На часах 05:30. Я захожу в Северное трамвайное депо на Космонавтов, параллельно проклиная тот день, когда решила сделать репортаж с кондуктором и водителем. Вставать так рано просто невыносимо.
Навстречу мне бодрым шагом идет улыбающийся Олег Ерегин — он наш водитель трамвая. Говорит, что за семь лет работы уже привык подниматься рано, тем более от дома до работы идти всего 12 минут.
«Тех, кто живет подальше, развозят на служебных автомобилях. Многие не любят первую смену. А мне нравится — потом полдня свободен. Я тоже думал, что будет сложно вставать рано — но как-то нет, привык. В этом есть своя романтика — встречать рассвет», — говорит Олег Ерегин и тут же отвлекается на старый вагон: «Вот, смотрите, тут наши трамвайчики спят».
Работать водителем Ерегину не надоедает — «день на день не похож: разные дорожные ситуации и люди».
Перешагнув порог депо, водитель должен отметиться у диспетчера и получить путевой лист. C собой нужно иметь права, книжку водителя с тремя талонами и допуск до работы на электроустановках (до 1000 вольт). Без этих документов заступить на смену невозможно.
Доходим до помещения, где водители заступают на смену. Олег Ерегин открывает дверь. Перед глазами таблица с расстановкой вагонов. Наш трамвай № 2 (ВИЗ — Эльмаш) стоит на 14-м пути.
Проходим дальше. За путевыми листами… или за кофе (рядом стоит автомат) скопилась очередь. Мне так точно за кофе. Напиток стоит 40 рублей. Вкус как во всех автоматах — не рекомендую. Но, кажется, в этот раз без него день никак не начать. Уж мне-то точно.
Олег Ерегин заходит на осмотр к медику перед выездом. Все показатели в норме. Идем в депо — пахнет сыростью, слева стоит старый 24-й трамвай. Явно на ремонте.
— И как часто сюда загоняют трамваи?
— У нас есть ежедневный осмотр и раз в неделю мелкий ремонт при необходимости, — отвечает Ерегин.
Заходим в помещение за ключами от нашего вагона. Расписываться за них нигде не надо — выдают при предъявлении книги поезда. Забрали. Идем к нашему вагону, под ногами скрипит снег.
Нам повезло — едем в новом вагоне. Пока водитель не начал осматривать трамвай, успеваю задать вопрос.
— Почему вы решили стать водителем трамвая? В моем представлении, мечты у людей обычно немного другие.
— Не все мечтают быть космонавтом (смеется). Есть те, кто пришел сюда за мечтой детства, как и я. Даже получил высшее образование по требованию для водителей — «педагог профессионального обучения».
— Но зарплата в «Гортрансе» же совсем небольшая.
— Небольшая. Но на самом деле мне почему-то хватает. Тем более сейчас нам добавили 10%, — оптимистично отвечает Ерегин.
— А хватает, это сколько?
— Ох, такой неэтичный вопрос…У нас есть возможность переработки — по своему желанию мы можем взять смену в один из выходных.
— И часто перерабатываете?
— Я люблю переработки, почти всегда беру.
Водитель начинает обходить трамвай перед выездом. Снаружи нужно обратить внимание на колеса и фальшборты, которые должны быть закреплены. В салоне надо проверить поручни и сиденья — шатаются или нет. Внутри первых двух одиночных сидений должен быть песок. Он помогает зимой, когда сцепление колес с рельсами слабее.
В вагон заходит кондуктор — пенсионерка Екатерина Петрова. К встрече она явно подготовилась — накрашена, в ушах золотые сережки.
— Я приехала из Тынды. Там у нас БАМ (Байкало-Амурская магистраль). Знаете? — спрашивает у меня кондуктор.
— Знаю.
Хотя на самом деле, конечно, не знаю. Точнее, БАМ — знаю, Тынду — нет.
В Екатеринбург Екатерина Петрова переехала с мужем два года назад к дочери и внучке. Год все вместе ютились в одной квартире.
В Тынде у женщины с мужем было свое небольшое частное автопредприятие. Автобусы они перегнали на Урал, но здесь бизнес не пошел.
— Это же налоги платить большие надо. Здесь мы сложили все плюсы и минусы и решили, что невыгодно. Закрыли ИП и все продали. Муж сейчас работает водителем автобуса, а я вот здесь — кондуктором. Не пошла к нему на автобус, потому что не люблю эти пробки, — объясняет Екатерина Петрова.
Вагон тронулся и резко затормозил. Стандартная проверка тормозов при выезде из депо. Спасибо кондуктору, что предупредила, и в этот момент я крепко держусь за поручень.
— Почему все-таки решили работать именно кондуктором? Обычно девочки мечтают быть актрисами.
— Нет, у меня никогда мечты кем-то конкретным стать не было. Вот внучка у меня хочет стать актрисой (улыбается). Так получилось. У меня нет высшего образования, есть среднеспециальное по молочной промышленности. Красный диплом. Я вообще сейчас должна работать на заводе и выпускать вам молочко. Но по профессии я так и не поработала. У нас же город молодой, завода нет.
Ели брать общий стаж (и в Тынде, и в Екатеринбурге), то кондуктором я работаю уже шесть лет. Вообще, всякие у меня работы были. И продавцом, и в «Уральском научно-исследовательском институте охраны материнства и младенчества» уборщицей, санитаркой. Там было тяжело, не каждый такой темп выдержит.
Тем более у меня пошла аллергия на перчатки. Смотрите! — протягивает мне свою руку. Сбоку на большом пальце замечаю ямку, как от небольшого ожога.
Первые пассажиры заходят на Турбинном заводе. Трое мужчин в рабочей одежде едут со смены, уткнувшись в телефоны.
Пока людей мало, не оставляю попыток узнать истинную причину работы кондуктором. И вот спустя 20 минут общения, кажется, звучит именно она:
— … Немного влезли в долги при переезде. Поэтому нужно поработать, — признается Екатерина Петрова.
В этом вагоне кондуктору нравится все, кроме лесенок в салоне. Говорит, непонятно, «зачем какой-то дизайнер так придумал».
В отличие от водителя, она не скрывает сумму заработка — 24 тысячи, если ты без большого опыта и не берешь переработок. На дополнительные смены она выходит не так часто, как Олег Ерегин.
Остановка «Калининская» (рядом завод имени Калинина). Здесь пассажиров уже побольше, но салон еще не полный.
— Знаете, у вас тут люди какие-то хмурые, загруженные, раздраженные. В Тынде не так — наверно, потому что город очень маленький, не такие расстояния. А в Екатеринбурге столько времени надо, чтобы только на работу добраться. Но зато здесь есть куда сходить, — воодушевленно произносит Екатерина Петрова последнюю фразу.
— Да. И на кого ходили?
— На «Уральских пельменей», естественно.
— Ну, естественно.
— На этих еще, как его, с Лещенко вместе. А, Винокур. И еще на какой-то спектакль ходили.
— У вас на «зайцев» уже взгляд наметан?
— Не всегда. Ты же больше по сидушкам зрительно работаешь. Поэтому в толпе стоящих их не сразу замечаешь. А как сел — видишь, ага, свеженький сидит. Вообще, пассажиры разные бывают. Случается, сильно нервничают, что долго едем. Как-то у меня был случай — мама зашла с ребенком, ему на вид явно лет семь-восемь. Мама говорит ему: «скажи, что тебе шесть». Ну, я не стала брать с него. С пьяных тоже. Бывает, зайдет совсем пьяный, вот что с него взять…
Собирая деньги с пассажиров, Екатерина Петрова просвещает меня. Рассказывает, что нельзя расплачиваться личной «Екартой» за другого человека.
— Контролеры тогда имеют право ее изъять. Но хочу сказать, это недостаток информирования. Людям не говорят, что так нельзя. Когда я сама получала «Екарту», мне никто не объяснил, что так делать нельзя.
Конечная. «Эльмаш». Водитель бегло осматривает салон и сразу запускает пассажиров.
— Разве можно так сразу на конечной запускать? Нужно же перерыв выждать?
— По идее, да. Но пассажиры же нас просто тогда съедят. Столько на морозе простояли, — отвечает кондуктор.
На конечной салон постепенно заполняют люди.
— Садитесь. Мне все равно сейчас работать — не присесть, — пускает меня на свое место Екатерина Петрова и растворяется в толпе.
Меньше людей стало только на остановке у завода Калинина и ближе к центру. С «Оперного театра» на ВИЗ трамвай ехал практически пустой.
— Вот смотрите, что после первого рейса, — говорит мне кондуктор, вытирая влажной салфеткой брюки, на которых свежая грязь.
На конечной ВИЗа кондукторы и водители могут себе что-то купить. Раньше на конечных были столовые, но их закрыли из-за нерентабельности. Сотрудники «Гортранса» в большинстве случаев берут еду с собой из дома.
— Хочешь если, сходи в наш туалет. Хотя, может, после его посещения у тебя возникнет психологическая травма, — шутит Олег Ерегин.
— Не, спасибо, — говорю я. Хотя, в туалет, честно говоря, хочется. Но после его слов решаю потерпеть.
После небольшого перерыва садимся обратно в трамвай.
— Как думаете, сколько человек я уже обилетила, — обращается ко мне Екатерина Петрова.
— Не знаю, из меня плохой счетовод. Гуманитарий. Наверно, человек 100, — прикидываю я.
— Ну, почти. Побольше, — отвечает кондуктор.
Мой внутренний математик ликует — почти угадала.
Время 08:15. Меня уже укачало, хочется спать. Кондуктор говорит, что это нормально.
Чтобы окончательно не заснуть, принимаем с фотографом решение сойти с маршрута и пойти поработать в редакцию.
Перед выходом из салона замечаю, что в трамвае сломан или не включен валидатор — на экране написано «смена завершена». Водитель уверяет, что прибор сломался впервые — оформит заявку, и его починят.
