Перебирала свою библиотеку и случайно под руку попала старая книга. Мемуары педагога балетного училища Серафимы Холфиной. Книгу когда-то продали как нагрузку к модному собранию книг. В конце восьмидесятых такое случалось. А чтиво однако занятное.
1920 год. В Москве голод, холод, разруха. В те, годы лошадь могла издохнуть на улице, да так остаться лежать на дороге неделю, а то и больше. Чтобы согреться многие ночевали в туалетной комнате. Например, в ванной вместо кровати спали Есенин и Мариенгоф. Но, что удивительно даже в такое время искусство не только не погибло, но сумело стать ярче и многограннее. Литературные вечера, выставки художников, новые постановки на театральных подмостках. Жизнь в двадцатые прошлого века бурлила.
Балетные студии тоже открывались как грибы после теплого дождя. Студий было десятки. Выделялась студия балерины Веры Масоловой. Помимо здоровья и необходимых физических данных требовались далекие от лирики вещи — двести миллионов рублей и два полена дров. А еще нужно было купить пуанты. Они стоили больше трех миллионов рублей.
Немного о ценах. Конец 1920 года — это время гипер инфляции. Цены взлетели в 65 000 раз. Что можно было купить на два миллиона. Килограмм картофеля 600 рублей за кг. Это корнеплод не ценили. Булка хлеба стоила уже семь тысяч рублей. Полкило сливочного масла сто тысяч рублей.
Самые простые вещи было не достать. Например, дрова. Бывшая балерина императорского театра Вера Мосолова не церемонилась. Ругалась как сапожник, если ей приносили не «человеческие полешки», а щепки.
Если юные дарования путали движения, преподавательница нещадно их лупила до синяков, приговаривая: "купи себе мозги в Охотном, выбери посвежее, а свои выброси на помойку." В те годы, где сейчас стоит Государственная Думы, был рынок. Если ребята не правильно ставили ноги указывала на дверь со словами: "косолапых нам не нужно".
Это вовсе не бульварные сплетни. Это воспоминания заслуженного учителя. Таково была жизнь. Так воспитывали тогда.
Вера Ильинична Мосолова заслуженный деятель искусств РСФСР. Первый учитель танца Серафимы Холфиной и прославленного балетмейстера Игоря Моисеева. Человек, который стоял у истоков современного русского балета
«Гроза» Большого театра Вера Мосолова дома мило наливала чай, знакомила гостей, в том числе и учеников, со своим обожаемым любимцем ангорским котом Василием.
Просто Вера Ильинична не умела по другому выражать чувства. Императорская школа давала о себе знать. Муштра в Мариинке была жесткой. Это наложило отпечаток на стиль руководства Мосоловой. Зато балетный «солдат» в юбке открывал самым талантливым двери в Большой театр.
В училище при Большом театре было не слаще. Педагог Анна Аркадьевна Кливанская за не выученные урок била учеников линейкой. Считала, что так закаляется характер будущих артистов. Ведь балет не только красота, но пот и слезы. Серафима однажды предпочла прищемить палец дверью, нежели получить по рукам линейкой. Спустя годы вспоминала, что если бы не этот учитель, то так бы никогда не научилась играть на фортепиано.
Уже позабытая большой публикой балерина Екатерина Васильевна Гельцер (Лаурет Ленинской премии), не смогла стать педагогом. Она брала класс девочек, пыталась их журить за лень, но потом решила, что это не ее. Не хватает жесткости.
Это была балерина старой школы. По нынешним временам полноватая, «земная», но она привносила в свои роли драматизм.
Серафима вспоминала, что будучи девочкой она репетировала у станка кошечку. К ней подошла балерина.
- Кого ты изображаешь?
- Кошечку.
-Так вот, ни один здравомыслящий кот к тебе не подойдет, потому, что ты котенок, который фырчит и царапается. Побольше лукавства и кокетства во взгляде.
Затем она сама показала, что значит быть кошечкой на «весьма удовлетворительно». Такой оценки как «хорошо» еще не было. А отношения учителя и ученика поначалу все не складывалась из-за ерунды.
В балете «Сильфида» девочке доверили отстегнуть крылышко у главной героини. У напарницы получилось, а у нее нет. Банально крылышко зацепилось за лифчик Гельцер. Прима после спектакля попросила убрать девочку из спектакля! Прима оказалась и впрямь очень земной женщиной. А девочке было с чего огорчаться! Со временем они стали друзьями. Уже пожилая Гельцер приходила на уроки Холфиной, и просто молча наблюдала за юными девочками.
Из-за болезни Серафима Холфина не стала прославленной балериной. Но она подготовила многих талантливых мастеров сцены. К тому же ее очерки полны юмора и небанальных воспоминаний.
Спасибо, что прочитали. С уважением, Татьяна.
