Мама уложила Катерину на ее старый, любимый диванчик, совсем как в детстве, подоткнула ей одеяло с боков, погладила по голове и ушла к себе. А Екатерина еще долго не могла уснуть. Юрий позвонил за этот день двадцать три раза, каждый раз она сбрасывала звонок. И вот сейчас, оставшись один на один со своими мыслями, она спрашивала себя в десятый, двадцатый и тридцатый раз: «А что ты сама хочешь, Катя? Можешь ли ты простить его и вернуться к прежним отношениям?»
Катерина не знала что ответить. Ей было жалко свою маму, гостей, которых пригласили на свадьбу, денег, затраченных на подготовку. Но больше всего ей было жалко себя. Это были первые серьезные отношения, которые, как она думала, складываются у любящих людей один раз и на всю жизнь.
Она уснула уже под утро. Голова вдруг стала тяжелой, сердце сдавило тугим обручем, и она провалилась в короткий, беспокойный сон.
Во сне она опять видела ворону. Ворона сидела у нее в комнате и почему-то разговаривала с ней человеческим голосом. Может не человеческим, но Катя ее отлично понимала.
- Езжай домой, там твое место, тебя ждет Карррагаррр, - говорила ворона, растягивая раскатистое ррр, - Найдешь свой дом. В доме есть комната, а в комнате шкаф, в котором все приготовлено для тебя. На месте сама разберешься.
Катя пыталась объяснить вороне, что дом у нее здесь, здесь мама, работа, будущий муж, но ворона ее не слушала. А может и не слышала. Она только снова и снова твердила про дом и про Карагар.
Утром Катерина проснулась с тяжелой, больной головой. Ей показалось, что ее знобит. Она даже термометр у мамы попросила. Но температура была в норме, признаков вирусной или какой-то другой инфекции не было.
Мама вместе с термометром принесла ей стакан горячей воды с лимоном, давняя традиция в их семье. Они всегда начинали день с этого стакана.
Катерина села и медленными глотками выпила, принесенный напиток. Живительная влага теплым ручейком проникала в желудок, растекалась по всем клеточкам, заставляя организм проснуться и взбодриться.
- Мама, а что такое Карагар? – вдруг спросила Катерина, отдавая матери пустой стакан.
- Деревня так называется. Деревня, где жила твоя бабушка, где родился и вырос твой отец. Очень старая большая и развитая деревня. Когда-то там было очень много дворов, своя лесопилка, свой заготовительный консервный цех, не говоря уже о ферме и свинарнике.
Мать вздохнула. Увидев, что Катя внимательно смотрит на нее, нехотя, продолжила.
- Правда, давно это было. Еще когда отец в женихах ходил. Сейчас не знаю, но лет десять назад слышала, что чужие люди в деревню приехали, скупать там все стали, местных притеснять. Порядки свои устанавливать. А почему ты спрашиваешь?
Катя уже встала, направилась в ванную и, не оглядываясь, тихо ответила:
- Домой поеду.
- Домой, - ахнула мать, - но ведь твой дом здесь. Ты там и не знаешь никого. Вот так, с бухты-барахты, возьмешь и поедешь?
- Почему с бухты-барахты? Возьму отпуск. Я же собиралась его взять через две недели. Мне положено. Вот и съежу, на людей посмотрю, себя покажу, - отвечала Катя, возвратившись в комнату с полотенцем на голове и феном в руках, - я же не навсегда, может там гостиница какая-то есть, может на постой временно кто-то пустит.
Мать с волнением прислушивалась к рассуждениям дочери, не забывая накрывать стол к завтраку.
- Зачем гостиница? И на постой ни к кому ходить не надо. Дом там у нас, крепкий, хороший дом. Бабушки твоей и Ольгин. Ольги не стало четыре года назад. Отец ездил тогда на похороны. Сам дом закрыл, вон и ключ в шкафчике лежит. Думаю, за это время ничего с домом не случилось. Стоит себе.
- Как ездил на похороны? А я почему не знаю? Я тогда где была?
- Училась ты, сессия как раз у тебя была, не хотел отец тебя во все это втягивать. Оберегал. Неправильно Ольга тогда уходила. Неправильно и скоропостижно. Вдруг попала в больницу, а там уже сделать ничего не могли. Так прямо из больницы и хоронили. Отец рассказывал, что из всей деревни всего человек десять пришли попрощаться, да и то на поминки не остались. С тяжелым сердцем он тогда домой приехал. Много не рассказывал, но все думу какую-то думал. А через год и сам ушел. Сердце не выдержало. Да что я тебе говорю, ты и сама прекрасно знаешь.
- Садись, позавтракай, - переменила тему разговора мать, - вот сырники свежие, утречком нажарила, плохо ты ночью спала, все ворочалась, да стонала.
Несмотря на свое душевное состояние, Катерина с удовольствием позавтракала, поблагодарила маму и стала собираться на работу. К разговору о поездке в деревню они больше не возвращались.
«Хорошо, что сегодня попозже можно придти, сразу с приема и на ночное дежурство, будет время для размышлений», - подумала она, выходя из подъезда.
Яркое летнее солнце ослепило глаза и она не сразу разглядела человека у подъезда. А когда разглядела, хотела просто пройти мимо. Но Юрий, с раннего утра дожидавшийся ее на скамеечке, встал и сделал шаг навстречу Кате.
- Здравствуй, - выдохнул он и протянул ей букет красных роз.
- Здравствуй, - ответила Катерина, не принимая букет.
- Цветочки не по адресу принес. И вообще зря пришел. Я тебе, Юра, сразу скажу, возврата к прежнему не будет. Я предательства не прощаю.
- А как же свадьба? Гостей пригласили, мама моя торты фирменные заказала. Не дури, Катя. С кем не бывает. Ну лоханулся я. Не специально, так получилось. Хотя до сих пор не понимаю, как так могло получиться.
- А вот когда поймешь, тогда и поговорим. А сейчас мне на работу надо, - быстро и решительно ответила Екатерина. И уже отойдя на какое-то расстояние, обернулась. Юрий стоял и смотрел ей в след. Букета в его руках уже не было. Зато урна у придомовой скамейки расцвела красными розами.
Катерина остановилась, повернулась и сделала шаг навстречу Юрию. Тот стал быстро приближаться. На лице заиграла улыбка.
- Я уточнить хотела. Свадьбы не будет. С гостями сам разберешься. От тортов отказаться еще не поздно, - она еще раз взглянула на Юрия, - да, и последнее, с квартиры я завтра съезжаю, нужна она тебе или нет, решай сам.
Затем она медленно повернулась и пошла в сторону остановки, спиной чувствую его испепеляющий взгляд.
День, как обычно, прошел в хлопотах и заботах. Она принимала новых больных, кого-то выписывала, с кем-то беседовала. И только перед самым ночным дежурством решила съездить на квартиру, чтобы забрать кое-какие вещи.
В квартире, к ее большой радости, никого не было. Катерина быстро собрала свою дорожную сумку и вышла за порог. Закрывая дверь квартиры, она услышала знакомые голоса. Внизу по лесенкам поднимался Юрий. И он был не один. Подхватив сумку, Катерина поднялась на этаж выше. Встречаться с Юрием и его спутницей, а то, что это была именно женщина, Катерина не сомневалась, совсем не хотелось.
Юрий открыл дверь своим ключом и галантно пригласил гостью в квартиру.
- Юра, а если она там? – услышала Катя Светкин голос.
- Не бойся, я узнавал. У нее дежурство ночное. Он еще что-то говорил, но Катя уже не слышала. Молодые люди вошли и закрыли дверь.
Подождав еще несколько минут, она спустилась на свой этаж, прошла мимо своей двери и почти бегом выскочила из подъезда.
- Ну вот и все, ну вот и все, ну вот и все, - донеслась до нее знакомая песня, несущаяся из какого-то открытого окна.
«Вот и песня в тему, вот и решение, вот тебе и красные розы», - думала она, шагая по улице и не замечая, что слезы сами катятся у нее по щекам.
- Девушка, вам помощь нужна? – услышала она незнакомый голос и не сразу поняла, что обращаются к ней. А когда поняла, резко покачала головой. Потом, опомнившись, вытерла ладошками мокрые щеки, откинула со лба волосы и, выпрямившись, быстро пошла по тротуару.
На дежурстве поспать в эту ночь не удалось. Сначала привезли женщину в тяжелом состоянии с целым букетом заболеваний. Потом двух молодых людей, которые выясняли свои отношения при помощи ножей. Пришлось вызывать хирурга и ассистировать ему во время операции. Под утро доставили мужчину с признаками отравления. В общем, плакаться в свою собственную жилетку было некогда.
А когда, после сдачи смены, Катерина уходила на выходной, решение уже было таким твердым, что поколебать ее уже никто не мог.
Мама встретила ее молча и с пониманием. По крайней мере, так Катерине показалось. Она не задавала лишних вопросов, не лезла со своими советами. Она просто была рядом. Катерина в каждом ее взгляде, движении, слове чувствовала поддержку и волнение.
Уже вечером этого дня, когда она съездила все-таки на квартиру и забрала свои вещи, поблагодарив небесные силы за то, что в квартире опять никого не было, она сказала твердо и убедительно:
- Все, еду. Это окончательно и бесповоротно. Понравится там, приеду и заберу тебя. Не понравится, вернусь и будем решать, что делать дальше.
А потом помолчала и добавила:
- Мамуля, скажи нашим, что свадьбы не будет. Передумала я.
Две недели до отпуска она доживала, как в тумане. Дневные приемы, ночные дежурства, звонки от друзей, получивших ранее приглашение на свадьбу, подготовка к поездке. А еще бесконечные атаки Юрия и его мамы, визит Светланы и ее истерики. Все это надо было выдержать.
Поэтому мерное постукивание вагонных колес казались ей песней надежды. Она даже улыбалась примитивным шуткам пассажиров, много спала, читала, разгадывала кроссворды. И к моменту приезда в Карагар чувствовала себя вполне готовой к деревенскому отдыху.
Здравствуйте, дорогие читатели, друзья и гости канала КНИГА ПАМЯТИ!
Хочу обратиться с просьбой. Проверьте, пожалуйста, свою подписку на канал. Видимо, ДЗЕН со мной в кошки-мышки играет. То отписывает читателей пачками, то плохо показывает новые публикации.
Причину пока понять трудно, поэтому лучшее, что можно сделать каждому, проверить есть подписка или нет. И если нет, подписаться вновь. Тогда вы не пропустите новые публикации.
Я же, в свою очередь, очень ценю каждого читателя и переживаю, когда вы покидаете канал.
А пока, по традиции, даю ссылки на публикации, которые уже были напечатаны. Только для тех, кто не читал.
