В другое время Лёнька не решился бы на такой шаг. Но сейчас, когда никого из взрослых не было рядом, помочь собаке мог только он.
Ленька закусил губу и осторожно сел на верхнюю ступеньку. Нащупал ногами следующую и перебрался на нее. Так, шаг за шагом, он спустился, точнее сполз вниз. Если бы Вероника заперла дверь в подвал как собиралась, ничего не вышло бы у него. Но вчера она слишком захлопоталась – переезд, газовщик, электрик, тысяча вещей, которые нужно было найти, а они никак не попадались под руку…И дверь осталась открытой, а ключ — у Вероники в кармане.
Ленька стоял у входа и поворачивал лицо то туда, то сюда. Он понимал, что оказался в просторном помещении где-то под домом. Тут было сыро, дорогу перегораживали какие-то непонятные предметы. Собака, которая уже несколько минут молчала, заскулила снова – совсем рядом.
Ленька двинулся на ее голос. Но не спеша, не спеша… Больше всего он боялся, что тут есть какая-то яма, или пол снова оборвется. Поэтому он тщательно проверял тросточкой – нет ли впереди какого подвоха. И только тогда делал шаг.
Дойдя до стены, точнее до двери, которая должна была быть заперта на веки вечные, Лёнька понял, что это – единственная преграда между ним и собакой. Не зная, что тут нет ни ручки, ни скважины для ключа, он стал методично, чуткими пальцами ощупывать резную поверхность. Сантиметр за сантиметром. То поднимаясь на цыпочки, то присаживаясь. Он поглаживал дверь, проводил пальчиками по резным завиткам. Только такой тщательный осмотр позволил совершить невозможное.
Лёнька сам не знал, на что он нажал. Но медленно – и одновременно с этим тихо, без всякого скрипа дверь стала приоткрываться.
И немедленно в нее просунулась голова пса. Человек сведущий сказал бы, что зверь этот напоминает дога. Если бы не оцепенел от страха, если бы мог понять, что это все же – собака.
Огромного роста, едва ли не с Лёньку, пес был покрыт какой-то странной пылью. Она слегка светилась, и во тьме подвала зверь казался призраком. Но для Леньки это была лишь собака, которая только что плакала.
— Тебя заперли, да? — спросил он, запуская пальцы в шерсть зверя, — Тебе было плохо?
Приоткрытая дверь дышала ледяным холодом. Мальчик положил руку на голову собаки, точно искал у нее поддержки. Потом сделал шаг вперед.
— Эй, — окликнул он неуверенно, — Там еще кто-нибудь есть?
Он вслушивался, и чуткое его ухо уловило где-то далеко – бормотание, стон, а потом – шаркающие шаги.
— Эй. — теперь его голос был дрожащим, — Вы там? Вас выпустить?
Но нечаянно оперся он рукой о дверь, и тот самый невидимый механизм, что привел ее в движение, теперь дал обратный ход, и дверь заскользила вперед, закрывая узкую щель, и вновь перед Ленькой была точно монолитная плита. И он сам не знал, что надо сделать, чтобы ход открылся вновь.
— Но ведь мне же не послышалось, — сказал он собаке, — Там точно кто-то был, я знаю…
Пёс не проявлял никакой враждебности, он обнюхивал руки Леньки, его рубашку, штанишки, и без всякого труда – волосы.
— Ты огромный как лошадь, — сказал ему Ленька.
Какие бывают лошади – он не знал, но это выражение часто употребляла мама.
— Там твоя хозяйка? — спросил Лёнька и потрепал пса по голове.
Тот заскулил. Похоже, ему хотелось поскорее выбраться из подвала наверх, где свежий воздух и свет.
— Ты иди, — сказал ему Лёнька, — А я – следом. Я не могу так быстро, как ты…
Теперь ему было уже не так страшно. Он знал, что, когда поднимется по лестнице, окажется в коридоре своего нового дома. А взбираться можно было просто на четвереньках. Благо, никто не видит. Если бы кто-то смотрел на него – пришлось бы пришлось бы изо всех сил стараться вести себя как обычный мальчик. А не четвереньках он выбрался из подвала очень быстро.
Ленька был готов к тому, что собака ушла. Если Юлька не заперла дверь, псу достаточно было прыгнуть на нее передними лапами – и она бы открылась. А дальше – свобода, лужайка – и вперед. Ведь они даже не были знакомы с этой собакой, с чего бы ей оставаться? Кстати, этот пёс – мальчик или девочка? Лёнька не знал, и поэтому не мог придумать своему новому знакомому кличку. Если тот, конечно, останется.
К удивлению Лёньки — пёс ждал его у верхнего края лестницы.
— Ты хочешь быть моей собакой, да? — спросил мальчик, — Тогда веди себя хорошо, может быть, мама разрешит тебя оставить…
На несколько мгновений Ленька задумался – что ему сейчас делать? Пойти к себе в комнату? Он был уверен, что найдет туда дорогу. Или дожидаться сестру на крыльце дома? Мальчик выбрал второй вариант. Если предстояло что-то неприятное, он предпочитал не оттягивать это. Пусть Юлька увидит, кого он нашел. Если она захочет его поддержать и тоже попросит маму оставить собаку – это будет классно. Если же сестра будет против – что ж, это надо знать, вот и всё.
Оказавшись за порогом дома, пёс первым делом встряхнулся, при этом вокруг него поднялось целое облако пыли. Видно было, что он потрясен переменами в своей жизни. Но держаться пёс старался с достоинством, Он не отходил далеко от Лёньки, а когда мальчик сел на крыльце, пёс улегся рядом.
Лёнька чувствовал волнение своего нового друга скорее инстинктивно, да еще он заметил, когда поглаживал пса, что по телу зверя время от времени пробегала мелкая дрожь. Так они сидели и ждали. Пёс привыкал к миру, а Лёнька все больше осознавал, что ему нужна именно эта собака. Только она – и никакая другая.
Внезапно пёс упруго поднялся. Лёнька поспешно коснулся его и почувствовал, как напряглись мышцы зверя.
— Ты что? — спросил мальчик.
И тут же услышал, как вдалеке открылась калитка, и Юлька не сумела сдержать изумленный возглас:
— Ну, ни фига себе…
— Это свои, — сказал мальчик собаке.
Юлька видела, что рядом с братом сидит огромный черный пес. Такого встретишь – и постараешься перейти на другую сторону улицы, даже если зверь идет с хозяином и – чёрт побери – в наморднике.
— Где ты его взял?!
— В подвале, — сказал Лёнька.
— В каком подвале?! Я сказала тебе никуда не выходить. Меня теперь мама убьет…
Другой мальчишка, может, и огрызнулся бы, но слепота приучила Лёньку к терпению
— Я никуда и не ходил, — сказал он, — Это подвал нашего дома. Собаку кто-то запер, Юль. Я ее выпустил, потому что она плакала…
— Ну да, — в голосе Юльки чувствовалось недоверие, — Когда это, интересно, она туда пробралась? Ночью в доме было тихо…
— И мне кажется, там была не только она, но еще какой-то человек. Ты спустись, посмотри, может, ему тоже надо помочь…
Юлька знала, что брат был не склонен к розыгрышам, но кто – черт возьми — мог забраться к ним в дом за тот час, что ее не было? Юлька невольно чувствовала себя виноватой. Вчера она дала Егору свой телефон, и сегодня он позвонил ей, спросил – нельзя ли им встретиться хотя бы на десять минут. Юлька сначала была на седьмом небе – значит, она все-таки сумела ему понравиться. А потом поняла – что-то не то. Голос молодого человека звучал встревоженно. И, похоже, он настаивал на встрече не потому, что так уж хотел ее увидеть. Просто то, что он хотел сообщить, нельзя было откладывать.
Егор перехватил Юльку, когда она только перешла перекресток, разделявший тихий зеленый частный сектор и городские улицы.
— Я вообще-то в магазин…
Он кивнул, давая понять, что составит ей компанию.
— Говори, — не выдержала Юлька.
Но Егор дождался, пока они не вышли из магазина. Он нес тяжелую сумку, слегка покачивал ее и собирался с мыслями.
— Я слышал, что мальчишки собираются устроить вам веселую жизнь, — сказал он.
— Это как? — не поняла Юлька.
— У меня тоже есть младший брат, как и у тебя. И он мне это рассказал. Вам надо быть готовыми – если можно к этому приготовиться – к разным неприятным неожиданностям. Это не компания моего братишки, но он знает точно… Сначала они придут к вам бить окна…
— Зачем?!
— Хотят, чтобы вы поверили – этот дом проклят. Когда они задумали это сделать – я не знаю. Может даже сегодня ночью. Что будет следующее? Это надо у них спросить. Они довольно изобретательны. Может, подкинут на крыльцо дохлую птицу, может, начнут в поздний час взрывать под окном какие-то петарды…
— Да даже если они просто напугают Лёньку, я их сама убью,— Юлька внезапно рассвирепела, — С какого бодуна – ты мне скажи? Что им от нас надо? Почему они не трогали стариков, которые тут до нас жили?
— Видишь ли, старики приезжали только на несколько месяцев. И большую часть года дом стоял пустым. А он для ребят – ну, как способ проверить свою смелость, что ли? Как раньше на спор ночью из края в край проходили кладбище.. Так и тут. Чтобы испытать себя, чтобы сочинить сто тысяч разных небылиц – мальчишки подкрадывались к дому, к темноте, конечно. Заглядывали в окна, говорят, кто-то даже пробирался внутрь. То ли хотели подстеречь ведьму, то ли надеялись найти ее сокровища… Кто ж знает. Но это для них – лучше, чем фильм ужасов.
А тут приезжаете вы… И поселяетесь тут уже навсегда. Все знают, с чего начинают новосёлы. Устраивают глобальный ремонт, меняют всё по-своему. Больше не будет никакой ведьмы, а вместо нее… Как в старом фильме – типовые дома, типовые замки… Улица Строителей двадцать пять… Ну они и хотят всеми силами вас отсюда выжить. Если бы у вас в семье был какой-нибудь парень, который мог бы им накостылять – они бы призадумались. А так? Ну что вы им сделаете? А вот они вам могут здорово отравить жизнь.
— Я — домой, — сказала Юлька, — Братишка один. Спасибо, что предупредил. Маме я, конечно, скажу, но ей и так достается…Знаешь, когда больной ребенок – это… Придется мне самой кумекать, как лучше ввалить этим заср-анцам…
— Может, будем кумекать вместе?
Юлька с изумлением для самой себя поняла, что может, оказывается, строить глазки. Или – как это иначе назвать, когда ты быстро поднимаешь на человека взгляд и тут же отводишь его, хлопая ресницами. Само собой получилось.
Егор проводил ее до калитки и на прощание сказал:
— Я попробую у братишки узнать – кто там зачинщик.
— Давай, — согласилась Юлька, — Может, достаточно будем родителям сказать, чтобы выпороли этих «охотников на ведьм».
— А если нет – нам придется самим этим заняться.
— Похоже на то. Ленька вообще тихоня, его ничего не стоит обидеть, но я за него порву кого хочешь….
Каково же было Юльке увидеть, что у ее тихого брата появился защитник, который тоже готов порвать кого угодно, не исключая и ее саму.
— Мать его выгонит, — пророчила Юлька, — А если очень испугается, то вызовет отлов.
— Скажи мне лучше – это мальчик или девочка?
— Мальчик, — хмыкнула Юлька и догадалась, — Ты кличку что ли уже придумываешь?
— Пусть будет просто Друг, — решил Ленька, — Ты мне опиши, какой он.
Ну вот как описать этого пса мальчишке, который даже не понимает, что такое черный цвет.
— Он большой, — начала Юлька, — Просто очень здоровый, почти как слон. Уши у него маленькие и стоят, а глаза такие умные, словно он человек…
Друг слушал их разговор, поворачивая тяжелую морду то к одному, то к другому.
— А ты согласна, чтобы он остался? — спросил Ленька сестру.
— Он прикольный, — Юлька протянула руку к собаке, чтобы потрепать ее по голове. Протянула осторожно, готовясь отдернуть, если пес зарычит или покажет зубы. Но Друг не сделал ни того, ни другого, и вот уже ее ладонь лежала у него на макушке, — Ты знаешь, что… Давай не будем говорить маме, что ты спускался в подвал… Нам обоим тогда попадет. Давай скажем, что пёс к нам просто приблудился. И попросим, чтобы он остался у нас, пока мы не найдем его хозяина.
— Юлька, посмотри в подвале! Мне кажется, у него не хозяин, а хозяйка. И она где-то там…
— Брось болтать.
Но всё же девушка решила поглядеть. Подвала она еще не видела, и двигало ею скорее, не стремление найти загадочную «хозяйку», а простое любопытство. Ловкая, она спустилась быстро, сразу увидела выключатель и зажгла свет.
— Что там? — окликнул Ленька сверху.
— Клевое место. Если тут и вправду жила ведьма, спорю – здесь была ее комната. Хотя, погоди…
Юлька заметила дверь, и теперь рассматривала ее. В очертаниях резьбы она различала и змей, и драконов, и какие-то таинственные, ни на что не похожие кресты… Это отсюда, что ли, Ленька выпустил собаку? Но как ему удалось открыть этот загадочный ход? И куда он ведет?
Продолжение следует
