару раз. Нет пассажира. Ни в вагонах на третьих полках за багажом пассажиров или мешками с бельем, ни в туалетах, ни в ресторане… Как корова языком слизнула! Куда делся?
Только когда часа через полтора он, весь синий, зубами выстукивающий что-то типа итальянской тарантеллы, завалился к нему в купе, выяснилось, где он был все это время.
Как оказалось, он, услышав Лёнино предупреждение, не придумал ничего лучшего, как выйти в нерабочий тамбур. Там открыл дверь вагона (а изнутри она легко открывается — простым поворотом ручки-фиксатора), встал к ней спиной и, держась руками за поручни, опустил ноги на нижнюю подножку. А уже оказавшись снаружи… Захлопнул дверь и чуть присел, чтобы из окна вагонной двери его не было видно. И вот так, присев на нижнюю подножку и держась за поручни, и проехал… Почти два часа!
А хоть и август, лето, температура ещё плюсовая, но… Уже Мурманская область! Кандалакша, если кто не знает, уже за Полярным кругом. И поезд, хоть и пассажирский, но с приличной скоростью идет. Соответственно, ветер. А зайчишка — в одном пиджачке поверх рубашечки.
Потому он и долго так. Уже через полчаса ему стало понятно, что руки-то задубели, и он их от поручней… Нет, не получается! Только с большим трудом, где-то через час, он смог их как-то отодрать от поручней и кое-как, в скоряченном-перекоряченном виде, залезть в вагон.
Это все он потом уже рассказал, где-то через полчасика. Когда немного отогрелся, да водочка начала действовать. Лёня же, как только его увидел, всего синего и с клацающими зубами, махнул рукой на возможный дополнительный заработок и вытащил из своих схронов припрятанную для жаждущих пассажиров бутылочку. Ну их к лешему, эти деньги, человека… Спасать надо человека!
В общем, как сказал нам тогда Лёня, уже в финале своего рассказа:
— Бог миловал. А если бы этот дурик сорвался со своей подножки? Нет, денег я ему, конечно, возвращать не стал. Но для себя намертво уяснил: иногда бывают и такие случаи, когда никаких денег не надо…
Автор — Константин Кучер
Источник — ШколаЖизни.ру
