Может, и “нужны Парижу деньги”, такова, говорят, эта самая их се ля ви. Даже, может, и “рыцари ему нужны тем паче”. Но 10 августа 1792 года город жаждал расправ. После штурма Тюильри и гибели большей части его защитников толпа требовала продолжения. Двести тысяч бутылок из королевского погреба еще больше разогнали кровавый восторг.
Лидеры Парижской Коммуны требовали дальнейшего спасения Отечества. Да еще и мести за погибших. Но пролитая кровь, пики и головы будоражили революционные массы посильнее их речей. До утра на Гревской площади с весельем и восхищением казнили более шестидесяти Швейцарских Гвардейцев, захваченных во дворце.
Расправы проходили не только напротив Отеля де Виль, где ранее располагалась Ратуша, а теперь заседала Парижская Коммуна. Разъяренная толпа убивала каждого, кто одет, выглядит и ходит как аристократ. Тем более, если на него ей указывали. Где бы это не произошло. Кто бы это ни был. Город погрузился в празднества насилия и торжество мести.
Винные пары смешались с запахом крови. Вой толпы, предсмертные крики, призывы агитаторов и пение уличных музыкантов слились воедино. Танцы, вино и казни смешались и стали торжеством Свободы, Равенства и Братства. По улицам бродили группы радостных граждан. И со звериной ненавистью рвали любого, на кого им укажут их лидеры.
Вечером на Вандомскую площадь вышла "красивая и суетная" Теруана де Мерикур. Ее сюртук красного шелка стал знаменем для воинственных амазонок, толпою следовавших за ней. В какой-то момент среди огромного количества собравшихся она разглядела ненавистное лицо.
Того, кто на листках "Деяний Апостолов" посмел сомневаться в ее нравственности. Или, наоборот, отказал в праве самой утверждать новую мораль. Золушка Революции, как прозвали Теруану, указала своим Амазонкам на памфлетиста Франсуа Луи Сюло.
Ей достаточно было сказать, что он роялист. Но она ударила его по щеке. Разъяренные фурии тут же набросились на приговоренного. И еще одного несчастного толпа принесла на алтарь Мести в воздвигаемом Храме Свободы. В жертву Равенству. Ну, или Братству.
Первая Амазонка Свободы даже не вынула саблю из ножен. Что болтались на трехцветном поясе. Ей хватило ораторских способностей. Магии управления разъяренными, но внимательно ее слушающими. Опасный безумный зверь легко подчинился одному взмаху руки. Руки той, кто с детских лет должна была быть покинутой и никому не нужной.
Родители назвали ее, а в церкви крестили Анной-Жозеф. Она родилась 13 августа 1762 года. В селении Маркур тогда Принц-Епископстве Льежском. Ныне муниципалитет Рендеу провинции Люксембург Королевства Бельгия. Родным языком был валлонский.
Отец Анны-Жозеф, тридцатиоднолетний Пьер Тервань, когда-то был фермером. Вероятно, неплохим. Ему удалось скопить некий капитал и открыть магазин. Вот тут дела пошли хуже. Через пять лет семья еле концы с концами сводила. Тем более что его супруга Анна-Элизабет разошлась не на шутку. В 1764 году она родила Анне-Жозеф первого брата. А в 1767-второго. Да еще и почила безвременно во время последних родов.
В тот же год пятилетняя Анна-Жозеф переехала в Льеж к троюродной кузине отца. А та, устроила ее в Робермонт. Сейчас это муниципальное кладбище, а тогда — аббатство. Святые сестры кормили, воспитывали и учили девочку. И все это за некую плату от ее родственников. Учили грамоте и мастерству шитья. Насколько пригодились эти навыки, сказать сложно.
Что уж там случилось — неизвестно, но через пару лет девочку вернули в отчий дом. Последующие события красноречивы. Пьер Тервань дочь не ждал. И уж точно не обрадовался ее возвращению. Ведь он женился. А мачеха, как по написанному, падчерицу невзлюбила. Как не любила и ее братьев. И чувств своих не скрывала.
В 1775 году Анну-Жозеф и ее брата Жозефа увезли к другим родственникам отца. В деревню Ксорис. Недалеко от Льежа. Еще одного брата, что постарше, Пьера-Жозефа, за два года до этого отправили в Германию. К дальнему дяде по фамилии Кампинадос. Далее следы его теряются.
Следующие три года Анна-Жозеф четыре или пять раз меняла места жительства. Ее перебрасывали от одних дальних родственников к другим. Всюду ее встречал тяжелый труд, побои и откровенная нелюбовь. Все изменилось, когда она оказалась в Англии. Как это произошло, точно не известно. Есть разные версии.
При всем разнообразии, основных — две. Одна гласит, что Анну-Жозеф взяла гувернанткой своим детям некая британка по фамилии Кольберт. Они поездили по Бельгии и Нидерландам, а потом оказались в Лондоне. А там уже девушка начала путь самостоятельный.
Вторая утверждает, что на Туманном Альбионе сиротка оказалась благодаря мужчинам. Вот тут опять два варианта. Один — пасторальный. В духе моды начала XVIII века. Якобы девушка сидела на берегу речушки, стирала белье или пасла коров. Но в любом случае напевала песенку. Солнышко светило. Вокруг травка, бабочки. Тут ее и разглядел проезжавший мимо англичанин. Говорят, был не молод и, что много важнее, не беден.
Согласно второму варианту, Анну-Жозеф соблазнил баронский сынок. Конрад де Тешь увидел ее, когда она жила и трудилась у некоего Фомы Дельбека. Местного фермера. Обманом или нет, но негодник увез девушку шестнадцати лет за рубежи их Валлонской родины. Ну а уже в Англии, через полтора или два года она ему надоела.
Осталась барышня одна. В гостиничном номере, оплаченном до конца месяца. Незамужняя, но при деньгах приличных. Опять же, варианты разные. От 20 000 ливров до суммы в десять раз больше. Но все источники утверждают одно: в свои восемнадцать или девятнадцать лет Анна-Жозеф обладала определенным набором навыков и знаний.
Бесценный опыт позволил зажить самостоятельно. Самозанятая барышня не только не нуждалась в хлебе насущном, но и в пирожных излишних тоже. Да и простоватой Анны-Жозеф больше не было. Миру явилась загадочная графиня Компинадос. Личность, сотворившая себя. И имя, ставшее брендом.
Брендом успешным. Галантный век и сексуальная революция. Первая или нет, но точно не последняя. Мадам Компинадос меняла инвесторов, гостиницы и дома проживания. Имела собственный выезд — символ достатка и положения. Внезапно она все продает и переезжает в Париж. И вновь успех.
С 1787 года она использует еще одно имя. Теруань де Мерикур. Ребрендинг с национальными мотивами. То, что хорошо продается в Лондоне, не слишком то идет в Париже. Бренд надо продвигать. Блистательная куртизанка покупает выезд. И снимает целый этаж одного из столичных отелей. У ее ног банкиры, аристократы и даже пара престарелых генералов.
Вскоре имя Теруань де Мерикур окрасилось не только успехом, но и скандалами. Серия банкротств среди активных членов клуба любителей блистательной льежанки. Деньги она гребет нещадно. Но тратит довольно разумно. Считается, что она оплатила образование в Италии самого младшего брата Жозефа.
Он станет художником. Их отец умер за несколько лет до этого. Умер окончательно разорившимся. Ненавистная мачеха осталась с тем, от чего убежала еще Анна-Жозеф. Только положение было еще хуже. Теруань де Мерикур знала толк в мести.
В 1788 году Теруань пытается начать карьеру драматической актрисы и певицы. Она берет уроки у итальянского тенора Джакомо Давида. Тот рекомендует ехать в Италию. Де Мерикур учится в Милане, но с контрактами дело не пошло. Не оценили там ее таланты. Ну, разве что один банкир из Генуи.
Она возвращается в Париж весной 1789 года. В стране стремительно меняется элита. А значит, меняется окружение Теруань де Мерикур. Считается, что еще 12 июля она знакомится со Станисласом Майяром. И 14-го, во время штурма Бастилии, она рядом с ним. Так это или нет, кто знает, но сохранились некоторые воспоминания. Как друзей Золушки Революции, так и ее врагов.
17 июля в Отеле де Виль, когда Король надел трехцветную кокарду, она в новом образе. Миру явилась Амазонка Свободы. Мужской костюм и юбки простолюдинок. Из дорогих материалов, но все же. Мужские шляпы и трехцветный шарф на поясе. Иногда за ним пистолеты, а на нем сабля. Тут уж по обстоятельствам.
В таком виде 5 октября 1789 года она со своим приятелем Станисласом Майяром возглавила движение разъяренных женщин на Версаль. Кто из них управлял агрессивной толпой? Одни утверждают: он. Радикальные дамы — что она. Говорят, туда она шла наравне со всеми пешком.
Впереди всех. Рядом с Майяром и барабанщиками. Или барабанщицей. Но главное, что под знаменем Свободы. А обратно ехала уже на огромной лошади. Есть версия, что сидя на пушке. Но самое важное, что Теруань де Мерикур конвоировала Короля и Королеву.
Она регулярно посещает все значимые политические мероприятия столицы революционного государства. Национальное собрание без ее присутствия не проходит. Теруань де Мерикур активно участвует в митингах. Открылся талант оратора. Для драматической актрисы и певицы дарований оказалось мало. Но для покорения толпы вполне хватило.
Ее известность среди лидеров революции растет. Она постоянно общается с Маратом, Дантоном, Демуленом, Эбером, Шометом и многими другими. Напрммер с Жильбером Роммом. Он известный масон, член Национального, а затем Законодательного Собрания. А еще — наставник Павла Строганова. С которым и познакомил свою новую подругу.
С русским у Теруань начинается бурный роман. Лишь вмешательство родственников и посольства прекратило финансирование де Мерикур и Революции из далекой заснеженной монархии. Зато другие связи, приобретенные через Ромма, только крепли.
В январе 1790 года Терунань де Меникур вместе с Жильбером Роммом при Клубе Кордильеров организовали салон “Общество Друзей Закона”. Теперь она часть новой элиты. Часть событий, навсегда меняющих Францию и мир. Она выступает в Национальном собрании.
В красном шелковом сюртуке, мужской шляпе и при сабле она не с речью выступала. Она метала молнии. Неистовая Амазонка Свободы требует на месте снесенной Бастилии воздвигнуть Храм Свободы. Точнее, новое здание Национального Собрания. И тут же вносит первый взнос. Снимает с себя золотую цепочку. Ту, что подарил Строганов.
Внезапно зимой 1790 года Теруань де Мерикур покинула Париж. Считается, что преследования роялистов становятся опасными для нее. Но, вероятнее всего, ее преследуют уже новые власти. Точнее, должны. На одном из митингов на Марсовом поле она якобы стреляла в Командующего Национальной Гвардией Жильбера Лафайета.
Она промахнулась. Он выжил, но обиделся. Пришлось Теруань возвращаться в Маркур. Наслаждение торжеством успеха, посетившего провинциальную Родину, видимо, не принесло большой радости. Или принесло, но не долго. Де Мерикур понесло дальше по Европе.
По Европе, категорически не принявшей революцию во Франции. По Европе, в которой Теруань де Мерикур многие считали кровожадной гетерой и предводительницей парижских людоедов. Ехать далеко не пришлось. Уже в Льеже, в ночь на 16 января 1791 года она была арестована по ордеру властей Австрии.
Теруань конвоировали в крепость Куфштайн. Расположенную в одноименном городе австрийского Тироля. Прокуратура Империи считала ее виновной в аресте Марии-Антуанетты. Австрийской подданной. А значит, де Мерикур совершила преступление против законов Священной Римской Империи.
Считается, что через год после ареста де Мерикур конвоировали в Вену. Где ее допрашивал сам Канцлер Империи Венцель Антон Кауниц-Ритберг. Он де и установил, что реальное участие Анны-Жозеф Тервань в событиях революции 1789 года несколько преувеличено. Эмигранты оболгали девушку, как могли. Точнее, как позволили обида и лишения.
Установили, что кроме пламенных речей, предосудительных знакомств с лидерами революции — никаких особых действий. О чем и доложили Императору Леопольду II. Тот лично распорядился задержанную освободить и выплатить 600 золотых флоринов моральной компенсации.
В мае 1792 года Теруань де Мерикур возвращается в Париж. Скорее не возвращается, а торжественно вступает в столицу революции. Амазонка Бунтующих Улиц вернулась! - кричали на площадях и перекрестках города. Ее с овациями приняли на первом же заседании Клуба Кордильеров. Эбер, Дантон и Марат приветствовали, стоя при входе в старое Францисканское аббатство.
Она героиня Борьбы. И на корткое время становится знаменем Свободы. Тем более что Теруань вновь стала наряжаться в красные мужские сюртуки. Де Мерикур вновь в силе. Несмотря на серьезные проблемы со здоровьем. Терзают мигрени и депрессии. Появились признаки туберкулеза.
А еще, сильно беспокоит скандал в роялистской и умеренной революционной прессе по поводу ее похождений. Были романы или нет - неизвестно. Требовала она к себе гвардейцев по ночам или нет, не установлено. Но хайп получился годный. Однако он не помешал ее политической популярности. И де Мерикур вновь подчиняет себе опасного зверя. Толпу, готовую броситься на любого врага по ее указанию.
После поражений Республиканской Армии на фронтах ситуация в Париже накаляется до предела. Теруань де Мерикур выступает с пламенными речами где только можно. От парижских рынков до Законодательного Собрания. Она требует уравнять женщин в праве на борьбу. Требует начать создание Батальонов Амазонок. Они должны бок о бок с мужчинами сражаться на фронте. Ну или хотя бы в Париже ловить изменников.
Особой популярности этот проект не получил. Ни среди политических лидеров различных обществ и клубов, ни на улицах Парижа. Наоборот, в Сент-Антуанском предместье даже прошли митинги обеспокоенных горожан обоих полов. На фронт не слишком то хотелось. Но несколько групп особо активных дам собрать удалось. Они то и стали знаменитыми Амазонками Бунтующих Улиц.
Активного участия в штурме Тюильри они не принимали. И пленных Швейцарцев казнили у Отеля де Виль не они. Вопреки расхожим мнениям, Теруань де Мерикур в тот день даже не видели на Гревской площади. Вот на Вандомской она отметилась. Одно движение ее руки - и разъяренный зверь бросился на врага. Сначала Амазонки, а затем ликующая толпа начала расправу. Сначала был несчастный памфлетист, а затем кого поймали из аристократов. Ну, или похожего на аристократа.
Несмотря на долгую дружбу со Станисласом Майяром, несмотря на радикальные взгляды, Теруань де Мерикур практически не принимает участия в Сентябрьских Расправах. Где она находилась в те дни, неизвестно. Хотя ее противниками описаны чудовищные ужасы, что она учиняла. В перерывах между невероятным оргиями достойными Мессалины.
Она несколько сторонится радикалов. Дело в том, что Теруань де Мерикур постепенно сближалась с Жирондистами. Соответственно, удалялась от Якобинцев. Ее часто слушали в Законодательном Собрании. А в Парижскую Коммуну перестали звать. Таким образом, хотела она того или нет, но шла туда, где ждут.
Так Золушка Революции поступала всегда. С детства. От Аббатства Робермонт до оргий лондонской аристократии. От балов в Версале до штурма его во главе Женского Марша. Она прошла путь от обманутой крестьянки до Амазонки Свободы. От куртизанки до повелительницы толпы. Она разоряла богачей Британии и Франции и бросала разъяренных дам на того, кого считала врагом.
Она часто делала выбор. И, как правило, он был верным. С ее точки зрения. Ибо вел Теруань все выше и выше. От селения Маркур до де Мерикур. Выбирать между Жирондистами и Якобинцами она не хотела. Она стремилась и к Законодательному Собранию, и к Парижской коммуне.
Ее Амазонки встали на сторону Марата, а она никак не могла определиться. Но всему приходит конец. Накал межпартийной борьбы оказался сильнее дипломатии бывшей куртизанки. 15 мая 1793 года она в очередной раз митинговала в саду Тюильри. Внезапно на Терунань набросились ее бывшие соратницы.
Одно дело руководить толпой, предусмотрительно двигаясь в одном с ней направлении. Тогда достаточно правильных слов и одного взмаха руки, что бы агрессивный зверь покорно присел или бросился на жертву. Другое дело встать у него на пути. Тогда ничто не спасет.
Разъяренные женщины избили своего бывшего лидера. Разорвали на ней красный шелковый сюртук, что был их знаменем. И отобрали саблю, которую ей презентовал Марат 5 октября после похода на Версаль. Да выпороли розгами, как уличную девку.
Говорят, что только вмешательство Марата остановило расправу над Теруань де Меникур. Она осталась жива, но разум ее оказался сильно поврежденным. Внутренние неразрешенные конфликты преследовали ее с детства. Психозы, накопленные за годы активной деятельности куртизанкой и Амазонкой Свободы, не сделали ее состояние устойчивее.
Страх перед агрессивной массой и того, что она творит, глубоко засел в сознании Золушки Революции. Заключение в Австрийской тюрьме и море крови, пролитой руководимой ею толпой, окончательно сломали психику Анны-Жозеф. Некоторое время она безвыходно сидела в комнатах квартиры, купленной на золотые флорины Австрийского Императора.
20 сентября 1794 года медицинская комиссия признала гражданку Теруань де Мерикур больной. Ее поместили в приют в парижском предместье Сен-Марсель или Марсо. Где она пребывала в полном безумии до 1807 года. Нет, она не излечилась. И легче ей не стало. Наоборот. Несчастная полностью погрузилась во мрак сумасшествия.
Просто Теруань де Мерикур перевели в Больницу Питье-Сальпетриер при Университете Сорбона. Там появилось психиатрическое отделение. Где Амазонка Свободы и находилась до своей тихой кончины 9 июня 1817 года. О последних двадцати четырех годах ее жизни ничего неизвестно.
Ну, разве то, что сидела Золушка Революции на соломенном тюфяке. Никому не нужная и покинутая всеми, как в детстве и юности. Сидела, когда не лежала на нем же. То есть от рассвета до заката. И бессвязно что-то лепетала. Да, громко кричала, когда нахлынут страшные воспоминания из ее успешного прошлого.
